В статье автор исследует неореалистический подход России к формированию стратегии развития в Арктике, анализируя влияние внутренних факторов, национальные интересы в условиях возрастающей конкуренции за ресурсы и контроль над арктическими маршрутами.
Ключевые слова: Россия, Арктика, геостратегические территории, Северный морской путь, неореализм, геополитика, национальная безопасность, международные отношения.
Отныне все регионы Дальнего Востока и Арктики официально признаны геостратегическими территориями Российской Федерации. Такое решение зафиксировано в принятой Правительством России 28 декабря 2024 года Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2030 года с прогнозом до 2036 года [1]. В документе даётся и расшифровка понятия «геостратегическая территория» страны. Это территория, имеющая существенное значение для обеспечения территориальной целостности и национальной безопасности, развитие которой требует дополнительных ресурсов в связи со специфическими условиями жизни и ведения хозяйственной деятельности. На практике для Дальнего Востока и Арктики это означает, что государство и дальше будет вкладываться в развитие СМП, энергетической, дорожной, авиационной и иной инфраструктуры, развивать опорные населённые пункты и городские агломерации, промышленные, научные, инновационные и другие кластеры. Таким образом, государство сосредоточено на том, чтобы жизнь тех, кто проживает на этих территориях становилась комфортнее.
В 2024 году объем грузоперевозок по Северному морскому пути превысил 37,3 млн тонн, что больше по сравнению с 36,25 млн тонн в 2023 году. План северного завоза был полностью реализован: в отдалённые и труднодоступные населённые пункты доставили свыше 3,5 млн тонн товаров, необходимых для обеспечения жизнедеятельности [2]. Таким образом, СМП превращается в полноценную международную транспортную артерию.
Неореализм, как направление теории международных отношений, акцентирует внимание на анархической природе международной системы, где государства действуют как рациональные акторы, стремящиеся к выживанию и укреплению своей власти. В отличие от своих предшественников, неоклассический реализм рассматривает как распределение сил в международной системе, так и внутренние политические факторы как фундаментальные элементы, формирующие внешнюю политику государства. Эта теория утверждает, что международная структура задаёт возможности и ограничения для государств, однако именно внутренние условия в конечном итоге определяют, как эти внешние факторы будут интерпретированы и использованы. Основоположником этой теории считается Кеннет Уолтц, который разработал концепцию структурного реализма. В отличие от классического реализма, неореализм фокусируется не только на человеческой природе, но и на системных факторах, таких как распределение мощи и балансы сил.
Российские ученые адаптировали неореализм к особенностям национальной политики и традиционно видят в Арктике регион, где доминирует сила государства и его стратегические интересы. Среди ключевых российских теоретиков выделяется Александр Дугин, который акцентирует внимание на геополитике как инструменте реализации национальных интересов. В своей программе «Директива Дугина», он подчеркнул, что контроль над льдами Арктики — это залог защищенности границ России. В рамках его подхода, Арктика рассматривается как стратегический регион, где контроль над ресурсами и транспортными путями способствует укреплению суверенитета и безопасности государства. Такой подход перекликается с идеями неореализма, поскольку он подчеркивает важность международной анархии и необходимости максимизации силы и влияния в глобальной системе [3].
Сергей Караганов, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, уделяющий особое внимание сочетанию экономических и военных стратегий, также указал на серьёзность обсуждаемой темы и на новую роль Арктики в современной международной ситуации. Его подход отражает интегративное видение, в котором Арктика, Сибирь и Дальний Восток рассматриваются как взаимосвязанные элементы национальной стратегии. Он видит будущее России как единую концептуальную рамку. С одной стороны, экономическая стратегия, которая включает разработку природных ресурсов, создание инфраструктуры и развитие Северного морского пути. С другой, военная стратегия, которая фокусируется на обеспечении безопасности в регионе, включая модернизацию арктических военных баз и усиление контроля за стратегическими транспортными коридорами [4]. Эта концепция, объединяющая регионы в единую рамку, отражает стратегическое видение будущего России как евразийской державы. Арктика, по мнению Караганова, становится новой осью, через которую Россия может усилить свои позиции как в азиатском, так и в европейском контексте.
Андрей Кокошин выдающийся ученый в области политико-военных проблем, политологии, истории и теории международный отношений, один из крупнейших специалистов по проблемам устойчивости военно-стратегического равновесия (стратегической стабильности). Его работы касаются национальной стратегии и военной доктрины России в меняющейся международной системе. Он утверждает, что военная мощь и контроль над ключевыми ресурсами являются основными инструментами внешней политики России. В частности, им была разработана концепция «Северного стратегического бастиона», — «Северному Флоту обеспечивать стратегическое ядерное сдерживание и вместе с тем представлять морскую силу для обеспечения интересов России в мировом океане» — такую формулу в свое время предложил Андрей Кокошин Генштабу и морякам, обосновывая концепцию стратегической стабильности.
Таким образом, российская интерпретация неореализма делает акцент на национальном суверенитете, защите арктических границ и развитии военной инфраструктуры, использовании природных ресурсов региона как ключевого фактора укрепления власти в международной системе, а также партнерстве с другими государствами, проявляющие интерес к развитию Арктики.
Ключевые зарубежные исследователи, такие как Джек Снайдер, подчёркивали роль восприятия и заблуждений государства во внешней политике, предполагая, что напористая позиция России в Арктике частично может быть объяснена восприятием угрозы со стороны НАТО и ЕС [5]. Анализ Уильяма Вулфорта по стабильности однополярности в постхолодной войне помогает понять стремление России к демонстрации силы в регионе, где она традиционно доминировала [6]. Гидеон Роуз акцентирует внимание на важности внутренней политики и лидерства в трансформации международного давления в конкретную политику, что явно проявляется в политике Владимира Путина [7]. Наконец, работы Роберта Джервиса по дилемме безопасности и восприятию дают возможность рассматривать милитаризацию Арктики Россией как оборонительный шаг, который Запад интерпретирует как наступательный [8].
Таким образом, Арктика стремительно превращается в арену острого геополитического противостояния, где сталкиваются интересы ведущих мировых держав. Усиление военного присутствия НАТО в регионе, активизация разведывательной деятельности и наращивание арктической инфраструктуры свидетельствуют о растущей милитаризации этого стратегически важного пространства. США и их союзники, включая Канаду и Данию, рассматривают Арктику как ключевой элемент обеспечения глобальной безопасности и проецирования силы, особенно в условиях укрепления сотрудничества России и Китая в северных широтах. Эти процессы формируют новые вызовы для международной стабильности и требуют выработки сбалансированных подходов к регулированию арктической политики.
Литература:
- Распоряжение правительства РФ от 28.12.2024 г. № 4146-р. — Текст: электронный // government.ru: [сайт]. — URL: http://static.government.ru/media/files/ttXJCZ4PNa7bmTrRgcuPwoIQA8SYR91B.pdf (дата обращения: 15.01.2025).
- Северный морской путь в 2024 году: перевезено более 37,3 млн тонн грузов. — Текст: электронный // goarctic.ru: [сайт]. — URL: https://goarctic.ru/work/severnyy-morskoy-put-v-2024-godu-po-smp-perevezeno-bolee-37–3-mln-tonn-gruzov-nalazhivanie-logistiki/ (дата обращения: 15.01.2025).
- Директива: Арктика должна быть нашей. — Текст: электронный // katehon.com: [сайт]. — URL: https://katehon.com/ru/directives/direktiva-ot-13052016-arktika-dolzhna-byt-nashey#:~:text=С %20точки %20зрения %20военной %20стратегии %20контроль %20над %20льдами %20Арктики %20– %20это %20залог %20защищенности %20границ %20России %2C %20и %20одновременно %20гарантия %20возможности %20нанести %20удар %20по %20противнику %2C %20в %20случае %20эскалации %20вооруженного %20конфликта (дата обращения: 16.01.2025).
- Что будет с зарплатами, рублем, работой: экономические прогнозы на 2025 год. — Текст: электронный // news.ru: [сайт]. — URL: https://news.ru/economics/chto-budet-s-zarplatami-rublem-rabotoj-ekonomicheskie-prognozy-na-2025-j/ (дата обращения: 16.01.2025).
- DTIC ADA046124. — Текст: электронный // archive.org: [сайт]. — URL: https://archive.org/details/DTIC_ADA046124/page/4/mode/2up (дата обращения: 21.01.2025).
- Wohlstetter R. Elusive Balance: Power and Perceptions during the Cold War. — Текст: электронный // archive.org: [сайт]. — URL: https://archive.org/details/elusivebalancepo00wohl (дата обращения: 20.01.2025).
- Rose G. Neoclassical Realism and Theories of Foreign Policy. — Текст: электронный // academia.edu: [сайт]. — URL: https://www.academia.edu/5823756/Neoclassical_Realism_and_Theories_of_Foreign_Policy_by_Gideon_Rose (дата обращения: 20.01.2025).
- Jervis R. Realism. — Текст: электронный // academia.edu: [сайт]. — URL: https://www.academia.edu/3852736/Jerviss_Realism (дата обращения: 20.01.2025).
