Ключевые слова: Российское государство, цивилизационный путь, психология общества, культура, консерватизм, либерализм.
Безусловно, материя и проблематика самоопределения Российского государства, которые на рубеже настоящего времени предстают причинами скорой идеологической идентификации, преследовали умы философов-мыслителей на протяжении всей ретроспективы отечественного суверена. Генезис идейной мысли русского народа таился в яркой палитре общественных течений, сформированных в связи влияние антагонистических культур извне и единства противоположных блоков мышления внутри. Во многом изучение отечественной истории необходимо рассматривать со стороны объективной, состоящей из элементов причинности, редко зависящих от воли индивида, следствий. Вибрация материи единства под воздействием детерминированных обстоятельств проявляется на примере коллективного разума суверена, психологии его народного духа, исключающего индивидуализацию конкретной личности. Именно данными аспектами необходимо руководствоваться, определяя уникальность цивилизационного пути российской действительности в рамках данного научного исследования.
Точкой отчёта нашей работы предстаёт заявление действующего Президента Российской Федерации В. В. Путина на встрече дискуссионного клуба «Валдай» в 2023 году. В процессе повествования и раскрытия тезисов глава государства затрагивает сложную тему для размышления, придавая ей первостепенное значение, а именно: «В Концепции внешней политики России, принятой в этом году, наша страна охарактеризована как самобытное государство-цивилизация» [7]. Следом идёт описание её спецификации и содержания, как синтеза культур многонационального суверена, цивилизацию которого нельзя свести к единому в силу неоднородности последнего. Исходя из вышесказанной позиции, нашей ключевой задачей предстаёт выведение формулы, по которой настоящее Российское государство можно рассмотреть, как состоявшуюся цивилизацию под воздействием множественности исторических и социально-психологических факторов.
Как уже отмечалось выше, историю нашего государства необходимо рассматривать под призмой реакционности воли человеческого фактора, который абсолютно подвластен не подконтрольной причинно-следственной связи множества элементов, влияющих на быт русского народа в рамках глобального детерминизма. Участники событий бессильны пред циклом развития цивилизации, как синтеза народного духа и плода его мысли — культуры. Выводя подобный тезис посредством данной формулы определения развития суверена, мы ненароком соприкоснёмся с критиком явления детерминизма — Шпенглером , которой в своём труде «Закат Европы» скептически относится к явлению вселенской причинности. Однако погружаясь в изучение работы философа можно отыскать опровержение сей позиции. Шпенглер заявляет: «Цивилизация — неизбежная судьба культуры» [6] (статья), её абсолютный пик, после достижения которого следует незамедлительный спад, становления империализма и как итог — погибель. Безусловно триггером отсчёта событий предстаёт субъект, своими действиями запускающий цепь причинно-следственной связи длящейся и после его смерти. Однако ипостаси, заложенные Шпенглером, в масштабе совокупности культуры и её финала — цивилизации, как плодов мышления народного духа.
Шпенглер пишет, что констатирование самим носителем культуры её упадка есть причина будущей регрессии и декаданса. Разочарование в собственной идентичности неумолимо приводит суверен к саморазрушению и «культурной шизофрении», которую мы наблюдали на рубеже тысячелетия в России. В связи с вышеупомянутым тезисом наращивается теоретический вывод Данилевского в труде «Россия и Европа» , а именно: « у России два пути — либо всеславянский союз, как непременное условие расцвета самобытной славянской культуры, либо потеря всякого культурно-исторического значения» [1].
Два метода мышления, которыми располагало расколотое с петровских времён русское общество, представлялись западничеством и славянофильством, в силу своей антагонистичной природы по отношению друг к другу, они стали краеугольными камнями и точками отправления главного вопроса русского общества, а именно — пути формирования и развития синтезного государства.
В процессе исследования и попытки изобразить психологический портрет нации, мы ненароком сталкиваемся с острой необходимостью выявления триггера, как причины повлекшей оформление столь сложной конъюнктуры русского народа, обители православной цивилизации по Арнольда Тойнби . Многогранность русского архетипа заключена в насыщенной ретроспективе Отечественной истории, в процессе которой формировалась уникальность народного духа славянских земель под воздействием социально-культурных и военно-политических факторов.
В этой в связи мы вернемся к гипотезе, по которой Россия, как обитель сакрального мироздания православного христианства и синтез культур двух концов света, уже достигла определенной точки невозврата, многовековой причины в результате, вызывающей следствие — «Вызов» для цивилизации. Изучая прогрессию и регрессию Российской государственности сквозь призму глобального исторического детерминизма, в границах которого, зачастую независимо от воли обывателя, происходит реакционность событий и вытекающих после последствий, можно контактировать что судьба государства редко сводится к воле обывателей, а зависит от совокупности факторов, влияющих на ход истории.
Поэтому в связи с данным тезисом предаётся необходимым прибегнуть к концепции «Вызов-ответ» Альфреда Тойнби в систематике цивилизационного пути. В данной незамысловатой формуле «вызов» представляется внешним или внутренним катарсисом, причиной испытания пика могущества конкретной цивилизации, вследствие которого может последовать надлом — распад общества и раскол человеческой души [2].
Важным фактором предстаёт социально-психологический портрет общества, подверженного внешнему воздействию, посредством «вызова», который наблюдался в СССР в период перестройки. Формирование либерального мышления и изменение сознания продолжилось и после развала социалистического государства, однако столкнулось с рядом отягчающих явления. Данные обстоятельства сводились к единому знаменателю, а именно неготовности российского общества к демократическим ценностям и имплементации западной культуры в полной мере. Напротив, под воздействием внутренних противоречий, «коллективный разум» стал преобладать над личностью и выявил потребность русского духа к сильной власти и подчинении ей. Последователь неофрейдизма, франкфуртской школы Эрих Фромм , разбирая причинность и склонность общества по установлению авторитарных режимов пришел к умозаключению, что мотивом их воссоздания авторитарных государств является социальная потребность человека в подчинении в динамике мазохистских и садистских устремлений — подчинения и повиновения. Обретая, столь желанную некогда свободу и индивидуализацию, мы сталкиваемся с собственным страхом одиночества и незначительностью, что вынуждает нас: «избавиться от собственной личности, потерять себя, избавиться от бремени свободы» [3]. В результате подобного «бегства от свободы» индивид сливается с единением аналогичных ему последователей культурного паттерна, некой идеологии.
Однако необходимо выявить содержание и мотив к проявлению покорности, что именно влечёт к покровительству абсолютной силе суверена. Здесь особенно остро представляется потребность социума в сильном государстве, которая преследовала его на протяжении всего существования и выразилась по итогу в особенности его «народного духа».
Основываясь на догматических учениях пандектистов, внедряющих явление духа, зарождающегося в земле и пронизывающего все сферы бытия, можно вывести столь необходимую формулу и русской идентичности, сотканной из крайностей подчинения и господстве, как переменных в геноме народа. Данное положение, единства идейных противоположностей, раскрывает Николай Бердяев : «Русская жажда абсолютной свободы на практике слишком часто приводит к рабству в относительном и среднем и русская жажда абсолютной любви — к вражде и ненависти» [4].
Преобладание консервативного направления, как следствия феномена подчинения коллективного разума, основанного на уникальной культуре, рожденной в недрах народного духа — православия или утопизма социал-коммунистической мысли. Именно синтез двух вариаций государственного устройства России двух последних столетий, как несовместимых крайностей, образует единую потребность — жажду несвободы и сильного государства, чувство имманентного послушания и внешнего покорения.
Не случайно Бердяев, описывая тернистость цивилизационного пути России, основанного на бессилии перед аппаратом принуждения и насилия, называет русский народ обителью анархической мысли, в эпицентре которого зиждиться парализованный нигилизм ко всему бытие.
В связи с этим возникает гипотеза, и основание затронуть в рамках исследования формационный подход развития государства на фоне прогрессии социально-экономических отношений в постоянной динамике. Тезис о том, что заключительной формацией предстаёт для обывателя — коммунизм, является не оконченным и в своем продолжении несёт формулу явления анархо-коммунизма и самой совершенной мысли человечества — идеалистической анархии. Именно при данной форме общественных отношений внутренний регулятор, базируемый на ценностях и феномене морали, преобладает рупором закона и потребность в воли суверене отмирает. Данная теория отражается в позиции Бердяева, а именно: «Никакая философия истории, славянофильская или западническая, не разгадала огромную и могущественную государственность, почему самый анархический народ так покорен бюрократии, почему свободный духом народ как будто бы не хочет свободной жизни? Эта тайна связана с особенным отношением женственного и мужественного начала в русском народном характере. Та же антиномичность проходит через всё русское бытие» [5].
Необходимо осознавать, что настоящую действительность российского мировоззрения во многом исказило либеральное течение на рубеже тысячелетия, не в силу своего пагубного воздействия на консервативную обитель, а в первую очередь от неготовности общества в полной мере соответствовать новой культуре. Ни однократно исследователи в областях политологии и права подчёркивали точку невозврата в истории нашего государства — распада советского, социалистического государства.
В настоящее время, в силу множества тех или иных причин, представляется абсолютно иная модель дальнейшего развития России, антагонистическое многим аналогам за рубежом западного мира. В первую очередь это может быть связанно с исторически, по своему содержанию и конъюнктуре, уникальному пути развития отечественной государственности, как симбиоза двух противоположностей или же гибрида абсолютно разных конфигураций устройства общества, в силу сложного генома последнего.
Провозглашение России, состоявшейся цивилизацией с уникальным дискурсом повествования сотканного из православной самобытности с синтезом советского прошлого, является серьезным заявлением, основывающимся на многовековой культуре государства, расположенного на стыке двух частей света и вобравшего в себя частицы каждой из них.
В настоящее время стоит резюмировать, что не представляется возможным установление, во многом необходимой, государственной идеологии, при этом можно лишь констатировать причину данной иллюзорности. В первую очередь она заключается в бесформенно-многообразной палитре внутренних идейных течений, которые сконцентрировались в России за период политического плюрализма. Продемонстрировать соотношения статистическими показателями данную ситуацию невозможно в силу быстро меняющихся тенденций международной и внутренней, переломной обстановки. Однако большинство общественных мыслей можно классифицировать по характерным историческим особенностям российской политической мысли. Безусловно львиную составляющую политического спектра занимают национал-консервативные догмы, зачастую синтезированные с религиозным учением, что порой реакционно вызывает противоречия во внутренней политику многонационального государства. С другой стороны, отдельные либеральные течения лево-умеренного политического спектра. Во многом, единство двух противоположностей заложенных несколько веков назад в основе концепций славянофилов и западников была унаследована современной философии мысли и в настоящее время.
Литература:
- Закат Европы. Том 1 / О. Шпенглер — «Мультимедийное издательство Стрельбицкого», С. 47.
- Тамазян А. «Концепция «Вызов-ответ» А. Тойнби в аспекте аналитики социокультурных трансформаций в континууме европейской культуры» Аналитика культурологии, №. 28, 2014, С. 120–124.
- Бегство от свободы / Эрих Фромм; (пер. с англ. А. В. Александровой). — Москва: Издательство АСТ, 2022. — 288 с.
- Бердяев Н. А. Судьба России. — Философское общество СССР. — М., 1990. — С. 240. С. 24
- Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М., 1990. — С. 110–111.
- Осипов Н. Е. «О. Шпенглер и цивилизация» / Философия и общество, №. 4 (41), 2005, С. 115–128.
- Заседание дискуссионного клуба «Валдай» // kremlin: сайт. — Режим доступа: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/72444 — Загл. с экрана.
