Постольку, поскольку философские категории являются в большинстве случаев парными понятиями, то определение одного из них, как правило, содержит в себе отсылание и противопоставление другому. Так, например, свобода определяется через необходимость; сущность через явление и, наоборот, явление — через сущность. В этом смысле всякое определение (понимаемое как опредéливание, установление семантических пределов, границ понятия) представляет собой отрицание противоположности, и именно в этот момент подчёркивает Б. Спиноза в знаменитой максиме: «Omnis definitio est negatio» («Всякое определение есть отрицание»).
Поэтому, для того, чтобы сущностно определить прекрасное, представляется необходимым рассмотреть эту категорию эстетики в её противопоставлении с противоположной ей категорией безобразного. Однако, постольку, поскольку категория прекрасного является ближайшей «модификацией» категории эстетического, то представляется разумным сначала определить именно её, исходя из анализа, проведённого в предыдущей главе.
Прежде всего следует отметить, что в литературе категория эстетического определяется либо совершенно бессодержательно, либо тавтологично. Так, например, один из ведущих отечественных эстетиков, В. Бычков, даёт такое «определение»: «Эстетическое — наиболее общая категория эстетики, метакатегория, с помощью которой обозначается предмет эстетики и выражается сущностное родство и системное единство всего семейства эстетических категорий» [8, с. 467]. Или ещё один известный эстетик — Ю. Б. Борев: «метакатегория, то есть самая широкая и фундаментальная категория эстетики. Она отражает то общее, что присуще прекрасному, безобразному, возвышенному, низменному, трагическому, комическому, драматическому и другим эстетическим свойствам жизни и искусства. Эстетическое было осознано как самостоятельная и основополагающая для системы эстетических знаний категория только во второй половине ХХ в. (Л. Столович, В. Ванслов, Ю. Борев)» [4, с. 32].
Однако в некоторых других текстах (не справочных, а специально-научных) те же самые авторы дают более развёрнутые дефиниции. Так, например, В. В. Бычков, исследуя эстетическое сознание Отцов церкви, пишет: «К сфере эстетического… относятся все компоненты системы неутилитарных взаимоотношений человека с миром (природным, предметным, социальным, духовным), в результате которых он испытывает духовное наслаждение» [7, с. 8].
Исходя же из праксеологического понимания природы эстетического отношения-к-миру, можно дать такое определение этой фундаментальной категории эстетической науки: эстетическое — это предельная категория эстетики, выражающая неутилитарное эмоциональное переживание субъектом своего собственного чувственного восприятия явления, которое «захватывает» экзистенцию данного субъекта, не оставляя его равнодушным по отношению к этому явлению.
Возможность такого отношения-к-миру коренится в способности человека вообще неравнодушно («страдательно», симпатически) относится к миру, что, в свою очередь, фундировано в предметной преобразующей деятельности, в рамках которой человек дан как диалектическое единство субъектного и объектного, т. е. между человеком и миром имеется не просто физическо-физиологическая связь, но связь сущностно симпатическая: в предметном мире человек воплощает самого себя как экзистенциальное существо.
Относительно данного нами определения категории эстетического хотелось бы сделать три существенных замечания. Во-первых, что касается проблемы незаинтересованности эстетического отношения, идущей от И. Канта, то от неё (в рамках деятельностного подхода) следует отказаться, ибо, если эстетическое (в форме прекрасного) доставляет нам удовольствие, наслаждение, то мы, разумеется, стремимся к нему, т. е. мы заинтересованы в постоянном повторении этого наслаждения. Интерес этот, безусловно, носит неутилитарный характер, но всё же это именно интерес. Более того, всякая деятельность имеет своей движущей силой (мотивом) некоторую потребность, т. е. некоторый «интерес». В том числе и деятельность эстетическая: моё прослушивание (или исполнение) музыки имеет целью удовлетворить мою потребность в переживании эстетического наслаждения от самой деятельности прослушивания.
Во-вторых, О. А. Кривцун считает, что собственно эстетическое существует только через отношение к художественному произведению. Он пишет: «Важно понимать, что фокусирование в каком-либо понятии определенного типа эмоциональных реакций вовсе не означает, что перед нами — тот или иной тип эстетического отношения. Так, трагические или сентиментальные чувства, взятые сами по себе, есть предмет для изучения своеобразия психологических реакций. Эстетическими их делает преломленность и выраженность в определенном качестве художественной формы… Эстетический статус все чувства приобретают лишь тогда, когда обозначаемое ими содержание оказывается соответственно оформленным, начинает действовать на художественной территории, когда эмоциональное переживание демонстрирует себя через произведение искусства, придающее ему особое эстетическое измерение, выразительность, структуру, рассчитанную на определенный эффект» [10, с. 7]. — С этим суждением мы не можем согласиться, ибо в нашем бытии имеет место эстетическое восприятие таких, например, естественных (т. е. не-произведённых-человеком и, соответственно, не являющихся художественными) форм, как природный ландшафт, закат, рассвет. Более того, почти во всех текстах, где анализируется категории возвышенного и грандиозного, всегда приводятся примеры именно природного характера (шторм, извержение вулкана, буря). И не важно, что мы воспринимаем эти явления уже сквозь призму ранее интериоризированные художественные формы и структуры сознания. Природные явления эстетичны в смысле неравнодушного субъект-объектного отношения «сами по себе» вне художественной формы.
И, наконец, третье замечание касается момента наслаждения, о котором всегда говорят, когда речь заходит об эстетическом. Дело в том, что, с нашей точки зрения, эстетическое — это предельная категория эстетики, которая в свёрнутом виде содержит в себе категории прекрасного и безобразного и далее — все остальные эстетические категории и понятия. Поэтому в отношении собственно эстетического речь может идти только лишь об «общем», «чистом» экзистенциальном переживании чувственного восприятия явления без указания на его (переживания) модальность (удовольствие/неудовольствие, наслаждение/страдание, комическое/трагическое, возвышенное/низменное). И только на следующем уровне — уровне категорий прекрасного и безобразного — мы уже можем фиксировать модальности эстетического переживания.
Именно здесь мы и переходим к анализу категорий прекрасного и безобразного, из которого попытаемся вывести общую дефиницию прекрасного, чтобы далее иметь возможность перейти к исследованию развития этой категории в истории западноевропейской эстетике.
Категории прекрасного и безобразного являются ближайшим развитием категории эстетического. В истории философии имеются различные подходы к определению этих понятий. Представим определения этих понятий у разных авторов для наглядности в виде сравнительной таблицы:
Таблица 1
Категории прекрасного и безобразного
|
Прекрасное |
Безобразное |
|
«Одна из главных категорий классической эстетики, характеризующая традиционные эстетические ценности. Она выражает одну из основных и наиболее распространенных форм неутилитарных субъект-объектных отношений, связана с эстетическим наслаждением, совершенством, оптимальностью духовно-материального бытия, идеалами, стилем и т. п. Наряду с благом и истиной прекрасное — одно из древнейших понятий культуры, богословия, философской мысли» [6, с. 337]. |
«Одна из основных эстетических категорий, оппозиционная прекрасному; обозначает область неутилитарных субъект-объектных отношений, которая связана с антиценностью, с негативными эмоциями, чувством неудовольствия, отвращения и т. п. В отличие от главных категорий эстетики (эстетического, прекрасного, возвышенного, трагического) имеет сложный опосредованный характер, т. к. дефинируется обычно только в отношении к другим категориям как их диалектическое отрицание или как интегральная антиномическая составляющая (прекрасного, возвышенного, комического)» [5, с. 227]. |
|
«Категория эстетики, характеризующая явления, обладающие высшей эстетической ценностью. Как эстетическая ценность прекрасное отличается от нравственных и теоретических ценностей (добра, истины) тем, что оно связано с определённой чувственной формой и обращается к созерцанию или воображению; в отличие от утилитарно-полезного, отношение к прекрасному носит бескорыстный характер» [11] |
«Эстетическая категория, выступающая обычно как антитеза прекрасному, средоточие негативных характеристик бытия (бесформенное, “безобразное” и т. д.)» [3]. |
|
«Эстетическая категория, характеризующая явления, обладающие высшим эстетическим совершенством. В истории мысли специфика прекрасного осознавалась постепенно, через соотнесение его с другого рода ценностями — утилитарными (польза), познавательными (истина), этическими (добро) [9]. |
Безобразное — эстетическая категория, раскрывающая представления людей о несовершенстве, которое обнаруживается во внешних качествах объектов и выявляет дисгармонию в различных областях действительности. |
|
«Прекрасное — исторический продукт; явления, в которых проявляется максимальное для данного уровня исторического развития общества господство человека над окружающим материальным миром. Свободное владение силами природы, умение подчинить их разумной практической цели вызывает у человека эстетическое наслаждение. Прекрасное — общечеловеческая ценность, ценность предмета для человека как рода и сфера свободы. Эти определения необходимы и достаточны для характеристики прекрасного как узловой эстетической категории» [4, с. 53]. |
«Безобразное — эстетическое свойство предметов, естественные природные данные которых имеют отрицательное общечеловеческое значение, хотя и не представляют серьезной угрозы человечеству, так как заключенные в этих предметах силы освоены человеком и подчинены ему. Безобразное — отрицательная общечеловеческая значимость предметов, находящихся в сфере свободы. Безобразное отталкивает, но не пугает; прекрасное доставляет наслаждение одним своим видом» [4, с. 97]. |
|
Прекрасное — это высшая эстетическая ценность, которая рождается, когда формы окружающей нас реальности совпадают с нашими представлениями о совершенстве или о том, что способствует совершенствованию жизни |
Безобразное — это эстетическая ценность, которая возникает, когда формы окружающей нас реальности не совпадают с нашими представлениями о совершенстве |
|
Прекрасное обозначает нечто притягивающее, притягательное, вызывающее удовольствие вследствие своей внутренней и внешней гармоничности, соразмерности, имманентной упорядоченности, совершенства. |
Безобразное обозначает нечто отталкивающее, вызывающее неудовольствие вследствие своей дисгармоничности, несоразмерности, неупорядоченности, и отражает невозможность или отсутствие совершенства. «Безобразное — эстетическая категория, противоположная прекрасному и соотносительная с ним. Б. характеризует внешне выявленное разрушение некоторой внутренней меры бытия (само слово “безобразное” означает нечто неоформленное, хаотичное, не получившее “образа”)» [1]. |
|
Прекрасное — основная эстетическая категория, оппозиционная безобразному, обозначает область неутилитарных субъект-объектных отношений, которая связана с положительной ценностью, с позитивными эмоциями (радость), чувством удовольствия, симпатии и т. п. |
«Безобразное — одна из основных эстетических категорий, оппозиционная прекрасному, обозначает область неутилитарных субъект-объектных отношений, которая связана с антиценностью, с негативными эмоциями, чувством неудовольствия, отвращения и т. п». [2]. |
Итак, мы видим, что категории прекрасного и безобразного являются категориями диалектически соотносимыми. Их единство состоит в том, что они суть категории эстетические, т. е. такие формы, в которых схватывается неравнодушное эмоционально-ценностное отношение человека к какому-то явлению. Их противоположность состоит в том, прекрасное связано с отношением симпатии, а безобразное — с отношением отвращения.
«Отвращение, как и симпатия, не оставляет человека безразличным, оно захватывает его экзистенцию, и, следовательно, оно имеет непосредственное отношение к искусству. Только безразличное (ἀδιάφορα, res mediae) — не для искусства» [12, с. 104]. — Поэтому не прав О. А. Кривцун, который утверждает, что «строго говоря, всё здание эстетической науки строится на единственной категории прекрасного» [10, с. 7]. На самом деле эстетическое всегда обнаруживает себя именно в диалектике этих двух форм отношения человека к миру. Так, уже Аристотель показал, что в определённых условиях (например, в трагедии) безобразное, переданное в художественной форме, может выступать в форме прекрасного (через механизм катарсиса). Точно также и прекрасное может выступать в форме безобразного (вспомним Гуинплена и Квазимодо в художественной литературе). А Ф. В. Й. Шеллинг писал: «Так, высшая мудрость и внутренняя красота художника может отобразиться во вздорном или безобразном того, что он изображает, и только в этом смысле безобразное может стать предметом искусства, причем в этом отображении безобразное как бы перестает быть безобразным» [13, с. 273].
Общие свойства, которыми характеризуются прекрасное и безобразное в определениях, представленных в приведённой таблице, таковы:
Таблица 2
Противоположные атрибуты прекрасного и безобразного
|
Атрибуты прекрасного |
Атрибуты безобразного |
|
Высшая положительная эстетическая ценность[1]; |
Высшая отрицательная эстетическая ценность; |
|
Высшее эстетическое позитивное совершенство; |
Высшее эстетическое негативное совершенство; |
|
Наслаждение; |
Отвращение; |
|
Гармония (непротиворечивое единство противоположностей в сложных объектах); |
Дисгармония (непротиворечивое единство противоположностей в сложных объектах); |
|
Мера (необходимое количество); |
Отсутствие меры, безмерность; |
|
Симметрия; |
Асимметрия; |
|
Грация (красота в движении); |
Неуклюжесть в движении; |
|
Изящество (хрупкость, нежность формы, движения); |
Нескладность[2], неуклюжесть, угловатость, неловкость, корявость формы и движения; |
|
Прелесть[3] (проявление прекрасного в объектах малых форм); |
Уродливость, мерзость, жуткость[4] (проявление безобразного в объектах малых форм); |
|
Пропорция; |
Диспропорция; |
|
Ритм. |
Аритмия, синкопа. |
Итак, согласно приведённым определениям, прекрасное — это эстетическая ценность, характеризующая явления, обладающие высшим положительным эстетическим совершенством, выраженным в их возвышенной одухотворённости, гармоничности, пропорциональности, изящности, грациозности и ритмичности форм, восприятие которых доставляет субъекту эстетическое неутилитарное наслаждение и приводит к восторгу (εὐφορία) и ощущению полноты бытия.
Безобразное — это эстетическая ценность, характеризующая явления, обладающие высшим отрицательным эстетическим совершенством, выраженным в их низменности, дисгармоничности, непропорциональности, неуклюжести, корявости, мерзости и аритмичности форм, восприятие которых доставляет субъекту эстетическое отвращение, приводит к омерзению, нежеланию его чувственно созерцать (δυσφορέω).
Однако такое «правильное» понимание прекрасного и безобразного не совсем верно, особенно для современной эстетики и современного искусства, ибо категории прекрасного и безобразного должны пониматься диалектически (синхронически одно и то же явление может рассматриваться и как прекрасное, а как безобразное в рамках их имманентного единства в структуре эстетического, понимаемого как экзистенциально-неравнодушного отношения-к[5]) и исторически (диахронно, динамически в одну эпоху нечто может выступать атрибутом прекрасного, в другую же — атрибутом безобразного[6]).
Поэтому, как нам представляется, надо исходить из более абстрактного определения категорий прекрасного и безобразного. Предварительно (на примере категории прекрасного) можно её дефиницию сформулировать следующим образом: прекрасное — это одна из основных категорий эстетики, противоположная безобразному, выражающая неутилитарное эмоциональное переживание субъектом чувственного восприятия какого-либо явления, которое «захватывает» его экзистенцию, не оставляет его равнодушным по отношению к этому явлению, и вызывает у него чувство эстетического удовольствия от созерцания данного явления, что, как правило, связано с соответствием этого явления или его свойств представлениям субъекта о совершенстве мира.
Так, например, гармонию можно рассматривать и как «вечный мир» (И. Кант), и как слаженность-ἁρμονία Пифагора, и как войну-πόλεμος Гераклита. При этом все три позиции, несмотря на их противоположность, выражают именно внутренний момент прекрасного в системе мировоззрения этих трёх мыслителей.
Литература:
1. Безобразное // http://slovari.yandex.ru/безобразное %20- %20это/БСЭ/Безобразное/
2. Безобразное // http://www.terme.ru/dictionary/879/word/bezobraznoe
3. Безобразное // Философский энциклопедический словарь. — М., 1983. С. 47.
4. Борев Ю. Б. Эстетика. — М.: Высшая школа, 2002.
5. Бычков В.В, Бычков. О. В. Безобразное // Новая философская энциклопедия. — М., 210. Т. 1.
6. Бычков В.В, Бычков. О. В. Прекрасное // Новая философская энциклопедия. — М., 2010. Т. 3.
7. БычковВ. В. AESTHETICA PATRUM. Эстетика Отцов Церкви. I. Апологеты. Блаженный Августин. — М.: Ладомир, 1995.
8. Бычков В. В. Эстетическое // Новая философская энциклопедия. — М., 2010. Т. 4.
9. Кривцун О. А. Прекрасное // Философия: Энциклопедический словарь / Под ред. А. А. Ивина. — М.: Гардарики, 2004.
10. Кривцун О. А. Эстетика. — М.: Аспект Пресс, 1998.
11. Прекрасное // Философский энциклопедический словарь. — М., 1983. С. 527.
12. Рябов А. А., Кондрашов П. Н. Эстетизация безобразного: Экспликация социально-антропологических оснований. — Екатеринбург, 2012.
13. Шеллинг Ф. В. Й. Философия искусства. — М., 1966.
[1] Видимо, именно в силу этого эстетику часто называют «наукой о прекрасном». Ср.: «Эстетика – философское учение о сущности и формах прекрасного в художественном творчестве, в природе и в жизни, об искусстве как особой форме общественного сознания» (Ожегов С.И.).
[2] В русском языке очень трудно подобрать антоним к слову изящный. Некоторые предлагают такие варианты антонимов: неотесанный, мужицкий, вульгарный, задубелый, топорный, корявый, несуразный, грубый, угловатый, неловкий (в движениях, неуклюжий; резкий, грубый в выражениях). В польском есть соответствующее слово niezgrabne, а в украинском – незграбний, но оба эти слова при переводе на русский теряют свою антонимическую семантику.
[3] Ср.: очарование, обаяние, то, что (кто) вызывает восхищение, пленяет, чарует.
[4] В лексике XVIII века (например, у А.С. Пушкина) существовало слово ужесть (ужасть), прямо противоположное по значению прелести. Даже сегодня по антифрасису говорят: ужасть какая крастота!
[5] Так, например, в эстетике таких далёких друг от друга музыкальных стилей, как technicaljazz и deathmetal (и особенно grind-core) мелодичность, упорядоченность, ритмичность, гармоничность и изящество вообще рассматриваются как нечто отвратительное, безобразное.
[6] Так, например, в эпохи, предшествующие современной стадии развития капитализма, красивыми считались полные, дородные женщины (женщины Рафаэля), в то время как сегодня, напротив, красивы – худые и стройные. Аналогичная ситуация имеет место и с образом мужчины: из могучего охотника-воина-землепашца-рабочего он превращается в утончённого интеллигента-бизнесмена-офисного работника. Общая динамика перехода от мощи к утончённости в женской и мужской красоте налицо. Думается, что движение к постиндустриальному обществу даст нам красавиц, страдающими анорексией, и красавцев-программистов. Итак, традиционные социальные структуры детерминируют один образ прекрасного, индустриальные – другой, постиндустриальные – третий. Но самое важное здесь состоит в том, что на этом простейшем примере мы видим непосредственную взаимосвязь между социально-экономическими структурами, порожденными конкретно-исторической деятельностью людей, с одной стороны, и эстетическими представлениями – с другой.
