Международные акты по правам человека закрепляют основное право всех супружеских пар и отдельных лиц свободно принимать ответственное решение относительно количества своих детей, интервала между их рождением, временем их рождения, а также воспроизводства потомства без какой-либо дискриминации, принуждения и насилия.
Статья 55 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ (в ред. от 25 июня 2012 г.) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [1] (далее — Закон об основах охраны здоровья граждан) посвящена применению вспомогательных репродуктивных технологий (далее — ВРТ). Понятие ВРТ раскрывается в пункте 1 данной статьи, откуда следует, что это методы лечения бесплодия, при применении которых отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне материнского организма (в том числе с использованием донорских и (или) криоконсервированных половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов, а также суррогатного материнства).
В Инструкции по применению методов вспомогательных репродуктивных технологий, утвержденной Приказом Минздрава России от 26 февраля 2003 г. № 67 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия» [2] (далее — Инструкция) говорится, что ВРТ включают: экстракорпоральное оплодотворение и перенос эмбрионов в полость матки, инъекцию сперматозоида в цитоплазму ооцита, донорство спермы, донорство ооцитов, искусственную инсеминацию спермой мужа (донора), суррогатное материнство, преимплантационную диагностику наследственных болезней.
Н. И. Альжева обращает внимание на различие в терминологии, употребляемой в нормативных правовых актах.
1. В п. 4 ст. 51 и п. 3 ст. 52 СК РФ употребляется оборот «искусственное оплодотворение». В Инструкции вместо «искусственного оплодотворения» используется равнозначное ему понятие — «искусственная инсеминация» (ИИ).
Искусственным оплодотворением является «способ репродуктивной деятельности, когда женщине-заявительнице вводится сперма мужа (донора), при этом зачатие происходит в теле женщины-заявительницы, которая затем вынашивает и рождает ребенка».
2. Семейный кодекс называет еще один способ репродуктивной деятельности — «имплантацию эмбрионов». В Инструкции этот способ именуется «экстракорпоральным оплодотворением» (ЭКО).
Возможны следующие варианты ненатурального рождения, связанные с имплантацией эмбрионов:
«1) извлеченная яйцеклетка жены оплодотворяется мужем и имплантируется в тело жены;
2) извлеченная яйцеклетка жены оплодотворяется донором и имплантируется в тело жены;
3) яйцеклетка другой женщины оплодотворяется мужем, рожает жена;
4) яйцеклетка другой женщины оплодотворяется донором, рожает жена;
5) яйцеклетка жены оплодотворяется мужем, но имплантируется в организм другой женщины;
6) яйцеклетка жены оплодотворяется донором, но имплантируется в организм другой женщины, которая и рожает ребенка» [3].
Как отмечает Н. И. Альжева, пункты 5, 6 из приведенных вариантов «раскрывают суть суррогатного материнства». «Таким образом … суррогатное материнство, — это разновидность способа имплантации эмбрионов. Но так как данный способ (суррогатное материнство) порождает иные правовые последствия для субъектов данных отношений (супружеской пары, суррогатной матери и ребенка), законодатель решил выделить его отдельно…» [3].
На применение ВРТ имеют право не только супруги, но и лица, не состоящие межу собой в браке, при наличии обоюдного информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство (п. 3 ст. 55 Закона об основах охраны здоровья граждан). В литературе неоднократно обращалось внимание на противоречие между данной нормой и п. 4 ст. 51 СК РФ, где говорится, что только лица, состоящие в браке, в случае рождения у них ребенка в результате применения ВРТ записываются его родителями в книге записей рождений.
Также из п. 3 ст. 55 Закона об основах охраны здоровья граждан следует, что правом на применение ВРТ может воспользоваться одинокая женщина. В случае, когда у женщины отсутствует половой партнер, ей может быть проведена искусственная инсеминация спермой донора (см. разд. 9 Инструкции).
Если женщина не может вынашивать и рожать ребенка по медицинским показаниям, она вправе участвовать в программе «Суррогатное материнство».
В свою очередь, женщина, способная к деторождению, не вправе заключить договор с суррогатной матерью. Такая позиция законодателя объясняется морально-этическими соображениями.
По мнению О. Ю. Лебедевой, правом участия в программе «Суррогатное материнство» должен быть наделен и одинокий мужчина. При этом автор ссылается на положения Конституции РФ, в которых провозглашаются равенство прав и свобод мужчины и женщины и равные возможности для их реализации [4, с. 18]. Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. № 5487–1 (в ред. от 7 декабря 2011 г.) [5], на сегодняшний день уже утратившие силу, не были столь категоричны в вопросе, может ли суррогатная мать родить ребенка по заказу мужчины. В России имеются прецедентные решения, когда суд обязывал органы записи актов гражданского состояния зарегистрировать ребенка, рожденного одинокому мужчине суррогатной матерью [6, с. 14].
Действующий ныне Закон об основах охраны здоровья граждан не позволяет расширительно толковать данную норму, прямо называя лиц, которые вправе заключить договор с суррогатной матерью. К ним относятся: потенциальные родители, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, и одинокая женщина, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям.
Т. Е. Борисова полагает, что «неправильно разрешать прибегать к программе «Суррогатное материнство» лицам, не оформившим законным образом свой союз. Принимая во внимание, что неполная семья может привести к нарушениям в психическом и личностном развитии ребенка в связи с отсутствием полноценного образца для внутрисемейной социализации, запрет на применение метода суррогатного материнства следует распространить и на одиноких женщин и мужчин. Несправедливо по отношению к рожденному ребенку, — считает исследователь, — заранее лишать его права расти и воспитываться в полной семье, в которой есть и отец, и мать, тогда как одинокие мужчина и женщина имеют возможность вступить в законный брак и иметь в нем детей» [7, с. 8].
Не допускается выбор пола будущего ребенка при применении ВРТ. Исключением может являться случай, когда присутствует риск передачи наследственных заболеваний, связанных с полом.
Пункт 5 ст. 55 Закона об основах охраны здоровья граждан гласит: «Граждане имеют право на криоконсервацию и хранение своих половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов за счет личных средств и иных средств, предусмотренных законодательством Российской Федерации».
Законом запрещено использование половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов человека в промышленных целях.
К лицам, желающим стать донорами половых клеток, предъявляются определенные требования. Это должны быть граждане в возрасте от восемнадцати до тридцати лет, физически и психически здоровые, прошедшие медико-генетическое обследование.
Лица, применяющие ВРТ, имеют право на получение информации о доноре (результатах медицинского, медико-генетического обследования, расе и национальности, а также о его внешних данных).
В Законе об основах охраны здоровья граждан раскрывается понятие суррогатного материнства. Из п. 9 ст. 55 следует, что «суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям».
Для программы «Суррогатного материнства» предусмотрен следующий порядок действий. Сперва производится выбор суррогатной матери. Затем синхронизируются менструальные циклы. Вслед за этим осуществляется процедура экстракорпорального оплодотворения с переносом эмбрионов в полость матки.
К суррогатной матери предъявляются следующие требования:
возраст от 20 до 35 лет;
наличие собственного здорового ребенка;
психическое и соматическое здоровье.
Кроме того, в Законе об основах охраны здоровья граждан и Инструкции указывается на обязательное письменное информированное согласие пациентов (включая суррогатную мать) на применение ВРТ.
Следует обратить внимание на п. 10 ст. 55 Закона об основах охраны здоровья граждан, в котором обнаруживается решение некоторых весьма важных вопросов.
Во-первых, замужняя женщина может стать суррогатной матерью только при условии письменного согласия своего супруга.
Юристами в проводимых исследованиях ранее отмечалось, что интересы мужа суррогатной матери представляются незащищенным. Если вынашивающая мать оставляла ребенка себе, то, руководствуясь п. 2 ст. 48 СК РФ, отцом ребенка должен был считаться ее муж, который мог возражать против этого или вовсе не знать, что его супруга вынашивает ребенка по договору суррогатного материнства [8, с. 92–93]. Такой порядок не согласовался с положениями п. 2 ст. 31 СК РФ, из которого вытекает обязанность супругов совместно решать вопросы материнства и отцовства.
Во-вторых, суррогатной матери запрещается быть одновременно донором яйцеклетки. Данный регламент установлен для того, чтобы исключить генетическое родство суррогатной матери с ребенком. Как утверждает Ю. А. Дронова, в этом случае снижается риск, что суррогатная мать оставит себе ребенка [9, с. 70].
Вопрос об отказе суррогатной матери в исполнении договора является наиболее актуальным.
В п. 4 ст. 51 СК РФ сказано, что супруги могут быть записаны родителями ребенка только с согласия суррогатной матери. Пункт 5 статьи 16 Закона об актах гражданского состояния гласит: «При государственной регистрации рождения ребенка по заявлению супругов, давших согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одновременно с документом, подтверждающим факт рождения ребенка, должен быть представлен документ, выданный медицинской организацией и подтверждающий факт получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), на запись указанных супругов родителями ребенка».
Нередко суррогатная мать отказывается от исполнения возложенных на нее договором обязательств путем проведения искусственного прерывания беременности. По мнению И. А. Диковой, производящая аборт суррогатная мать препятствует реализации права на материнство генетической матери, на что у нее нет «ни морального, ни юридического основания». Автор считает, что суррогатная мать должна быть ограничена в праве на прерывание беременности по собственному желанию [10, с. 93].
Отказ суррогатной матери в передаче ребенка генетическим родителям может иметь для нее неблагоприятные последствия. В частности, она будет обязана возместить все понесенные генетическими родителями расходы, связанные с беременностью и родами. При этом суррогатная мать лишается права на вознаграждение [11, с. 106].
Законодатель предоставляет женщине право решать вопрос о материнстве самостоятельно. По желанию женщины искусственное прерывание беременности может быть произведено при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям — при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины — независимо от срока беременности [12].
О. Ю. Ильина находит данное положение закона парадоксальным. Ведь оно идет вразрез со ст. 31 СК РФ, обязывающей супругов совместно принимать решения по поводу вопросов материнства и отцовства, исходя из принципа равенства. «Конечно, — пишет она, — право на уважение частной жизни и личную неприкосновенность, личную и семейную тайну признается за каждым гражданином РФ. Но, если женщина состоит в браке, этот вопрос уже является семейным, общим для обоих супругов. В связи с реализацией мероприятий по повышению рождаемости предложение о получении согласия супруга на аборт, наверное, заслуживает внимания и поддержки» [13, с. 20].
Постановление Правительства Российской Федерации от 6 февраля 2012 г. № 98 «О социальном показании для искусственного прерывания беременности» [14] устанавливает всего одно показание для искусственного прерывания беременности — беременность, наступившая в результате изнасилования.
Весьма примечательно, что ранее таких социальных причин было больше. Перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности, утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 8 мая 1996 г. № 567 [15], включал в себя следующие основания: наличие инвалидности I-II группы у мужа; смерть мужа во время беременности; пребывание женщины или ее мужа в местах лишения свободы; признание в установленном порядке женщины или ее мужа безработными; наличие решения суда о лишении или ограничении родительских прав; отсутствие зарегистрированного брака с мужчиной; расторжение брака во время беременности; беременность в результате изнасилования; отсутствие жилья, проживание в общежитии, на частной квартире; наличие у женщины статуса беженца или вынужденного переселенца; многодетность (число детей 3 и более); наличие в семье ребенка — инвалида; доход на 1 члена семьи менее прожиточного минимума, установленного для данного региона [16].
Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности определяется уполномоченным федеральным органом исполнительной власти [17].
О медицинской стерилизации говорится в ст. 55 Закона об основах охраны здоровья граждан.
Медицинская стерилизация является специальным медицинским вмешательством, имеющим целью лишение человека способности к воспроизводству потомства или как метод контрацепции. Данная операция может быть проведена только по письменному заявлению гражданина в возрасте старше тридцати пяти лет или гражданина, имеющего не менее двух детей, а при наличии медицинских показаний и информированного добровольного согласия гражданина — независимо от возраста и наличия детей.
В некоторых случаях стерилизация необходима. Перечень медицинских показаний для медицинской стерилизации утвержден Приказом Минздравсоцразвития России от 18 марта 2009 г. № 121н [18].
Юристами высказывается предложение по введению обязательного информирования супруга (супруги) о решении пройти через данную процедуру, т. к. современное законодательство позволяет скрыть тот факт, что лицо произвело медицинскую стерилизацию. В зарубежном правопорядке сокрытие информации о бесплодии является основанием для расторжения брака и компенсации морального вреда [19, с. 16].
Литература:
СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724; 2012. № 26. Ст. 3446.
Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2003. № 32.
Альжева Н. И. Установление происхождения детей // СПС «КонсультантПлюс». 2007.
Лебедева О. Ю. Некоторые проблемы правового регулирования вспомогательной репродукции в свете нового Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» // Медицинское право. 2012. № 2.
Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 33. Ст. 1318; СЗ РФ. 2011. № 50. Ст. 7362 (утратили силу).
Свитнев К. Н. Обзор правоприменительной практики по делам, связанным с оспариванием отказов органов загса в регистрации детей, рожденных в результате реализации программ суррогатного материнства // Семейное и жилищное право. 2012. № 1.
Борисова Т. Е. Договор суррогатного материнства: актуальные вопросы теории, законодательства и практики // Российская юстиция. 2009. № 4.
Максимович Л. Б., Шершень Т. В. Презумпция отцовства: законодательство и практика применения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2009. № 11.
Дронова Ю. А. Что нужно знать о суррогатном материнстве. М., 2007.
Дикова И. А. Регулирование отношений, возникающих при применении вспомогательных репродуктивных технологий, в семейном и гражданском праве России: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2011.
Пестрикова А. А. Суррогатное материнство в России. Самара, 2008.
В России наблюдается стабильное снижение числа абортов. В 2003 году число абортов составило 1684 тыс., в 2004–1611 тыс., в 2005–1502 тыс., в 2006–1407 тыс., в 2007–1302 тыс. (см.: Письмо Минздравсоцразвития России от 2 июля 2008 г. № 4627-РХ «Об абортах и материнской смертности после абортов в Российской Федерации в 2007 году» // СПС «КонсультантПлюс»).
Ильина О. Ю. Права отцов: де-юре и де-факто. М., 2007.
СЗ РФ. 2012. № 7. Ст. 878.
СЗ РФ. 1996. № 20. Ст. 2355 (утратило силу).
Также см.: Постановление Правительства Российской Федерации от 11 августа 2003 г. № 485 «О перечне социальных показаний для искусственного прерывания беременности» // СЗ РФ. 2003. № 33. Ст. 3275 (утратило силу).
Подробнее об этом см.: Приказ Минздравсоцразвития России от 3 декабря 2007 г. № 736 (в ред. от 27 декабря 2011 г.) «Об утверждении перечня медицинских показаний для искусственного прерывания беременности» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2008. № 9; Российская газета. 2012. 17 фев.
Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2009. № 21.
Павлова Ю. В. Правовые аспекты применения медицинской стерилизации как метода планирования семьи // Медицинское право. 2007. № 1.