На обложке изображен Аскар Алеевич Шейх-Али (Шейхгали) (1885–1968), инженер, создатель первой в России пишущей
машины для татарского письма на основе арабской графики.
Аскар Шейх-али родился в 1885 году
в Санкт-Петербурге в дворянской семье генерал-майора Шихалиева Али
Давлетовича, уроженца Дагестана. После окончания учебы в Петербургском
университете и службы в армии Аскар Алеевич работал в Московском
лесотехническом институте. К технике его тянуло с самого детства,
образованные родители такому увлечению не препятствовали, хотя отец мечтал,
чтобы Аскар стал военным.
Хорошее образование и вложенная
родителями любовь к своей истории способствовали тому, что Аскар не
забывал о корнях. Он знал татарский язык, умел писать и читать на
нем, но зарабатывал все-таки техническими навыками. В Москве, кроме
обслуживания лабораторного оборудования, он занимался ремонтом разной техники —
от замков до пишущих машин. Идея создать устройство, которое позволяло бы
печатать на татарском, очень увлекла механика.
Имя Аскара Шейх-Али, вероятно, так
и осталось бы в архивах созданного им производства, если бы не бывший
конструктор Казанского завода ЭВМ, директор Музея истории вычислительной
техники Маргарита Бадрутдинова. Она случайно нашла среди прочих бумаг
обанкротившегося предприятия папку с грифом «секретно». В папке
хранилось несколько документов о бывшем дворянине, офицере царской армии
Аскаре Шейх-Али, который изобрел пишущую машинку с арабским шрифтом.
В то время в мире не существовало
печатных машин для арабской письменности, а в Советском Союзе их вообще не
производили. Были только привозные «Ундервуд», «Ремингтон», «Континенталь» и
«Мерседес». Придумать каретку с более чем сотней символов очень сложно, да
и от ошибок в тексте это бы вряд ли спасло.
Аскар Шейх-Али разработал на базе
привозных печатных машин кинематическую схему, которая заставляла каретку
перемещаться на один, два, три или четыре интервала в зависимости от
ширины буквы. И вместо десятков клавиш с разным написанием появилось
лишь четыре дополнительные вроде сегодняшней shift: «начальная», «конечная»,
«серединная» и «отдельная». Использовать такую машину могли не только татары,
но и марийцы, чуваши, мордвины и другие народы.
В 1924 году Аскар Шейх-Али получил патент
на свое устройство, в Казани появилась мастерская «Татязмаш», для которой
изобретатель приобрел станки и пригласил рабочих.
Из «Ундервудов» и «Мерседесов» создавались
машины с арабским шрифтом. Спрос на них был и в республиках Союза,
и в Китае, Иране, Ливане и Индии. Но в том же 1924 году
правительство решило последовать примеру Турции и «настойчиво рекомендовало»
всем национальным республикам ввести латинский шрифт вместо арабского.
Аргументы были железными: арабица способствует консервации религиозных
настроений и является реакционной помехой на пути к социализму.
Однако языковую реформу Шейх-Али не
поддерживал, поскольку, как и многие представители интеллигенции, считал,
что переход на латиницу оторвет народ от литературного наследия и потомки
вряд ли смогут прочесть даже эпитафии на надгробных камнях предков.
Интернационализация в этом может только навредить, особенно если отказ от
арабицы будет полным.
В мае 1927 года 82 человека, среди которых
были ученые, врачи, учителя, юристы, писатели, студенты и другие
представители образованного класса, подписали письмо Сталину, в котором
высказали свои опасения по поводу внедрения яналифа — нового тюркского алфавита.
Аскар Шейх-Али подписался под 78-м номером.
Он продолжил работу над своим устройством
и смог протолкнуть идею создания фабрики по изготовлению печатных машин
«Яналиф» в СССР. В 1929 году сборка опытного образца первой машины была
завершена, сейчас он хранится в казанском Музее истории вычислительной
техники. Вскоре изготовили еще несколько экземпляров, которые представили
в Москве. Устройство было зарегистрировано в ноябре того же года как
«первая в СССР пишущая машина, изготовленная целиком из советских
материалов».
Через год мастерская «Татязмаш» была
преобразована в фабрику пишущих машин имени Самед Ага Агамалы Оглы —
руководителя Азербайджанской ССР, который особенно рьяно выступал за перевод
тюркских языков на латиницу. С 1931 года на фабрике пишущие машины выпускались
со шрифтами для 44 языков народов СССР, поставлялись в Турцию, Монголию, Китай
и другие страны, а весной в кабинет Шейх-Али пришли люди из
госбезопасности и арестовали изобретателя за ту самую подпись под «письмом
82-х». Обвинительное заключение ему не предъявили, но он был отправлен в лагеря
на пять лет: сначала на строительство Байкало-Амурской магистрали, затем
в Карелию.
Весь срок изобретателю отбывать не
пришлось. Его освободили из лагеря на полтора года раньше. Но так как возвращаться
в Казань бывшему заключенному было запрещено, он переехал в Волжск
Марийской АССР, устроился инженером-конструктором на одно из
деревообрабатывающих предприятий, где его неоднократно поощряли за хорошую
работу.
Несколько раз Аскар Алиевич писал прошения
о реабилитации. Он боялся за судьбу своих дочерей и внуков, на
которых падала тень изменника Родины. Только в 1959 году дело Шейх-Али было
пересмотрено в Верховном суде Татарской Республики. Приговор был отменен
за отсутствием состава преступления. Изобретателю на тот момент было 74 года.
А в 75 лет он смог вернуться в Казань, где прожил еще девять лет до
самой смерти.
