Статья посвящена отдельным аспектам акцессорной теории соучастия в преступлении, которая на сегодня продолжает вызывать научные дискуссии среди ученых. Рассмотрены позиция российского законодателя и разные точки зрения ученых-правоведов России. Сделан вывод о том, что действующее российское уголовное законодательство и теория уголовного права полностью не отрицают акцессорную теорию соучастия.
Ключевые слова: соучастие в преступлении, акцессорная теория соучастия в преступлении, уголовная ответственность соучастников преступления.
Вопрос о механизме привлечения соучастников к уголовной ответственности на протяжении многих лет является предметом дискуссии представителей доктрины российского уголовного права. Одним из важнейших постулатов в данном вопросе многие теоретики уголовного права признают самостоятельность ответственности каждого соучастника преступления, что служит неким камнем преткновения в вопросе признания или отрицания значимости акцессорной теории соучастия в преступлении.
Господствующая в советский и ранний постсоветский периоды развития уголовно-правовой науки теория соучастия в преступлении, отрицала акцессорность.
Г. И. Волков, например, полагал, что теория акцессорной природы соучастия в преступлении не выдерживает критики по своей методологической порочности, непоследовательности, формализму и практической непригодности. Он резко критиковал мнения тех, кто был солидарен с теорией акцессорности [1, с. 114].
А. Н. Трайнин разделял мнение Г. И. Волкова о природе соучастия в преступлении согласно советскому уголовному законодательству [2, с. 49].
Однако и в те (советские), теперь уже достаточно далекие, периоды времени были сторонники акцессорной теории соучастия в преступлении.
В частности, М. И. Ковалев был убежден, в том, что без исполнителя не может быть соучастия. Он по этому поводу писал так: «Основой общей ответственности всех соучастников является единство их действий». [3, с. 99]. «Стержень этого единства — исполнитель», — отмечал исследователь [4, с. 49]. Ученый исходил из полезности акцессорной теории соучастия в преступлении и предложил доктрине уголовного права принимать во внимание различные ее направления.
Авторы выделяют многочисленные направления акцессорной теории соучастия в преступлении, среди них: 1) строгая акцессорность, состоящая в том, что судьба соучастников полностью повторяет судьбу исполнителя; 2) логическая акцессорность, заключающаяся в том, что соучастники привлекаются к уголовной ответственности по аналогии с ответственностью исполнителя преступления; 3) лимитированная акцессорность, допускающая соучастие с неосторожной формой вины и 4) ограниченная акцессорность [5].
В современный период развития российской уголовно-правовой доктрины акцессорная теория соучастия в преступлении не забыта ее представителями.
Так, Г. В. Верина убеждена в том, что акцессорная теория соучастия не лишена явной целесообразности. По мнению ученого, данная концепция обладает достаточной значимостью в контексте института уголовной ответственности соучастников, о чем свидетельствует ее присутствие в современной российской уголовно-правовой доктрине и частичное нормативно-легальное закрепление в современном российском уголовном законодательстве [6, с. 10–11]. Г. В. Верина, в частности, подчеркивает: «Влияние акцессорной теории соучастия прослеживается также в законодательном положении о квалификации деяний соучастников при недоведении исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам. <...> Поэтому сегодня отвергать акцессорную теорию соучастия в преступлении вряд ли имеет смысл. Напротив, важно учесть ее рациональные зерна» [6, с. 11].
Уголовный кодекс Российской Федерации содержит доказательство того, что в нем присутствуют отдельные элементы акцессорной теории соучастия в преступлении. В частности, норма, закрепленная в ч. 3 ст. 34 УК РФ, указывает на это: «Уголовная ответственность организатора, подстрекателя и пособника наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на статью 33 настоящего Кодекса, за исключением случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления» [7].
Таким образом, соучастникам вменяется в вину их участие в преступлении, совершенном исполнителем. Это показывает зависимость ответственности соучастников от ответственности исполнителя преступления. И не учитывать это нельзя.
При недоведении исполнителем преступления до конца по независящим от него обстоятельствам соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или за покушение на преступление (ч. 5 ст. 34 УК РФ) [7].
Вместе с тем добровольный отказ исполнителя не означает невозможности привлечения к уголовной ответственности других соучастников. Смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства также применяются к исполнителю и иным соучастникам в индивидуальном порядке.
Р. Р. Галиакбаров считает, что соучастники группового преступления представляют собой своеобразного «коллективного» исполнителя, но преимущественное значение имеет индивидуализация наказания, зависящая от «сравнительной тяжести вины каждого участника преступления» [8, с. 12].
Следует согласиться с тем, что индивидуализация уголовного наказания является одним из центральных звеньев в практике реализации российского уголовного закона.
С учетом изложенного есть основания сделать вывод о том, что в настоящее время ограниченная акцессорность соучастия в преступлении находит свою реализацию и в законодательстве, и в теории уголовного права.
Подтверждением тому служит законотворческая практика и ее обоснование в теории уголовного права, согласно которым соучастие без исполнителя преступления невозможно; решение вопросов уголовной ответственности организатора, подстрекателя и пособника зависит от деятельности исполнителя; деяния соучастников квалифицируются по той же статье Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, что и деяние ключевой фигуры соучастия — исполнителя.
Таким образом, современное российское уголовное законодательство и уголовно-правовая теория комбинируют в себе рациональные зерна акцессорной теории соучастия и индивидуализацию уголовного наказания.
Литература:
- Г. И. Волков. Классовая природа преступлений и советское уголовное право. М.: Сов. законодательство, 1935. 232 с.
- Трайнин А. Н. Учение о соучастии. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1941. 160 с.
- Ковалев М. И. Соучастие в преступлении. Ч. 1: Понятие соучастия / под ред. М. А. Ефимова. Свердловск: [Б. и.], 1960. 286 с.
- Ковалев М. И. Соучастие в преступлении. Ч. 2: Виды соучастников и формы участия в преступной деятельности / под ред. М. А. Ефимова. Свердловск: [Б. и.], 1962. 276 с.
- Гульгоров В. И. Основные подходы к пониманию акцессорной теории соучастия в преступлении и ее влияние на развитие других теорий соучастия. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-podhody-k-ponimaniyu-aktsessornoy-teorii-souchastiya-v-prestuplenii-i-eyo-vliyanie-na-razvitie-drugih-teoriy-souchastiya/viewer (дата обращения: 03.04.24).
- Верина Г. В. Фундаментальные понятия уголовного права России: актуальные проблемы: монография. М.: Юрлитинформ, 2018. 200 с.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 06.04.2024 г. № 79-ФЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25, ст. 2954; 2024. № 15, ст. 1972.
- Галиакбаров Р. Р. Борьба с групповыми преступлениями: вопросы квалификации. Краснодар: КГАУ, 2000. 198 с.
