Традиционно в литературоведении заглавие понимается как –«…постоянное обозначение произведения, сборника, его собственное имя…При зарождении своем литература не знала названий. Произведения именовались описательно…» [7,445]
Как отмечает З. Д. Блисковский, «название –компонент книги. Книга имеет начало, середину, конец. Имеет и заглавие, которое предваряет начало». [4,10]
Именно с заглавия книги мы начинаем её чтение и осмысление, т. к. осознаем, что название представляет собой «законченное выражение определённой идеи текста». [6,8]
В то же время, как бы ни было выразительно само по себе заглавие, в полной мере понять его смысл, оценить насколько оно удачно можно лишь по прочтении произведения, соотнеся с уже освоенным содержанием.
Для более четкого понимания сущности ахматовских заглавий обратимся к классификации, предложенной И. Г. Кошевой. Она отмечает, что «…в зависимости от использованных в нём языковых единиц, названия могут быть двух видов: именное или глагольное». [6,8]
Все названия ахматовских книг относятся к именному типу. В заглавиях чаще всего используются существительные в именительном падеже, иногда в форме множественного числа. Ахматовские заглавия либо однокомпонентные: «Вечер», «Чётки», «Подорожник», «Тростник», либо однокомпонентные с расширением: «Белая стая», «Anno Domini». Это свидетельствует об определённом авторском стиле, и в то же время наблюдается влияние на писателя его эпохи. Как отмечает С. Д. Кржижановский: «…старые, просторечные и ветвистые заглавия постепенно вымирают. Всякий писатель — лаконизатор лексики: слова должны стягиваться и оплотневать, отделив ядра от шелухи, сутевое от несутевого, … поскольку вся жизнь нашей эпохи лаконична и лапидарна». [8, 31]
Для двадцатого века в целом наиболее характерными оказываются заглавия с усложнённой семантикой — заглавия аллюзии, символы, метафоры.
Названия книг А. А. Ахматовой стягиваются до одного — двух слов, представляя единый образ. Они определяют художественную концепцию книги и круг мотивов. Таким образом, названия выступают в роли кодовой единицы, минимальной по количеству, но максимальной по силе обобщения. «Разница заключается в том, что название дает это обобщение в кодово — зашифрованном виде, а текст во всей полноте изложения» [6,9]
М. М. Кралин в примечаниях к своему изданию отмечает, что «Ахматова пыталась переименовать «Подорожник», озаглавив книгу «Лихолетье»». [2,388] Это переименование повлекло бы за собой смещение акцентов. В названии «Лихолетье» доминирующей оказывается семантика «лихого» времени, что акцентирует внимание на непростой период в жизни страны и людей. Первоначально книга «Подорожник» включалась как заключительный раздел в книгу Anno Domini (Лето господне) и должна была быть переименована в «Лихолетье», являясь продолжением художественной идеи Anno Domini. Но слово «подорожник» более объёмно по своему значению в сравнении со словом «лихолетье». Лихолетье заключает в себе лишь временную семантику. Впоследствии Ахматова издала «Подорожник» отдельной книгой, тем самым признав за ней «право на самостоятельное существование» и свою художественную концепцию. В названии книги акцентируется образ пространства, которое связано с категориями времени и движения. Именно они определяют физическую и духовную жизнь человека, страны, мира, т. к. жизнь — это движение в пространстве и времени. Протянувшаяся в пространстве нить дороги — это судьба.
Творчество А. Ахматовой связано с акмеизмом, теоретики которого Н. Гумилев и С. Городецкий призывали от мистических иносказаний и туманностей символистов обратиться к реальностям окружающего мира, точному значению слова, углублению его смысловой структуры.
В толковом словаре русского языка Д. Н. Ушакова дано несколько значений слова «подорожник»:
1) Многолетняя сорная луговая трава с широкими листьями и мелкими цветами в виде колоса.
2) Пирожок, закуска, взятая на дорогу.
3) Разбойник на большой дороге. [10,420]
Поскольку подорожник растёт на обочинах тропинок, он является символом дороги, путешествия. В народных поверьях эта трава считается символом исцеления, здоровья.
В книге «Подорожник» А.Ахматова обыгрывает два значения этого слова:
1) лечебное растение
2) подорожные люди, путники
Заглавие «Подорожник» содержит корень — дорож//г-, что определяет главенствующее положение мотива дороги в книге, он объединяет лирические произведения в единое целое.
Ближайший синоним к слову дорога — путь, в большинстве случаев эти понятия взаимозаменяемые.
Если для литературы 19 века центральным образом был дом, усадьба, как символ прочности, стабильности жизни, то послереволюционная эпоха выдвинула на первый план новый символ — дорогу. В книге Ахматовой «Подорожник» герои — путники, странники. Возможно, что на творчество А. А. Ахматовой оказала влияние поэзия Н. С. Гумилева. Известно, что первый муж Ахматовой много путешествовал по Италии, Франции, Африке, и «странничество» проходит лейтмотивом его творчества.
Метафора «дорога — жизненный путь» в своей основе фольклорная, а в устном народном творчестве «выбор дороги — выбор жизненного пути, дорожные приметы — приметы судьбы, перекрёсток — поворотный пункт жизни человека» [3,27]
Хотя дорога в стихотворениях номинативно не присутствует, она имеет косвенное выражение через движение героев:
Перенеся двухдневную разлуку,
К нам едет гость вдоль нивы золотой. [1,163]
Все мотивы «Подорожника» связаны с лирическим «я» Ахматовой. В книге она принимает следующие воплощения: земная женщина и душа.
- Земная женщина — имеющая дом, ожидающая жениха, наделенная конкретно материальными приметами: жестами, портретом, костюмом:
…Иль на палубе в ненастье,
В мех закутавшись пушистый,
Слушать, как стучит машина
И не думать ни о чем … [1,147]
- Душа — воплощением которой являются песня, птица, нищенка, бесприютная неприглядная скиталица. Эти образы вбирают в себя семантические пласты заглавия.
Модель и поведение героини — души соотносится с моделью поведения Христа и юродивых — это пренебрежение мирскими радостями, усмирение плоти, добровольное служение Богу:
…Для чего же, бросив друга
И кудрявого ребёнка,
Бросив город мой любимый
И родную сторону,
Черной нищенкой скитаюсь
По столице иноземной? [1,153]
Подорожник как лекарственное растение используется в снадобьях, т.е содержит в себе живительную силу. Героиня — «нищенка», а нищие, убогие люди на Руси являлись носителями «живого» слова — молитвы, образец которой дал своим ученикам Христос. Подобно Спасителю она совершает свой «крестный путь», вбирая в себя чужие страдания:
…Для чего же каждый вечер
Мне молиться за тебя? [1,153]
Образ «черной нищенки» напоминает облик монахини. Душа героини принимает добровольный обет служения Богу. Подчеркивается контраст внутреннего богатого мира с внешней неприглядной одеждой.
Нищенкой названа душа героини, одной из форм воплощения которой является песня:
Ещё недавно ласточкой свободной
Свершала ты свой утренний полёт,
А ныне станешь нищенкой голодной,
Не достучишься у чужих ворот [1,159]
Герои А. Ахматовой — скитальцы, но их странничество различно по смыслу. Путь героини — безоглядное следование за героем, она является его «подорожником»:
…Черной нищенкой скитаюсь
По столицам иноземным?
О, как весело мне думать,
Что тебя увижу я! [1,154]
Четвертая книга стихов А. Ахматовой «Подорожник» вышла в 1921году, в основном в него вошли стихотворения, написанные в 1917–1918 годы. В контексте стихов Ахматовой «подорожник» — олицетворение стойкости, твердости духа, веры людей в страну, прошедшую через революции и гражданскую войну:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда…
…Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух. … [1, 166]
Между героями книги непреодолимая граница, она связана с нравственной миссией героев. Скитальчество героини имеет духовную суть, скитальчество героя обусловлено отступничеством.
Ты — отступник: за остров зеленый
Отдал, отдал родную страну,
Наши песни и наши иконы,
И над озером тихим сосну… [1,145]
Отступничество героя напоминает притчу о блудном сыне, но в книге «Подорожник» возвращения и покаяния нет. Герой страдает, но не может найти себе покоя:
Ты пьёшь вино, твои нечисты ночи
Что наяву не знаешь, что во сне,
Но зелены мучительные очи
Покоя, видно, не нашел в вине… [1,148]
Судить о герое, характеристика которого колеблется между ангелом и демоном, мы можем только через восприятие героини.
Демоном герой является в реальной жизни, где причиняет боль, подавляет:
Но любовь твоя, о друг суровый,
Испытание железом и огнем [1,151]
Демоническая сущность героя связана с его неуязвимостью, бессмертием:
Для чего ж ты приходишь и стонешь
Под высоким окошком моим?
Знаешь сам, ты и в море не тонешь,
И в смертельном бою невредим… [1,146]
Л. Гинзбург относит А. Ахматову, вместе с А. Пушкиным и А. Блоком «к поэтам проявленных традиций» [5,319]. Так демоническая ипостась героя отсылает нас к лермонтовскому «Демону». Интересно, что по своей сути демон — падший ангел.
Ангельская и демоническая характеристики героя связаны с временным восприятием героини, в её воспоминаниях он — ангел.
О, ангел мой, не знай,
Не ведай
Моей теперешней тоски… [1,154]
Или
Словно ангел, возмутивший воду,
Ты взглянул тогда в мое лицо,
Возвратил и силу, и свободу… [1,147]
С мотивом дороги тесно связаны мотивы встречи и невстречи.
Невстречи порождены разной духовной миссией героев: героиня — скиталица, нищенка, монахиня; герой- отступник. Они движутся в противоположных направлениях. Мотив невстречи нарушает фольклорную традицию, ахматовский сюжет полемичен традиционному:
Не нашелся тайный перстень,
Прождала я много дней,
Нежной пленницею песня
Умерла в душе моей… [1,145]
Невстречи отражают трагичность бытия героини, они размыкают пространство в дурную бесконечность:
…А бледный рот слегка разжат,
Неровно трудное дыханье,
И на груди моей дрожат
Цветы не бывшего свиданья… [1,164)] Счастье же герои обретают только во сне, т. е. сон переносит героев в другую реальность, возвращает к утраченному раю:
Ты мог бы мне сниться и реже,
Ведь часто встречаемся мы,
Но грустен, взволнован и нежен
Ты только в святилище тьмы… [1,165]
То есть во сне герои совершают «странствие земное» вместе, их пути пересекаются, сон дает возможность понять друг друга, прийти к общему душевному состоянию:
О, там ты не путаешь имя
Моё, не вздыхаешь, как здесь… [1,165]
Таким образом, сон заменяет реальность, приносящую только боль и страдания.
В. И. Тюпа относит ахматовскую героиню к нетрадиционному типу в поэтической культуре 20 века и отмечает, что «нетрадиционный путь лирического героя есть «странствие земное». [9,98]
Таким образом, в заглавии книги «Подорожник» закодировано многообразие метафорического значения слова дорога (путь), что отсылает нас к разным семантическим (фольклорным, христианским, мифологическим) интерпретациям данного слова.
Литература:
- Ахматова А. А. Собрание сочинений в шести томах, т. 4. – Москва : Эллис Лак, 2000
- Ахматова А. А. Сочинения в 2-х томах. Москва.: Правда, 1990
- Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет - М. : Худож.лит, 1975
- Блисковский З. Д. Муки заголовка. - М.: Книга, 1981
- Гинзбург Л. В. О лирике. — Л.: Советский писатель. 1974. Кошевая И. Г. Название как кодированная система // Иностранный язык в школе.- М.: Просвещение, 1982,№ 2
- Кошевая И. Г. Название как кодированная система // Иностранные языки в школе. - М.: Просвещение, 1982, № 2
- Краткая литературная энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия,1968
- Кржижановский С. Д. Поэтика заглавий. - Москва.: Никитинские субботники, 1931
- Тюпа В. И. Мотив пути на раздорожье русской поэзии 20 века // «Вечные» сюжеты русской литературы: «блудный сын» и другие. -Российская академия наук, сибирское отделение -Новосибирск, 1996
- Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка в 4-х томах Москва : Государственное издательство иностранных и национальных словрей,1939
