В статье рассматриваются перспективы международной миграции в контексте развития и расширения многостороннего диалогового формата БРИКС. Выявлены ключевые аспекты современных миграционных потоков, их влияния на политические и экономические системы государств-членов БРИКС.
Ключевые слова: миграция, БРИКС, международное право, Глобальный Юг, многовекторная политика, регионализм.
В сегодняшней реальности международной политики миграция является крайне устойчивым трендом, который неумолимо продолжает расти по экспоненте, обусловленной социальными, экономическими, культурными предпосылками или же возникновением чрезвычайной ситуации в региональном масштабе. Устойчивые процессы регионализации, возникновения многосторонних институтов сотрудничества на экономической почве становятся одной из качественных предпосылок для начала миграционной активности как внутри союза, блока, объединения, так и извне. Подобный феномен не стал исключением и для БРИКС. Примечательно, что по своей организационно-правовой структуре БРИКС нельзя назвать полноценным международным наднациональным институтом, поскольку Объединении не имеет учреждающих документов, органов и иных системных элементов международного института. Однако в БРИКС существуют предпосылки к институционализации, которые заключаются в глобальной, но в то же время и региональной природе БРИКС.
Не имея единого уставного документа, государства-члены БРИКС в своих декларациях, принимаемых на саммитах Объединения, декларируют примат международного права и его основной роли в разрешении глобальных проблем современности, в том числе и неконтролируемых миграционных потоков. Неоднократно в декларациях были отмечены аспекты, связанные со стихийной миграцией, усиливающейся с каждым годом. Данные Европейского института безопасности свидетельствуют о том, что из-за целого ряда происшествий 24 миллиона человек были вынуждены покинуть свои дома и отправиться в эмиграцию [1].
Миграция стирает этнические, конфессиональные барьеры в рамках социальной структуры политических систем по всему миру, что приводит как к постепенной адаптации потоков мигрантов в государстве реципиенте, так и эскалации внутренних общественных противоречий, провоцируя конфликты в рамках институционального и нормативно-регулятивного компонентов политической системы [2]. Будучи крайне динамичным явлением миграция приобрела новые концептуальные значения. Страны БРИКС выступают единой, консолидированной позицией, отмечая особую важность безопасной, легальной, системной миграции. В этой связи необходимо отметить, что миграционные потоки в своей сущности крайне неравномерны. Отметим, что по данным McKinseyGlobalinstitute количество мигрантов в рабочем возрасте в Европе сократится до рекордного минимума — 13 млн. человек [3]. Появление и развитие очередного потока мигрантов может быть вызвано тектоническими сдвигами в мировом политическом ландшафте.
Стоит учитывать, что актуальный курс на многовекторную политику, проводником которого является объединение БРИКС, основной фарватер миграционных потоков сместился с запада на восток не только в политическом, но и географическом значении из-за внутренней нестабильности в Европейском Союзе [4], что, в свою очередь, определят внутренний политический контур в европейских государствах. На сегодняшний момент существует активная мобильность, вызванная глобальной стабильностью и не определенностью. В подобных условиях миграция становится еще одним значимым инструментом политического давления, что в контексте расширения БРИКС выходит за рамки региональной перспективы. Передовой тенденций можно считать все то же смещение миграционных потоков в страны Глобального Юга, которое будет происходит одновременно с потенциальным расширением состава многосторонних институтов, демонстрирующих высокую устойчивость на фоне глобальных вызовов.
Во многом правые партии, постепенно приходящие во власть в Европе, стремятся изменить политический вектор в пользу внутренних интересов, делая приоритет на развитии человеческого капитала. Тем не менее, для мигрантов сохраняются все условия для пребывания и дальнейшей, последующей ассимиляции в рамках принимающих государств. Подобное всеобъемлющее явление не могло лишиться попыток контроля, изучения, влияния. Так, например, Международная Организация Труда всячески способствует продолжению и развитию процессов в интернациональной перспективе развития [5], апеллируя Всеобщей декларацией прав человека, постулаты которой универсальны в проявлении и реализации. Недавняя пандемия лишь раскрыла ряд противоречий в понимании миграционной политики, а также необходимость усиленного контроля в этой сфере [6], поскольку хаотичность в данном аспекте социального бытия влечет за собой неконтролируемый поток рабочей силы, который необходимо обслуживать экономически.
Главную роль возьмут на себя региональные объединения, такие как: ЕАЭС, АСЕАН и, прежде всего, БРИКС [7]. Международные структуры берут на себя концептуальную роль распределения миграционных потоков. Свобода перемещения и трудоустройства гарантируется в рамках региональных соглашений. Важно отметить, что при подобной экономической парадигме формируется общий трудовой рынок, что означает общую ответственность в рамках миграционной политики, несмотря на отсутствие в международном праве самого понятия «коллективная ответственность».
Таким образом, миграция является составной частью глобальной политики, которая в значительной степени определяет контур политического влияния и внутренне положение ряда стран, входящих в БРИКС или участвующих в Объединении на уровне партнера. На сегодняшний момент миграция из-за ряда социально-экономических факторов находится вне зоны стратегического управления какого бы то ни было международного института. Государствам БРИКС необходимо оперативно адаптироваться к текущим тенденциям миграции по всему миру, сделав из нее возможность для удовлетворения потребностей в экономической сфере, учитывая перспективу явного смещения миграционных потоков с Запада на Восток. В то же время необходимо создавать баланс приоритетов между экономикой и культурой — ассимиляция и адаптация мигрантов должны быть выстроенными процессами с целью сохранения культурной идентичности коренных народов.
Литература:
- Department of Economic and Social Affairs, Population Division, Trends in International Migrant Stock: Migrants by Age and Sex. — United Nations database. POP/DB/MIG/Stock/Rev. 2015. URL: http://www. un.org/en/development/desa/ population/migration/data/estimates2/estimates15.shtml
- Migration and migrant population statistics — Statistics Explained // EUROSTAT URL: https://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php?title=Migration_and_migrant_population_statistics (дата обращения: 01/02/2024).
- World Development Report 2023: Migrants, Refugees, and Societies // The World Bank URL: https://www.worldbank.org/en/publication/wdr2023 (дата обращения: 01/02/2024).
- FreemanG. 2006. National Models, Policy Types and the Politics of Immigration in Liberal Democracies. — West European Politics. Vol. 29. No. 2.
- Lavenex, S. (2019). Regional migration governance — building block of global initiatives? Journal of Ethnic and Migration Studies. Vol. 45, iss. 8, pp. 1275–1293. DOI: https://doi.org/10.1080/ 1369183x.2018.1441606
- Полетаев Д. Глобальная мигрантофобия: как избежать войны всех против всех. Международный дискуссионный клуб «Валдай». 24.06.2020. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/globalnaya-migrantofobiyakak-izbezhat-voyny-vsekh/
- Ивахнюк И. В. Евразийская миграционная система: теория и политика. — М.: МАКС-Пресс, 2008. — 192 с.
