Генезис современной политической элиты Китая происходил под воздействием двух факторов. Во-первых, предшествовавшие образованию КНР поражения и неудачи повлияли на мировоззрение первых лидеров нового Китая, убедив их в необходимости взять реванш за «столетие унижения». Во-вторых, на становление элиты оказали влияние традиционная китайская культура и история, что и решили в итоге возродить руководители КПК эпохи Дэн Сяопина после смерти Мао Цзэдуна. В целом, процесс становления китайской элиты еще не закончен. Весьма показательным в этом смысле будет правление пятого поколения руководителей во главе с Си Цзиньпином, которое в последующие десять лет столкнется с поистине серьезными вызовами. От того, какой политический курс выберут китайские руководители, не только зависит развитие Китая в последующие несколько десятков лет, но это также покажет, какой элита видит свою роль в стране и какое место она отводит Китаю в мире.
Ключевые слова: Китай, КНР, КПК.
Особенности становления политической элиты в Китае уходят своими корнями непосредственно в китайскую традиционную культуру. Китайская цивилизация является одной из древнейших, насчитывающей почти пять тысячелетий, вследствие чего политическая культура в Китае сложилась давно и носит целостный характер. Несмотря на то, что на протяжении всей своей долгой истории Китай часто захватывали иноземцы, привнося свои устои, особенностью китайской цивилизации всегда было то, что каждый раз она ассимилировала покорившие ее народы. Так было с монголами в XIII веке, то же случилось и с маньчжурами в XVII веке. И хотя захватчики зачастую сохраняли свой язык и национальную культуру, тем не менее, она испытывала сильнейшее воздействие со стороны традиционной китайской культуры и уже идентифицировалась как ее составная часть.
Такая выживаемость и способность к ассимиляции китайской культуры явились непосредственным следствием самого мировоззрения, заложенного в ней. Дело в том, что в сознании китайцев Китай является Срединным государством (от кит. 中国 — Чжунго), находящимся в центре мироздания, а вследствие этого, китайская культура уже изначально является самодостаточной и неповторимой. Главным «стержнем» китайской культуры является конфуцианство, которое многими экспертами воспринимается не как религия, а скорее морально-нравственный кодекс человека. Целью жизни, по мнению конфуцианства, является стремление к гармонии в отношениях с природой и между людьми, и именно китайская культура в наибольшей степени воплощает в себе это стремление. По причине такого понимания мироустройства все народы, проживающие вне Китая, рассматриваются китайцами как варвары, которые «не ведают, что творят» и своими действиями нарушают гармоничность мира.
Будучи основополагающим элементом китайской культуры, конфуцианство оказало главенствующее влияние не только на ее генезис, но и на сознание народа. Особой специфической чертой конфуцианства является большое внимание к взаимоотношению народа и правителей. Согласно учению Конфуция, чтобы добиться гармонии в мире, нужно сначала создать гармонию в семье. При этом под словом «семья», понималось не только конкретная ячейка общества, но и государство вообще. В подтверждение этого может служить тот факт, что слово «государство» в китайском языке состоит из двух иероглифов — «государство» и «семья» (от кит. 国家 — Гоцзя). То есть в сознании китайцев планомерно формировался образ своего государства как большой семьи, где народ это «дети», а правители «родители». Причем, чтобы добиться такого состояния государства как одной большой семьи, каждый человек в отдельности должен сначала обустроить свою собственную.
Вот цитата из «Лунь юй» — сборника изречений Конфуция: «Цзи Канцзы спросил Учителя: «Как добиться, дабы народ стал почтительным, преданным и старательным≤». Учитель ответил: «Держитесь с ним величественно, и тогда он станет почтительным. Следуйте принципу сыновней почтительности в отношениях с вашими родителями, любите и заботьтесь о своих младших, тогда и народ станет преданным. Выдвигайте умелых и обучайте неумелых, и тогда народ станет старательным»» [6]. Данная цитата как нельзя лучше дает основное понимание того, как Конфуций представлял себе идеал государственного управления. Именно из этого его представления берет свое начало принцип меритократии в китайской политике, то есть выдвижение лучших из лучших на государственную службу. Из принципа меритократии непосредственно следует введенный еще в эпоху Средневековья экзамен для чиновников, целью которого было проверить знания и умения кандидата.
Проанализировав вышесказанное, неизбежно можно прийти к выводу, что именно конфуцианство сыграло определяющую роль в генезисе китайской политической культуры и элиты. Главные особенности этой культуры можно выразить в трех тезисах:
1) Китай — центр мироздания и светоч истины. Цель жизни человека — прийти к гармонии с окружающим миром и китайская культура наиболее полно выражает это стремление и, таким образом, является «первой среди равных».
2) Для того чтобы достичь гармонии во всемирном масштабе необходимо начать с себя и обустройства своей семьи. Основные принципы обустройства семьи — сыновняя любовь и почтительность к родителям, подчинение им во всем. Когда каждая семья начнет жить согласно этим принципам, необходимо переложить их на все государство, которое также воплощает в себе одну большую семью.
3) Чтобы построить здоровую семью-государство нужно, чтобы у власти стояли грамотные правители, действующие на благо народа. Народ должен питать к своим правителям сыновнюю любовь и подчиняться им во всем, правители же, в свою очередь, должны любить свой народ как своих детей и максимально удовлетворять его потребности.
На протяжении почти всей своей истории китайские императоры старались придерживаться этих конфуцианских истин. Исключение составляли лишь те периоды, когда Китаем правили захватчики. Последним, завоевавшим Китай, народом стали маньчжуры. Этот период с 1644 года по 1911 гг., когда пала последняя императорская династия Цин, а также период с 1911 по 1949 гг. необходимо рассмотреть подробнее, так как во многом именно они определили особое специфическое мировоззрение современных политических деятелей КНР.
В 1644 году маньчжуры захватили Пекин и вскоре присоединили весь Китай к своей империи Цин (названной так по правящей маньчжурской династии). В империи Цин маньчжуры занимали привилегированное положение, образуя костяк армии и структуры государственного управления. Несмотря на то, что конфуцианство оказало значительное влияние на маньчжуров и то, что оно осталось важнейшим инструментом государственного строительства, маньчжуры, тем не менее, не отождествляли себя с ханьцами — коренным китайским народом. В частности, сами правители исповедовали тибетский буддизм. Учитывая эту национальную дифференциацию, маньчжурское правительство не особо заботилось о чаяниях народа, что было грубым нарушением основных конфуцианских устоев. Последнее вызывало в народе массу недовольства и частые волнения, что приводило к их насильственному подавлению. В целом к концу правления династии Цин между обществом и государством сложились чрезвычайно напряженные отношения, граничащие с взаимной ненавистью.
Ближе к середине XIX века Цинская империя пришла в упадок. Китай проиграл Великобритании две опиумные войны, по результатам которых были заключены унизительные для Китая торговые соглашения. Правительство и армия оказались совершенно неспособны защищать свои национальные интересы. К началу XX века, воспользовавшись политической слабостью Китая, западные страны осуществили масштабную интервенцию, поделив страну на сферы влияния. В официальной китайской историографии этот период назван «интервенцией восьми государств». В 1911 году, несостоятельность Цинской династии уже была очевидной для всех, ввиду чего она была свергнута в результате Синьхайской революции.
После свержения последней императорской династии и установления демократического правительства Китайской Республики, Китай еще вплоть до 1949 года находился на мировой периферии. В первой половине XX века страна пережила две войны с Японией, оккупацию Японией во время Второй мировой войны и масштабную гражданскую войну. Придя к власти, коммунистическое правительство во главе с Мао Цзэдуном начало восстановление разрушенного народного хозяйства, но, что более важно, занялось восстановлением китайского национального самосознания. Период с 1840 по 1949 гг. был ярко охарактеризован как «век национального унижения». Все события этого периода заставили китайских руководителей найти и проанализировать причины этих событий, понять, что явилось толчком для более чем столетнего упадка и использовать полученные результаты в целях пропаганды собственной власти.
Генезис современной китайской политической элиты можно разделить на два периода: с 1949 по 1978 гг. (установление власти КПК и начало политики реформ и открытости) и с 1978 года по настоящее время. На первом этапе четко прослеживается стремление коммунистического руководства найти точки опоры в народе для легитимации своей власти в глазах населения, в целях чего была развернута масштабная пропаганда по дискредитации всей предыдущей истории Китая и даже критика конфуцианства. Мао Цзэдун, таким образом, намеревался доказать населению, что именно конфуцианская культура привела к засилью в Китае иностранного ига и закабалению китайского народа, и что только коммунистическая партия освободила наконец население от иностранных захватчиков и передала ему полноценную власть. В целом такая риторика полностью повторяла собой практику Советского Союза, когда для оправдания своей власти требовалось показать несостоятельность всех предыдущих правительств и за счет этого повысить свой политический вес. Такая риторика и пропаганда привели в итоге к тому, что население Китая потеряло свои культурные ориентиры, что явилось настоящей трагедией. Политическая элита стремилась насадить в народе новые идеалы, руководствуясь при этом духом коммунистического интернационализма.
После смерти Мао Цзэдуна к власти в стране пришли сторонники реформ во главе с Дэн Сяопином. Для реформаторов явились очевидными многие ошибки первого периода, а особенно их беспокоило то, что китайское самосознание и национальная гордость так и не были восстановлены. Команда Дэн Сяопина также понимала, что такая задача больше не может решаться только на уровне пропаганды при отсутствии реальных результатов, что подтолкнуло ее к решительным действиям. При этом в руководстве КПК некоторое время шла борьба между сторонниками коренных реформ в политической и экономической сферах, по типу горбачевских, и теми, кто считал, что реформировать нужно только экономику, а политическая власть должна принадлежать только коммунистической партии. Следуя заветам Дэн Сяопина «выжидать и не высовываться» и «скрывать свой потенциал», Китай на протяжении тридцати лет развивал свою совокупную мощь. Когда результаты политики реформ и открытости достигли небывалых высот, это также повлияло и на воззрения политической элиты, преобразив их. Теперь высшее политическое руководство Китая, пусть неофициально и между собой, но отказалось от коммунистического интернационализма, взяв курс на укрепление своей «мягкой силы» и китайской культуры как ее важнейшего источника. В целом, к началу XXI века высшая политическая элита КНР представляла из себя совершенно иную по содержанию субстанцию, нежели партия Мао, сохранив при этом официальную коммунистическую риторику. Однако сейчас гораздо важнее то, в каком качестве китайское руководство видит себя и свою страну на современном этапе и в будущем, какие изменения произошли в нем со времени основания нового Китая и какие отличия эти воззрения имеют в сравнении с воззрениями императорского Китая.
Главное и первоочередное — это возвращение элиты к своим конфуцианским истокам. По сути, что бы ни говорилось с экранов о построении «социализма с китайской спецификой», власти КНР проводят совершенно иной курс, называемый некоторыми экспертами националистическим. По крайней мере, пришедшее новое пятое поколение руководителей во главе с Си Цзиньпином дают все основания так считать. Во-первых, партия в лучших традициях конфуцианства старательно пытается выстроить свой образ как защитницы чаяний народа, образ заботливости и справедливости. В этих целях, например, весь высший генеральный состав должен на некоторое время «стать рядовыми», то есть жить и работать с простыми солдатами [2]. Это сделано для того, чтобы сделать армию ближе к народу, так как, по мнению нынешней китайской элиты, генералы стали сильно оторваны от простых солдат и в целях восстановления между ними тесной связи такая практика будет проводиться регулярно. Во-вторых, вся ситуация вокруг спорных островов между Китаем и пограничными государствами явно используется политическим руководством для поднятия национального самосознания народа. Это последнее служит двум целям: вызвать активность у населения и гордость за свою страну, и обеспечить поддержку «снизу» власти коммунистической партии. В-третьих, во внешней политике китайской элитой очень большое внимание уделяется так называемой «мягкой силе». Для распространения в мире китайского языка и культуры в рамках министерства образования была создана специальная государственная компания Ханьбань. Под руководством этой компании по всему миру была создана цепь Институтов Конфуция, которые занимаются преподаванием китайского языка и, наряду с которым, проводят регулярные культурные мероприятия. Результаты такой деятельности не заставили себя ждать: по состоянию на конец 2010 года в мире действовало 322 института и 369 классов Конфуция в 96 странах и регионах мира, число зарегистрированных слушателей составило 360 тыс. чел. [3]. По оценкам Ханьбань, в мире более 40 миллионов человек учат китайский язык [4]. Уже сегодня китайская мягкая сила является доминирующей во всей Восточной Азии. Что особенно примечательно, даже японская культура, несмотря на свое позиционирование как нечто обособленного и самобытного, тем не менее, так же служит этой цели, так как вышла непосредственно из лона китайской культуры. По оценкам некоторых экспертов, к середине тысячелетия мягкая сила Китая вполне может сравниться по своему потенциалу с мягкой силой Запада.
Вышеприведенное разделение генезиса современной китайской политической элиты условно. Переломным моментом такого разделения послужила политика реформ и открытости, что сделало Китай Дэн Сяопина и последующих руководителей совершенно непохожим на коммунистический Китай времен Мао Цзэдуна. Однако, говоря о современной политической элите КНР нельзя не упомянуть о ее своеобразной специфике — так называемых «поколениях руководителей». Суть данной специфики заключается в том, что каждое «поколение» проводит с одной стороны преемственную политическую линию прежнего руководства, с другой стороны привносит что-то новое. Так, в современной китайской политологической науке выделяют пять поколений:
1) Первое поколение во главе с Мао Цзэдуном (1943–1976 гг.). Коммунистическая партия совсем недавно победила к гражданской войне и установила свой режим. Политическая элита почти полностью получила образование на Западе. Средний рост ВВП в этот период 6,4 %, при ВВП на душу населения в конце правления в 200 долларов США. Лозунг первого поколения: «Три года упорного труда — десять тысяч лет счастья». Основой идеологии первого поколения был маоизм, который преследовал построения современного индустриального общества в русле коммунистического проекта. Быстро пройдя относительно либеральный этап реформ (лозунг: «пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ»), Мао переходит к радикальной программе «большого скачка», цель которой — за 15 лет достичь индустриального уровня Великобритании. Программа реализовалась в рамках политики «трех красных знамен», подразумевающей, в частности, создание на селе «народных коммун» с крайней степенью обобществления собственности, которые должны были в том числе заниматься и промышленным производством. Политика потерпела крах, вызвала широкое недовольство (в том числе и в самой партии), подавлявшееся при помощи «культурной революции» (лозунг: «огонь по штабам!»). Все это время экономический рост был крайне неустойчив, несколько раз сменяясь существенным спадом.
2) Второе поколение во главе с Дэн Сяопином приходит к власти после смерти Мао (1976–1992 гг.). Большинство политических руководителей, так же как и первое поколение, получили образование на Западе. За время правления второго поколения рост ВВП существенно увеличился, достигнув 8,8 % в год. ВВП на душу населения при этом повысился до 1000 долларов США. Лозунг этого периода: «Неважно, черная кошка или белая кошка: если она может ловить мышей, это хорошая кошка». В программном плане главным элементом выступила теория Дэн Сяопина, которая предполагала без отрицания марксистско-ленинской идеологии отход от догматического отношения к ней и переосмысление путей развития Китая на ее основе, с учетом конкретной социально-экономической специфики страны. Приоритетом провозглашалось достижение высоких темпов экономического роста за счет открытия китайской экономики миру при сохранении политической власти в руках компартии и социальной стабильности. Период охарактеризовался взрывным ростом иностранных инвестиций в китайскую экономику, предоставлявшую инвесторам дешевую и квалифицированную рабочую силу и благоприятный инвестиционный климат. Темпы роста китайской экономики возросли и, что оказалось еще более важным, впервые за долгие десятилетия стали устойчивыми.
3) Третье поколение сменило второе в 1992 году и находилось у власти до 2003 года. Лидером этого поколения стал председатель КНР Цзян Цзэминь. Особенностью данного поколения китайских руководителей было то, что, в отличие от двух предыдущих, они получили образование не на Западе, а в СССР. Средний рост ВВП увеличился до 9,3 % в год. ВВП на душу населения также вырос и составил 3,2 тыс. долларов США. Лозунгом третьего поколения стало представление интересов передовых производственных сил, прогресс в развитии передовой культуры и фундаментальные интересы подавляющего большинства населения Китая. Основополагающим программным элементом на этот раз стала идея о «тройном представительстве». Эта идея фиксировала альянс политического руководства страны с образовавшейся за время капиталистических реформ новой экономической элитой. В правление Цзян Цзэминя упор делался на развитие и поощрение прежде всего частного бизнеса. Это способствовало бурному росту экономики, но увеличивало разрыв между богатыми и бедными. А также между прибрежными районами Китая, аккумулировавшими основной поток инвестиций, и бедными внутренними районами, служившими поставщиком дешевой рабочей силы для заводов на побережье. Однако рост недовольства нивелировался ускорением экономического роста. Это помогло сохранить в обществе относительный консенсус по поводу экономической политики партии.
4) Во главе четвертого поколения встал Ху Цзиньтао (2003–2012/13 гг.). Что особо отличает политических деятелей четвертого поколения, так это то, что все они получили образование в Китае. Именно с этого поколения в политике Китая начинают проявляться националистические нотки. Рост ВВП в очередной раз увеличился и достиг в среднем 10,7 %. ВВП на душу населения подскочил до 8,5 тыс. долларов. Лозунг четвертого поколения: «Используй власть ради народа, проявляй заботу о народе и добивайся пользы для народа». В принципе этот лозунг полностью соответствовал конфуцианским традициям, к которым новое поколение руководителей не преминуло обратиться в своей внутренней политике. В основу программы четвертого поколения легла концепция научного взгляда на развитие, которая ознаменовала корректировку предыдущего курса на ускоренное развитие любой ценой, в том числе за счет существенного имущественного расслоения населения. Мировой финансово-экономический кризис вызвал падение внешнего спроса и вынудил руководство страны форсировать развитие внутреннего спроса. Сделать это можно было лишь поднимая благосостояние широких масс населения путем повышения зарплат, роста массового кредитования и т. п. Китай стал более требователен к иностранным инвесторам, которые начали переводить часть производств в более бедные азиатские страны. Однако Китай смог компенсировать это ростом внутреннего рынка и повышением инновационного уровня промышленности [1].
5) Наконец, в конце 2012 года китайское руководство сменилось в очередной раз — четвертое поколение сменилось пятым. Политические деятели пятого поколения также получили образование в Китае, и в этом смысле являются прямыми наследниками четвертого. В программе, выдвинутой Си Цзиньпином — нынешним предстателем КНР, который сменил на этом посту Ху Цзиньтао — по-прежнему отдается приоритет экономическому развитию. Однако уже сейчас становится ясно, что основные трудности по реформированию политической системы придутся как раз на время правления Си. Китайское общество больше не может ограничиваться лишь экономическими успехами, оно требует реформ в политической сфере, сокращения разрыва между богатыми и бедными и т. д. И в этом плане ближайшее десятилетие станет решающим для всей последующей истории Китая.
В целом, на данный момент нельзя с уверенностью сказать, есть ли у высшего китайского руководства планы по созданию Pax Sinica. Современную политическую элиту КНР отличает сильное стремление к сокрытию своих долгосрочных целей и задач. Тем не менее, наблюдая за тем, как Китай все активнее участвует в международной политике и как во все большем количестве случаев остальному миру приходится с ним считаться, время глобального доминирования Китая в мире не кажется чем-то сверхъестественным.
Анализируя все вышесказанное, можно сделать вывод о том, что генезис современной политической элиты Китая происходил под воздействием двух факторов. Во-первых, предшествовавшие образованию КНР поражения и неудачи повлияли на мировоззрение первых лидеров нового Китая, убедив их в необходимости взять реванш за «столетие унижения». Во-вторых, на становление элиты оказали влияние традиционная китайская культура и история, что и решили в итоге возродить руководители КПК эпохи Дэн Сяопина после смерти Мао Цзэдуна. В целом, процесс становления китайской элиты еще не закончен. Весьма показательным в этом смысле будет правление пятого поколения руководителей во главе с Си Цзиньпином, которое в последующие десять лет столкнется с поистине серьезными вызовами. От того, какой политический курс выберут китайские руководители, не только зависит развитие Китая в последующие несколько десятков лет, но это также покажет, какой элита видит свою роль в стране и какое место она отводит Китаю в мире.
Литература:
1. Драка принцев с комсомольцами: // Русский репортер. 08.11.2012. URL: http://expert.ru/russian_reporter/2012/44/draka-printsev-skomsomoltsami/ (Дата обращения: 21.10.2013)
2. Из генералов — в солдаты: [Электронный ресурс] // Эксперт. 25 апреля 2013. URL: http://expert.ru/2013/04/25/iz-generalov---v-soldatyi/ (Дата обращения: 23.05.2013).
3. Лю Яньдун. Совместная работа для устойчивого развития институтов Конфуция: Программная речь на V съезде Институтов Конфуция // Институт Конфуция (русско-кит. версия). 2011. № 1 (янв.). С. 10
4. Learning Chinese to grab Chinese market: foreign youngsters: [Электронный ресурс] // Xinhua. 03.08.2009. URL: http://news.xinhuanet.com/english/2009–08/03/content_11819969.htm (Дата обращения: 21.10.2013)
5. Киссинджер Г. О Китае. / Г. Киссинджер: пер. с англ. В. Н. Верченко. — М.: Астрель, 2013. — 635 с.
6. Переломов Л. С. Конфуцианское «Четверокнижие» («Сы шу») / Л. С. Переломов (отв. редактор). — М.: Восточная литература, 2004. — 432 с.
