Встатье исследуются проблемные аспекты правового регулирования совершения обществом с ограниченной ответственностью сделок с заинтересованностью. Представлены подходы к разрешению проблемных аспектов совершения обществом с ограниченной ответственностью сделок с заинтересованностью с целью оптимального применения законодательных положений, касающихся правового регулирования сделок с заинтересованностью, а также в целях формирования общего, наиболее точного понимания категорий лиц, обладающих признаками заинтересованности.
Ключевые слова: общество с ограниченной ответственностью, сделка с заинтересованностью, контролирующее лицо, подконтрольное лицо, сговор, конфликт интересов.
Keywords: limited liability company, interested party transaction, controlling person, controlled person, collusion, conflict of interest.
Совершение обществом с ограниченной ответственностью сделки, способной в момент ее заключения либо в последующем породить конфликт интересов сторон, выгодоприобретателей по заключаемой сделке, в следствие которого обществу причиняется ущерб, называют сделкой с заинтересованностью.
В совершении сделки с заинтересованностью хоть и не всегда имеет место конфликт интересов между ее участниками, но его наличие подразумевается в случае установления признаков заинтересованного лица, перечень которых закреплен в законе [4].
При анализе положений о сделках с заинтересованностью важно рассматривать указанный правовой институт в системе общих положений гражданского законодательства о недействительных сделках. В указанной связи сделки с заинтересованностью по своей правовой природе системно взаимосвязаны с положениями пункта 2 статьи 174 и пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации [1].
При этом нормы о сделках с заинтересованностью являются частным случаем правовых отношений, регулируемых пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, который предусматривает возможность признания сделки недействительной в случае причинения обществу (стороне сделки) явного ущерба, установления факта сговора и наличия осведомленности другой стороны сделки о наличии такого ущерба.
Кроме того, по мнению А. М. Ширвиндта [10; 33], нормы о сделках с заинтересованностью являются не более, чем развитием идеи пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации, регламентирующего возможность признания недействительной сделки по иску представляемого, представитель которого совершил сделку в отношении себя лично [1; ст.182].
При этом положения о сделках с заинтересованностью обществ с ограниченной ответственностью обладают специфическими свойствами, которые отличают их от общих законодательных положений ввиду наличия особого субъекта правоотношений — ООО, что позволило законодателю разработать более детальную регламентацию порядка совершения им экстраординарных сделок.
Однако, по нашему мнению, существующее в настоящее время правовое регулирование института сделок с заинтересованностью, закрепленное не только в Федеральном законе от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» [2], но и в Федеральном законе от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», в некоторой своей части носит формальный характер, в связи с чем требует доработки.
Так, российский ученый-правовед А. А. Маковская называет одной из самых серьезных проблем правовой конструкции сделок с заинтересованностью в законе — формальный подход к заинтересованности. По смыслу существующего правового регулирования главенствующим признаком заинтересованности является наличие объективных признаков, позволяющих определить «конфликт интересов», а не установление субъективного отношения лица к совершенной сделке [5; 271].
С мнением А. А. Маковской нетрудно согласиться, поскольку установленный статьей 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ перечень заинтересованных лиц является формальным и, действуя совместно с презумпцией наличия заинтересованности, не позволяет установить действительный мотив лица при совершении оспариваемой сделки.
Другими словами, не принимается во внимание, есть ли действительный имущественный или иной интерес у конкретного лица в совершении обществом сделки, а также реальная возможность воздействовать на общество, и применяет ли данное лицо эту возможность на практике, в процессе хозяйственной деятельности общества.
Установление указанных обстоятельств, по нашему мнению, важно для формирования судебной практики по рассматриваемой проблеме [6; 63].
Рассмотренное Арбитражным судом Ярославской области в 2020 году дело № А82–14587/2019 по исковому заявлению Завитухиной М. Н. в интересах ООО «Кристалл» к Смирнову Е. Н., индивидуальному предпринимателю Дудовой Н. А. о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки свидетельствует о сложности применения положений о сделках с заинтересованностью судами [7].
Судом первой инстанции в рассматриваемом судебном споре установлен ряд связей между участвующими в сделке лицами на основании общедоступных данных из единого государственного реестра юридических лиц. На основании указанных данных суд пришел к выводу о наличии в оспариваемом истцом соглашении признаков заинтересованности. Такой подход отражает формальный характер признаков заинтересованности.
При этом суд установил наличие внутрикорпоративного конфликта, носящего личный характер между участниками пострадавшего ООО, в связи с чем в судебном акте в отношении одного из заинтересованных лиц в сделке была использована формулировка «действовавший в условиях очевидного корпоративного конфликта» . Указанная формулировка свидетельствует об оценке судом не формального, а фактического состояния правоотношений.
Однако, на наш взгляд, формулировка: «действовавший в условиях очевидного корпоративного конфликта» является недопустимой при отсутствии указания суда на конкретные доказательства такого конфликта помимо пояснений заинтересованной в исходе судебного разбирательства стороны.
Выводы суда первой инстанции о доказанности наличия заинтересованности при заключении сделки в деле № А82–14587/2019 поддержали суды апелляционной и кассационной инстанций [8; 9].
Таким образом, спорность выводов судебных органов о применении такого оценочного явления, как действие заинтересованного лица в условиях очевидного внутрикорпоративного конфликта, которое определяет реальную заинтересованность лиц в совершении сделки и их противоправного поведения, очевидна.
Рассматриваемая проблема формального подхода к признакам заинтересованности в совершении сделки как следствие порождает признание сделки недействительной без учета субъективных обстоятельств спора.
Осложняется разрешение проблемы формального подхода к заинтересованности еще одним оценочным понятием: «интерес общества».
Так, в соответствии с положениями пункта 6 статьи 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», критериями для признания сделки недействительной на основании заинтересованности являются:
- Совершение сделки в ущерб интересам общества.
Доказан факт того, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать о том, что сделка являлась для общества сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, и (или) об отсутствии согласия на ее совершение.
При этом указанные критерии должны иметь место в совокупности [3].
Понятие «интерес общества» в законодательстве прямо не раскрывается ввиду сложности его однозначного толкования, однако правоприменительная практика содержит уточнения, позволяющие сформировать общее представление о сущности «интереса общества».
В пункте 17 «Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) указано какая сделка признается совершенной в «ущерб интересам общества»: сделка не является разумно необходимой для хозяйствующего субъекта, совершена в интересах только части участников и причиняет неоправданный вред остальным участникам общества, которые не выразили согласие на совершение соответствующей сделки. Кроме того, составной частью интереса общества являются в том числе интересы участников [11].
Представляется, что основным интересом ООО, как коммерческой организации, является получение прибыли. Однако ООО является по сути своей объединением физических лиц, которые имеют личный интерес в получении прибыли от деятельности ООО.
Таким образом, понятие «интерес общества» представляет собой интересы его участников, выражающиеся в желании каждого участника получить прибыль от деятельности ООО.
Понимание интереса участников ООО как желания получить прибыль позволяет выделить еще одну проблему правового регулирования сделок с заинтересованностью: невозможность самостоятельной защиты миноритарным участником ООО личного интереса при совершении ООО сделки с заинтересованностью с нарушением порядка ее совершения. Миноритарный участник, обладающий менее 1 % доли участия в ООО, не может самостоятельно обратиться с иском о признании спорной сделки недействительной, что, по нашему мнению, не отвечает принципу справедливого подхода к защите «интереса общества».
Представляется необходимым расширить круг участников ООО, правомочных на самостоятельную защиту в суде нарушенных прав в целях соблюдения баланса интересов сторон путем внесения в статью 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ изменений, касающихся наделения правом на обращение в суд всех участников ООО, независимо от размера принадлежащих им долей ООО .
Другой проблемой правовой конструкции статьи 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ является отсутствие четкого понимания признаков такой категории заинтересованных лиц, как лица, имеющие право давать обществу обязательные для него указания.
С одной стороны, вышеуказанная категория заинтересованности в настоящее время отделена законодателем от единоличного исполнительного органа общества, участников общества и других органов управления общества, хотя, по смыслу формулировки, указанные органы управления общества также имеют право давать обществу обязательные для него указания. С другой стороны, такое лицо должно иметь не фактическую возможность, а именно право давать обществу обязательные для него указания, при этом на основании какого вида права такое лицо действует не определяется.
Поскольку не удается с достаточной точностью определить вид права лица, дающего обществу обязательные для него указания, предлагается выйти за пределы формального подхода к заинтересованности и изменить абзац 1 пункта 1 статьи 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ, изложив его в следующей редакции: «Сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, признается сделка, в совершении которой имеется заинтересованность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличного исполнительного органа, члена коллегиального исполнительного органа общества или лица, являющегося контролирующим лицом общества, либо лица, имеющие право или фактическую возможность давать обществу обязательные для него указания. Фактическая возможность лица давать обществу обязательные для него указания определяется исключительно на основании имеющихся на момент заключения сделки достоверных сведений (документов), свидетельствующих о наличии одновременно двух признаков: лицо систематически дает обществу обязательные указания, касающиеся хозяйственно-экономической деятельности, а общество исполняет указания лица».
Указанное предлагаемое изменение хоть и расширит круг заинтересованных в сделке лиц, но при этом позволит устанавливать фактическую заинтересованность лица в совершении сделки, выявлять «теневых» выгодоприобретателей ООО, что в перспективе способствует принятию правомерных и справедливых судебных актов.
Таким образом, существующие в настоящее время проблемы правового регулирования совершения обществом с ограниченной ответственностью сделок с заинтересованностью порождают правовую и практическую неопределенность квалификации действий заинтересованных в сделке лиц. Предложенные подходы к разрешению указанных проблем позволят наиболее эффективно и единообразно разрешать внутрикорпоративные конфликты ООО.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 08.08.2024).
- Федеральный закон от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 16.04.2022) «Об обществах с ограниченной ответственностью». Собрание законодательства РФ, 16.02.1998, N 7, ст. 785.
- Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 N 27. «Российская газета», N 145, 06.07.2018.
- Алёшин А. В. Проблемы правового регулирования крупных сделок и сделок с заинтересованностью // Вестник науки и образования. 2019. № 12–2 (66). С. 28–31.
- Маковская А. А. Крупные сделки и сделки с заинтересованностью: анализ и комментарий законов «Об акционерных обществах» и «Об обществах с ограниченной ответственностью». Москва: Статут, 2020. 373с.
- Степанюк Н. В., Анисимов А. В. Оспаривание сделок с заинтересованностью и крупных сделок в рамках корпоративных споров // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 10. С. 62–67.
- Решение Арбитражного суда Ярославской области от 02.02.2020 по делу № А82–14587/2019 [Электронный ресурс]. — Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
- Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 07.07.2020 по делу № А82–14587/2019 [Электронный ресурс]. — Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
- Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27.11.2020 по делу № А82–14587/2019 [Электронный ресурс]. — Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
- Ширвиндт А. М. Комментарий к Постановлению Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20 мая 2008 года № 15756/07 // Правовые позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: Избранные постановления за 2008 год с комментариями. — Статут Москва, 2012. — С. 32–48.
