Субъекты института приобретательной давности



Статья 35 Конституции РФ закрепляет право каждого на частную собственность. Кроме того, указанная статья содержит положение о том, что каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. В пункте 3 данной статьи также устанавливается, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

Однако нередко возникают ситуации, когда имущество, находящееся в частной собственности, остается «брошенным». В некоторых случаях имеется второй сособственник, который продолжает содержать недвижимое имущество, но право собственности имеет лишь на его часть, а в остальных частях — бремя содержания имущества никто не несет, что способствует выпадению недвижимости из гражданского оборота.

В связи с этим, действующее законодательство предусматривает возможность приобретения права собственности лицом, которое на протяжении определенного срока содержит имущество. Указанное основание приобретения права собственности на движимое и недвижимое имущество в действующем Гражданском Кодексе РФ именуется как «приобретательная давность».

Данный институт, хоть и не является новеллой для российского законодательства, тем не менее, на данный момент сформировывается определенная судебная практика по применению статьи 234 ГК РФ, изменяющая ранние представления о приобретательной давности.

Ключевые слова: приобретательная давность, имущество, право собственности, гражданское право, гражданский процесс.

Анализ ст. 234 ГК РФ, положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», а также иных выводов судебной практики позволяют прийти к выводу о том, что к основным субъектам института приобретательной давности относятся:

1. Давностный владелец.
2. Лицо, обладающее правом на вещь, являющееся объектом правоотношений, возникших на основании норм о приобретательной давности.
3. Судебный орган, уполномоченный рассматривать и разрешать споры, возникшие по поводу вещи, являющейся объектом правоотношений, возникших на основании норм о приобретательной давности.

В связи с тем, что, как было указано выше, признание за лицом права собственности на вещь относится к компетенции суда, то инициация судебного процесса путем подачи соответствующего искового заявления производится лицом, полагающим себя давностным владельцем вещи, которому, соответственно, присваивается процессуальный статус истца. Ответчиками в свою очередь будут являться лица, чье право на имущество известно истцу или предполагается, а в случае отсутствия подобных лиц ответчиком будет выступать муниципалитет в лице своего представительного органа.

Понятие «давностный владелец» является сугубо практическим, поскольку не встречается в каком-либо нормативно-правовом источнике. Но, вместе с тем, употребляется судами. Его, например, можно встретить в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 [1].

В ст. 234 ГК РФ законодатель, говоря о давностном владельце, раскрывает его сущность следующим образом: «Лицо — гражданин или юридическое лицо, — не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены настоящей статьей, в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность)» (п. 1). Таким образом, можно выделить ключевые признаки давностного владельца как субъекта института приобретательной давности:

1. Это физическое или юридическое лицо.
2. Это лицо владеет имуществом как своим собственным.
3. Совокупность действий и поведения лица соответствуют требованиям закона, изложенным в п. 1 ст. 234 ГК РФ.

В цивилистической литературе ведется дискуссия о том, с какого момента лицо, владеющее вещью как своей собственной, может считаться давностным владельцем: с момента признания его таковым судом или с момента фактического истечения срока владения имуществом.

Так, с первого взгляда может показаться, что очевидным является первым вариант, поскольку судебный акт в данном случае выступает своего рода легальным способом защиты интересов лица на притязание на имущество со стороны третьих лиц, подтверждающий его право собственности в силу достижения лицом определенных условий для признания такового права, указанных в законе. Но вместе с тем в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22, в котором произведено толкование п. 2 ст. 234 ГК РФ, сказано следующее: «В силу пункта 2 статьи 234 ГК РФ до приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом или договором основания». Следовательно, давностный владелец имеет право на защиту своего владения применительно к правилам статей 301, 304 ГК РФ…

При рассмотрении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, предъявленного давностным владельцем, применению подлежат также положения статьи 302 ГК РФ при наличии соответствующего возражения со стороны ответчика».

Таким образом, правоприменительная практика говорит о том, что лицо приобретает статус давностного владельца еще до момента признания его таковым судебным актом. В связи с этим возникает множество вопросов к логике данного вывода судебной практики: почему к такому лицу применимо определение именно «давностного владельца»? Только потому, что он обратился за защитой своих прав от третьих лиц на основании п. 2 ст. 234 ГК РФ? Следует ли считать давностным владельцем лицо, которое избрало подобный способ защиты своих прав после одного года владения вещью, даже если его владение являлось добросовестным, открытым и непрерывным?

Возможно, что в выводе судебной практики речь идет о лице, которое владеет имуществом свыше установленного законом срока, но не обратилось за признанием права собственности на имущество в суд, однако и здесь, как представляется, будет корректно применять к лицу понятие не «давностный владелец», а «лицо, владеющее имуществом как своим собственным», как это и указано в п. 2 ст. 234 ГК РФ. Очевидно, именно такой логике должны следовать положения судебной практики с целью соответствия понятийного аппарата букве закона.

Полагаю, что закончить рассмотрение трактовки данного субъекта следует выводом о том, что давностным владельцем является физическое или юридическое лицо, в течение установленного законом срока непрерывно владеющее вещью как своей собственной, то есть добросовестно, открыто и непрерывно, на основании чего за ним признано право собственности на спорный объект гражданских прав. Следовательно, только на основании вступившего в законную силу судебного акта происходит трансформация статуса давностного владельца в собственника имущества.

Под лицом, обладающим правом на вещь, являющуюся объектом правоотношений, возникших на основании норм о приобретательной давности, следует понимать титульного собственника этой вещи. Данное понятие, как и «давностный владелец», не закреплено в законе, но активно используется на практике. Так, например, в постановлении Конституционного Суда РФ от 26.11.2020 N 48-П «…Достаточным является то, что титульный собственник в течение длительного времени устранился от владения вещью, не проявляет к ней интереса, не исполняет обязанностей по ее содержанию, вследствие чего вещь является фактически брошенной собственником (определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 октября 2019 года N 4-КГ19–55 и др.)» [2].

Другими словами, титульный собственник — это лицо, которое получило право собственности на вещь по надлежащему основанию. Унификация судебной практики привела к тому, что при рассмотрении исков о признании за лицом права собственности судебной практики, в судебных актах, касательно собственников вещи, часто встречается универсальная формула «Осведомленность давностного владельца о наличии титульного собственника сама по себе не означает недобросовестности давностного владения». Данное положение встречается, например, в решении  Оренбургского районного суд Оренбургской области от 29.09.2020 г. по делу № 2–1625/2020 [3] или в решении Армянского городского суда Республики Крым от 20.05.2020 г. по делу № 2–142/2020 [4].

Как было сказано выше, признание за лицом права собственности на вещь в силу приобретательной давности относится к компетенции суда, которому предстоит на основании представленных сторонами доказательств рассмотреть и разрешить дело путем установления юридически значимых фактов по делу.

В соответствии со ст. 24 ГПК РФ, рассмотрение дел о правах на имущество относится к компетенции районного суда общей юрисдикции либо по общим правилам подсудности, либо по правилам исключительной подсудности, если предметом спора выступают права на недвижимое имущество. Согласно ч. 1 ст. 34, дела, относящиеся к компетенции арбитражных судов, рассматриваются в первой инстанции арбитражными судами республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов (далее — арбитражные суды субъектов Российской Федерации), за исключением дел, отнесенных к подсудности Суда по интеллектуальным правам и арбитражных судов округов.

Таким образом, перечень субъектов института приобретательной давности, может быть дополнен также третьими лицами, от которых лицу, владеющему имуществом как своим собственным, предоставляется защита на основании п. 2 ст. 234 ГК РФ.

Литература:

1. О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2010. № 6. С. 80–104.
2. По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В. В.: Постановление Конституционного Суда РФ от 26.11.2020 N 48-П // Российская газета. 2020 г. № 281 (8335).
3. Решение Оренбургского районного суд Оренбургской области от 29.09.2020 г. по делу № 2–1625/2020. [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru/regular/doc/MmyI5ewHTvmY/ (дата обращения: 10.12.2024).
4. Решение Армянского городского суда Республики Крым от 20.05.2020 г. по делу № 2–142/2020. [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru/regular/doc/6BorOA8ypLdx/ (дата обращения: 10.12.2024).