В статье автор рассматривает ситуации, в которых земельный участок изымается в обход установленной законодательством процедуры изъятия участков для государственных или муниципальных нужд.
Ключевые слова: фактическое изъятие, земельный участок, изъятие земельных участков для государственных и муниципальных нужд.
Прекращение права собственности на землю ввиду изъятия земельного участка для государственных или муниципальных нужд занимает особое положение, поскольку оно является не только основанием прекращения права, но и самостоятельным государственным институтом, а также входящей в сферу охраны и использования земель функцией государственного управления.
Часть 3 статьи 35 Конституции Российской Федерации упоминает, что принудительное отчуждение имущества для государственных или муниципальных нужд допускается лишь при условии предварительного и равноценного возмещения. Из этого следует, что лишение права собственности является экстраординарной мерой, которая применяется не из-за совершения собственником противоправных действий, а в ситуации, когда публичный интерес превалирует над частным.
Позиция о том, что земельный участок для государственных или муниципальных нужд может изыматься только в исключительных случаях для достижения общественно-полезных целей, реализация которых невозможна без вмешательства органов государственной власти или органов местного самоуправления, была высказана Верховным судом РФ (далее ВС РФ) и закреплена в Обзоре судебной практики № 1 от 13 апреля 2016 года. В рассматриваемом деле суд пришёл к выводу, что сам по себе договор развития застроенной территории (ныне положение о нём в Градостроительном кодексе отсутствует, ввиду появления комплексного развития территорий) не является основанием для изъятия земельных участков. Кроме того, генеральный план не содержал сведений о планируемом размещении на указанном земельном участке объектов муниципального значения. Суд также обратил внимание, что планируемое к постройке здание перейдёт в собственность компании-застройщика, то есть станет частной собственностью. Исходя из этого, ВС РФ не счёл необходимым изъятие земельного участка, поскольку не усмотрел в данном случае наличия публичных нужд [6].
Помимо наличия определённых оснований, изъятие земельного участка имеет порядок, закреплённый в главе VII.1 ЗК РФ. Такая процедура может быть начата с направления уполномоченным органом ходатайства об изъятии земельного участка (в том случае если изъятие осуществляется на основании ходатайства организации, которая, например, является недропользователем). Далее идёт выявление правообладателей земельных участков, в случае если в ЕГРН нет сведений о зарегистрированных правах на участок. Позже принимается решение об изъятии земельных участков, такое решение действует в течение трех лет со дня его принятия. В дальнейшем подготавливается и заключается соглашение с правообладателем земельного участка. После выплаты возмещения за земельный участок возможен переход права собственности и государственная регистрация прекращения права частной собственности.
Однако в действительности имеет место быть так называемое фактическое изъятие, при котором, несмотря на отсутствие решения об изъятии или нарушение процедуры изъятия участка, экспроприация фактически происходит. В результате таких действий собственник по сути лишается возможности владеть своим участком (или его частью), и, более того, не получает за это никакого возмещения. Как отмечает Пельвицкая Е. П., фактическое изъятие чаще всего происходит для целей строительства дорог регионального или местного значения, водоснабжения населенных пунктов, прокладки линий электропередач [2].
При этом защитить свои права в указанной ситуации собственнику земельного участка может быть крайне затруднительно. Как указывает Краснова И. О., применение способа защиты, связанного с восстановлением положения, существовавшего до нарушения права и пресечением действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения (ввиду самовольного занятия участка), в том числе путём требования о сносе самовольной постройки, не принимается судами [1].
Данная позиция действительно находит своё подтверждение в судебной практике. Так, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в Постановлении от 3 августа 2017 г. № Ф02–3399/2017, соотнеся «частный интерес по сохранению имущества и публичный интерес по обеспечению безопасности передвижения в отдалённые районы», согласился с выводами судов нижестоящих инстанций об избрании истцом, просившим осуществить снос самовольной постройки (автодороги общего пользования), несоразмерного способа защиты [3].
В судебной практике встречаются и иные требования, заявленные лицами, чьё право было нарушено. Например, в одном из споров, который не был передан для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ, истцом были заявлены требования о взыскании неосновательного обогащения, установлении пользования земельным участком на условиях договора аренды и обязании ответчика (муниципального образования) заключить договор аренды. Однако доводы истца были отклонены, а ВС РФ разъяснил собственнику возможность обратиться за взысканием убытков, причинённых фактическим изъятием [11].
В ином деле, дошедшем до рассмотрения ВС РФ, территория земельного участка, принадлежавшего собственникам, фактически была занята кладбищем, что делало участок непригодным для использования (тем более что спорный земельный участок относился к категории земель сельскохозяйственного назначения). Собственниками было заявлено требование о взыскании стоимости земельного участка. ВС РФ, разрешая дело, отметил, что суду апелляционной инстанции (который отказал в удовлетворении требований истцов) следовало разрешить вопрос о том, какого рода возмещение в данной ситуации полагается собственникам, а также указал, что отсутствие решения органов местного самоуправления об изъятии земельного участка и несоблюдение процедуры изъятия само по себе не лишает правообладателя такого участка права на возмещение убытков, причиненных фактическим лишением имущества [8].
Таким образом, судебная практика исходит из того, что в случае фактического изъятия собственник земельного участка может рассчитывать на возмещение убытков, причинённых лишением имущества.
Данная позиция также находит своё подтверждение в различных Обзорах судебной практики [5, 7].
С одной стороны, такая позиция видится справедливой, поскольку даёт собственнику возможность компенсировать имеющиеся у него убытки. Кроме того, иные способы, например, восстановление положения, существовавшего до нарушения права, не всегда могут быть осуществимы, особенно если земельный участок к пригодному состоянию будет вернуть практически невозможно, как это может быть в случае с затоплением участка или размещением кладбища на его части.
С другой стороны, в составе убытков не всегда возмещается стоимость фактически изъятого участка (или его части), что также негативно сказывается на положении собственника, поскольку, проводись процедура экспроприации надлежащим образом, он в любом случае имел бы право на возмещение, в размер которого, помимо убытков, входит и компенсация рыночной стоимости участка.
Однако даже в тех случаях, когда изначально истцами заявлены требования о взыскании убытков, доказать их бывает весьма затруднительно.
Например, в рассмотренном ВС РФ деле суд апелляционной инстанции признал злоупотреблением правом, направленным на создание условий по обращению в суд для взыскания убытков, действия истцов по разделу площади земельного участка, в результате которых фактически изъятый участок земли оказался отделён. Между тем, ВС РФ с указанными выводами не согласился, обратил внимание на то, что данные меры были предприняты истцами с целью обособления части участка, которая стала непригодной для использования ввиду нахождения на ней дорожной сети. ВС РФ заключил, что выводы судов апелляционной и кассационной инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований истцов о возмещении убытков, причиненных им в результате фактического изъятия для муниципальных нужд принадлежащего им земельного участка, нельзя признать правильными [9].
В ином деле часть участка собственника была фактически изъята ввиду реконструкции автодороги. В результате указанных действий собственнику участка стало необходимо произвести реконструкцию расположенных на участке АЗС и осуществить перенос топливораздаточных колонок, расходы, возникшие вследствие совершения данных действий, он просил взыскать в качестве убытков. В то же время суды нижестоящих инстанций сделали вывод о том, что представленная истцом проектно-сметная документация с расчетом затрат не является надлежащим доказательством необходимости реконструкции АЗС и, несмотря на отсутствие аргументированных возражений со стороны ответчика, посчитали, что истцу следовало ходатайствовать о назначении судебной экспертизы. ВС РФ в своём Определении встал на сторону истца и указал, что у судов не было оснований для отказа предпринимателю в иске со ссылкой на недоказанность того, что предъявленные им к взысканию расходы на реконструкцию АЗС не находятся в причинно-следственной связи с действиями ответчиков, а также на недоказанность размера предъявленных к взысканию убытков [10].
Таким образом, несмотря на то что наиболее благосклонно судебная практика относится к такому способу защиты нарушенного ненадлежащим порядком экспроприации права, как возмещение убытков, в действительности доказать их возникновение и причинно-следственную связь с фактическим изъятием бывает довольно сложно. Это ставит в затруднительное положение собственника, который уже пострадал от ненадлежащего порядка изъятия, а также вынужден теперь нести затраты, вследствие необходимости отстаивать свои права в суде.
Литература:
- Краснова, И. О. Квалификация публичных интересов при разрешении судами споров об изъятии земельных участков для государственных или муниципальных нужд / И. О. Краснова // Экологическое право. — 2020. — № 2. — С. 14–19.
- Пельвицкая, Е. П. К вопросу об отдельных правомочиях собственника при фактическом изъятии (фактическом занятии) земельного участка для государственных или муниципальных нужд / Е. П. Пельвицкая // Бизнес, менеджмент и право. — 2018. — № 1. — С. 80–84.
- Конституция Российской Федерации (принята Всенародным голосованием 12.12.1993; с изменениями, одобренными в ходе Общероссийского голосования 01.07.2020) // Официальный интернет-портал правовой информации. 04.07.2020. № 0001202007040001. Режим доступа: http://publicatio№.pravo.gov.ru/Docume№ t/View/0001202007040001.
- Земельный кодекс Российской Федерации от 25.10.2001 № 136-ФЗ (ред. от 14.02.2024, с изм. от 11.06.2024)// Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 44. — Ст. 4147.
- «Обзор судебной практики по делам, связанным с изъятием для государственных или муниципальных нужд земельных участков в целях размещения объектов транспорта» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.12.2015) // Бюллетень Верховного суда РФ. — 2016. — № 4.
- «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2016)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 13.04.2016) // Бюллетень Верховного суда РФ. — 2016. — № 11.
- «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2021)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 07.04.2021) // Бюллетень Верховного суда РФ. — 2021. — № 7.
- Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2021 № 4-КГ21–25-К1 // СПС «КонсультантПлюс».
- Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 27.04.2021 № 18-КГ21–6-К4 // СПС «КонсультантПлюс».
- Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.11.2020 № 302-ЭС20–6718 по делу № А69–303/2018 // СПС «КонсультантПлюс».
- Определение Верховного Суда РФ от 15.02.2022 № 306-ЭС21–29501 по делу № А65–11839/2020 // СПС «КонсультантПлюс».
- Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 03.08.2017 № Ф02–3399/2017 по делу № А69–3802/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
