В настоящем исследовании анализируются проблемы, связанные с квалификацией преступных действий при получении выплат, совершенных группой лиц по предварительному сговору. В связи с тем, что в настоящий момент государством производится значительное количество выплат населению Российской Федерации, число случаев мошеннических действий значительно увеличилось, что требует более детального исследования с целью правильной квалификации совершенных деяний.
Ключевые слова: мошенничество, выплаты, преступление, деяние, группа лиц по предварительному сговору.
This study analyzes the problems associated with the qualification of criminal acts when receiving payments committed by a group of persons by prior conspiracy. Due to the fact that the state is currently making a significant number of payments to the population of the Russian Federation, the number of cases of fraudulent acts has increased significantly, which requires a more detailed study in order to correctly qualify the acts committed.
Keywords: fraud, payments, crime, act, group of persons by prior conspiracy.
Совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору предусмотрено ч. 2 ст. 159 2 УК РФ. В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ данный признак будет иметь место в случае участия в мошенничестве двух и более лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления. При этом наибольшие трудности, по нашему мнению, составляет уяснение признака «совместности» совершения мошенничества. Совместность предполагает непосредственное участие лиц в совершении мошенничества, когда в соответствии с заранее достигнутой договоренностью каждым из них полностью или частично выполняется объективная сторона преступления. Законодатель в ст. 159 2 УК РФ указал на особый способ совершения хищения, который состоит, в частности, в предоставлении в соответствующие органы заведомо ложных и (или) недостоверных сведений. Такие сведения зачастую содержатся в предоставляемых документах, необходимых для получения соответствующих выплат. Возникает вопрос, как оценивать действия лиц, которые непосредственное изъятие имущества не осуществляли, но способствовали его изъятию изготовлением поддельных документов.
Для правильного разрешения данного вопроса считаем необходимым обратиться к содержанию абз. 3 п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», а именно в случае признания мошенничества, присвоения или растраты совершенными организованной группой действия всех ее членов, принимавших участие в подготовке или в совершении преступления, независимо от их фактической роли следует квалифицировать по соответствующей части статей 159, 159 1 , 159 2 , 159 3 , 159 5 , 159 6 , 160 УК РФ без ссылки на статью 33 УК РФ.
Анализ данного положения показывает, что Верховный Суд Российской Федерации разъясняет правила квалификации при совершении мошенничества при получении выплаты организованной группы. Анализ других пунктов вышеуказанного Постановления Пленума Российской Федерации свидетельствует об отсутствии разъяснений в части квалификации мошеннических действий лиц, совершенных группой лиц по предварительному сговору при получении выплат (ч. 2 ст. 159 2 УК РФ).
Обращаясь к содержанию Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, нами было установлено, что какие-либо разъяснение по этому вопросу отсутствуют. Верховный Суд обращает внимание в абз. 3 п. 29 на необходимость квалификации действий организаторов, пособников и подстрекателей со ссылкой на соответствующую часть статьи 33 УК РФ и часть 3 ст. 159 2 УК РФ, в случае когда действия заведомо для них совершенны лицом с использованием своего служебного положения.
Исходя из содержания абз. 3 п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», полагаем возможным сделать вывод, что так как Верховный Суд указывает, что действия всех членов организованной группы, принимавших участие в подготовке или в совершении мошенничества при получении выплаты, независимо от их фактической роли следует квалифицировать по ч. 4 ст. 159 2 УК РФ, без ссылки на статью 33 УК РФ. Таким образом, в случае совершения мошенничества при получении выплаты группой лиц по предварительному сговору, действия организаторов, пособников, подстрекателей, не принимавших непосредственного участия в подачи документов для получения выплаты, следует квалифицировать по ч. 2 ст. 159 2 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть статьи 33 УК РФ.
Однако отсутствие прямого разъяснения Верховного Суда Российской Федерации по вопросу квалификации действий организаторов, пособников, подстрекателей при совершении мошенничества при получении выплат приводит не позволяет сформировать единообразный подход в правоприменительной практике.
Нами были выявлены два варианта квалификации. Первый состоит в признании таких лиц пособниками, поскольку они лишь способствовали совершению преступления предоставлением средств совершения преступления (ч. 5 ст. 33 УК РФ). Второй вариант предполагает квалификацию действий указанных выше лиц как соисполнительство в хищении выплат.
Более внимательного изучения требует признак совместного совершения преступления. Действительно, поскольку действующее законодательство в сфере социального обеспечения предполагает сугубо индивидуальное обращение граждан за социальной помощью, то, на первый взгляд, фактически невозможным представляется групповое хищение указанных выплат. Однако при таком узком понимании объективной стороны мошенничества неучтенным остается генеральный способ совершения такого преступления — обман или злоупотребление доверием. В связи с чем, при широком толковании, объективную сторону мошенничества при получении выплат составляют именно согласованные действия соучастников, направленные на осуществление обмана или создание доверительных отношений. Сам же факт последующего обращения с заявлением о предоставлении выплат является техническим распределением ролей. Показателен в этом отношении следующий пример. Так, по приговору Шарангского районного суда Нижегородской области гр-ки Ж. Л. и Ж. Е. совершили мошенничество при получении выплат, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, при следующих обстоятельствах. Ж. Л. вступила в предварительный преступный сговор со своей дочерью Ж. Е., во исполнение которого каждая их них, используя свое служебное положение, а именно организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции, доступ к печатям, бланкам своих организаций, подготовили фиктивные справки формы 2-НДФЛ о своем доходе, умышленно заниженный размер которого дал им право на получение субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг при обращении в ГКУ «УСЗН Шарангского района», после чего Ж. Л., согласно отведенной ей роли, путем обмана сотрудников ГКУ «УСЗН Шарангского района» предоставила указанные справки среди прочих необходимых документов для получения субсидии. На основании предоставленных документов сотрудниками ГКУ «УСЗН Шарангского района» Ж. Л. ежемесячно начислялась субсидия на оплату жилого помещения и коммунальных услуг [1]. В указанном примере хищение стало возможным именно благодаря совместным согласованным действиям указанных лиц, которые проживали совместно и обе получили право на выплату им соответствующих субсидий. Тот факт, что заявление на получение выплат подала только лишь Ж. Л., никаким образом не влияет на квалификацию данного группового хищения.
Вместе с тем, представляет интерес позиция Мотовилихинского районного суда города Перми, содержащаяся в приговоре от 11 сентября 2023 года в части квалификации действий лица, не осуществлявшего подачу заявления на получения выплаты как соисполнителя. ФИО1 и ФИО3 вступили в предварительный сговор на хищение денежных средств материнского семейного капитала, путем представления заведомо ложных и недостоверных сведений, разработав план совершения преступления и распределив роли в его совершении.
Роль ФИО1 заключалась в предоставлении в Управление Пенсионного фонда РФ в Мотовилихинском районе г. Перми заведомо ложных и недостоверных сведений, о том, что якобы она в домашних условиях родила второго ребенка, а также заключила ряд мнимых гражданско-правовых сделок для создания искусственных условий и формально необходимых для распоряжения средствами сертификата на материнский семейный капитал. При этом роль ФИО3 заключалась в обращении за вознаграждение от ФИО1 в Мотовилихинский отдел управления ЗАГС администрации г. Перми с письменным заявлением о рождении второго ребенка у ФИО1 и подтверждении данного факта сотрудникам ЗАГС для получения свидетельства о рождении. В последующем ФИО1 на основании подложного свидетельства о рождении получила денежные средства материнского семейного сертификата и распорядилась ими по своему усмотрению [2].
Вместе с тем, в правоприменительной практике имеются и иные примеры, в частности действия по подбору лица, которое фактически не осуществляло трудовую деятельность и получало предусмотренные законодательством пособия и выплаты, квалифицированы как пособничество в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 2 УК РФ [3].
В результате анализа правоприменительной практики, положений Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, считаем, что наиболее правильным является подход, связанный с необходимостью квалификации действий организаторов, пособников, подстрекателей при совершении мошенничества при получении выплат со ссылкой на ст. 33 УК РФ и 159 2 УК РФ. Также считаем необходимым, дополнительно включить соответствующее разъяснение в содержание п. 29.
Литература:
- Приговор Шарангского районного суда Нижегородской области от 24 декабря 2014 г. Уголовное дело № 1–30/2014. URL: http:sudact.ru/ (дата обращения: 05.08.2023).
- Приговор Мотовилихинского районного суда г. Перми от 11 сентября 2023 г. по делу № 1–370/2023. URL: https://sudact.ru/regular/doc/BZ4SoNDHNVg8/ (дата обращения: 11.12.2024).
- Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 7 февраля 2023 г. по делу № 77- 164/2023. Доступ из ГАС «Правосудие».
