В настоящей статье проведён анализ проблем, возникающих в процессе уголовно-правовой квалификации действий лиц, совершивших коррупционные преступления, предусмотренные гл. 23 Уголовного кодекса Российской Федерации [1] (далее — УК РФ) «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях». Особое внимание уделено сложностям квалификации коммерческого подкупа (ст. 204 УК РФ), отграничению злоупотребления полномочиями в коммерческой организации (ст. 201 УК РФ) от ограничения конкуренции (ст. 178 УК РФ), неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ) и преднамеренного банкротства (ст. 196 УК РФ), предложены способы, которые помогут облегчить правоприменение в данной сфере.
Ключевые слова: коррупционные преступления, уголовно-правовая оценка, коммерческий подкуп, злоупотребление полномочиями, ограничение конкуренции, неправомерные действия при банкротстве, преднамеренное банкротство.
This article analyzes the problems arising in the process of criminal and legal qualification of actions of persons, who committed corruption offenses provided for by Chapter 23 of the Criminal Code of the Russian Federation. Particular attention is paid to the difficulties of qualification of commercial bribery (art. 204 of the Criminal Code of the Russian Federation), as well as distinguishing the abuse of power in a commercial organization (art. 201) from the restriction of competition (art. 178); illegal actions in bankruptcy (art. 195) and intentional bankruptcy (art. 196), suggested ways, that will help facilitate law enforcement in this area.
Keywords: corruption offenses, criminal legal assessment, commercial bribery, abuse of power, restriction of competition, illegal actions in insolvency, premeditated insolvency.
Осуществляя финансово-хозяйственную деятельность, предприниматели сталкиваются со множеством самых различных проблем, важнейшей из которых является совершение сотрудниками компаний различных видов коррупционных преступлений. Ответственность за их совершение предусмотрена в семи статьях гл. 23 УК РФ, которые предусматривают уголовную ответственность за злоупотребления полномочиями: лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации (ст. 201); при выполнении государственного оборонного заказа (ст. 201.1); частными нотариусами и аудиторами (статья 202), а также за превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб (статья 203); коммерческий подкуп (статья 204) и посредничество в коммерческом подкупе (ст. 204.1), за мелкий коммерческий подкуп (ст. 204.2).
Особые сложности, исходя из анализа судебной практики, возникают при уголовно-правовой оценке коммерческого подкупа (ст. 204). Анализ статистических данных показал, что преступлений, предусмотренных ст. 204 УК РФ, на практике выявляется немного. По данным ГИАЦ МВД России за 2023 г. в Российской Федерации судами было рассмотрено 334 уголовных дела по статье 204 УК РФ, осужден 201 человек (в особом порядке — 52), оправдано — 2 человека, в 2022 году было рассмотрено 282 уголовных дела, осуждено 200 (в особом порядке — 86), оправдан — 1 [5]. В то же время, несмотря на немногочисленность таких преступлений, единое понимание правоприменителем квалифицирующих признаков коммерческого подкупа на сегодняшний день отсутствует. Полагаем, отчасти это связано с тем, что совершаются такие преступления через длинную цепочку посредников, что создает трудности для доказывания самого факта совершения коммерческого подкупа, а также для установления его квалифицирующих признаков.
Подтверждением сказанному служит анализ судебной практики, согласно которой возникают определённые сложности в процессе толкования квалифицирующих признаков передачи и получения коммерческого подкупа за незаконные действия (заведомо в случае передачи коммерческого подкупа), предусмотренных в п. «б» ч. 3 и п. «в» ч. 7 ст. 204 УК РФ. Так, Верховный суд Республики Татарстан по одному из дел указал, что, вынося приговор, судебная инстанция неправильно интерпретировала нормы УК РФ, ошибочно вменив осужденному п. «в» ч. 7 ст. 204 УК РФ, отнеся его действия к коммерческому подкуп, совершённому за незаконные действия. Однако, как указала апелляционная инстанция, в ходе рассмотрения материалов дела нашёл подтверждение факт, и это прописано в приговоре, что денежные средства передавались С. Ф. за беспрепятственную поставку инертных материалов, а таковая, по мнению апелляционной инстанции, не может быть признана незаконными действиями, то есть осуждение по данному пункту должно быть исключено [3].
Важной проблемой квалификации применительно к ст. 204 УК РФ остаётся вопрос отграничения продолжаемого коммерческого подкупа от совокупности преступлений, предусмотренных ст. 204 УК РФ. Так, суд апелляционной инстанции, отменяя приговор и направляя дело на новое рассмотрение отметил, что действия Л., признанного виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 8 ст. 204 УК РФ, выраженные в систематическом получении взяток от одного и того же взяткодателя Т. за общее покровительство по службе, объединенные единым умыслом, следует квалифицировать не по совокупности преступлений, а как единое продолжаемое преступление. В данном случае суд не учёл, что от совокупности преступлений следует отличать продолжаемые дачу либо получение в несколько приемов взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе [4].
Анализ практических проблем квалификациипреступлений против интересов службы в коммерческой организации позволил констатировать наличие сложностей, связанных с применением ст. 201 УК РФ «Злоупотребление полномочиями» и отграничением таких деяний от смежных составов. Так, на наличие проблем указывает практика разграничения злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК РФ) и ст. 195 УК РФ «Неправомерные действия при банкротстве». К последним, исходя из анализа норм уголовного закона, законодатель отнёс целый ряд злоупотреблений, которые руководитель коммерческой организации либо лицо, являющееся собственником предприятия-должника, может совершить в условиях банкротства. Практика подтверждает, что суды часто не принимают во внимание обстановку совершения преступления, а также время его совершения, вследствие чего имеют место ошибки, а именно, неверная квалификация действий подсудимого по ст. 201 УК РФ. Следует подчеркнуть, что именно обстановка и время совершения преступления играют ключевую роль при квалификации неправомерных действий при банкротстве. Так, основанием для отмены приговора по первой инстанции и направления уголовного дела на новое рассмотрение, стала ошибочная квалификация действий Т. По ст. 201 УК РФ, в то время как вышестоящий суд указал на наличие признака (совершение деяния в преддверии банкротства), который исключает квалификацию по ст. 201 УК РФ. Из материалов данного дела следует и судом установлено, что Т. совершил преступление в период нахождения организации в официальном статусе неплатежеспособного, то есть при наличии всех очевидных признаков банкротства [2].
Проведённый анализ показал, что не менее сложным для правоприменителя является разграничение составов, предусмотренных ст. 201 УК РФ; ст. 196 УК РФ, предусматривающей санкции за преднамеренное банкротство и ст. 178 К РФ, закрепляющей ответственность за ограничение конкуренции. Установление явных признаков преднамеренного банкротства в отдельных случаях для правоприменителя затруднительно. Вследствие этого действия подсудимого ошибочно квалифицируются по ст. 201 УК РФ. С одной стороны, это можно объяснить общими признаками двух указанных составов (и в том, и в другом подразумевается снижение эффективности работы предприятия, подрыв платежеспособности организации действиями управляющего, а следовательно, совершение таких действий вопреки интересам службы). С другой стороны, вряд ли наличие схожих признаков может оправдать правоприменителя, которому следует учитывать, что вследствие злоупотребления не всегда создаётся или увеличивается неплатежеспособность организации (банкротство). Как показывает практика, злоупотребляя своими полномочиями, лицо одновременно может предпринимать меры, которые будут направлены на удовлетворение интересов кредитора, а следовательно, банкротство не всегда выступает единственной целью таких злоупотреблений.
Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что в практике квалификации коррупционных преступлений против интересов службы в коммерческих организациях остаётся много нерешённых проблем. Основываясь на анализе приговоров, считаем, что выработать единый подход к квалификации преступлений, предусмотренных гл. 23 УК РФ, правоприменителю позволит:
1) дополнительное изучение Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» с целью уяснения квалифицирующих признаков коммерческого подкупа, предусмотренных п. «б» ч. 3 и п. «в» ч. 7 ст. 204 УК РФ;
2) отграничение злоупотребления полномочиями в коммерческой организации (ст. 201 УК РФ) от ограничения конкуренции (ст. 178 УК РФ); неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ) и преднамеренного банкротства (ст. 196 УК РФ) с учётом различий в характере действий виновного, обстановке, а также времени совершения преступления, а также наличия в действиях подсудимого признаков преднамеренного банкротства.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 8 августа 2024 г. № 220-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
- Апелляционное определение Суда Ненецкого автономного округа от 20 декабря 2021 г. по делу № 22–139/2021. URL: http://consultant.ru. (дата обращения: 18 июня 2024 г.).
- Определение Верховного суда Республики Татарстан по делу № 44у-268/2022. URL: http://consultant.ru. (дата обращения: 28 июня 2024 г.).
- Определение Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 30 мая 2023 г. по делу № 77–2228/2023. URL: http://consultant.ru. (дата обращения: 29 июня 2024 г.).
- Статистические данные ГИАЦ МВД России по состоянию преступности за 2020–2023 гг. // Статистика МВД: уголовная статистика. URL: http://crimpravo.ru/page/mvdstatistic (дата обращения: 23 июня 2024 г.).
