В статье представлен комплексный анализ правового режима имущества Русской православной церкви на современном этапе развития права, а также в разные исторические периоды.
Ключевые слова: правовой режим, имущество, коллизии.
В последние несколько лет Российская Федерация предпринимает все больше мер по возвращению собственности, по разным причинам выбывшей из государственного владения в советский период. В том числе немало делается усилий по возвращению имущества Русской православной церкви, которое было распродано во времена СССР.
Одной из главных проблем является неоднозначность в трактовке правового режима, что тем не менее не мешает иным странам изымать заграничное имущество Русской православной церкви, которая согласно статье 8 Федерального Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» является независимым некоммерческим юридическом лицом, в счет погашения государственного долга РФ.
Кроме того, присутствует неопределенность в сущности понятия «имущество РПЦ», ведь даже с точки зрения права не совсем понятно, может ли «священная реликвия» считаться объектом определенных правоотношений. Если обращаться к статье 21 вышеназванного федерального закона, видно, что имущество религиозных объединений, в том числе имущество РПЦ, является обособленным от государства, стоит обратить особое внимание на часть вторую и четвертую: «2. Религиозные организации обладают правом собственности на имущество... 4. Религиозные организации могут иметь на праве собственности имущество за границей».
Также можно учесть и Устав Русской православной церкви, принятый на Архиерейском Соборе в 2000 г.Вглаве XX идёт подкрепление высказанных тезисов: «5. Имущество, принадлежащее каноническим подразделениям Русской православной церкви на правах собственности, пользования или на иных законных основаниях, является имуществом Русской православной церкви… 7. Право распоряжения имуществом Русской православной церкви принадлежит Священному Синоду».
Однако, несмотря на самостоятельный правовой режим, многие государства намеренно нарушают российское законодательство, присваивая право владения имуществом РПЦ российскому государству.
Одним из самых показательных тому примеров может служить дело о «Сергиевском подворье». Несмотря на православный характер Российской Империи, де-юре имущество церкви было отделено от государства. Достаточно вспомнить Устав «Духовных консисторий» от 27 марта 1841 года, где в статье 170 написано: «Имущества, принадлежащие духовенству и церковным учреждениям, признаются отделёнными от государственного имущества и подлежат лишь церковному управлению».
Так, еще до революции в 1917 году происходит оккупация подворья Британской империей, которая до 1948 года «национализировала» его под свои нужды. В данном случае проблема заключается в том, что юридически имущество с 23 января 1918 года перестало быть собственностью Православной церкви на основании Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», установившего в статье 7, что «все имущество религиозных обществ объявляется народным достоянием», однако имущество оставалось во владении российских субъектов вплоть до 21 века, когда оно снова перешло в собственность Православной церкви. Подворье удалось вернуть только в 2008 году при оспаривании права собственности на нее Израилем.
Одним из главных аргументов Государства Израиль было создание прецедента для других стран, которые могли потребовать пересмотра прав на объекты, расположенные в Иерусалиме. Сам тезис полностью нарушает право собственности основного субъекта на тот момент — РПЦ, ведь по сути переговоры о его возвращении должны были вестись между РПЦ и Израилем, но де-факто, сколько бы попыток не делала Православная церковь по возвращению прав собственности на подворье, до приезда Президента В. В. Путина в 2005 году в Израиль вопрос был открытым. Однако после принятия решения о передаче собственности в 2006 году правопреемником назначалась Российская Федерация, а не церковь.
Таким образом, с одной стороны, данный вопрос выходил уже за рамки обычного спора о праве собственности, ведь сменилось три юридических владельца, в том числе сменилось позиционирование церкви в целом в России. Кроме того, дело было осложнено фактической приватизацией собственности сначала Британией, а потом Израилем. Подобный международный вопрос не может быть урегулирован между двумя субъектами. Однако, с другой стороны, право собственности РПЦ было проигнорировано всеми «цивилизованными нациями» и приписано государству, как основному владельцу, что с точки зрения права является нарушением законных прав.
Кроме того для определения правового режима имущества Православной церкви важным является Определение Конституционного Суда РФ от 24 июня 2014 г. «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гинеевского В. А. на нарушение его конституционных прав статьёй 128 Гражданского кодекса Российской Федерации».
В жалобе гражданин утверждал, что в соответствии со статьёй «мощи святых» являются объектами гражданских правоотношений, ведь там указано, что: «объектами гражданских прав могут быть вещи». По мнению гражданина «мощи» по данной статье — это вещи, что нарушает их сакральный смысл, а как следствие, происходит нарушение прав гражданина и оскорбление его чувств как верующего.
Суд же постановил, что «мощи» как объекты гражданского права не нарушают конституционных прав верующих, так как не мешают их религиозному назначению.
Религиозные «мощи» — это не просто объекты гражданских прав, поскольку они обладают двойственной правовой природой. Будучи частями тела людей, признаваемыми святыми, они не могут считаться объектом права собственности. Но тем не менее согласно статье 128 ГК они при имущественных спорах могут выступать в качестве объекта, наделённого режимом права собственности. Однако тут суд постановил, что в каждом отдельном случае правоприменительный орган решает самостоятельно, является ли это объектом права собственности или нет.
В итоге, говоря о правовом режиме имущества РПЦ, можно сказать, что с юридической точки зрения оно обладает особым статусом в Российской Федерации. Имея под собой двойственную природу между правом и сакральностью, оно может выступать как объект, лишённый каких-либо прав. При этом в соответствии с правом в имущественных спорах оно относится к имуществу церкви, иначе бы разрушилась устоявшаяся структура имущественного права. Кроме того, проблемы, вызванные сменой владельца в советский период, создают определённые коллизии. В данном случае обязательно присутствие Российской Федерации, как посредника, поскольку затрагиваются вопросы защиты субъекта, находящегося под юрисдикцией Российского государства. За неимением в международной практике нормативно установленного регулирования подобных случаев, у Российской Федерации не остаётся альтернатив для защиты своего субъекта.
Литература:
- Федеральный закон от 26.09.1997 N 125-ФЗ (ред. от 06.04.2024) «О свободе совести и о религиозных объединениях» // «Собрание законодательства РФ». ⸺ 1997. ⸺ N 39. ⸺ Ст. 4465.
- Устав «Духовных консисторий» от 27 марта 1841 года [Электронный ресурс] URL: http://histdem.asu.ru/ustav-duhovnyh-konsistoriy (дата обращения: 15.10.2024).
- Декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», 23 января (5 февраля) 1918 г. // «Собрание узаконений и постановлений... 1917–1918 гг».. ⸺ № 18. ⸺ 1942. ⸺ Ст. 263.
- Определение Конституционного Суда РФ от 24.06.2014 N 1350-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гинеевского Владимира Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 128 Гражданского кодекса Российской Федерации»
- Устав Русской Православной Церкви принятый на Архиерейском Соборе в 2000 г. (с изменениями 2017 года) [Электронный ресурс] URL: https://azbyka.ru/otechnik/dokumenty/ustav (дата обращения: 15.10.2024).
- Международное частное право. Самые известные судебные споры: практическое пособие для вузов / Е. Л. Симатова. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Юрайт. ⸺ 2024. — 45–51 с.
