В рамках данной статьи представлены результаты анализа альтернативных правовых конструкций, применяемых в регулировании мер принуждения за нарушение финансового законодательства. Особое внимание будет ориентировано не только на определение их роли в становлении финансового плана, но и в особенностях их правоприменения в условиях двойственности ролей в области реализации финансового права. Актуальность выбранной для исследования темы заключается в отсутствии четкого определения роли альтернативных конструкций в процедуре применения мер принуждения в области финансового права.
Ключевые слова: финансовое законодательство, меры принуждения, альтернативные правовые конструкции, нарушения финансового законодательства.
В финансовом праве принудительные меры занимают особое место, обеспечивая практически стопроцентное исполнение всех финансовых обязательств, а также поддержание высокого уровня финансовой стабильности как самих субъектов, так и государства в целом. Но, несмотря на их особою роль, их бесконтрольное и не рационализированное применение может приводить к возникновению различных правовых проблем, которые, в свою очередь, требуют от специалистов не только детального изучения, но и определения путей устранения.
Безусловно, нарушение финансового законодательства на территории Российской Федерации влечет за собой серьезные последствия для нарушителей, что выражается в мерах финансовой ответственности, уголовном наказании и применении к ним мер принуждения. В последнем случае на практике это сопряжено с использованием специальных правовых конструкций, их регулирующих. Подобные конструкции считаются многими известными отечественными специалистами важнейшей составляющей системы наказания за нарушения правил, установленных финансовым законодательством [1].
По мнению Е. Л. Васяниной, в последние несколько лет особую популярность получили альтернативные, применяемые в обход действующего законодательства, правовые институты регулирования мер принуждения в финансовой сфере [2]. Отметим, что особая сила у данных институтов, по мнению указанного автора, вызвана наличием у них субсидиарного и правовосстановительного характера по отношению к основному режиму [2]. Некоторые применяемые данными институтами меры принуждения не предусмотрены основным законодательством РФ и закрепляются непосредственно в локальных актах институтов, их применяющих.
Анализ альтернативных конструкций будет неполным без установления того, что собой представляет «правовая конструкция». С. Н. Болдырев определяет ее как некое средство правотворческой техники, которое заключается в моделировании, а также в определенном логическом построении нормативного материала [2]. При этом правовая конструкция одновременно выступает и в качестве метода познания права, и в качестве метода толкования норм права, объясняя конкретные ситуации, при которых меры принуждения могут применяться в процессе наказания за нарушения финансового законодательства.
Перед тем, как рассмотреть примеры альтернативных правовых конструкций регулирования мер принуждения за нарушение финансового законодательства, определим их сущность. В научной статье Д. В. Ливенцева утверждается, что под альтернативной правовой конструкцией можно понимать такую конструкцию, которая отличается от традиционных или общепринятых методов регулирования отношений [4]. В отличие от стандартных норм и принципов, альтернативная правовая конструкция предлагает альтернативные способы достижения целей и разрешения споров. Это может включать в себя использование новых правил, процедур или институтов, а также нестандартные подходы к правовому регулированию системы определения мер принуждения за нарушения правил и норм финансового законодательства.
Разница между альтернативной и традиционной правовой конструкцией регулирования мер принуждения за нарушение финансового законодательства заключается, как ожидалось в подходе к наказанию нарушителя, а именно, в том, как именно назначается способ и исполнения наказания, а также в том, какие меры применяются в качестве наказания. Традиционная правовая конструкция ориентируется исключительно на применение традиционных санкционных мер, основываясь на монополии государства на применение принуждения. В это же время она стремится привлечь нарушителя к ответственности в большинстве случаев непосредственно через судебный процесс. В это время альтернативная правовая конструкция исходит из идеи о необходимости вариативности и индивидуализации мер принуждения. Данная конструкция стремится достичь не только наказания нарушителя, но и его полного восстановления и интеграции в общество через применение таких мер, как: процедурные разрешительные соглашения, гражданские или административные меры исправления, программы реабилитации и т. д. Ответственными в рамках реализации мер принуждения в альтернативной правовой конструкции становятся налоговые и иные органы власти, уводя ее в плоскость исключительно финансовой ответственности.
Ярким примером альтернативной правовой конструкции в данном случае является Письмо от 25 июля 2017 г. № ЕД-4–15/14490@, закрепившее в себе порядок работы комиссии по легализации налоговых баз [5]. Также в Письме № 4–15/14490@, помимо правил о мерах принуждения правовосстановительного и пресекательного характера, закреплялось положение, применяемое по отношению к налогоплательщикам, которые не явились на заседание комиссии мер ответственности, предусмотренных ст. 19.4 КоАП РФ [6].
Еще одним примером альтернативной конструкции, используемой в рамках реализации на практики мер принуждения в области финансового права, является Письмо от 10 июля 2018 г. № ЕД-4- 15/13247@, которое предусматривало в себе закрепление порядка аннулирования налоговых деклараций [7].
Исходя из вышеизложенного, мы можем видеть, что в большинстве своем альтернативные конструкции регулирования мер принуждения за нарушение финансового законодательства применяются налоговыми органами РФ, которые в последнее время активно используют неустановленные Налоговым кодексом РФ формы предпроверочного анализа и связанных с их проведением мер принуждения. Здесь же следует выделить и наличие Приказа ФНС России от 27 февраля 2015 г. № ММВ-8- 2/13дсп@, которые не только не опубликован, но и не зарегистрирован в Министерстве юстиций Российской Федерации в качестве нормативно-правового акта. Данный приказ нацелен на поощрение активного использования мер принуждения, предусмотренных финансовым правом, в целях увеличения уровня добровольного исполнения их налоговых обязательств [8].
По мнению автора данного исследования, данный приказ в некоторой степени противоречит закрепленным в Конституции Российской Федерации правам и свободам человека и гражданина, давая возможность налоговым органам использовать различные меры принуждения, не подкрепляя их обоснованием необходимости. Получается, что, если налогоплательщик по факту не нарушал налогового или финансового законодательств, он все же может быть подвергнут мерам принуждения по усмотрению налогового органа. Это повышает риски злоупотреблений со стороны властных органов, и развития коррупционных схем.
Сложно сказать, явился ли кризис правоприменения последствием возникновения альтернативных конструкций применения мер принуждения в финансовом праве, или же он стал его причиной. С одной стороны, новые конструкции создают в нормативно-правовом пространстве некую путаницу, приводя к неправильному толкованию, пониманию и применению законодательных норм, которые, в свою очередь, значительно снижают уровень доверия населения к системе правосудия. С другой стороны, сам по себе кризис правоприменения указывает на отсутствии четкого понимания, как и в каких случаях следует применять те или иные нормы и правила, закрепленные законодательством. Из этого следует, что возникновение альтернативных конструкций применения мер принуждения в финансовом праве — это лишь способ унифицировать их, используемый различными органами власти с целью увеличить эффективность своей работы и снизить количество правонарушений в вверенной ими государственной властью областями.
Таким образом, альтернативные правовые конструкции, несомненно, играют особую роль в регулирование мер принуждения, предусмотренных за нарушение правил и норм, зафиксированных финансовым законодательством. Однако эффективное использование подобных конструкций в области реализации мер принуждения в финансовом праве становится возможным только при условии учета всеми субъектами правоотношений ключевых аспектов российского законодательства и уровня развития отечественной правовой системы в целом.
Литература:
- Запольский, С. В. Об альтернативных правовых конструкциях регулирования финансовых отношений / С. В. Запольский. — Текст: непосредственный // Государство и право. — 2023. — № 3. — С. 11–119.
- Васянина, Е. Л. Применение мер правового принуждения за нарушение финансового законодательства: проблемы теории и практики / Е. Л. Васянина. — Текст: непосредственный // Правоприменение. — 2023. — № 2. — С. 53–62.
- Болдырев, С. Н. Юридическая конструкция как средство юридической техники / С. Н. Болдырев. — Текст: непосредственный // Вестник Таганрогского института имени А. П. Чехова. — 2009. — № 1. — С. 36–40.
- Ливенцев, Д. В. Альтернативная юридическая ответственность: понятие и критерии институционализации / Д. В. Ливенцев. — Текст: непосредственный // Вестник казанского юридического института МВД России. — 2021. — № 3. — С. 317–321.
- О работе комиссии по легализации налоговой базы и базы по страховым взносам: Письмо ФНС России от 25.07.2017 N ЕД-4–15/14490@ // СПС «КонсультантПлюс». — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_222539/.
- Ст. 19.4 Неповиновение законному распоряжению должностного лица органа, осуществляющего государственный надзор (контроль), должностного лица организации…: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 25.12.2023) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.03.2024) // СПС «КонсультантПлюс». — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34661/0dd0f5ea5fc103d05b56af9b614e8387081cba79/.
- О профилактике нарушений налогового законодательства: Письмо ФНС России от 10.07.2018 № ЕД-4–15/13247@ // СПС «КонсультантПлюс». — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_302822/.
- Об утверждении формы уведомления о подтверждении права налогоплательщика на получение социальных налоговых вычетов, предусмотренных подпунктами 2 и 3 пункта 1 статьи 219 Налогового кодекса Российской Федерации: Приказ ФНС России от 27.10.2015 № ММВ-7–11/473@ // СПС «КонсультантПлюс». — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_189213/.
