Связь субъективного благополучия подростков и типа семейного воспитания



В статье приводятся данные исследования, направленного на проверку гипотезы о связи субъективного благополучия подростков и типа семейного воспитания, в котором приняли участие 101 человек, из них 55 подростков в возрасте 12–17 лет, обучающихся в школах Москвы, Санкт- Петербурга и Твери и их матери и отцы (46 человек). Для исследования субъективного благополучия подростков применена шкала психологического благополучия Варвик-Эдинбург (WEMWBS) в адаптации С. К. Нартовой-Бочавер [7;9]. Для исследования особенностей воспитания подростков использованы опросники «Взаимодействие родитель — ребенок» (варианты для подростков и родителей подростков) И. М. Марковской и методика «Родителей оценивают дети» (РОД), созданная И. А. Фурмановым и А. А. Аладьиным [6].В результате исследования обнаружена связь субъективного благополучия и типа воспитания подростков, при этом факторный анализ субъективного благополучия позволил выделить существенные факторы: эмоциональная близость в детско-родительских отношениях и требовательность родителей в детско-родительских отношениях. Кроме этого, подтверждена гипотеза о том, что представления детей и их матерей о стиле воспитания расходятся, при этом взгляды детей на стили воспитания своих матерей и отцов практически сходятся.

Ключевые слова: подростки, матери, субъективное благополучие, психологическое благополучие, семейное воспитание, отклонения семейного воспитания.

Проблема субъективного благополучия актуальна в современном мире и в российском обществе. Субъективное благополучие выступает одним из наиболее важных интегративных психических образований, определяющих различные аспекты отношения человека с миром и успешность его взаимодействия с предметным и социальным окружением (Ю. Б. Григорьева, Л. В. Куликов, R. Buchanan, G. Bowen и др.) [3;4;5]. Особенно проблема субъективного благополучия актуальна для подросткового возраста, так как в данный период дети особенно ранимы и уязвимы. Именно подростковый период является периодом выстраивания новых отношений с окружающим миром и самим собой, и, одновременно уязвимым периодом для воздействия негативных факторов, влияющих на формирование взаимоотношения с действительностью.

Подростковый возраст можно во многих отношениях назвать узловым, так как в этот период происходят чрезвычайно существенные психологические изменения и возникают новые особенности, которые в своем дальнейшем развитии при определенных условиях жизни, деятельности и воспитания ребенка становятся устойчивыми чертами его личности. Вопросы семейного воспитания все больше привлекает к себе внимание ученых и практиков нашей страны и рассматриваются педагогами, социологами, психологами, психотерапевтами (А. Я. Варга, Т. В. Архиреева, Н. Н. Авдеева, А. И. Захаров, Т. П. Гаврилова, А. И. Спиваковская, А. Е. Личко, Э. Г. Эйдемиллер и др.) [1;2;3;8]. При этом затрагиваются различные сферы детско-родительских отношений: особенности воспитания ребенка и отношения к нему родителей, характерные особенности личности ребенка как результат семейных воздействий, особенности личности родителей, характер супружеских взаимоотношений и т. д.

Одной из наиболее часто встречающихся проблем, с которыми сталкиваются психологи в семейной консультации, является проблема нарушения внутрисемейных взаимоотношений — неблагополучный тип воспитания и обращения с ребенком, что имеет серьезные, порой даже драматические, последствия для психического развития ребенка, формирования его характера и личности. Нарушение внутрисемейных отношений может быть обусловлено недостаточным уровнем образованности родителей в части особенностей психологического развития детей и влиянии на это семьи. Влияние родителей на развитие ребенка очень велико. Дети, растущие в атмосфере любви и понимания, имеют меньше проблем, связанных со здоровьем, трудностей с обучением, общением со сверстниками, и наоборот, нарушение детско-родительских отношений может привести к формированию различных психологических проблем и комплексов

Таким образом семейная ситуация может обуславливать широкий спектр нарушений психического развития детей.

Отсюда изучение связи субъективного благополучия подростков с типом семейного воспитания представляется важной и актуальной проблемой.

Программа исследования

Эмпирическое исследование состояло из двух частей:

1) исследование субъективного благополучия подростков и восприятия ими отношений с родителями,

2) исследование восприятия матерями отношений с детьми. В исследовании приняли участие 101 человек, из них 55 подростков в возрасте 12–17 лет, обучающихся в школах Москвы, Санкт- Петербурга и Твери и их матери и отцы (46 человек).

При организации исследования мы столкнулись с определенными трудностями: практически все отцы и часть матерей отказались от участия в работе, сославшись на занятость и отсутствие свободного времени. В связи с этим в анализе результатов исследования мы не учитывали взгляд отцов (в количестве 4 человек) на особенности воспитания своих детей, а учитывали только взгляд со стороны матерей. Кроме этого, при обработке опросников Марковской дети, чьи матери не участвовали в опросе так же исключались. Практически все подростки описали свой взгляд на их воспитания как материнского, так и отцовского.

Для исследования субъективного благополучия подростков применена шкала психологического благополучия Варвик-Эдинбург (WEMWBS) в адаптации С. К. Нартовой-Бочавер (далее ШПБ). С учетом того, что в нашей работе психологическое благополучие трактуется как часть субъективного и является главным его индикатором мы считаем возможным применить для оценки субъективного благополучия подростков нашей выборки Шкалу психического благополучия Warwick-Edinburgh.

Для исследования особенностей воспитания подростков использованы опросники «Взаимодействие родитель—ребенок» (варианты для подростков и родителей подростков) И. М. Марковской (далее ВРР) и методика «Родителей оценивают дети» (РОД), созданная И. А. Фурмановым и А. А. Аладьиным (далее РОД).

Для статистической обработки полученных результатов использовался пакет программ IBM SPSS Statistics 21. Были применены следующие методы математической статистики — описательные статистики, Критерий Т-Вилкоксона, критерий Краскела-Уоллиса, факторный анализ методом главных компонент с использованием варимакс-вращения.

Результаты исследования

Данные исследования субъективного благополучия показывают в целом благоприятную картину благополучия. Большая часть нашей выборки (55 %) имеет высокий уровень психологического благополучия (выше среднего значения по нашей выборке), и 45 % — низкий уровень благополучия (ниже среднего значения по нашей выборке). Среднее значение показателя психологического благополучия подростков нашей выборки составило 50.

Анализ данных опроса подростков по методике «Родителей оценивают дети» (РОД) показал, что у родителей нашей выборки выявлены следующие типы отклонения в воспитании детей по мнению подростков: недостаточность требований-запретов к ребенку (З- 53 %), что соответствует анализу данных опросника РОД по средним значениям (рис.2); потворствование (У+ 22 %); минимальность санкций (С- 16 %) (рис. 1).

Рис. 1. Степень выраженности родительских тенденций с точки зрения подростков по диагностическим значениям шкал

Рис. 2. Степень выраженности родительских тенденций с точки зрения подростков по средним значениям шкал

Далее нами была изучена связь субъективного благополучия подростков и наличия/отсутствия отклонений в воспитании подростков. Данные подростков были сгруппированы в соответствии наличием/отсутствием факторов отклонения в воспитании и проведена оценка значимости различий оценок между этими группами по непараметрическому критерию Краскела-Уоллиса.

По данным методики «Родителей оценивают дети» (РОД) среди подростков выделено 2 группы (подростки с наличием отклонения в воспитании и подростки с отсутствием отклонений в воспитании). Данные статистического анализа позволяют сделать вывод об отсутствии связи между уровнем психологического благополучия и наличием/отсутствием отклонений в воспитании. Значимых различий между группами подростков с наличием отклонений в воспитании и подростков с отсутствием отклонений в воспитании не выявлено (α=0,098).

При проведении методики Марковской И. М. «Взаимодействие родителя и ребенка» (ВВР, версии для подростка и родителей подростка), были получены результаты, по которым можно судить об особенностях взаимоотношений матери и подростка, отца и подростка в восприятии подростка и об особенностях взаимоотношений матери и подростка в восприятии матери. Данные представлены в таблице 1, на рис. 3 и рис. 4

Таблица 1

Результаты опросов подростков и матерей по шкалам методики ВРР

		Среднее значение процентиля по ВРР
		подросток о матери	мать о подростке	подросток об отце
1	нетребовательность-требовательность	50	35	50
2	мягкость-строгость	55	64	60
3	автономность-контроль	42	40	42
4	эмоциональная дистанция-близость	67	53	65
5	отвержение-принятие	72	87	72
6	отсутствие сотрудничества-сотрудничество	70	58	66
7	несогласие-согласие	65	56	65
8	непоследовательность-последовательность	76	67	77
9	авторитетность родителя	62	47	61
10	удовлетворённость отношения с ребенком (родителем)	66	52	61

Рис. 3. Особенности взаимодействия подростков и родителей по методике ВРР в восприятии ребенка

Усредненные показатели по шкалам опросника ВВР, полученные при опросе 55подростков нашей выборки в отношении своих матерей , позволили сделать выводы о том, что показатель требовательности родителя равен 13, что при переводе в процентили составляет — 50. Мы можем говорить о том, что данной группе матерей характерна такая черта, как умеренная требовательность к своим детям. Они не ожидают высокого уровня ответственности от ребенка.

Показатель строгости родителя 13,5, что при переводе в процентили составляет 55, говорит о том, что матери в меньшей мере относятся к своему ребенку со строгостью, устанавливают правила и жесткость во взаимоотношениях, умеренная степень принуждения детей к чему-либо.

В отношениях с детьми матерями выборки присущ контроль за ребенком (показатель равен 14–42). Данная шкала характеризуется средним показателем. Матерям данной выборки присущ средний контроль к своим детям. Подобный контроль может проявляться в умеренной опеке, умеренной ограничительности. Автономность матери в отношении с ребенком проявляется в данном случае в авторитарном отношении к воспитанию. Взаимодействие основывается на позициях умеренного внимания. Мать вникает в жизнь и проблемы ребенка: ее интересуют увлечения ребенка, круг его знакомств.

Эмоциональная близость ребенка к родителю 16,5–67. По данным этой шкалы мы можем судить о представлении близости родителя к ребенку, о принятии родительской роли, стремлении к контакту с ребенком, предпочтение детских качеств в ребенке.

Принятие ребенка родителем 19–72. Показатель этой шкалы высокий, что говорит о том, что матери принимают личностные качества ребенка, его поведенческие проявления. Отражает интегральное эмоциональное отношение к ребенку. Содержание шкалы говорит о том, что родителю нравится ребенок таким, каков он есть. Мать уважает индивидуальность ребенка, симпатизирует ему. Стремится проводить больше времени с ребенком, одобряет его интересы и планы. Принятие ребенка как личности является важным условием благоприятного развития ребёнка, его самооценки.

Показательшкалы «сотрудничество с ребенком» отражает включенность ребенка во взаимодействие с матерью, она признает его права и достоинства (16–70). В нашем случае мы можем говорить о том, что в отношениях матери и ребенка присутствует равенство и партнерство. Мать заинтересован в делах и планах ребенка, старается помочь ему, высоко оценивает интеллектуальные и творческие способности ребенка, испытывает чувство гордости за него. Мать поощряет инициативу и самостоятельность ребёнка, старается быть с ним на равных.

Показатель согласия с ребенком равен 14,5, что составляет 65. Эта шкала описывает характер взаимодействия между родителем и ребенком и отражает частоту и степень согласия между ними в различных жизненных ситуациях. Показатель нашей выборки приближается к высокому значению, что говорит о стремлении родителей к согласию с ребенком.

По показателю последовательности во взаимоотношениях с ребенком 15,7–76, можно судить о последовательности матери в своих требованиях и отношениях, в применении наказаний и поощрений. Их непоследовательность может проявляться лишь в случаях эмоциональной неуравновешенности (причины, не связанные с взаимоотношениями с ребенком).

Авторитетность родителя в семье 16–62. Усредненные результаты по этой шкале показывают, матери нашей выборки максимально стремятся быть авторитетными для своих детей. Дети дали среднюю оценку этого показателя своим матерям, что в целом говорит о положительном отношении к матерям в целом.

Удовлетворенность отношениями матери с ребенком 17,5–66. Средняя степень удовлетворенности отношениями с родителями говорит о положительной сложившейся семейной ситуации, в структуре детско-материнских отношений нет существенных нарушений.

В результате обобщения данных, было получено четыре наиболее значимых показателя: последовательность матери в своих требованиях к ребенку (76), принятие ребенка матерью (72), сотрудничество с ребенком (70), самое низкое значение имеет показатель автономность ребенка (42).

Исходя из полученных результатов, можно делать вывод о том, что матери, принимавшие участие в нашем исследовании, наряду с повышенной последовательностью в своих воспитательных действиях и высокой степенью принятия своего ребенка проявляют сотрудничество и кооперацию в отношениях со своими детьми. Они поощряют инициативу и самостоятельность ребенка, стараются встать на его точку зрения в спорных вопросах. При этом наблюдется менее выраженное контролирующее поведение, которое граничит с вседозволенностью, обусловленной проявлением доверия к ребенку или стремлением матери привить ему самостоятельность.

Усредненные показатели по шкалам опросника ВВР, полученные при опросе 55 подростков нашей выборки в отношении своих отцов показали схожие с матерями результаты, что может свидетельствовать об одинаковых стратегиях воспитания обоих родителей в семьях подростков нашей выборки, что подтверждается статистическим анализом. С помощью критерия T-Вилкоксона были установлены отсутствие статистически значимых различий оценок детско-родительских отношений в отношении матерей и отцов по шкалам методики «Взаимодействие родитель — ребенок» (α=0,461>0,05).

Рис. 4. Особенности взаимодействия подростков и матерей по методике ВРР в восприятии матери

Матери оценивают свой стиль взаимодействия с подростками как принимающий (87) и последовательный (67). Матери считают, что они понимают и принимают своих детей; что они последовательны и постоянны в своих требованиях, в своем отношении к ребенку, в применении наказаний и поощрений. По мнению матерей они достаточно строги к своим детям, но не чрезмерно (64). Матери включают их в обсуждение семейных дел (58), учитывают их мнения, желания, интересы (56). По оценке матерей, подростки в их лице видят старших друзей, помощников и защитников (47). Свои взаимоотношения с подростками матери оценивают как позитивные, основанные на взаимной приязни и доверии (52). Самые низкие показатели имеют шкалы автономность-контроль (40) и нетребовательность-требовательность (35). Показатель эмоциональная близость имеет умеренное значение (53). Данный стиль взаимодействия матерей можно охарактеризовать как авторитетный стиль воспитания.

Следующим шагом анализа стал ответ на вопрос о сходстве и различии представлений подростков и их матерей о взаимодействии между ними. С помощью критерия T-Вилкоксона были установлены статистически значимые различия (на уровне значимости 0,05) оценок детско-родительских отношений между подростками и матерями по шкалам методики «Взаимодействие родитель — ребенок»: «мягкость — строгость» (α=0,047), «эмоциональная дистанция — близость» (α=0,005), «отвержение — принятие» (α=0,004), «отсутствие сотрудничества — сотрудничество» (α=0,021), «непоследовательность — последовательность» (α=0,013), «удовлетворенность отношениями родителей с ребенком» (α=0,008), «нетребовательность — требовательность» (α=0,008), «отвержение — принятие» (α=0,004), «авторитетность родителя» (α=0,122). Не выявлено статистически значимых различий по шкале «автономность-контроль» (α=0,555). Данные таблицы 1 и статистического анализа указывают на то, что подростки и их матери расходятся в восприятии родительского отношения: подростки считают матерей менее строгими, но более эмоционально близкими, более последовательными, способными к сотрудничеству и более удовлетворенными взаимными отношениями, чем их матери. При этом, с точки зрения подростков, их матери выступают гораздо более отвергающими, чем кажется самим матерям. Подростки оценивают своих матерей как более требовательных, авторитетных. Степень контроля за детьми по оценкам подростков и их матерей находится на одном уровне.

В таблице 2 представлено распределение шкал опросника ВРР по уровням процентильной оценки (низкий, средний, высокий).

Таблица 2

Распределение оценок подростков по опроснику «Взаимодействие родитель — ребенок» (вариант для подростков) И. М. Марковской

Шкалы опросника	Уровень процентильной оценки (указана доля испытуемых)
	Низкая (<30)	Средняя (от 30 до 70)	Высокая (>70)
нетребовательность-требовательность	20 %	55 %	25 %
мягкость-строгость	13 %	58 %	29 %
автономность-контроль	33 %	55 %	13 %
эмоциональная дистанция-близость	13 %	33 %	55 %
отвержение-принятие	11 %	29 %	60 %
отсутствие сотрудничества-сотрудничество	13 %	20 %	67 %
несогласие-согласие	7 %	29 %	64 %
непоследовательность-последовательность	5 %	20 %	75 %
авторитетность родителя	16 %	42 %	42 %
удовлетворенность отношения с ребенком (родителем)	15 %	22 %	64 %

Данные, представленные в таблице 1, показывают, что у подростков преобладают высокие оценки по шкалам «эмоциональная дистанция-близость», «отвержение-принятие ребенка родителем», «отсутствие сотрудничества-сотрудничество», «несогласие-согласие между ребенком и родителем», «непоследовательность-последовательность действий», удовлетворённость отношений с родителем»; средние оценки по шкалам «нетребовательность-требовательность родителя», «мягкость-строгость родителя», «автономность-контроль по отношению к ребенку». Так же можем отметить, что 33 % опрошенных подростков считают низким уровень контроля со стороны родителей.

Результаты по опроснику ШПБ, в сравнении с результатами оценки уровня психологического благополучия подростков представлены в Таблице 3. Анализ данных показывает, что уровень субъективной оценки психологического благополучия тем выше, чем выше удовлетворенность подростков по ряду критериев оценки отношений с родителями.

Таблица 3

Распределение оценок подростков по Шкале психологического благополучия Варвик-Эдинбург (WEMWBS)

Уровни удовлетворенности по шкалам опросника ВРР		Средний бал по опроснику ШПБ
нетребовательность-требовательность	Низкий	51
	Средний	49
	Высокий	52
мягкость-строгость	Низкий	53
	Средний	50
	Высокий	49
автономность-контроль	Низкий	51
	Средний	51
	Высокий	45
эмоциональная дистанция-близость	Низкий	48
	Средний	50
	Высокий	51
отвержение-принятие	Низкий	48
	Средний	50
	Высокий	51
отсутствие сотрудничества-сотрудничество	Низкий	47
	Средний	51
	Высокий	51
несогласие-согласие	Низкий	47
	Средний	50
	Высокий	51
непоследовательность-последовательность	Низкий	51
	Средний	49
	Высокий	51
авторитетность родителя	Низкий	46
	Средний	50
	Высокий	52
удовлетворённость отношения с ребенком (родителем)	Низкий	49
	Средний	47
	Высокий	52

Далее мы провели анализ факторной структуры субъективного благополучия подростков и восприятия ими детско-родительских отношений. Была проведена факторизация данных опросников ШПБ и ВРР. Результаты факторного анализа методом главных компонент с использованием варимакс-вращения позволили выделить три фактора:

1) эмоциональная близость в детско-родительских отношениях;

2) требовательность родителей в детско-родительских отношениях;

3) психологическое благополучие (см. Таблицу 4).

Таблица 4

Факторная структура параметров субъективного благополучия и восприятия детско-родительских отношений подростками

Наименование шкалы ВРР/Шкала ШПБ	Компонента
	1	2	3
эмоциональная дистанция-близость	,862
отвержение-принятие	,810
авторитетность	,808
отсутствие сотрудничества-сотрудничество	,785
удовлетворенность отношениями	,739
непоследовательность-последовательность	,696
несогласие-согласие	,625
нетребоательность-требовательность		,853
мягкость-строгость		,826
ШПБ			,754
автномность-контроль			-,743

Структура первого фактора (эмоциональная близость в детско-родительских отношениях) отражает связь представлений подростков о эмоциональной близости с родителями с ощущением принятия их со стороны родителей, высокой степени сотрудничества между родителями и детьми, согласием, последовательностью родительских действий в воспитательном процессе, высокой оценки подростками авторитетности родителя, а также удовлетворенности отношениями с родителями.

Анализ структуры второго фактора (требовательность родителей в детско-родительских отношениях) показывает, что высокая требовательность со стороны родителей коррелирует с умеренной мягкостью родителей и достаточной строгостью.

Структура третьего фактора (психологическое благополучие) отражает связь психологического благополучия подростков с достаточным уровнем автономности ребенка.

Была изучена связь уровней субъективного благополучия подростков и выделенных факторов психологического благополучия подростков и восприятия ими детско-родительских отношений. Данные подростков были сгруппированы в соответствии уровнями субъективного благополучия и проведена оценка значимости различий оценок между этими группами по непараметрическому критерию Краскела-Уоллиса.

По данным «Шкала психологического благополучия Варвик-Эдинбург (WEMWBS) среди подростков выделено 2 группы (подростки с высоким и низким уровнем психологического благополучия). Значимость различий между выделенными группами подростков по факторам субъективного благополучия представлена в Таблице 5, куда вошли те параметры, по которым были выявлены значимые межгрупповые различия. Данные позволяют сделать вывод о наличии связи между уровнем субъективного благополучия и сотрудничеством с ребёнком, авторитетностью родителя и удовлетворенностью отношениями с матерями в детско-родительских отношениях. Значимых различий между группами подростков по факторам «требовательность родителей в детско-родительских отношениях» и «автономность-контроль» не выявлено. Иными словами, имеется связь между уровнем субъективного благополучия подростков и оценкой детско-родительских отношениях со стороны подростков.

Основная гипотеза нашей работы о том, что существует связь между субъективным благополучием подростков и типом семейного воспитания подтвердилась.

Таблица 5

Значимые различия оценок между группами подростков, выделенными по уровню психологического благополучия

Наименование фактора	Наименование параметров, входящих в фактор	Уровень значимости различий
Фактор 1: эмоциональная близость в детско-родительских отношениях	Отсутствие сотрудничества-сотрудничество	0,010
	Авторитетность родителя	0,022
	Удовлетворённость отношениями с родителем	0,033

Выводы

При обследовании субъективного благополучия подростков в целом выявлено удовлетворительные значения. Среднее значение по нашей выборке составило 50, при нормативном максимальном значении по шкале 70 и минимальном 14. При этом 55 % опрошенных подростков показали результат выше среднего. Минимальный результат по выборке составил 35, максимальный 66. Полученные результаты могут говорить о том, что подростки в целом удовлетворены своей собственной жизнью, направлены на позитивную реализацию своего личностного потенциала и возможностей. При этом в нашей работе было выявлено, что чем выше у подростков уровень удовлетворённости отношениями с родителями, тем выше уровень субъективного благополучия.

При обследовании мнений подростков по вопросу их взглядов на родительское воспитание в большинстве исследуемых семей выявлен тот или иной тип отклонения в воспитании в части взаимоотношений с родителями. 40 % опрошенных подростков показали отсутствие отклонений в воспитании, при этом половое соотношение подростков в этой группе одинаковое. Наиболее часто встречающийся тип отклонения в воспитании — недостаточность требований-запретов к ребенку. Т. е. для большинства детей нашей выборки существующие запреты легко нарушаются, не имея последствий. Дети сами определяют круг друзей, время возвращения домой, вопросы по вредным привычкам. Родители не требуют отчётов перед ними за свои действия, не хотят и не могут установить какие-либо рамки в поведении детей. При этом связь между субъективным благополучием и отклонениями в воспитании в нашей работе не выявлена.

При исследовании особенностей воспитания по мнению подростков взгляды матерей и отцов на их воспитание сходятся. Стиль взаимодействия как матерей, так и отцов нашей выборки можно оценить как авторитетный стиль воспитания. При этом при исследовании мнений матерей о стиле воспитания своих детей так же выявлен авторитетный стиль воспитания. Однако, по отдельным факторам детско- родительского взаимодействия выявлены различия в восприятии детей и матерей, а именно требовательность, строгость, эмоциональная близость, принятие ребенка, сотрудничество, согласие, последовательность, авторитетность родителя, удовлетворённость отношениями.

Основная гипотеза исследования о том, что существует связь между субъективным благополучием подростков и типом семейного воспитания подтверждена. Подтверждены также две из трех частных гипотез о том, что чем выше у подростков уровень удовлетворённости отношениями с родителями, тем выше уровень субъективного благополучия; о том, что представление подростков о стиле их воспитания отличаются от представления матерей о стиле воспитания своих детей.

Литература:

1. Авдеева Н. Н., Хоффман Б. Э. Актуальные направления исследований взаимоотношений подростков с родителями [Электронный ресурс] // Современная зарубежная психология. — 2019. — Том 8. — № 4. doi:10.17759/jmfp.2019080407 (дата обращения: 23.04.2024).
2. Варга А. Я. Типы родительского отношения. — Самара., 1997.
3. Григорова Ю. Б. Структура эмоционального благополучия // АНИ: педагогика и психология. — 2019. — № 1 (26). — с. 331–334.
4. Куликов Л. В. Психогигиена личности. Вопросы психологической устойчивости и психопрофилактики. — СПб., 2004. — 254 с.
5. Куликов Л. В. Здоровье и субъективное благополучие. // Психология здоровья/ ред. Г. С. Никифоров. — СПб.: Питер, 2000.
6. Мухордова О. Е., Шрейбер Т. В. Изучение детско-родительских отношений: методические рекомендации. — Ижевск: УдГУ, 2007. — 124 с.
7. Нартова-Бочавер С. К.,Подлипняк М. Б., Хохлова А. Ю. Вера в справедливый мир и психологическое благополучие у глухих и слышащих подростков и взрослых // Клиническая и специальная психология.- 2013. № 3.
8. Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия семьи. СПб., 1999. — 656c.
9. R. Tennant et al. The Warwick-Edinburgh Mental Well-being Scale (WEMWBS): development and UK validation. Edinburgh: NHS Health Scotland. — 2006.