Актуальность темы исследования. Вюридической науке на сегодняшний день накоплено большое количество научных исследований, предметом которых стала проблематика борьбы с пиратством. В это же время, нужно обозначить, что аспект международной проблемы пиратства в них исследуется довольно слабо. Однако, для углубления в такую проблематику необходимо, исследовать не только международные основы, но и обозначить национальные законодательные нормы борьбы со столь негативным явлением.
В статье автор обозначает проблемы соотношения пиратства с другими международными преступлениями и исследует национальное регулирование привлечение к ответственности за совершение актов пиратства в различных странах.
Ключевые слова: пиратство, Российская Федерация, Уголовный кодекс Российской Федерации, уголовное преступление, общественная опасность, международное право, уголовное право
Ключевым аспектом в борьбе с морским пиратством является гарантия неизбежности наказания за преступления. Несмотря на международное сотрудничество в борьбе с пиратством, эта проблема продолжает существовать на протяжении многих лет. Ситуацию усугубляет отсутствие согласованной стратегии действий, охватывающей все этапы.
Изначально ответственность за акты пиратства была закреплена в рамках национальных уголовных кодексов. Однако международное законодательство уточнило понятие пиратства относительно недавно, в 1982 году, в статье 101 Конвенции ООН о морском праве [1]. Согласно этому документу, под пиратством понимаются следующие действия:
1) любые акты насилия, захвата или грабежа, совершенные экипажем или пассажирами частного судна или воздушного судна с личной целью, и направленные:
— против другого судна или воздушного судна, либо против людей или имущества на борту этих транспортных средств в открытом море;
— против любого судна или воздушного судна, людей или имущества в местах, находящихся вне юрисдикции какого-либо государства;
2) любое действие, осуществленное с осознанием фактов, при которых судно или воздушное средство признается пиратским, и добровольное участие в его эксплуатации;
3) любое поведение, направленное на подстрекательство или намеренную помощь в совершении действий, описанных в пунктах «1» или «2» [5, c. 50].
Определение пиратства в международном праве не отражает в полной мере его реальную суть и имеет два ключевых недостатка. Во-первых, современное пиратство делится на два типа: индонезийское, при котором пираты совершают нападение на судно с целью ограбления, и сомалийское, когда происходит захват судна с экипажем для выкупа. Однако сомалийский аспект не отражен в конвенционном понимании пиратства, так как статья 101 Конвенции по морскому праву [1] не рассматривает захват экипажа для получения выкупа как отдельный вид преступления. Во-вторых, в реальности трудно провести четкую границу между пиратством и угоном судна с экипажем, так как оба этих действия могут быть совершены с личной выгодой.
Определения пиратства в национальных законодательствах не всегда совпадают с международными стандартами. В российском уголовном праве, например, статья 227 УК РФ [2] трактует пиратство как нападение на водное судно с целью грабежа, которое осуществляется с применением насилия или под угрозой его использования. В то же время, голландское законодательство в лице статьи 381 Уголовного кодекса определяет пиратство как действия лица, занимающего должность капитана на судне, которое предназначено для нападений на другие суда или их экипажи и грузы в открытом море, без соответствующих полномочий от государства, находящегося в состоянии войны, и если данное судно не является частью военно-морского флота официально признанной страны.
Статья 446 Уголовного кодекса Украины определяет пиратство как деяние, угрожающее мировой безопасности, описывая его как использование вооруженного или невооруженного судна для нападения на другое судно в море или на реке с целью грабежа, насилия или других враждебных действий против экипажа или пассажиров [9, c. 7]. Аналогично, статья 110 Исполнительного кодекса Эстонии квалифицирует пиратство как международное преступление, уточняя, что это нападение на судно в открытом море или в зоне, не подчиняющейся юрисдикции какого-либо государства, захват или уничтожение судна, угроза жизни и безопасности людей на борту, их задержание или захват имущества с применением силы [6, c. 115]. В то же время, многие страны не включают отдельные статьи против пиратства в свои уголовные кодексы, прибегая к более общим законодательным положениям.
Уголовный кодекс ФРГ не включает в себя отдельный пункт, который бы запрещал пиратство. В нем указано, что наказание в виде лишения свободы на срок от пяти лет предусмотрено за:
1) применение насилия или ограничение свободы выбора человека, а также другие аналогичные действия с целью захвата:
а) самолета, который используется в гражданской авиации во время полета, или
б) корабля, предназначенного для гражданского мореплавания, или для влияния на их управление» [8, c. 498].
В Уголовном кодексе КНР также отсутствует отдельный запрет на пиратство. В статье 122 кодекса содержится следующее положение: «Захват и удержание морского, речного судна или транспортного средства с использованием угроз, насилия или других методов».
В большинстве уголовных кодексов мира для определения пиратства применяются два ключевых критерия: первый — это факт насильственного захвата корабля, второй — наличие корыстного намерения. Однако, несмотря на то что международные нормы указывают на необходимость нападения на судно в международных водах как особый элемент объективной стороны пиратства, многие страны не принимают это в расчет в своей национальной правовой системе. Это приводит к ситуации, когда пиратские действия неразличимы от морского грабежа, происходящего в пределах территориальных вод [3, c. 56].
Определение места происшествия имеет важное значение для квалификации преступления. Если нападение происходит в территориальных водах, оно классифицируется как разбой. Привлечение к уголовной ответственности за такое деяние возможно только со стороны государства, в водах которого оно было совершено. В случае, когда нападение осуществляется в открытом море, его пресечение может осуществить военно-морской флот любой страны [3, c. 73].
Только статьи 110 Уголовно-исполнительного кодекса Эстонии 2001 года и 381 Уголовного кодекса Нидерландов принимают во внимание ключевой аспект пиратства, указанный в международной конвенции, а именно — нападение на корабли в открытых водах. Определение пиратства в международном праве охватывает более широкий спектр личных мотивов, чем это предусмотрено в национальных законодательствах, включая в понятие пиратства действия против судна, совершенные не с целью наживы, а в силу иных личных побуждений. В большинстве уголовных кодексов не упоминаются личные мотивы как основание для квалификации пиратства, что, вероятно, связано с трудностью точного перевода термина «личные цели» в контексте уголовного права [6, c. 126].
Анализ законодательств разных стран показывает, что взаимодействие между национальными и международными правовыми системами в вопросах уголовной ответственности за пиратство практически отсутствует. Международное определение пиратства не находит должного отражения в национальных правовых системах, что приводит к двум негативным последствиям. Во-первых, разнообразные трактовки и подходы к определению пиратства в национальных законодательствах препятствуют разработке единой стратегии и улучшению практики правоприменения в борьбе с этим видом преступлений [9, c. 6].
Во-вторых, различия в интерпретации пиратства на международном и национальном уровнях приводят к еще одной проблеме, которая заключается в следующем. Согласно Кодексу о расследовании морских происшествий, страна, под флагом которой ходит судно, обязана провести расследование с участием заинтересованных стран. По завершении расследования составляется отчет, который должен быть опубликован. Однако, если международные нормы и законы отдельных стран по-разному определяют пиратство, то встает вопрос: может ли заключение расследования морского происшествия служить основанием для уголовного преследования в случае нападения на судно [5, c. 51].
Согласно Конвенции ООН по морскому праву, страна, чье военное судно захватило пиратов, имеет право на юрисдикцию в отношении них. Ответственность за пиратство будет возложена на основании уголовного законодательства той страны, военный корабль которой произвел захват. Особенностью пиратства является то, что юрисдикция страны, арестовавшей пиратов, в отношении пиратского судна имеет временные ограничения [3, c. 56].
Пираты захватывают контроль над кораблем, и в этот момент он становится пиратским. Однако Конвенция не уточняет, когда именно корабль перестает быть пиратским, будь то судебное решение или полицейское вмешательство. Вероятно, это происходит после освобождения судна или ареста пиратов. Как только пираты покидают корабль, он уже не может считаться пиратским. Страна, корабль военно-морского флота которой захватил пиратов, теряет право юрисдикции над освобожденным судном [7, c. 72]. Таким образом, дальнейшее удержание судна или его обыск и арест становятся невозможными, так как уголовно-процессуальное законодательство страны флага захватившего корабля не распространяется на судно под флагом другого государства. Если на освобожденном судне будут проведены следственные действия, то доказательства, полученные в ходе этих действий, не могут быть использованы в качестве основы вынесения приговора, поскольку считаются полученными при нарушении требований законодательства [8, c. 500].
В случае, когда первоначально захват корабля классифицируется как акт пиратства, но в процессе расследования или судебного разбирательства обвинение переходит в категорию похищения или морского грабежа, это может поставить под сомнение законность расследования и судебного процесса. Согласно международной конвенции, право на перехват пиратского судна и расширение юрисдикции страны, флаг которой развивает военный корабль, захвативший судно, распространяется только на случаи, когда имеет место пиратство. Однако такие преступления, как похищение и морской грабеж, в конвенции не рассматриваются [4, c. 79]. Если в ходе расследования выясняется, что произошел похищение или морской грабеж, то конвенция по морскому праву не применяется, что влечет за собой определенные последствия: военный корабль с флагом другой страны не имеет права на задержание и освобождение захваченного судна или арест лиц, причастных к захвату. Таким образом, перед тем как приступить к захвату пиратского судна, необходимо подтвердить факт пиратства, что не всегда возможно [5, c. 49].
Статья 105 Международной конвенции по морскому праву устанавливает правила, которые усложняют процесс предварительного расследования в случаях, связанных с пиратством. В документе указано, что суды страны, где произошел захват, имеют право выносить решения о наказаниях и определять, какие действия следует предпринять в отношении захваченных судов, летательных средств или имущества, при этом не ущемляя интересы законных третьих лиц [9, c. 6]. Однако, для расследования преступлений на открытом море требуется значительное время. Капитан военного корабля не уполномочен проводить предварительное расследование; для этого необходимо прибытие специальной следственной группы из страны, флаг которой несет захвативший корабль. В условиях открытого океана это может занять много времени, что неизбежно приведет к задержкам, нарушающим права таких третьих лиц, как получатели грузов и пассажиры. Таким образом, согласно Конвенции, освобожденное судно не должно быть задержано, на нем не должно проводиться предварительное расследование, и государство, чьи военные силы осуществили захват, не имеет полномочий для применения своей юрисдикции к этому судну [8, c. 501].
Конвенция заботится о правах третьих сторон, однако не гарантирует защиту интересов, связанных с предварительным следствием и привлечением к ответственности за пиратство. Учитывая особенности, заложенные в Конвенции, можно прийти к выводу, что ее положения о запрещении пиратских действий не могут быть эффективно внедрены в рамках какой-либо национальной правовой системы. Вопрос о территориальной юрисдикции мог бы быть решен созданием международного суда по делам о пиратстве, который бы судил пиратов независимо от гражданства судов, на которых они действуют [3, c. 56]. Однако, основная трудность в создании такого суда заключается в том, что до сих пор международные судебные органы формировались не для борьбы с преступлениями общенационального характера, а с целью устранения конкретных политических режимов. У мирового сообщества нет опыта создания международных судов для противодействия преступлениям, не затрагивающим межгосударственные отношения [7, c. 74].
Сложности возникают также в связи с применением российскими правоохранительными органами статьи 227 Уголовного кодекса РФ, которая запрещает пиратство. В России было возбуждено лишь одно уголовное дело по этой статье, связанное с захватом пиратами мальтийского судна «Arctic Sea» 24 июля 2009 года, произошедшим в двух морских милях от шведских территориальных вод (в нейтральных водах). Первоначально Следственным комитетом России данный инцидент был расценен как пиратство и похищение человека, предусмотренные статьями 227 и 126 УК РФ соответственно. Однако, в открытом море невозможно захватить судно без его экипажа, что подразумевает необходимость квалификации каждого случая пиратства по обеим статьям. Намерение захватить судно влечет за собой косвенное похищение экипажа, что противоречит сути статьи 126 УК РФ. Для более точного определения уголовно-правовой нормы статьи 227 УК РФ целесообразно дополнить ее квалифицированным составом, который бы предусматривал усиленную ответственность для пиратов в случаях, когда захват судна сопровождается удержанием экипажа или пассажиров в качестве заложников [5, c. 51].
Существует еще два теоретических аспекта, которые вызывают вопросы по поводу определения пиратства. В общем понимании, ученые трактуют пиратство как акт морского насилия. В рамках международного морского права основное различие между пиратством и морским разбоя заключается в том, что нападение происходит в открытом море. Однако, в Уголовном кодексе РФ разбой классифицируется как преступление против собственности, в то время как пиратство считается преступлением, угрожающим общественной безопасности. Учитывая, что пиратство и разбой имеют больше схожих характеристик, чем различий, логично было бы включить раздел, посвященный пиратству, в главу Уголовного кодекса РФ, касающуюся преступлений против собственности [8, c. 502].
Список проблем, связанных с борьбой против пиратства в уголовно-правовой сфере, далеко не полный. Важно подчеркнуть, что на протяжении всей истории противостояния пиратству, эта задача никогда не решалась исключительно с помощью юридических инструментов. Эффективность противодействия пиратам значительно возрастала при использовании военной силы. В условиях неопределенности в сфере международного правового регулирования охраны судов, уголовно-правовые меры против пиратства все еще сохраняют свою значимость, хотя и выступают в роли вспомогательных. Тем не менее, положения о запрещении пиратства в уголовных кодексах стран остаются актуальными и требуют серьезной доработки.
Литература:
- Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву (UNCLOS) (ред. от 23.07.1994) // Монтего-Бей, 10.12.1982/
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 25.12.2023) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
- Азрапкин, А. П. Уголовно-правовой анализ морского пиратства / А. П. Азрапкин // Интернаука. — 2020. — № 32 (161). — С. 54–57.
- Ван, З. Пиратство — вызовы современности / З. Ван, А. В. Серебренникова, М. В. Лебедев // Пробелы в российском законодательстве. — 2020. — № 2. — С. 75–82.
- Головина, А. А. О территориальном признаке морского пиратства как преступного деяния / А. А. Головина // Вестник государственного морского университета имени адмирала Ф. Ф. Ушакова. — 2021. — № 1 (34). — С. 49–52.
- Дмитриев, В. И. Пиратство, разбой и терроризм на море / В. И. Дмитриев. — М.: Моркнига, 2020. — 334 с.
- Колосова, О. А. Сотрудничество государств по противодействию морскому пиратству / О. А. Колосова // Актуальные проблемы современной юридической науки и практики. — 2023. — С. 71–75.
- Мозговой, М. М. Международно-правовые аспекты борьбы с морским пиратством в современных реалиях / М. М. Мозговой // Вопросы российской юстиции. — 2023. — № 24. — С. 497–503.
- Поречный, Е. М. К вопросу о способах противодействия морскому пиратству / Е. М. Поречный // Globus: Экономика и юриспруденция. — 2022. — Т. 8. — № 1 (45). — С. 6–8.
