Современные подходы к изучению основных характеристик разрядки в американо-советских отношениях в 1970-е годы: проблема разоружения, германский вопрос, развитие межгосударственного диалога



Именно после событий Карибского кризиса в правящих кругах США и СССР возникла идея необходимости разоружения. В этих условиях мировые политические игроки стремились приспособиться к новой, более сложной системе международных отношений [1, c. 73].

Затяжная для США война во Вьетнаме привела к падению американского авторитета на мировой арене, подрыву экономической стабильности страны, а также — к внутренним беспорядкам. Завершение боевых действий для Вашингтона ознаменовалось потеплением в отношениях с Москвой и Пекином. В этот период советское правительство вынуждено было обратить внимание на решение внутриэкономических проблем. Это также вызвало заинтересованность в разрядке международных отношений и в решении вопроса сокращений вооружений.

Об официальной готовности советской стороны к переговорам заявил в июне 1968 г. Министр иностранных дел СССР А. А. Громыко [7, c. 232]. В сложившейся ситуации США пошли навстречу инициативе Москвы, начав диалог по ограничению стратегического наступательного и оборонительного вооружения, который был призван сохранить имевшийся паритет сил. Предварительные переговоры двух делегаций были намечены на осень 1968 г. в Женеве.

Однако в августе 1968 г. американская сторона испытала ракету с разделяющейся головной частью, с другой стороны, по инициативе СССР войска членов ОВД были введены в Чехословакию. Эти два события отложили переговорный процесс на неопределенный срок [3, c. 340].

Лишь несколько лет спустя стороны вновь сели за стол переговоров. В декабре 1971 г. Р. Никсон в своем обращении к Л. И. Брежневу выразил готовность проведения двусторонней встречи [17]. Советская сторона в ответном послании согласилась на проведение встречи [21]. Заметка о предстоящей американо-советской встрече была помещена на первую полосу газеты The New York Times [42].

Переговоры прошли в мае 1972 г. На них впервые американская сторона подтвердила принцип мирного сосуществования двух стран [10], который позднее был закреплен в Основах взаимоотношений между США и СССР [20].

Визит в Москву Р. Никсона дал страт ограничению стратегических вооружений. Сторонам удалось достигнуть компромиссов по вопросам ограничения стратегических вооружений [31], систем противоракетной обороны [35] и об ограничении подземных ядерных испытаний [34].

Договор об ограничении систем противоракетной обороны [35], подписанный в Москве 26 мая 1972 г., предусматривал отказ СССР и США от развертывания систем ПРО для прикрытия территории своей страны или отдельного ее района, кроме двух комплексов, специально оговоренных советско-американским соглашением. Кроме того, Договор запрещал некоторые направления качественного совершенствования систем ПРО [35]. Над соблюдением Договора предусматривался контроль с помощью национальных средств наблюдения. Условия этого соглашения непосредственно преграждали путь далеко идущим планам определенных группировок военно-промышленного комплекса США. В частности, жесткие ограничения на дислокацию и количественный боевой состав комплексов ПРО исключали ее превращение в «плотную» оборону американской территории [35].

Во время переговоров по ОСВ-1 было подписано Соглашение о мерах по уменьшению опасности случайного возникновения ядерной войны между США и СССР и Соглашение об усовершенствовании линии прямой связи США–СССР, предназначенной для использования в чрезвычайных обстоятельствах [40].

Договор ограничивал число районов ПРО для каждой стороны до одного, количество пусковых установок и самих противоракет, на стартовых позициях пусковых установок (не более 100 единиц), радиус районов (не более 150 км), использование РЛС [35]. Разрешал сторонам модернизировать и заменять системы ПРО или их компоненты, но запрещал создавать, испытывать и развертывать системы (компоненты) ПРО морского, воздушного, космического или мобильно-наземного базирования, а также создавать и испытывать системы одномерного пуска более 1 ракеты с каждой ПУ и системы скоростного перезаряжания ПУ [35].

Запрещалось строительство дополнительных стационарных пусковых установок МБР, а строительство дополнительных пусковых установок БРПЛ допускалось только в порядке замены равного числа ПУ МБР старых типов, развернутых до 1964 г., или ПУ БРПЛ старых подводных лодок [35].

Контроль за соблюдением Договора возлагался на национальные технические средства на основе принципов международного права. Каждые 5 лет стороны должны совместно рассматривать ход выполнения обязательств [35].

Согласно Договору ПРО сторонам разрешалось иметь не более ста пусковых установок противоракет и не более ста противоракет на стартовых позициях [35].

В целях нераспространения данного типа стратегического вооружения стороны зафиксировали положение, согласно которому они обязуются не передавать другим государствам и не размещать вне своей национальной территории системы ПРО и их компоненты [35].

Важным положением «Временного соглашения о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений» [31], входящих в комплекс договоров ОСВ-1 было то, что стороны обязались не строить дополнительные стационарные пусковые установки МБР наземного базирования начиная с 1 июля 1972 г.

Стороны брали на себя обязательства: не увеличивать число стационарных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования, которыми они располагали на дату подписания соглашения; соблюдать пределы количества ПУ баллистических ракет подводных лодок и самих подводных лодок с баллистическими ракетами; не переоборудовать ПУ легких МБР в ПУ тяжелых МБР. Соглашение допускало модернизацию и замену стратегических наступательных баллистических ракет и тех ПУ, на которые оно распространяется [31].

Москва могла иметь 1600 единиц МБР, Вашингтон — 1054. Советские ракеты в изучаемый период несли одну боеголовку, а американские — имели разделяющиеся головные части, каждая из которых могла индивидуально наводится на цель (MIRV — Multiple independently targetable reentry vehicle). Договоренность ОСВ-1 не затрагивала стратегические бомбардировщики [31], по числу которых США имели трехкратное преимущество над СССР. Кроме того, соглашения не регламентировали численность РГЧ, что позволяло увеличивать разрушающую мощность стоявших на вооружении ракет за счет размещения на них разделяющихся боеголовок вместо обычных, оставаясь формально в лимитах соглашений 1972 г.

Контроль за выполнением обязательств сторон возлагался на национальные технические средства. Для содействия осуществлению соглашения создавалась Постоянная консультативная комиссия. Соглашение стало первым конкретным шагом по пути обуздания гонки вооружений на основе принципа равенства и одинаковой безопасности. В 1977 г. в связи с истечением срока действия соглашения СССР и США выступили с идентичными по содержанию заявлениями, подтверждавшими готовность сторон поддерживать статус-кво и не допускать действий, противоречащих соглашению 1972 г., пока не завершатся переговоры о новом соглашении [31].

В соглашении стороны выразили стремление продолжить активные переговоры об ограничении стратегических наступательных вооружений. Причем оговаривалось, что обязательства, принятые во Временном соглашении не предопределяют объем или условия ограничений на эти виды стратегического оружия (ст. VII) [31].

При заключении Договора по ПРО и Временного соглашения был успешно решен вопрос о контроле. Стороны пришли к взаимному соглашению о том, что контроль за соблюдением положений Договора и соглашения будет осуществляться с помощью национальных технических средств, находящихся в их распоряжении [4, с. 136].

Заключение договора ОСВ-1 вызвало волну критики администрации Р. Никсона. Газета The New York Times заявила о предательстве национальных интересов [43]. Неоконсерваторы обвиняли президента в защите «ракетного неравенства», которое складывалось не на пользу США. Группу критикующих возглавил сенатор Г. Джексон. Г. Киссинджер указывает, что «группировки, связанные с Джексоном... жаждали реставрации американского стратегического превосходства. Но они рядили свои заботы в одежды страха, будто бы не только Америка лишится способности к первому удару — что было правдой, — но что, со временем Советский Союз такую способность приобретет, — что правдой уже не было, по крайней мере, в пределах временных рамок этих дебатов» [13]. В итоге «американский идеализм царствовал безраздельно, не ограничиваемый никакими стимулами к политическому компромиссу» [14].

На Всемирном конгрессе миролюбивых сил в октябре 1973 г. Л. И. Брежнев отмечал: «Соглашения, заключенные во время наших встреч с президентом США в Москве в мае 1972 г.... открыли путь к переходу в советско-американских отношениях от конфронтации к разрядке, нормализации и взаимовыгодному сотрудничеству. Это, по нашему глубокому убеждению, отвечает интересам как народов Советского Союза и США, так и всех других стран, ибо служит делу укрепления международной безопасности» [22].

В ходе этих встреч были согласованы позиции сторон, заложившие основы для заключения новых договоров [7, с. 298]. В это же время произошло изменение концепции применения ракетно-ядерных вооружений. Произошедшая научно-техническая революция создала новые технические возможности как в области управления боевыми действиями, так и в деле повышении точности поражения. Это привело к изменению концепции использования ядерного оружия. Популярность приобрела идея «ограниченной ядерной войны», в ходе которой ударам должны были подвергнуться не гражданские объекты, а военная инфраструктура и пусковые установки [7, с. 300].

Внешнеполитическая линия американского руководства сталкивалась с мощной внутренней оппозицией. В июне 1976 г. основан «Комитет по насущной угрозе», выступающий за денонсацию договора. Он стал своеобразной точкой притяжения для сторонников возобновления «холодной войны» [11, с. 455].

Создание «Комитета по насущной угрозе» было обосновано, так называемой «Командой-Б», названной так в противоположность аналитикам ЦРУ, известным как «Команда-А», в которую вошли сенаторы П. Нитце, Р. Пайпс и Г. Джексон. Они открыто выражали свою озабоченность подготовкой к заключению договора ОСВ-2 [5, с. 154].

Пакет документов по ОСВ-2 подписанный в Вене 18 июня 1979 г. включал в себя Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений [32], протокол к нему [39], совместное Заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ограничении стратегических вооружений [24], а также документ «Согласованные заявления и общие понимания в связи с Договором между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений» [28].

Основной смысл договора ОСВ-2 сводился к установлению равного количества стратегических ядерных силы двух держав. По нему, после ратификации, каждая из сторон обязалась ограничить число пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок, тяжелых бомбардировщиков, а также баллистических ракет класса «воздух-земля» в количестве не превышающим 2 400 единиц [29]. Договаривающиеся стороны обязались ограничить вышеперечисленные виды стратегических наступательных вооружений с 1 января 1981 г. общим числом не более 2 250 и приступить к сокращению данных типов вооружений сверх указанного уровня [29].

Договор устанавливал критерии «пусковой установки» (ПУ) МБР: ПУ наземного базирования имели дальность полета баллистических ракет свыше 5 500 км; ПУ на подводных лодках считалась любая ПУ баллистических ракет, установленная на любой атомной или иной подводной лодке независимо от ее типа [29].

Тяжелыми бомбардировщиками (ТБ) на момент подписания договора считались: для Советского Союза — «Ту-95» и «3М», для Соединенных Штатов Америки — «В-52» и «В-1»; б) бомбардировщики, способные выполнять функции ТБ; в) бомбардировщики, оснащенные крылатыми ракетами с дальностью свыше 600 км; и г) бомбардировщики, оснащенные баллистическими ракетами класса «воздух-земля» (БРВЗ) [29].

Договор считал БРВЗ любую ракету с дальностью полета более 600 км, установленную как внутри летательного аппарата, так и на его внешних устройствах. Тяжелыми МБР являлись ракеты, имевшие стартовый вес больший либо забрасываемый вес больший, чем у наибольшей из легких МБР. Крылатыми ракетами считались управляемые, беспилотные средства, оснащенные собственным двигателем, полет которых «обеспечивался за счет использования аэродинамической подъемной силы» [29].

По договору обе стороны обязались ограничить пусковые установки МБР, подводных лодок, ТБ, БРВЗ в количестве, не превышающим 2 400 единиц, а с 1 января 1981 г. не более 2 250 единиц [29].

Впервые в истории договор устанавливал одинаковое для сторон количество ядерного вооружения всех типов (включая ракеты с РГЧ), которыми располагала каждая их них [29].

Стороны согласились сохранить 1 320 ракет с РГЧ наземного и морского базирования. Москва отстояла 308 тяжелых ракет, которых не было у Вашингтона [29].

Помимо документов по ОСВ генсек СССР и президент США подписали совместное коммюнике [23], где обе стороны высказали «твердое намерение вести дело к дальнейшему укреплению конструктивной основы советско-американских отношений» [23]. Для этого необходимо было расширение областей сотрудничества между Москвой и Вашингтоном «на принципиальной основе полного равенства, одинаковой безопасности, уважения суверенитета и невмешательства во внутренние дела друг друга» [23].

После подписания ОСВ-2 «Правда» писала: «Полное претворение в жизнь подписанных в Вене документов явилось бы новым этапом сдерживания гонки ядерных вооружений и открывало бы дорогу к существенному сокращению вооружений и к реализации высшей цели: полному прекращению производства и ликвидации запасов ядерного оружия» [29].

Однако ухудшение советско-американских отношений после ввода советских войск в Афганистан и последовавшей за этим жесткой критики Москвы в мире, привели к тому, что ОСВ-2 так и не был ратифицирован.

Договор только регулировал количество боеголовок с РГЧ, но не запрещал их наращивание в пределах общего числа, что было важно для Советского Союза, основу ядерных сил которого составляли МБР с РГЧ. Вашингтон добился того, что ОСВ-2 не затрагивал ядерные средства в Европе, что позднее породило конфликт США с НАТО из-за «евроракет».

Подписание ОСВ-2 вызвало недовольство среди части американских сенаторов. Сторонники «жесткого курса» во взаимоотношениях с СССР, были уверены, что Москва не различает войну и мир, оборону и защиту, ядерное и обычное вооружение. По их мнению, для Москвы оружие является лишь одним из средств достижения поставленных целей. «Команда Б» была уверена, что советская военная доктрина не изменилась со времен фельдмаршала А. В. Суворова, — она была исключительно наступательной.

Активная деятельность сенаторов из «Команды-Б» в конечном итоге привела к изменению мышления администрации президента, приостановившей ратификацию заключенных соглашений, формально воспользовавшись вводом советских войск в Афганистан. Неоконсерваторы восприняли данное решение как небольшой успех, поскольку никсоновский внешнеполитический курс продолжался десятилетие. Тем не менее, необходимо отметить, что члены «Команды-Б» использовали любую возможность, чтобы подорвать стабилизацию американо-советских отношений, вынудив американское руководство отказаться от политики разрядки [9, с.347].

Несмотря на то, что американская сторона значительное внимание уделяло ближневосточному и азиатскому регионам «германский вопрос» продолжал оставаться важнейшим в европейской повестке Вашингтона [6, с.344].

После выборов 1966 г. к власти в ФРГ пришло коалиционное правительство, которое возглавил К. Кизингер. Немецкое руководство взяло курс на проведение независимой от США внешнеполитической линии [26, с. 247]. Более того, западногерманское правительство стремилось сохранить за собой роль арбитра в спорах, возникающих внутри НАТО. Данный подход повышал значимость «германского вопроса» в глазах Москвы и Вашингтона накануне женевских переговоров [13, с. 466].

Инициатором и проводником данного внешнеполитического курса выступал министр иностранных дел ФРГ В. Брандт, ставший в 1969 г. канцлером. Он прекрасно понимал ту роль, которую сыграли американо-советские отношения в мировой политике. Поэтому он выработал особую линию поведения, благодаря которой ФРГ не должна была остаться на окраине мировой политической жизни. Западногерманскому правительству предстояло стать посредником между двумя сверхдержавами, своеобразным «мостом» между Западом и Востоком [3, с. 337].

В. Брандт первым из немецких канцлеров в 1970 г. возложил венок к мемориалу жертвам восстания в Варшавском гетто. Данный шаг был оценен в мире. Выработанная им линия поведения накануне очередного раунда американо-советских переговоров была направлена на разрядку с учетом интереса безопасности западноевропейского региона и соблюдения союзнических обязательств по НАТО. Благодаря данной модели поведения договаривающимся сторонам было предложено обсудить возможность пропорционального сокращения войск в Центральной Европе, в том числе и в Восточной Германии. Данная инициатива была оценена и Москвой, и Вашингтоном, поскольку она не противоречила контексту американо-советских переговоров [8, с. 1978]. Позиция, занятая Бонном, свидетельствовала о его готовности отказаться от принципиальной позиции по вопросу непризнания существования «двух Германий», что облегчало ход переговорного процесса.

Стремление В. Брандта вписаться в американо-советские переговоры повысили авторитет Бонна в Западной Европе, что вызвало недовольство Вашингтона. США не собирались терять свое лидерство на европейской арене, им была выгодна определенная напряженность в Европе. Имея явные разногласия с Соединенными Штатами, В. Брандт в основном сохранил внешнеполитический курс, выбранный им ранее. Несмотря на давление, западногерманское правительство занимало более гибкую позицию в отношении к странам социалистического лагеря. Такое отношение во многом было обусловлено заинтересованностью в торгово-экономических связях со странами Варшавского договора [12, с. 109]. Данная линия поведения Бонна, по словам самого В. Брандта, в Вашингтоне воспринимали с настороженностью [3, с. 350].

Лавируя между сверхдержавами правительство ФРГ избрало тактику «малых шагов», с одной стороны оно уверяло в необходимости ограничения вооружения, с другой, — не собиралось ставить себя в зависимость от характера американо-советских отношений [3, с. 356].

Первым «малым шагом» стало присоединение в 1969 г. западногерманского правительства к договору о нераспространении ядерного оружия [26, с. 251]. В дальнейшем был выбран курс на установление отношений со странами социалистического блока, апогеем которого стало заключение в 1970 г. Московского договора [33], провозгласившего нерушимость границ и территориальную целостность европейских государств, разрешение конфликтов мирными способами [33].

Также была достигнута двусторонняя договоренность о ходатайстве советской стороны о принятии ФРГ и ГДР в ООН. Московский и Варшавский [30] договоры, заключенные в рамках «новой восточной политики», способствовали подписанию Пражского договора 1973 г. [38], урегулировавшего спорные вопросы между ФРГ и Чехословакией.

Варшавский, Московский и Пражский договоры стали не только мирными договорами между ФРГ странами социалистического лагеря, но и послужили правовой основой для последующих договоренностей, способствуя складыванию новой системы международных отношений [26, с. 255–256].

Исходя из прагматичных соображений, Вашингтон поддерживал начинания Бонна, официально заявляя о «полном доверии и поддержке» курса В. Брандта по нормализации отношений с соцстранами. Неофициально американское правительство говорило о «кризисе доверия» двусторонних отношений, который возник из-за «недальновидности и самонадеянности» западногерманского руководства [14, с. 86].

Но наибольшую обеспокоенность США вызывал «Берлинский вопрос». В русле «Новой восточной политики» В. Брандта его нерешенность, по мнению Вашингтона, таила в себе опасность. Возможные пути его разрешения неоднократно обсуждались на переговорах между Бонном и Москвой. Это обстоятельство нервировало американскую сторону, всячески затягивая американо-советские переговоры. Не случайно этому вопросу было уделено внимание в послании Р. Никсона американскому конгрессу в феврале 1972 г. [36]. Проблема была решена заключением четырехстороннего соглашения по Западному Берлину [41] между Великобританией, СССР, США и Францией. ФРГ признала, что западные секторы Берлина не входят в состав Федеративной республики, но Бонн имеет направо на представление интересов Западного Берлина в международных организациях и так далее [41]. Заключение данного соглашения привело к урегулированию кризиса, вызванного возведением Берлинской стены в 1961 г.

По итогам визита Р. Никсона в Москву в 1972 г. были устранены имевшиеся недоговоренности в американо-западногерманских отношениях. Вашингтон признал положительное влияние «Новой Восточной политики», отметив ее своевременность в условиях стартовавшего процесса разрядки [2, с. 232].

Стоит отметить, что отношение ФРГ к переговорам двух держав прошло определенную эволюцию — от настороженности и отрицания до признания и поддержки. Необходимо отметить, что сам факт американо-советских переговоров способствовал проведению западногерманским правительством самостоятельной внешнеполитической линии, иногда противоречащей американским интересам [26, с. 262].

«Германский вопрос» в контексте американо-советских отношений в период разрядки потерял значение, поскольку и Вашингтон, и Москва отказались от провоцирования конфликтных ситуаций в Европе, перенеся борьбу за сферы влияния в страны «третьего мира».

В рамках курса разрядки было проведено Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, в ходе которого состоялась встреча 33 европейских государств, США и Канады. Говоря о ее итогах, советская сторона отмечала, что оно «положило начало новому этапу разрядки напряженности» [15, с. 173].

На Совещание возлагали большие надежды, поскольку оно было призвано заложить основы новой системы международных отношений, базирующейся на принципе мирного сосуществования [16, с. 263].

Переговорный процесс включал в себя 3 этапа. На первом, проходившем в Хельсинки в июле 1973 г. состоялись консультации министров иностранных дел, на которых были выработаны правила процедуры, повестки дня и задания рабочим органам совещания [11, с. 245]. Второй этап, проходивший в Женеве, заключался в разработке проектов деклараций, рекомендаций, резолюций или любых других заключительных документов [18, c. 337]. Итоговый текст документов утверждали на заключительном заседании.

По итогам работы комиссия была рекомендована следующая повестка дня Совещания: I. Вопросы, относящиеся к безопасности в Европе; II. Сотрудничество в области экономики, науки и техники и окружающей среды; III. Сотрудничество в гуманитарных и других областях; IV. Дальнейшие шаги после совещания [19, с. 159].

На первые два этапа совещания пришелся очередной виток напряженности. В первую очередь следует отметить ближневосточный конфликт октября 1973 г. Следом за ним обострение ситуации на Кипре [25, c. 70–86]. Несмотря на ряд препятствий, ситуацию удалось стабилизировать [27, c. 239].

В Заключительном акте [37] были отражены многие из идей предложенные советской стороной.

Подписанные соглашения подразделены на следующие разделы:

— международно-правовой, который закреплял итоги Второй мировой войны и принципы международных отношений, основанные на нерушимости границ, территориальной целостности и невмешательстве во внутренние дела;

— военно-политический, подразумевавший повышение доверия между странами в военной области: заблаговременное уведомление заинтересованных государств о планируемых военных учениях и крупномасштабных передислокациях войск, допуск иностранных наблюдателей на военных учениях, а также право на мирное урегулирование конфликтов;

— экономический, гарантировавший сотрудничество в научной, природоохранной, технической и экономической сферах;

— гуманитарный, включавший пакет соглашений по правам и свободам человека [37].

Несмотря на то, что Заключительный акт не устранил всех разногласий между социалистическими и капиталистическими странами, его следует рассматривать как пакт о ненападении на Европейском континенте. Гарантами соглашения выступили Великобритания, СССР, США, и Франция.

В завершении следует отметить, что процесс разрядки в американо-советских отношениях продемонстрировал возможность выстраивания партнерских отношений между США и СССР. Данный процесс, минимизировал угрозу ядерной войны, снизил темпы гонки вооружений и создал благоприятные условия для установления взаимовыгодных торгово-экономических отношений. Однако Полная идеологическая и экономико-политическая несовместимость капиталистического строя и социализма, слабость комплексного двустороннего диалога, отсутствие объективного контроля за исполнением заключенных соглашений, а также постоянная периферийная конфронтация привели к краху политики нормализации американо-советских отношений.

Современные подходы и методические рекомендации предполагают изучение темы «разрядка в американо-советских отношениях в 70-е гг. ХХ в.» по ключевым направлениям. Данная методика позволит сформировать у обучающихся четкое представление о важнейших направлениях американо-советского диалога. Необходимо уделить время изучению ограничения стратегических наступательных вооружений, затем вопросам противоракетной обороны, наконец, — правам человека.

Изучая каждое направление необходимо руководствоваться следующим алгоритмом:

— причины, т. е. что конкретно не устраивало ту или иную сторону;

— вариант разрешения сложившийся ситуации, сроки, цели и т. д.;

— итоги — были ли достигнуты цели, определенные соглашениями.

Педагог предлагает ученикам проанализировать научные исследования по изучаемой теме и ответить на ряд вопросов.

Потом следует ознакомиться с источниками, которые предоставят ученикам полную картину мероприятий, направленных на мирное сосуществование двух сверхдержав. Обучающимся будет предложено изучить исторические документы, представленные в учебниках, так и в специализированных сборниках и ответить на вопросы учителя.

Десятиклассники на основе изученного фактического материал и информации, полученной из источников с помощью учителя формируют собственное представление необходимости, важности разрядки, ее итогах, последствиях и значении.

Результатам предложенной методики изучения темы станет приобретение обучающимися целостного представления не только о самом процессе нормализации двухсторонних отношений, но и о ее предпосылках, важнейших этапах и последствиях. Ключевым пунктом изучения данной темы станет знакомство с показателями экономического развития, тактико-технические характеристики имевшегося у двух стран оружия и противоречия, сохранившиеся между странами.

Говоря о методических аспектах преподавания периода разрядки в средних общеобразовательных школах необходимо опираться на аналитические способности обучающихся и знания, приобретенные ими ранее. Например, ученикам можно предложить дать общую характеристику американской внешнеполитической линии в послевоенный период. При ответе, ребенок должен акцентировать внимание на «горячих точках» мировой политики рассматриваемого периода. Так, следует указать причины Вьетнамской войны, рассуждая о возможности военного столкновения сверхдержав в Азиатском регионе. При работе с документами обучающиеся могут, изучив важнейшие моменты внешнеполитических доктрин США проследить их эволюцию.

Итогом данной работы станут ответы на вопросы: «чем была обусловлена разрядка?» и «почему улучшение советско-американских отношений носило временный характер?». Ученикам предлагается подготовить сообщения, раскрывающие суть договоров по ПРО и ОСВ, влияние разрядки на мировую политическую систему. В завершении изучения темы «разрядка в американо-советских отношениях в 70-е гг. ХХ века» проводится контрольная работу, состоящую из тестовых заданий, а также письменного ответа на вопрос о достижении целей процесса нормализации двусторонних отношений.

Таким образом, предложенная методика преподавания темы «разрядка в американо-советских отношениях» включающая в себя самостоятельное изучение предложенной педагогом литературы и исторических источников, тестовые и устные задания способствуют формированию у обучающихся представления о американо-советских взаимоотношениях в 70-е гг. ХХ века.

В завершении отметим, что провозгласив этап «мирного сосуществования» Р. Никсон и Л. И. Брежнев пытались возродить свои национальные экономики, обремененные непосильными военными расходами.

Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе заложило новый этап в истории международных отношений, закрепив принцип мирного сосуществования стран с разным политическим строем. Однако его реализация оказалась не возможна. Американская сторона пыталась использовать его итоги для оказания «мягкого» давления на страны социалистического блока, пытаясь таким образом взять вверх в противостоянии двух мировых систем.

Обе сверхдержавы смогли договориться об укреплении двусторонних торговых связей, подразумевавших увеличение объема торговли. Однако период разрядки оказался небольшой передышкой перед новым витком «холодной войны». Изучение процесса разрядки по предложенной методике с одной стороны создаст условия для лучшего усвоения материала обучающимися, с другой — позволит им, используя полученные знания, объективно ориентироваться в современных международных отношениях.

Подводя итоги главы, стоит отметить, что процесс разрядки международной напряженности, проходивший в 70-е гг. ХХ века по сути являлся продолжением курса «мирного существования».

Предпосылками для нормализации двусторонних отношений являются Берлинский (1961 г.) и Карибский (1962 г.) кризисы, поставившие державы на грань прямого столкновения; достижение Москвой паритета с Вашингтоном по количеству ядерных ракет; проблемы внутриполитического характеры в США, вызванные Вьетнамской войной; стремление ФРГ к проведению собственной внешнеполитической линии, направленной на преодоление противоречий со странами социалистического лагеря и т. д.

Важнейшими достижениями процесса разрядки американо-советских отношений является заключение договоров о нераспространении ядерного оружия ПРО, ОСВ-1, ОСВ-2, а также установление двустороннего сотрудничества во многих сферах.

Благодаря разрядке были юридически закреплены территориальные и политические изменения в Европе, сложившиеся после Второй мировой войны. Страны договорились от применения силовых методов решения конфликтов. Несмотря на это, разрядка международной напряженности не означала завершение «холодной войны», военно-блоковое и информационное противостояние продолжалось. Капиталистические страны стали прибегать к методам, способным вызвать внутренние трансформации в странах социалистического лагеря. Окончание разрядки связывают с вводом Ограниченного контингента советских войск в Республику Афганистан в 1979 г.

Изучение данной темы крайне важно для понимания процессов, происходящих в современном мире. Именно тогда американцами были заложены многие принципы и приемы невоенного воздействия на третьи страны. Методика, подразумевающая использование дополнительной литературы, привлечение первичных источников, тестовые и устные задания продолжит формирование у обучающихся навыков критического и аналитического мышлений, способствует выработке собственного мнения о изучаемых событиях и повысит учебную мотивацию.

Литература:

1. Бжезинский З. Вне контроля. (Глобальный беспорядок накануне ХХI века). М.: АСТ, 2002. — 285 с.;
2. Борисова К. А. Реакция ФРГ на советско-американские переговоры 1968–1972 гг. // Вестник РУДН. 2015. Т. 15. № 3. С. 227–237;
3. Брандт В. Воспоминания. М.: Новости, 1991. — 526 с.;
4. Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений. 3 октября 1972 г. // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. XXVIII т. М.: Наука, 1972;
5. Гор А. Атака на разум. СПб.: Амфора, 2008. — 478 с.;
6. Громыко А. А. Внешняя политика США: уроки и действительность. 60–70-е годы. М.: Международные отношения, 1978. — 314 с.;
7. Громыко А. А. Памятное. В 2-х кн. Кн. 2. М.: Центрполиграф, 2016. — 576 с.;
8. Давыдов В., Обременко Т., Уткин А. Давыдов В., Обременко Т., Уткин А. США и Западноевропейские центры силы. М.: Наука, 1978. — 287 с.;
9. Добрынин А. Ф. Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962–1986 гг.). М.: Автор, 1996. — 688 с.;
10. Запись переговоров президента США Р. Никсона с генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым, председателем Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорным и председателем Совета министров СССР А. Н. Косыгиным. 29 мая 1972 г. // Советско-американские отношения. Годы разрядки. 1969–1976: Сборник документов. В 2-х кн. Кн. 2: январь–май 1972 г. М.: Международные отношения, 2007. С. 610–619;
11. Иванян Э. А. Энциклопедия российско-американских отношений, XVIII–XX века. М.: Внешняя политика, 2001. — 692 с.;
12. Каширина Т. В. Советско-американские отношения в области разоружения: политико-правовые основы в 1969–1980 годах. М.:ВГНА Минфина РФ, 2010. — 230 с.
13. Киссинджер Г. Дипломатия. М.: Лодомир, 1997. — 848 с.;
14. Кортунов А. В. Дезинтеграция Советского Союза и политика США. М.: РНФ, 1993. — 156 с.;
15. Мельников Ю. М. Сила и бессилие: внешняя политика Вашингтона. 1945–1982 гг. М.: Политиздат, 1983. — 368 с.;
16. Мэтлок Ф. Дж. Сверхдержавные иллюзии. Как мифы и ложные идеи завели Америку не в ту сторону — и как вернуться в реальность. М: Международные отношения, 2011. — 384 с.;
17. Обращение президента США Р. Никсона к генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу. 12 декабря 1971 г. // Советско-американские отношения. Годы разрядки. 1969–1976: Сборник документов. В 2-х кн. Кн. 1: 1969–1971. М.: Международные отношения, 2007. С. 709–711;
18. Овинников P. C. Зигзаги внешней политики США. От Никсона до Рейгана. М.: Политиздат, 1986. — 400 с.;
19. Орлов В. А., Тимербаев Р. М., Хлопков А. В. Проблемы ядерного нераспространения в российско-американских отношениях: история, возможности и перспективы дальнейшего взаимодействия. М.: ПИР-Центр полит. исслед., 2001. — 327 с.;
20. Основы взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки. Москва. 29 мая 1972 г. // Системная история международных отношений. В 4-х т., Т. 4. М.: Московский рабочий, 2004. С. 237–238;
21. Послание советского руководства президенту США Р. Никсону. 14 декабря 1971 г. // Советско-американские отношения. Годы разрядки. 1969–1976: Сборник документов. В 2-х кн. Кн. 1: 1969–1971. М.: Международные отношения, 2007. С. 730;
22. Речь на торжественном заседании в Харькове. 3 сентября 1972 г. // Брежнев Л. И. Ленинским курсом: Речи и статьи. В 9 т. Т. 2. М.: Политиздат, 1974. — с. 541–542;
23. Советско-американское коммюнике. 18 июня 1979 г. // Внешняя политика Советского Союза и международные отношения. M.: Международные отношения, 1980. С. 87–93.;
24. Совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ограничении стратегических вооружений. 18 июня 1979 г. // Внешняя политика Советского Союза и международные отношения. M.: Международные отношения, 1980. С. 103–105;
25. Тумковский Р. Г. Советско-американские переговоры об ограничении стратегических вооружений // Вопросы истории. 1979. № 3. С. 70–86;
26. Фалин В. М. Без скидок на обстоятельства. М.: Центрполиграф, 2016. — 447 с.;
27. Филитов А. М. Холодная война: историографические дискуссии на Западе. М.: Наука, 1991. 200 с.;
28. Правда. 19 июня. 1979. С. 1;
29. Правда. 22 июня. 1979. С. 2.
30. Варшавский договор. 17 мая 1972 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://bigenc.ru/world_history/text/3177439 (дата обращения: 08.06.2022);
31. Договор ОСВ-1. 29 мая 1972 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/osv-1.txt (дата обращения: 12.04.2022);
32. Договор ОСВ-2. 18 июня 1979 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/osv-2.txt (дата обращения: 12.04.2022);
33. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Федеративной Республикой Германией (Московский договор). 12 августа 1972 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.1000dokumente.de/?c=dokument_ru&dokument=0017_mos&l=ru&object=translation (дата обращения: 20.04.2022);
34. Договор между СССР и США об ограничении подземных испытаний ядерного оружия. 29 мая 1972 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/901736416 (дата обращения: 12.04.2022);
35. Договор между СССР и США об ограничении систем противоракетной обороны. 29 мая 1972 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/1901885 (дата обращения: 12.04.2022);
36. Доклад Р. Никсона конгрессу по внешней политике. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.8fc729b9–6265710e-e7f21b8b-74722d776562/https/www.nytimes.com/1970/02/19/archives/nixons-report-to-congress-on-foreign-policy-introduction-genuine.html (дата обращения: 24.04.2022);
37. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. 1 августа 1975 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://docs.cntd.ru/document/1901862 (дата обращения: 24.04.2022);
38. Пражский договор. 11 декабря 1973 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://doc20vek.ru/node/4026 (дата обращения: 08.06.2022);
39. Протокол к Договору между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений. 19 июня 1979 г. // Внешняя политика Советского Союза и международные отношения. Ук. соч. С. 102–103;
40. Соглашение между СССР и США о мерах по усовершенствованию линии прямой связи СССР-США; Соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны между СССР и США. 30 сентября 1971 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://old.nasledie.ru/politvne/18_9/article.php (дата обращения 08.06.2022);
41. Четырехстороннее соглашение по Западному Берлину. 3 сентября 1971 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://docs.cntd.ru/document/901867184 (дата обращения: 24.04.2022);
42. The New York Times, 1972, January 16. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.nytimes.com/1972/01/16/archives/kremlin-strategy.html (дата обращения: 02.06.2022);
43. The New York Times. 1973. June 16. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.nytimes.com/1973/06/16/archives/the-brezhnev-visit.html (дата обращения: 02.06.2022).