В статье рассматриваются актуальные проблемы, связанные с квалификацией вымогательства. Часть исследования включает в себя определение конструктивных признаков данного явления, что включает в себя объект, предмет, момент окончания вымогательства.
Ключевые слова: объект и предмет вымогательства, момент окончания вымогательства, преступления, проходящие в экономической сфере, потерпевший от вымогательства, вымогательское требование.
The article considers actual problems related to the qualification of extortion. Part of the study includes the definition of constructive signs of this phenomenon, which includes the object, subject, the moment of the end of extortion.
Keywords: object and subject of extortion, the moment of extortion termination, crimes taking place in the economic sphere, victim of extortion, extortion demand.
Рассматривая случаи, которые прямым или косвенным образом сталкиваются и сводятся к вымогательству, нам особенно бы хотелось обратить внимание на ситуации вымогательства, которые соотнесены с «бандитской крышей». Феномен «бандитской крыши» предполагает рэкет, осуществляемый рэкетирами в виде сбора дани с хозяйствующих субъектов и предпринимателей за оказание той или иной услуги. Данный феномен является опасным отражением преступной реальности, что выражается организованным через организованную и заранее спланированную деятельность по вымогательству.
Вымогательство — это преступление, которое не только непосредственно влияет на жертв, но и оказывает пульсирующее воздействие на все общество. Это растущая проблема, которая имеет серьезные последствия как для тех, кто его совершает, так и для его жертв. В этой статье мы рассмотрим текущее состояние уголовной ответственности за вымогательство, почему так важно решить эту проблему и что можно сделать, чтобы предотвратить этот вид преступлений.
Логично представить, что в данной ситуации квалификация деяния возможна после исследования полного генезиса и динамики совершенного, а именно в тех случаях, когда осуществлено прекращение действий по вымогательству и взаимосвязь переходит на сторону жертвы и преступника, соответственно, вменение статьи 163 уголовного кодекса становится возможно за те действия лица, которые были осуществлены до отказа от вымогательных действий.
Также можно рассмотреть ситуацию, которая связана с неконкретизацией угроз и применением вымогателями нетрадиционных способов и методов вымогательства. Сюда можно отнести использование преступниками имен авторитетов уголовных кругов, а также использование имени преступных групп (группы), в целях осуществления преступления для большего зримого эффекта, что позволяет воздействовать на жертву вымогательства. Данные факты на практике исследования дел по уголовному законодательству и практике вменения статьи 163 УК РФ стали встречаться все чаще, при этом по настоящее время несмотря на ряд исследований данной проблемы, они по настоящее время находятся вне правового поля.
Данный вид вымогательства с позиции рассмотрения виновной стороны, становится все более актуальным и виктимизирован поведенческими особенностями потерпевшей стороны. При этом все большее значение данный вид вымогательства приобретает на основании угроз, несмотря на то, что угрозы все более завуалированы от действительности.
В данном случае было проведено исследование Б. Г. Разгельдиевым, который предположил, что от квалификации и вменения виновности в таком ракурсе стоит отказаться полностью, при этом автор предлагает применять процедуру доказывания действий по совершению попыток (успешных или безуспешных) по завладению чужого имущества (имущества принадлежащего третьей стороне) с целью как завладения данным имущественными правами, так и самим имуществом, соответственно.
Но для отрасли правоведческой науки и юридического пространства последнее определение является не выгодным с позиции широкого определения вымогательства и его пониманию в контексте предложений помощи по ведению домашнего хозяйства, оказанию услуг бытового характера, а также предложений о вступлении в отношения интимного характера, когда все это влечет за собой отрицательную динамику в расчете на получение выгоды от содеянного. Вне зависимости от того, обратит ли законодатель внимание на данные виды угроз, будут постоянно появляться новые виды и способы вымогательства [5].
В литературе приводятся данные о положительных результатах при оценке угрозы неопределенного характера. Решение о том, являются ли действия человека грабежом или кражей, требует изучения всего контекста, такого как место и время совершения преступления, сколько нападавших присутствовало, какие предметы они угрожали отобрать у жертвы, как человек интерпретировал угрозу и были ли предприняты какие-либо конкретные действия, свидетельствующие о намерении применить физическую силу.
В случае, если лицо похитило чужое имущество и применило к потерпевшему насильственные средства, следует ли считать это грабежом или разбоем с отягчающими обстоятельствами, должно определяться исходя из того, какой вред был нанесен здоровью, либо жизни гражданина, которые причинило виновное лицо своими действиями. Помимо этого, могут наступить другие различные последствия.
Н. А. Неклюдов отмечал, что спор о разграничении вымогательства и разбоя, поставленный во второй половине прошлого века, до сих пор не решен в теории уголовного права, несмотря на 100-летние дискуссии вокруг данного вопроса [4]. Более того, в настоящее время этот вопрос болезненно исследуется на практике. Среди ученых нет единого мнения о том, как разграничивать эти два преступления — по «постороннему характеру», «перспективному характеру угрозы», «общему имуществу» в качестве предмета или по «альтернативной доступности» определенного действия или периода времени.
Сложность вопроса очевидна, когда речь идет о вымогательстве чужого имущества, поскольку особенности правонарушения и юридическое оформление права собственности на предмет упрощают ситуацию. В этом виде преступления участвуют действия, связанные с получением финансовой выгоды.
Многие из авторов, занимающихся изучением рассматриваемой в статье тематики, определяют, что грабеж и вымогательство являются разными преступлениями в случае, если речь идет об имуществе другого человека. Различие основано на угрозах, связанных с каждым преступлением, цель и содержание которых в каждом случае различны.
До недавнего времени разграничение между вымогательством и мошенничеством не представляло серьезных проблем. Стоит отметить, что указанные преступления имеют некоторые сходства, в связи с чем возникает необходимость определения критериев для их разграничения. Несмотря на наличие общего элемента — добровольной передачи жертвой своего имущества — различия лежат глубже. При мошенничестве преступник обманывает жертву, заставляя ее поверить в законность своих действий, не подозревая о противоправном характере своего поведения.
Акт вымогательства включает в себя несколько отличительных черт. Во-первых, обе стороны понимают, что действия преступника являются незаконными. Во-вторых, преступник требует, чтобы деньги или товары передавались безвозмездно и на постоянной основе. И наконец, если мошенничество предполагает манипулирование мнением жертвы или представителя, то вымогательство связано с игнорированием их желаний [1].
Вопрос о мошенничестве и вымогательстве активно обсуждается, однако в последние годы становится все труднее провести различие между этими двумя видами преступлений из-за передовых методов, используемых организованными преступными группами. Такая взаимозаменяемость объясняется сложностью приемов, применяемых вымогателями, и их умением использовать страхи людей в своих корыстных целях. Анализ судебной практики позволяет нам провести различие между мошенничеством и вымогательством, поскольку мы должны признать, как способ совершения преступления, так и намерения тех, кто за ним стоит.
Если один из членов группы тайно удерживает и использует денежные средства, которые принадлежат всей группе, нелегально, в таком случае совершенные действия являются не только вымогательством, но и обманом. «Разводка» — совершение преступником действий, связанных с вымогательством обманным способом. Такой термин используется в основном в криминальных кругах, либо в различных журналистских статьях. Данная схема предполагает проведение инсценировки «ограбления», в котором важную роль играют «помощники». «Защитники» и «воры» после проведения всей операции делят полученные деньги поровну, то есть то, что получили за свои услуги по «защите». Это действие может выглядеть как мошенничество, но на самом деле это вымогательство [2].
В настоящее время вопрос разграничения вымогательства и произвола является предметом большой озабоченности как в теоретическом, так и в практическом плане. В реальной жизни разрешение этой дилеммы часто связано с принятием решений, имеющих большие последствия.
Эта проблема может появиться тогда, когда основной целью является возврат имущества, которое было взято в долг. Наиболее тяжелым представляется определение суммы, положенной в виде компенсации за ущерб.
Контраст между наказаниями за вымогательство (ст. 148 и 200 УК РФ) и самоуправство (ст. 330 УК РФ) устанавливает несоответствие в переквалификации со статьи о вымогательстве на статью о самоуправстве на практике. Однако несоответствие в санкциях уменьшается по сравнению с вымогательством.
Вымогатели могут попытаться обмануть суд, представив фальсифицированные доказательства оспариваемого права, как это предусмотрено статьей 200 Уголовного кодекса. Судьи, как правило, бегло рассматривают представленные доказательства. В случае с лицами, являющимися потерпевшими, то они в основном стараются подкупить в корыстных целях, чтобы в суде дали необходимые показания, которые могут на самом деле не являться правдой.
Согласно статье 163 Уголовного кодекса, предметом вымогательством может быть только чужое имущество — «Если требование передачи имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера является правомерным, но сопровождается указанной в части 1 статьи 163 УК РФ угрозой, то такие действия не влекут уголовную ответственность за вымогательство». [3]
В таком случае, если охраняемым интересам причинен существенный вред, то это будет квалифицироваться как самоуправство.
Закон не считает вымогательством требование погашения карточного или иного игорного долга, поскольку оно является частью взаимного соглашения. Однако, если в таких случаях применяются угрозы насилия или реальное насилие, они должны рассматриваться как отдельные уголовные преступления против личности.
На практике в настоящее время встречаются достаточно противоречивые ситуации. В основном учитывается признание потерпевшим лицом долга, либо же его отрицание. В случае с карточным долгом, на практике по большей части преступление квалифицируется как грабеж, либо вымогательство.
Современная правоприменительная практика относительно признания или отрицания долга потерпевшим широко обсуждается. В большинстве случаев в следственных и судебных кругах требование карточного долга или владения рассматривается как вымогательство или грабеж.
Принудительные требования дополнительных сумм денег в случае задержки выплаты долга, иначе называемые «включением счетчика», встречаются в случаях насилия или угроз. Точка зрения Л. А. Андреева и Г. В. Овчинникова выражены таким образом, что если это требование не было предварительно установлено обеими сторонами, то оно считается актом вымогательства и незаконно, что отмечается в литературе по этому вопросу; однако, по-видимому, нет определенного согласия по этому мнению.
Необходимо помнить, что сумма первоначального долга, называемая «основной долг», должна быть погашена полностью. Кроме того, необходимо признать, что любые дополнительные суммы, причитающиеся за несвоевременное погашение, также должны быть выплачены в соответствии с официально принятыми процентными ставками, так как это исторически сложилось в немецком законодательном праве. Невыполнение этого требования может быть квалифицировано как уголовное преступление в соответствии со ст. 165 уголовного кодекса и повлечет за собой материальный ущерб для кредитора.
Следовательно, когда предъявляется требование, при котором «должник» должен отдать больше денег, чем официально установленные за просрочку ставки по процентам, а также при применении различного рода насилия, можно отметить, что в данном случае может происходить вымогательство.
Говоря о самоуправстве, даже если оно совершено с применением силы или угрозой насилия (в отличие от шантажа или принуждения к совершению сделки или отказу от нее — ст. 179 УК РФ), может быть квалифицировано как преступление с материальным физическим составом. Это происходит в случае причинения существенного вреда личности, обществу или государству.
Самоуправство обычно является результатом неурегулированного спора между жертвой и правонарушителем (или их сообщниками), часто возникающего как следствие существующих имущественных отношений.
В Уголовном кодексе появилось множество новых норм, одной из которых является статья 179, предусматривающая последствия для тех, кто пытается принудить кого-либо к заключению сделки или отказу от участия в ней. Данный вид правонарушения отличается от вымогательства тем, что затрагивает общественные отношения, связанные с заключением сделок, и не связан с изменением прав собственности. Целью данного конкретного деяния не является незаконное приобретение путем нарушения чьих-либо имущественных прав; вместо этого оно служит для воздействия на силу воли одной из сторон сделки путем принуждения [6].
Очевидно, что когда речь идет о классификации насильственного вымогательства, необходимо использовать более подробную методологию. Это включает в себя учет всех соответствующих аспектов деяния, таких как любые формы насилия, которые могли быть использованы, или сочетание уголовных правонарушений.
При определении смысла текста учитываются следующие факторы:
а) цель действия
б) строгость наказания;
в) соответствует ли акт принуждения тому, что изложено в соответствующих правовых документах, касающихся правонарушений против личности.
В случаях, когда потерпевшему был нанесен легкий и средний вред здоровью, то дополнительная классификация не требуется — «Если вымогательство сопряжено с побоями, совершением иных насильственных действий, причинивших физическую боль, а также с причинением легкого или средней тяжести вреда здоровью, истязанием, то такие действия виновного следует квалифицировать по пункту «в« части 2 статьи 163 УК РФ без дополнительной квалификации по статьям 112, 115, 116 или 117 УК РФ» [3], однако если в результате насилия причинен тяжкий вред здоровью, то наказание будет по совокупности преступлений, то есть по пункту «в» части 3 статьи 163 и статье 111, соответственно.
Подобная ситуация происходит и тогда, как вымогательство сопряжено с незаконным лишением свободы жертвы или ее похищение, здесь также речь идет о совокупности преступлений, и наказание назначается по обеим статьям.
Изложенное позволяет сделать вывод о совокупности преступлений: вымогательства и похищения человека либо вымогательства и захвата заложника при наличии соответствующих фактических оснований.
Не вызывает сомнений тот факт, что вопросы уголовной ответственности за вымогательство по-прежнему остаются большой проблемой, так как несмотря на наличие отдельного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации в правоприменительной деятельности возникают закономерные проблемы относительно того, как разграничивать преступления против собственности. В связи с чем, на наш взгляд, необходимо конкретизировать такие аспекты как характер угрозы и применяемое насилие.
Литература:
- Малышева, Е. Н. Особенности квалификации вымогательства по УК РФ / Е. Н. Малышева. — Текст: непосредственный // Актуальные вопросы юридических наук: материалы VII Междунар. науч. конф. (г. Казань, январь 2022 г.). — Казань: Молодой ученый, 2022. С. 26–37.
- Морозов, М. И. Разбой: уголовно-правовая характеристика, проблемы квалификации / М. И. Морозов. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. — 2023. — № 5 (452). С. 119–124
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.12.2015 N 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)» // «Российская газета», N 294, 28.12.2015
- Руководство к особенной части русского уголовного права. СПб., 1876–1878 гг., три тома.
- Селиванова А. Д. О некоторых вопросах квалификации вымогательства [Электронный источник] // Новый юридический вестник. 2020. № 6 (20). С. 66–69.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ
