На Пиренейском полуострове в Испании к XV-XVI вв. сложилась своеобразная историческая обстановка. Восьмисотлетнее господство арабов, которые вторглись в Испанию ещё в 711 году, кануло в лету. После семи с половиной столетий Реконкисты, т. е. борьбы испанцев с мавританскими завоевателями за отвоевание территорий Пиренейского полуострова, к середине XV в. только Гранада оставалась последним оплотом арабов в Испании [9, с.257]. Однако не следует думать, что отношения мавров с испанцами в этот период характеризовались сплошными войнами.
Арабский автор XIV в. Абен-Халдун свидетельствует, что мавры Андалусии уже в его время многое переняли у испанцев, познакомившись с их обычаями и нравами, — вплоть до обыкновения украшать статуями и фресками внутренность зданий и стены города [9, с.257]. Мавры же передали испанцам свою любовь к поверьям, свою пылкую фантазию, своё лирическое вдохновение, свою утончённость и многое другое [9, с.265]. В 1571г. многие мориски были насильственно переселены в Кастилию, где начали вступать в контакты с местным испанским населением. В эту пору в Кастилии начинается увлечение мавританскими костюмами, обычаями и т. п. [9, с.256].
Таким образом, к XV-XVI вв. в Испании сложилась особая культурная среда, в которой оба народа оказывали друг на друга взаимное влияние посредством межкультурного диалога, что нашло отражение в литературных произведениях, одним из которых является «Повесть о Сегри и Абенсеррахах» Хинеса Переса де Ита. Именно поэтому представляется актуальным рассмотреть проблему взаимоотношений испанцев и арабов в Испании XV-XVI вв., чтобы извлечь исторический опыт т. к. сегодня вопрос межкультурного взаимодействия очень остро стоит как в Европе, так и в России.
По теме издан ряд работ как общего, так и специального характера. К общим относятся книга А. Е. Кудрявцева «Испания в Средние века», вышедшая в 1937 году [7], работа А. Р. Корсунского «История Испании IX-XII вв»., опубликованная в 1976 [6], а так же «История Испании» Альтамира-и-Кревеа, изданная в 1951 году [1].
Группой материалов, которые напрямую не относятся к теме, но могут содержать в себе полезную для исследования информацию, располагает труд С. Г. Лозинского «История инквизиции в Испании» [8], а так же работа Гюстава Лебона «Цивилизация арабов» [4].
Важный материал можно почерпнуть из статьи М. В. Сергиевского «Хинес Перес де Ита и его книга о Гранаде». Из неё мы узнаём, что «Повесть о Сегри и Абенсеррахах» Хинеса Переса де Ита в своё время была очень популярна, часто переиздавалась, иногда в один и тот же год в нескольких местах сразу, так что до 1631 г. насчитывают 21 издание, а до конца XVII в. — ещё 12 [9, с.253]. При её написании автор использовал ряд источников. Во-первых, Перес де Ита прежде всего использовал многочисленные исторические романсы, слагавшиеся в XV в. на темы воинственных столкновений испанцев с арабами [9, с.255]. Во-вторых, упоминаемые в повести, испанские исторические сочинения и хроники, такие как «Хроника католических королей» (1567) Эрнандо дель Пульгара и «Хроника и всеобщая история всех королевств Испании» (1571) Эстебана Гарибая де Самальоа. Так же автор даёт обзор исторических событий, необходимых для более точного понимания повести.
Ещё одним важным исследованием по теме является статья Н. И. Балашова «Повесть Переса де Иты о гранадских мавританских рыцарях Сегри и Абенсеррахах и её роль в литературном процессе». Исследователь утверждает, что книга Переса де Иты, написанная в 1580–1590-е годы, один из первых исторических романов нового времени. По мнению Н. И. Балашова произведение является протестом против жестокой политики, проводимой Филиппом II в отношении побеждённых мавров. Так же, как и в предыдущей статье рассматривается вопрос источников произведения. Учёный заключает, что таковыми являются как устные предания и романсы, так и исторические хроники и сочинения. Н. И. Балашов пишет, что прямой путь от произведения Переса де Иты шёл к «Дон Кихоту» Сервантеса. Кальдерон при написании своей «Любви после смерти» основывался на второй части повести испанского автора. Прямым откликом на «Повесть о раздорах…» стал рассказ Шатобриана «Приключения последнего Абенсерага». Во всех случаях увлечения европейских писателей, художников и особенно архитекторов XIX — XX вв. «мавританским» стилем и Гранадой зримо и незримо присутствует скромный Перес де Ита. Его опосредованное влияние испытали многие из тех, кто не слыхал даже его имени, заключает автор статьи [2, с.267].
Таким образом, из обзора историографии становится видно, что тема малоизучена и требует дальнейшей разработки.
Целью данной работы является изучение взаимоотношений испанцев и арабов в Испании XV-XVI вв., представленных в произведении «Повесть о Сегри и Абенсеррахах», принадлежащем перу испанского автора Хинеса Переса де Ита, жившего на рубеже XVI — XVII вв. (1544? — 1619?).
Русский перевод источника опубликован в 1981 году А. Э. Сиповичем, М. В. Сергиевским и Н. И. Балашовым под названием «Повесть о Сегри и Абенсеррахах, мавританских рыцарях из Гранады» [1].
Как установил М. В. Сергиевский, произведение впервые было напечатано в Сарагосе в 1595 г. Книга имела большой успех и много раз переиздавалась т. к. была не историческим произведением, а первой в Европе исторической повестью. Она состоит из 17-ти глав, в которых ярко и образно в художественной форме описаны события, происходившие в Гранаде накануне её падения в 1492 году. Внимание автора главным образом сфокусировано на раздорах между группировками мавританской знати. И так как Перес де Ита ссылается на народные романсы, которые в изобилии встречаются в тексте, и на исторические хроники, то следует полагать, что изображаемые им события представлены исторически верно.
В работе использованы следующие методы исторического исследования:
Исторический метод, позволяющий увидеть линию развития взаимоотношений между испанцами и арабами;
Системно-структурный метод, позволяющий понять сложную систему взаимоотношений, сложившихся между арабами и испанцами в XV — XVI вв.;
Прежде чем приступать к характеристике взаимоотношений, следует определиться с тем, что понимать под этим термином. В данной работе в качестве взаимоотношений автор понимает связи, контакты и формы взаимодействия народов, представленные в произведении Хинеса Переса де Иты, и, как следствие всего этого, взаимный культурный обмен между ними.
Так же следует определиться с тем, кто именно вступал во взаимоотношения друг с другом. Как утверждает М. В. Сергиевский преобладающее большинство тех, кого испанцы называли маврами, составляли берберы — представители одного из африканских племён, покорённых арабами. Потомки завоевателей и представители династии, арабы растворились в массе берберов, а также испанцев — остатков коренного населения, обращённых в мусульманство, или бежавших от притеснений арагонских и кастильских правителей, или изгнанных из завоёванных испанцами мусульманских земель.… В этом национальном конгломерате арабы представляли как бы особую, высшую касту. Это была земледельческая феодальная знать [9, с.259–260].
Что же касается испанцев, то до нашествия арабов в 711 г. на территории Пиренейского полуострова проживали (в хронологической последовательности): иберы, греки, карфагеняне, кельты, римляне, вестготы. Этнические и расовые различия в Испании не препятствовали многочисленным смешанным бракам. В результате многие представители второго поколения мусульман оказались смешанных кровей [5]. Таким образом, к XV в. испанцы представляли собой смешанное население, в жилах которого текла кровь всех перечисленных выше народов.
При внимательном изучении повести можно выделить два уровня, на которых строились взаимоотношения испанцев и арабов. Первый уровень характеризует отношение участников друг к другу и прямые контакты между ними, такие как военные столкновения и, как следствие этих столкновений, политика победителей по отношению к побеждённым. Второй уровень отражает опосредованное влияние участников взаимоотношений друг на друга т. е. влияние на культуру.
Важным замечанием при характеристике взаимоотношений является то, что автор в произведении описывает контакты между представителями верхушки общества арабов и испанцев. Однако из этого не следует, что простое население обоих народов не вступало ни в какие формы взаимодействия между собой.
В своей статье «Хинес Перес де Ита и его книга о Гранаде» М. В. Сергиевский пишет, что в течение XIV в. происходили постоянные столкновения испанских королей с эмирами Гранады из-за обладания то тем, то иным стратегически важным пунктом [9, с.259]. Однако это не исключало и случаев сотрудничества. Например, Мухаммед V (1362–1391) уже решился вмешиваться во внутренние дела Кастилии. Так, он принял сторону Энрике II в его борьбе против Педро Жестокого [9, с.259]. В XV в., согласно источнику, столкновения между испанцами и арабами продолжаются. В повести рассказ начинается с самого основания города Гранады. В общих чертах перечислены все правившие в ней мавритансике эмиры. Основной же сюжет сосредоточен на последнем десятилетии самостоятельного существования Гранады, когда в 1482 году Боабдил (в повести Молодой король) разделил трон вместе со своим отцом Мулей Асеном (в повести Старый король) [3]. Хинес Перес де Ита в своём произведении даёт краткое, но отражающее самую суть, описание этого периода: «Инфанта Боабдила очень любили гранадские рыцари, и многие из них, недовольные королём — его отцом, провозгласили его королём Гранады и назвали Молодым королём. Другая часть рыцарей приняла сторону Старого короля, так что в Гранаде оказалось два короля — отец и сын, и не проходило ни одного дня без серьёзных стычек между обоими королями и их сторонниками. Итак, то врагами, то друзьями будучи, правили они королевством и не переставали воевать с христианами и совершать набеги на их земли» [1, с.19].
В самом начале повести автор приводит сюжет, повествующий о том, как мавританский рыцарь Абидбар Гомел обратился к своему королю, Абенгосмину XVII, со следующими словами:
— Государь! Я был бы очень счастлив, если бы твое высочество позволило мне совершить вторжение в земли христиан, ибо не дело, когда ратные люди пребывают в бездействии и не употребляют оружия. И если ты мне позволишь, то я вторгнусь в пределы Лорки, Мурсии и Картахены, — все это земли очень богатые и обильные скотом. И я обещаю с помощью Магомета вернуться оттуда с обильной добычей и пленниками [1, с.10]. Состоялся этот поход в 1453 году и цели его весьма прозрачны.
В то же время не следует думать, что испанцы сидели, сложа руки. Один из эпизодов в произведении повествует нам о том, как отважный магистр ордена Калатравы, дон Родриго Тельес Хирон, со многими конными и пешими воинами вторгся в Долину Гранады, произвёл там несколько набегов и захватил кое-какую добычу. И всем этим ещё неудовлетворённый, он пожелал узнать, есть ли в Гранаде рыцарь, готовый преломить с ним копья? [1, с.24]
Жребий быть соперником магистра выпал брату Молодого короля, Мусе. Жестокий и напряжённый поединок между двумя воинами закончился заключением дружбы.
Это не единственный пример вторжения испанцев на территории Гранадского эмирата. В повести представлен эпизод, иллюстрирующий набег христиан, состоявшийся после свадьбы Редуана с прекрасной Ахой. «На следующий день, когда весь двор продолжал ещё предаваться веселью, пришло известие, что огромное количество христиан ворвалось в Долину (Гранады) и опустошает её» [1, с.133].
Ответом мавров на подобные действия со стороны испанцев было решение отправиться в поход на Хаэн, но город был заранее предупреждён об этом, как предполагает Хинес Перес де Ита, Абенсеррахами или Алабесами, ибо названные мавританские рыцари находились в дружбе с христианами, и стал готовиться к битве [1, с.136]. «Оба войска встретились друг с другом в Долине на берегу Рио Фрио и вступили в жестокий и кровопролитный бой, упорный и долгий» [1, с.137]. Закончилось столкновение победой христиан, однако, мавры увели с собой огромную добычу — коров и коз, так что ни с той, ни с другой стороны не было видно большого перевеса [1, с.137].
Так же между испанцами и арабами происходили постоянные рыцарские поединки. Примером этому служит уже упомянутый выше бой между магистром ордена Калатравы и Мусой. Однако, это не единственный подобный эпизод. Глава восьмая повествует нам про жестокий бой в Долине Гранады между Маликом Алабесом и доном Мануэлем Понсе де Леон. «Я явился сюда, чтобы узнать, найдётся ли в Гранаде какой-либо рыцарь, который пожелает со мной сразиться…» — объясняет цель своего прибытия в Гранаду дон Мануэль Алабесу при встрече [1, с.61]. Поединок между ними состоялся, однако, не был закончен.
Следует отметить, что подобные рыцарские столкновения сопровождались взаимоуважением обеих сторон. Прежде чем приступать к поединку, воины обменивались речами, в которых показывали уважение к своему сопернику и гордость за то, что имеют возможность с ним сразиться.
Взаимоотношения испанцев и арабов отнюдь не исчерпывались одними военными походами и рыцарскими поединками. Здесь необходимо вспомнить поход мавров на город Хаэн, который был предупреждён об этом, как склонен считать Хинес Перес де Ита, рыцарями Абенсеррахами или Алабесами. Кроме того, автор повествует нам о том, что Абенсеррахи являлись друзьями христиан: сами посещали в подземных темницах христианских пленников или посылали им со своими слугами пищу [1, с.48]. После же казни, устроенной Молодым королём над Абенсеррахами, они и некоторые другие рыцарские роды Гранады перешли на сторону испанцев и помогли им в завоевании Гранады [1, с. 169–172]. Не следует забывать и про упомянутую выше дружбу между Мусой и магистром ордена Калатравы доном Родриго Тельес Хирон. Примечательным является эпизод, повествующий о том, как магистр принял участие в игре в кольцо на празднике в Гранаде. «Славный магистр, цвет христианства! Добро пожаловать! Я хорошо знаю, что, несмотря на то, что вы христианин, прибытие ваше — великая радость для короля и его двора, ибо всем здесь находящимся известно величие вашей души» [1, с.92]. С такими словами приветствовал его Муса, выразив общее отношение присутствующих на празднике к магистру.
Таким образом, мы видим, что испанцы и арабы в XV в. находились в состоянии военного конфликта, который выражался во взаимных грабительских набегах и рыцарских поединках. Однако, это не исключало возможности сотрудничества и дружбы между сторонами и уважения их друг к другу. Перед нами предстаёт сложная и неоднозначная, отличающаяся своими особенностями, картина взаимоотношений между народами.
К концу XV в. военное противостояние двух народов закончилось тем, что испанские короли, Изабелла I Кастильская и Фердинанд II Арагонский, умело используя междоусобные распри внутри Гранады, в конце концов, захватили её в 1492 году, как уже упоминалось выше. Условия сдачи города были следующими: чтобы мавров, пожелавших уехать в Африку, беспрепятственно отпустили, желающих же остаться — оставить, и не отнимать их имущество, и позволить сохранить свою веру, обычаи и язык [1, с. 233].
Хинес Перес де Ита в эпизоде, который предшествует падению Гранады, приводит слова Мусы, обращённые к его брату-королю Боабдилу: «Подумай, с каким милосердием и великодушием обошёлся король Фернандо (Фердинанд II Арагонский) с населением уже завоёванных им городов: он оставил их жить в их домах и именьях, платить столько же податей, сколько платили тебе, беспрепятственно сохранять свои обычаи и язык и соблюдать законы Магомета» [1, с. 231]. И вот как описывает автор положение мавров в Хересе и Севилье после завоевания их испанцами: «После взятия его (Хереса) христианами населявшие его мавры продолжали жить, беспрепятственно чтя Магомета, соблюдая обычаи и говоря на своём языке, не взирая, на господство в городе христиан. Такое же положение было и в Севилье» [1, с. 240]. Исходя из вышеизложенного, можно утверждать, что взаимоотношения испанцев и арабов, после завоевания последних, характеризовались мирным сосуществованием обеих сторон.
Однако такое положение дел не сохранилось на протяжении XVI столетия. Дальнейшая политика испанских властей привела к тому, что арабы были вообще изгнаны из страны [8, с. 165–192]. Мирное взаимодействие уступило место террору, который учинили власти в отношении арабского населения. Повесть же Хинеса Переса де Ита является ничем иным, как откликом на проводимую политику. Делая идеализированный, утопический мир Гранады центром повествования, автор в своей книге требует милости к павшим, строгого соблюдения обещанных побежденных маврам вольностей — свободы веры, языка, национальных обычаев, возможности беспрепятственно заниматься земледелием, ремеслом, — требует всего того, что было вероломно отнято у них царствовавшим в Испании в годы, когда создавалась повесть, Филиппом II — правнуком «католических королей» Фердинанда и Исабеллы [2, с. 267].
Таким образом, видно, что не всё население Испании было воинственно настроено против арабов и согласно с проводимыми мерами по изгнанию последних с территории Пиренейского полуострова. Здесь мы снова сталкиваемся со сложностью и неоднозначностью взаимоотношений между народами.
И всё же, несмотря на такое положение дел, испанцы и арабы никак не могли избежать того, чтобы не быть втянутыми в тот своеобразный кипящий котёл, которым можно образно назвать Пиренейский полуостров. Как уже упоминалось выше, вторжение и господство арабов сменилось эпохой Реконкисты и на всём протяжении этих процессов народы оказывали друг на друга взаимное культурное влияние. В «Повести о Сегри и Абенсеррахах», в связи с тем, что автор сосредотачивает внимание на описании Гранады, возможно проследить, в первую очередь, влияние испанцев на арабскую культуру. Причём, прослеживается оно на уровне знатных представителей общества.
Ярким примером этому может послужить принятие арабами традиции устраивать рыцарские турниры, подобные тем, что были популярны в Средние века в Европе среди представителей феодальной знати. «Настал день праздника; это было в сентябре месяце, когда мавры по окончании своего поста справляют рамазан. Король приказал привести из Сьерры-Ронды двадцать четыре чрезвычайно свирепых быка. Площадь Бибаррамблы убрали и разукрасили к празднику. Король вместе с множеством рыцарей взошел на нарочно для него приготовленный балкон. На другой балкон взошла королева со своими дамами. Все окна домов, выходивших на площадь Бибаррамблу, переполнились прекрасными дамами. Столько народа собралось со всего королевства на праздник, что не оставалось свободным ни одного окна, ни одного помоста. Ни разу еще никакой праздник не собирал в Гранаду столько народу. На этот раз съехалось много знатных мавританских рыцарей из Севильи и Толедо…» — повествует Хинес Перес де Ита в шестой главе [1, с.48]. «Наступил день святого Хуана (этот праздник чтут все народы в мире), и все гранадские рыцари — как принимающие участие в игре, так и не принимающие — нарядились. Особенно пышные одежды надели на себя участники игры, и все отправились на берег прохладного Хениля. Участники игры разбивались на квадрильи — отряды: один — Сегри, другой — их противников Абенсеррахов; особый отряд образовали Альморади и Венеги, а с противоположной стороны — Гомелы и Масы. Под звуки множества аньяфилов и атабалов началась великолепная игра в копья…» — описывает испанский автор ещё один эпизод, посвящённый праздникам [1, с.66].
Подобные торжества не могли обойтись без геральдической традиции, что так же служит примером культурного влияния испанцев на арабов. Это нашло своё отражение в произведении Хинеса Переса де Иты. Все описанные автором рыцарские турниры сопровождались тем, что рыцари торжественно появлялись перед зрителями и представляли им свои стяги с красноречивыми девизами. «Скоро зазвучали сладостные звуки флейт, доносившиеся из улицы Сакатин. То храбрый Абенамар — владелец кольца и устроитель праздника — шел занять свое место. И выехал он на площадь следующим образом: впереди четыре красивых мула, нагруженные копьями для игры в кольцо; на копьях были стяги из зеленого дамаса, все усыпанные множеством золотых звезд. На мулах, на шнурах из зеленого шелка, было подвешено множество серебряных колокольчиков. Их сопровождали конные и пешие слуги. Мулы остановились у шатра устроителя праздника, и тут же по его приказанию слуги раскинули еще один шатер из зеленого шелка и сложили в него все копья. После этого нарядных мулов увели. Затем следовало тридцать рыцарей, богато одетых в зеленые и алые одежды, с серебряными нашивками, с белыми и желтыми перьями на шлемах. Пятнадцать рыцарей ехало с одной стороны, пятнадцать — с другой, а посередине — храбрый Абенамар, одетый в зеленую парчу, марлоту и плащ большой ценности. Он ехал на очень красивом коне в серых яблоках. Украшения коня также были из зеленой парчи, на голове же его — плюмаж, очень дорогой, из зеленых и пурпуровых перьев. По всей одежде отважного мавра были разбросаны многочисленные золотые звезды, а слева на богатом плаще его — сияющее солнце с такой надписью:
«С нами может кто сравниться?
С дамой избранной — красою.
Иль отвагою — со мною?
Нашей славе мир дивится».
Этот же самый девиз был выставлен и на площади…» — приводит описание автор [1, с.68–69].
Подобными атрибутами сопровождались и военные походы, придавая им атмосферу торжественности и праздника, что нашло отражение в главе тринадцатой, когда мавры отправлялись в поход на город Хаэн. «Итак, через ворота Эльвиры выступило все войско в полном порядке, конница была разделена на четыре отряда, и у каждого отряда имелось свое знамя. Первым конным отрядом предводительствовал доблестный Муса, под его начальством находились сто шестьдесят рыцарей Абенсеррахов, почти столько же Алабесов, все отменные рыцари, и, кроме того, Венеги.
Стяг Мусы был из расшитого шелка, белого и алого; на алом поле его в виде эмблемы был изображен храбрый дикарь, раздирающий пасть льву, а на белом поле — другой дикарь, дубиной раскалывающий земной шар, над ним — девиз: «Всё — мало». Весь этот отряд рыцарей был очень хорошо одет, имел отличных коней и оружие; на всех были надеты алые и пурпуровые марлоты и золотые, и серебряные шпоры» [1, с.135].
Традиция устраивать балы с танцами, свойственная представителям феодальной знати Средневековой Европы, тоже не осталась без внимания арабов. Подтверждение этому мы можем встретить в пятой главе повести: «Наступил уже час трапезы, и король приказал подавать яства. И все знатнейшие рыцари Гранады были приглашены к столу, так как после обеда устраивались большое празднество и бал» [1, с.33]; «Король с рыцарями и королева с дамами с большим удовольствием вкушали трапезу под звуки различной музыки — флейт, арф, лютен, гобоев, игравших в королевской зале» [1, с.34]; «По окончании трапезы начались между рыцарями и дамами танцы» [1, с.35].
Так же следует отметить и религиозное влияние, однако, этот вопрос представляется спорным. Проблема заключается в том, чтобы решить вопрос: по своей ли воле арабы принимали христианскую веру, действительно проникшись её сутью либо же из каких-то корыстных целей или, может быть, испанцы создавали для них такие условия, что они просто вынуждены были креститься? Все представленные варианты вполне могли иметь место. Но если обратиться к источнику, то можно заметить, что арабы принимали христианство только после того, как убеждались в бессилии ислама. Королева решила креститься после того, как её обвинили в неверности королю. «Это обвинение и ему подобные только и могут исходить от мавров — людей малой веры и дурных наклонностей. Да будут благословенны христианские короли и те, кто им служит! У них никогда не бывает таких преступлений, а причина тому — их религия» [1, с. 156].
Мавр Альбаяльд принял христианство на смертном одре после сражения с магистром Калатравы, которому посвящена одиннадцатая глава в повести [1, с. 94–110]. Примечательным так же является эпизод, посвящённый расправе с рыцарями Абенсеррахами, которую устроил Молодой король в Львином дворе Альгамбры. «Рассказывают присутствовавшие там, что некоторые из них умирали христианами, призывая в минуту казни Христа распятого, чтобы не оставлял он их и явил бы им свою милость в их последних муках» [1, с.143].
Ко времени завоевания испанцами Гранады начался, если так можно выразиться, массовый переход в христианскую веру. Таким образом, видно, что обращение арабов в новую религию происходило лишь в том случае, когда старая оказывалась бессильна перед жизненными обстоятельствами, когда она не защищала своих последователей. Исходя из этого, можно утверждать, что крещение арабов происходило по доброй воле. По крайней мере, представителей знати.
Таким образом, в результате исследования было установлено, что взаимоотношения испанцев и арабов в XV — XVI вв. являлись логическим продолжением той тенденции, которая сложилась в предыдущие столетия. Мы имели возможность изучить их при анализе художественного произведения испанского автора Хинеса Переса де Иты «Повесть о Сегри и Абенсеррахах». В источнике внимание сфокусировано на представителях знатной части общества, во взаимоотношениях которых выделяются два уровня.
Первый уровень характеризует отношение участников друг к другу и прямые контакты между ними, такие как военные столкновения и, как следствие этих столкновений, политика победителей по отношению к побеждённым. В ходе исследования было установлено, что в XV в. испанцы и арабы находились в состоянии военного конфликта, который выражался во взаимных грабительских набегах и рыцарских поединках. Однако это не исключало возможности сотрудничества и дружбы между сторонами и уважения их друг к другу. С завоеванием арабов испанцами между ними установились мирные отношения, которые впоследствии сменились жестокой политикой по отношению к маврам со стороны испанских властей. Однако данную политику не разделяло всё население Испании в целом.
Перед нами предстаёт сложная картина взаимоотношений между народами, отличающаяся неоднозначностью прорисованных деталей.
Второй уровень отражает опосредованное влияние участников взаимоотношений друг на друга т. е. влияние на культуру. В результате изучения повести было установлено, что арабы переняли у испанцев традиции, свойственные европейскому Средневековому обществу, такие как проведение рыцарских турниров, празднеств и торжеств, сопровождаемых геральдическими атрибутами, а так же традицию устраивать пышные балы при дворе. Не менее заметным является и религиозное влияние испанцев. Хинес Перес де Ита рисует яркую картину превосходства христианства над исламом.
Таким образом, мы видим, что народы, в каких бы взаимоотношениях они ни находились, в состоянии ли военного конфликта либо же мирного сосуществования, способны к взаимовыгодному сотрудничеству, дружбе и культурному диалогу.
Литература:
Альтамира-и-Кревеа. История Испании. Т.1. М., 1951.
Балашов Н. И. Повесть Переса де Иты о гранадских мавританских рыцарях Сегри и Абенсеррахах и её роль в литературном процессе//Хинес Перес де Ита. Повесть о Сегри и Абенсеррахах. М.: Наука, 1981.
Боабдил// Энциклопедия Кругосвет [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/enc/istoriya/BOABDIL.html
Бон Гюстав ле. Арабы в Испании//Цивилизация арабов [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://maher.narod.ru/oglav.html
Испания. Население//Энциклопедия Кругосвет [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/enc/strany_mira/ISPANIYA.html?page=0,1#part-7
Корсунский А. Р. История Испании IX-XIII веков. М., 1976.
Кудрявцев А. Е. Испания в Средние века. Л., 1937.
Лозинский И. Г. История инквизиции в Испании. С-Пб., 1914.
Сергиевский М. В. Хинес Перес де Ита и его книга о Гранаде//Хинес Перес де Ита. Повесть о Сегри и Абенсеррахах. М.: Наука, 1981.
Ита Хинес Перес де. Повесть о Сегри и Абенсеррахах. М.:Наука, 1981.