В научной работе рассматривается новелла реформы Гражданского Кодекса РФ — принцип добросовестности. Анализируется место принципа добросовестности среди других принципов гражданского права. Рассматривается толкование принципа в правоприменительной практике.
Ключевые слова: принцип добросовестности, добросовестность.
Добросовестность как правовая категория использовалась еще в римском праве. В первоначальном смысле она означала отсутствие вредного умысла со стороны активно управомоченной стороны, отождествлением со справедливостью и добрыми намерениями [5].
Свое закрепление принцип добросовестности получил в 2013 году в п.3 ст. 1 Гражданского Кодекса Российской Федерации, согласно которому «при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно» [1].
Соответственно, принцип добросовестности в гражданском праве сравнительно недавно получил свое место наравне с другими началами цивилистики.
Дискуссии о введении принципа добросовестности в гражданское законодательство велись длительное время, при этом, ученые расходились во мнениях. Часть научных деятелей поддержала идею о введении такого начала, но были и те, кто высказывал отрицательное мнение. Например, А. В. Ульянов писал, что «добросовестность не является юридическим понятием и должна рассматриваться как одно из предполагаемых свойств общественных отношений, регулируемых гражданским правом» [9].
Добросовестность как принцип гражданского права предполагает, что стороны обязаны действовать не только в соответствии с буквой закона, но и с учетом требований справедливости, здравого смысла и обычаев делового оборота. Она является основой для формирования доверия между сторонами и обеспечивает надлежащий уровень защиты их прав и интересов.
Добросовестность обязывает стороны быть честными и открытыми друг с другом, не скрывать информацию, которая может повлиять на принятие решений. Этот принцип также включает в себя обязанность не злоупотреблять своими правами, не наносить ущерб субъективным правам других лиц, а также нести ответственность за свои действия и их последствия.
Статья 307 ГК РФ подтвердила закрепление принципа добросовестности. Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении указал, что «оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации» [2].
Таким образом принцип добросовестности вводит запрет на отклоняющееся поведение участников гражданских правоотношений.
В связи с закреплением названного принципа на законодательном уровне, он нашел свое отражение и во многих других статьях Гражданского Кодекса РФ, например п. 5 ст. 166, п. 3 ст. 432, п. 4 ст. 450 и другие.
Таким образом, добросовестность как принцип гражданского права играет важную роль в обеспечении правопорядка, защите интересов граждан и развитии гражданского оборота. Ее соблюдение способствует укреплению правовой культуры общества и формированию устойчивых и доверительных отношений между участниками гражданского оборота.
Принцип добросовестности обладает двумя важными функциями: регулятивная и профилактическая. Регулятивная функция способствует формированию «правильных» гражданских отношений. Профилактическая функция, в свою очередь, позволяет не допускать нарушений сторонами отношений.
Одной из проблем применения принципа добросовестности является отсутствие четкого определения. Законодатель не дает разъяснений относительно того, что понимается под названным принципом. Сама добросовестность относится к категориям морали. Из-за отсутствия закрепленного определения, трактовать указанный принцип можно по-разному.
Цивилисты считают, что определить критерии добросовестности является невозможным [4; 8].
Важно отметить, что проблема отсутствия легального определения и критериев принципа добросовестности существует не только в отечественной теории, но и в теории зарубежных стран. Так, например, английский правовед Р. Гуд высказывал мнение о том, что «достаточно сложно принять общую концепцию добросовестности, а также что добросовестность означает неопределенное понятие справедливости, делающее судебные решения весьма непредсказуемыми» [3].
На наш взгляд, механизм определения наличия добросовестности у участников гражданских отношений сводится к следующему: во-первых, необходимо определить соответствует ли поведение участников положениям закона, во-вторых, нужно разрешить вопрос, не нарушает ли поведение интересы других участников.
Отсутствие четкого определения и критериев добросовестности расширяет сферу усмотрения суда. При этом, увеличивается риск вынесения незаконных решений суда, так как категория добросовестности является субъективным мнением каждого судьи. Именно за судом остается последнее слово, какое поведение является добросовестным, а какое напротив.
А. В. Коновалов в своих трудах отмечал, что «недостаточно ясная и размытая формулировка наносит существенный вред регулированию гражданских правоотношений» [6].
И. А. Покровский в своих трудах отмечал, что «включение «каучуковых» норм в законодательство представляет собой не разрешение проблемы, а напротив, уклонение от нее» [7].
Важно отметить, что принцип добросовестности, являясь важным началом гражданского права, устанавливает пределы осуществления принципа свободы договора. В отсутствии названного принципа, участники гражданских правоотношений не имели бы защиты от недобросовестных контрагентов.
Таким образом, принцип добросовестности — один из важных принципов гражданских отношений. При этом, законодатель, закрепляя указанный принцип, оставил свободу его трактовки. В отсутствие четкой формулировки принципа добросовестности, участники гражданских отношений не в полной мере могут защитить себя от нарушений собственных прав со стороны других участников. Закрепление критериев добросовестности позволит сократить количество судебных ошибок, а также позволит установить пределы осуществления гражданских прав участниками правоотношений.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) // Российская газета от 8 декабря 1994 г. N 238–239
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_181602/#dst100007 (Дата обращения: 21.04.2024г.)
- Василевская Л. Ю. Договорное право России: реформирование, проблемы и тенденции развития: монография. М., 2016. С. 3.
- Витрянский В. В. Гражданский кодекс и суд // Вестник ВАС РФ. 1997. № 7. С. 132.
- Заблоцкая Д. А. Принцип добросовестности в гражданском праве // Вопросы российской юстиции. 2022. № 17. С. 283–289
- Коновалов А. В. Гражданский кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий к главам 1, 2, 3. М., 2013. С. 26.
- Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 103.
- Скловский К. И. Применение норм о доброй совести в гражданском праве России // Хозяйство и право. 2002. № 9. С. 79.
- Ульянов А. В. Добросовестность в гражданском праве // Журнал российского права. 2014. № 6. С. 133.
