Статья посвящена анализу уголовно-правовой фикции условного осуждения, как исключительного права государства в лице его компетентных органов, на отказ от применения к лицу, совершившему преступление и признанному виновным в его совершении в установленном законом порядке реального наказания.
Ключевые слова:юридическая фикция; средство законодательной техники, общественные отношения, условное осуждение, общественные отношения.
The article analyzes criminal legal fiction of probation, as the exclusive right of the state, through its competent authorities to refuse to apply to a person who committed a crime and convicted of committing it in the manner prescribed by law real punishment.
Keywords: legal fiction; means of legislative techniques, public relations, probation, public relations.
Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда (ч. 1 ст. 43 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее по тексту УК РФ). Его суть такова: лишение или ограничение прав и свобод лица, признанного виновным в совершении преступления. Наказание может применяться только к лицу, совершившему преступление и признанному виновным в его совершении. Целью назначения наказания виновному лицу является восстановление справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения им преступлений. Данной цели можно достичь не только репрессивными мерами к виновному лицу. Поэтому законодатель обращается к институту освобождения от наказания и, избегая традиционной схемы: преступление — наказание — правовые последствия, дает возможность осужденному стать на путь исправления, не получив реального наказания, через позитивное посткриминальное поведение, используя такое нестандартное средство законодательной техники, как юридическая фикция. Юридическая фикция представляет собой закрепленный законодателем прием законодательной техники, который, в силу определенных обстоятельств, существующее положение определяет как реально не существующее (и наоборот) и ставшее в силу закрепления в нормативно-правовом акте общеобязательным [1]. Правовые последствия социального назначения института освобождения от наказания проявляются в корректировке интенсивности криминализации общественно опасных деяний, совершенных конкретными личностями, в зависимости от возможности достижения в отношении них целей наказания, способствовании индивидуализации и дифференциации уголовной ответственности [2].
В ч. 1 ст. 73 УК РФ говорится: «Если, назначив исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до восьми лет, суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным». Прежде чем приступить к анализу данной уголовно-правовой нормы, сконструированной законодателем с использованием такого средства законодательной техники, как юридическая фикция, необходимо определить обозначение слова условный в русском языке. Условный — «оговоренный каким — либо условием, зависящий от условия, имеющий силу только при наличии каких — либо условий» [3]. Условием применения к лицу, совершившему преступление, наказания, не связанного с изоляцией от общества, является нецелесообразность со стороны государства применения к нему реального наказания, связанного с изоляцией последнего от общества. Согласно ныне действующему постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 04.03.1961 № 1 «О судебной практике по применению условного осуждения», судам при решении вопроса о применении условного осуждения во всех случаях необходимо всесторонне и объективно оценивать всю совокупность обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность лица, совершившего преступление, с обязательным приведением в приговоре мотивов принятого решения [4]. При этом, законодатель, хотя и закрепляет возможность применения условного осуждения за усмотрением суда, ограничивает его путем установления уголовно-наказуемых деяний, совершив которые, лицо не может рассчитывать на условное осуждение. Законодатель презюмирует, что назначение им условного осуждения для совершивших данные деяния не достигнет целей уголовного наказания и не будет способствовать стабильности и упорядоченности регулируемых общественных отношений. К таким преступлениям, в частности, относятся: 1) преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста; 2) тяжкие или особо тяжкие преступления, совершенные лицом в течение испытательного срока при условном осуждении, назначенном за совершение умышленного преступления, либо в течение неотбытой части наказания, назначенного за совершение умышленного преступления, при условно-досрочном освобождении; 3) опасные или особо опасные рецидивы преступлений (ч. 1 ст. 73 УК РФ). Представляется, что подход законодателя к ограничению действия уголовно-правовой фикции, определяемый не только предельным сроком наказания, но и конкретными преступлениями, совершив которые, лицо не может быть подвергнуто условному осуждению, соответствует целям рационального законодательства и принципу гуманизма уголовного закона (ст. 7 УК РФ). В данном случае законодатель демонстрирует эффективное реагирование на изменяющиеся общественные отношениями, тем самым не предоставляя возможности суду применить к лицам, обладающим повышенной степенью общественной опасностью, а это, прежде всего, свидетельствует об их повышенной криминализации, такой исключительной меры, как условное осуждение.
В приговоре суда о признании лица виновным в совершении преступления и назначении ему наказания условно реализуется исключительное право государства на не применение к лицу, совершившему преступление и признанному виновным в установленном законом порядке, реального наказания. исключительное право государства отказаться от применения к осужденному назначенного судом реального наказания есть не что иное, как односторонний компромисс государства с лицом, совершим преступление и признанным виновным в его совершении. В отказе государства применять к осужденному реальное наказание наблюдается стремление законодателя отойди от агрессивности уголовной репрессии, предоставив возможность лицу, признанному виновным в совершения преступления, искупить свою вину не путем исполнения назначенного судом наказания, а позитивным посткриминальным поведением в обществе. Компромиссность данной юридической конструкции заключается в отказе государства применить к осужденному реальное наказание, связанное с отрывом от общества, взамен на обязательное выполнение осужденным ряда обязательств, которые будут свидетельствовать о его социальной реадаптации. Такими обязательствами, согласно ч. 5 ст. 73 УК РФ, являются следующие: обязанность не менять постоянного места жительства, работы, учебы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного; обязанность не посещать определенные места; обязанность пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании или венерического заболевания; обязанность трудиться (трудоустроиться) либо продолжить обучение в общеобразовательной организации. Кроме того, данный перечень обязанностей для условно осужденного не является исчерпывающим и суд может возложить на условно осужденного исполнение и других обязанностей, способствующих его исправлению. При этом необходимо сказать, что законодатель, руководствуясь принципом справедливости уголовного закона, строго индивидуализировано подошел к установлению обязанной для условно осужденного, поставив их в зависимость от возраста осужденного, трудоспособности и состояния здоровья.
Условное осуждение выделяется из общего числа норм гл. 10 УК РФ о назначении наказания прежде всего тем, что законодателем при конструировании данной юридической конструкции была использована юридическая фикция. Применяя данное средство законодательной техники, законодатель не освобождает лицо от наказания; напротив, лицо признается виновным, и ему судом назначается наказание, соответствующее характеру и степени общественной опасности совершенного деяния и личности виновного. Уголовно-правовая фикция в институте условного осуждения преднамеренно подтасовывает действительность с целью придания стабильности регулируемым общественным отношениям. В первую очередь, это проявляется в нецелесообразности применять полный спектр уголовной репрессии к виновному лицу, если суд придет к выводу о возможности восстановления социальной справедливости, а также возможности нравственного исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений без реального отбывания последним наказания. В этом и заключается основное содержание уголовно-правовой фикции условного осуждения: она превращает назначенное судом наказание в квазинаказание, не влекущее обязательного выполнения лицом, совершившим преступление и признанным виновным в его совершении, тех лишений и ограничений прав и свобод, которые были установленными вступившим в законную силу приговором суда и олицетворяют само государственное принуждение; т. е. получается, что назначенное судом наказание осужденным лицом фактически не исполняется. Таким образом, использование законодателем юридической фикции при конструировании института условного осуждения самоограничивает сферу и интенсивность уголовной репрессии государства к лицу, совершившему преступление. Лимитирование государственного принуждения заключается, прежде всего, в условности назначенного судом наказания, и исполнении осужденным в течение испытательного срока определенных обязанностей.
Рассматривать указанные выше обязанности как разновидность наказания, а также как определенную предпосылку условного осуждения, представляется симмантически бессодержательным расценивать. Прежде всего, как отмечалось ранее, компромисс, возможность не применения к лицу, совершившему преступление и признанному в установленном законом порядке виновным в его совершении, реального наказания исходит в одностороннем порядке от государства, только оно обладает исключительным правом освободить в конкретном случае осужденного от реального отбывания наказания. Однако освобождение лица от реального наказания еще не означает исключение для виновного лица применения к нему реального наказания (ст. 74 УК РФ) и снятия судимости (п. а ч. 3 ст. 86 УК РФ). Несмотря на нахождение уголовно-правовой нормы об условном осуждении в гл. 10 УК РФ, регламентирующей, как указывалось ранее, вопросы назначения наказания, говорить об условном осуждении, как о разновидности уголовного наказания, представляется некорректным и симмантически бессодержательным. При этом, в отличие от уголовного наказания, суд, согласно ч. 7 ст. 73 УК РФ, по представлению специализированного органа по надзору за условно осужденными может отменить полностью или частично либо дополнить ранее установленные для условно осужденного обязанности.
Современные исследователи данной проблематики часто отмечают, что употребляемый термин «условное осуждение» не совсем точен, поскольку осуждение не является условным [5]. Их мнение основано на том, что лицу, виновному в совершении преступления, судом выносится реальный обвинительный приговор и назначается определенное наказание. Следующим доводом безусловности осуждения является наличие у субъекта судимости до окончания испытательного срока (п. «а» ч. 3 ст. 86 УК РФ). Н. Г. Кадников в своем диссертационном исследовании отмечает, что ст. 73 УК РФ правильнее было бы озаглавить как «Условное неприменение наказания» по примеру Модельного УК стран СНГ [6]. Нечепуренко А. А., говоря об идее условности наказания в России, предложил термин «испытание». Под ним следует понимать меру уголовной ответственности, заключенную в определенных обязанностях (запретах и предписаниях), возлагаемых на осужденного под угрозой отбывания назначенного наказания в случае уклонения от их исполнения [7].
Для уяснения сущности данного вопроса, прежде всего, необходимо обратиться к толкованию понятия «осуждение», которое использует законодатель в юридической конструкции ст., ст. 73, 74 УК РФ. Согласно толковому словарю С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, осуждение — это неодобрительное мнение, порицание [8]. Действительно, условное осуждение лица трудно признать наказанием, так как оно, хотя и имеет момент исправления виновного в совершении преступления, никак не связано с государственным принуждением в той роли, которую ему отводит ч. 1 ст. 43 УК РФ, где идет речь о лишении или ограничении прав и свобод виновного лица. Поэтому нельзя признать справедливым суждение С. В. Шевелевой, которая считает, что термин «осуждение» так органично вошел в российскую правовую традицию, что изменять его на другой нецелесообразно [9].
В этой связи, несмотря на обилие в юридической литературе суждений относительно юридической природы условного осуждения [10], наиболее справедливым и заслуживающим внимания представляется мнение Н. С. Малолеткиной о том, что условное осуждение выступает специфической формой реализации и выражения юридической ответственности, которая применяется к осужденным лицам в виде не карательного, а исправительного принуждения [11]. Схожее мнение ранее было высказано такими исследователями проблематики института условного осуждения в уголовном законе, как А. К. Музенником, В. А. Уткиным, О. В. Филимоновым, Г. А. Кригером, В. В. Пронниковым, рассматривавшими условное осуждение как одну из форм реализации уголовной ответственности, заключающейся в освобождении осужденного от реального отбывания назначенного судом наказания под определенными, установленными уголовным законом, условиями [12].
Условное осуждение, прежде всего, основано на выводе суда о том, что виновное в совершении преступления лицо сможет без изоляции от общества (при лишении свободы или помещении в дисциплинарную воинскую часть) или без ограничения иных прав и свобод осужденного (при исправительных работах и ограничении по военной службе) кардинально перевоспитаться, т. е. изменить свою позицию к тем общественным отношениям, которые он нарушил. Тем самым виновное лицо самостоятельно, без оказания на него государственного принуждения, интерпретируется в обществе путем позитивного посткриминального поведения.
Сам по себе испытательный срок, установленный ч. 3 ст. 73 УК РФ (который в случае назначения лишения свободы на срок до 1-го года или более мягкого вида наказания, не может быть менее шести месяцев и не более трех лет, а в случае назначения лишения свободы на срок свыше 1-го года он также не может быть менее шести месяцев и более пяти лет, при этом для ограничения по военной службе он не может превышать оставшийся срок прохождения военной службы на день провозглашения приговора), не может нести в себе те психологические переживания, которые испытывает лицо в момент отбытия реального наказания, и является своеобразным релятивным содержанием условного осуждения. Попытка рассмотрения в научной литературе данного уголовно-правового института как особого вида наказания, опираясь, прежде всего, на то, что условно осужденный полностью не освобождается от наказания, поскольку всегда существует угроза, в случае нарушения правил отбывания условного осуждения, приведения в исполнение реального наказания, что контролируют специализированные органы в период испытательного срока [13], является бессодержательной. Данные уголовно-правовые меры, применяемые к условно осужденному, выступают теми условностями, которые должен соблюдать виновный, показывая свою социальную реадаптацию. Их стабильное соблюдение и выполнение априори позволяет правоприменителю сделать заключение, подтверждающее вывод суда о нецелесообразности применения к виновному лицу реального наказания. В том числе при исправлении осужденного ставить перед судом вопрос о досрочной отмене условного осуждения и снятии судимости, что позволяет говорить о достижении целей уголовного наказания, назначенного по приговору суда, хотя само наказание ввиду применения уголовно-правовой юридической фикции, лицом фактически не исполнялось. В этой связи нельзя согласиться с суждением И. М. Агзамова о несоответствии целей уголовного наказания и условного осуждения виновного лица [14], что само по себе является абсурдным, т. к. условное осуждение выступает, прежде всего, формойреализации наказания в неадекватной его содержанию конфигурации. Но условное осуждение, тем самым, не отменяет само назначенное судом наказание и, соответственно, цели, которое оно преследует. Так, в п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения Судами Российской Федерации уголовного наказания» (в ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 03.12.2013 № 33) указывается, что назначение условного осуждения должно, прежде всего, отвечать целям исправления условно осужденного, в силу чего на него может быть возложено исполнение определенных уголовным законом обязанностей [15].
Свидетельством легитимности данной точки зрения, является не только отсутствие условного осуждения в качестве самостоятельного наказания в ст. 44 УК РФ, но и та правовая позиция, которая прослеживается в практике правоприменительных органов. Переходя от научной полемики к судебной практике, необходимо отметить, что еще Пленум Верховного суда РСФСР упоминал о недопустимости отнесения условного осуждения к наказанию, указывая, что условное осуждение является альтернативой наказанию, предоставляя освобождение от уголовного наказания при определенных условиях; исходя из этого и учитывая тяжесть уголовного наказания, условное осуждение не может быть с ним сопоставимо [16]. Кроме всего прочего, такую устойчивую позицию относительно не признания условного осуждения наказанием занимает и современная судебная практика, выраженная, прежде всего, в постановлениях и определениях Верховного суда РФ и Конституционного суда РФ [17].
Все вышесказанное дает основание считать термин «назначается» применительно к условному осуждению не совсем корректным, т. к. в данном случае условное осуждение подменяется наказанием, что может привести к непоследовательной работе правоприменительной практики и отсутствию единообразного толкования данной уголовно-правовой нормы. Уголовное наказание, назначенное судом виновному лицу с помощью юридической фикции, превращается в как бы несуществующее положение, тем самым законодатель подменяет действительность, предоставляя право государству в лице суда отказаться от применения к виновному реального наказания, которое, бесспорно, исходя из назначения уголовной политики, неукоснительно должно сопровождать совершенное преступление. В первую очередь, здесь необходимо иметь в виду, что в каждом случае применения судом условного осуждения перед ним стоит дилемма: необходимость назначения лицу реального наказания и нецелесообразность его назначения как возможность исправления лица и предупреждения совершения им новых преступлений. Именно данные обстоятельства обусловливают использование законодателем такого исключительного средства законодательной техники, как юридическая фикция, позволяющего отойти от трафаретного порядка развития общественных отношений. Замещение уголовного наказания условным осуждением является необходимой предпосылкой понижения уровня уголовной репрессии и освобождения задыхающейся пенитенциарной системы России. Прежде всего, в данной юридической конструкции проявляется не только вымышленный аспект, составляющий содержание уголовно-правовой фикции условного осуждения, что выражается в правовой составляющей данной юридической конструкции. Ей присущ и политический аспект, как одно из направлений уголовной политики нашего государства на современном этапе развития, которое исходит из предположения о том, что лицо, нарушившее уголовно-правовой запрет, осознает все негативное значение совершенного деяния и встанет на интересующий государство путь исправления без реального исполнения наказания. При этом данное предположение суд делает исходя из анализа всех обстоятельств дела и личности виновного и считает таковое предположение в высокой степени обоснованным и достоверным. По — другому и быть не может: предоставление такой возможности для виновного лица, если из материалов уголовного дела прослеживается его антисоциальная направленность, будет являться неправомерным со стороны судьи. Как раз применяя условное осуждение к виновному лицу, государство, преднамеренно пропуская в механизме воздействия принуждение, тем самым отказывается от использования тех лишений или ограничений прав и свобод, к которым необходимо было прибегнуть при обычном развитии уголовно-правовых отношений, связанных с совершением преступления и которые виновный испытывает как в момент его осуждения судом, так и, в большей степени, в период исполнения наказания. Сама условность назначенного судом наказания, позволяющая не отбывать лицу реальное наказание, является содержанием такого средства законодательной техники, как уголовно-правовая фикция условного осуждения. В этой связи нельзя признать удачным предложение некоторых авторов рассматривать условное осуждение как особый вид освобождения от наказания и переместить данный уголовно-правовой институт в гл. 12 УК РФ [18], так как виновное лицо в данном случае не освобождается от наказания, и в любой момент испытательного срока, как указывалось выше, существует угроза применения к нему реального наказания, назначенного по приговору суда. Помещение же данного уголовно-правового института в гл. 12 УК РФ полностью нивелирует значимость его как самостоятельной уголовно-правовой конструкции. Именно нахождение норм об условном осуждении в главе о назначении наказания позволяет законодателю придать регулируемым общественным отношениям определенную стабильность и облегчить правоприменителю работу при решении вопроса об условном осуждении, что, бесспорно, приведет к экономии процессуальных издержек.
Литература:
1. Бабаев В. К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 28; Панько К. К. Фикции в уголовном праве и правоприменении: Дис. … канд. юрид. наук. Воронеж, 1998. С. 49.
2. Зельдов С. И. Освобождение от наказания и его отбывания. М.: Изд-во «Юрид. Литература». 1982. С. 18.
3. Ушаков Д. Н. Толковый словарь современного русского языка. М.: Изд-во «Аделант». 2013. С. 708.
4. П. 1 Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 04 марта 1961 г. № 1 «О судебной практике по применению условного осуждения» (с изм. и доп., внесенными постановлениями Пленума Верховного Суда СССР от 26.04.1984 № 7) // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1961. № 3.
5. Ткачевский Ю. М. Избранные труды. СПб.: Изд-во Юридический центр «Пресс». 2010. С. 367.
6. Кадников Н. Г. Классификация преступлений по уголовному праву России: дис. … канд. юрид. наук. М., 2000. С. 261.
7. Нечепуренко А. А. Испытание в уголовном праве Российской Федерации: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Омск, 2009. С. 28–29.
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Изд-во «А ТЕМП». 2013. С. 543.
9. Шевелева С. В. Условное осуждение как превентивная мера в уголовном законодательстве // Российская юстиция. 2011. № 4. С. 20.
10. Неманежин В. Ю. Некоторые проблемы теории и практики условного осуждения в уголовном праве России // Правоведение. 2006. № 4. С. 144–153; Агзамов И. М. Условное осуждение как разновидность неприменения уголовного наказания // Грамота. Тамбов. 2012. № 8 (22): в 2-х ч. Ч. I. C. 17–23.
11. Малолеткина Н. С. Условное осуждение — форма реализации уголовной ответственности: проблемы сущности и исполнения: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2011. С. 13.
12. Якубович М. И. О правовой природе условного осуждения // Советское государство и право. 1946. № 11–12. С. 59; Музенник А. К., Уткин В. А., Филимонов О. В. Условное осуждение и отсрочка исполнения приговора. Томск, ТГУ, 1990. С. 10; Кригер Г. А. Условное осуждение и роль общественности в его применении. М.: Изд-во «Юридиздат». 1963. С. 9; Пронников В. В. Условное осуждение и его правовые последствия: Дис.... канд. юрид. наук. Омск, 2002. С. 41.
13. Шаргородский М. Д. Советское уголовное право. Часть общая. Л., Госполитиздат. 1960. С. 513; Андреаненко А. В. Принцип социальной справедливости в системе уголовного права Российской Федерации//Адвокат. 2007. № 5. С.14; Цанева А. Н. О юридической природе института условное осуждение в Российской Федерации // Общество: политика, экономика и право. 2012. № 2. С. 127.
14. Агзамов И. М. Цели условного неприменения наказания в уголовном праве России // Научный портал МВД России. 2011. № 2 (14). С. 16–21.
15. П. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения Судами Российской Федерации уголовного наказания» (в ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 03.12.2013 № 33) // Российская газета. 2007. № 13.
16. Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР: 1964–1972 гг. / отв. ред. А. К. Орлов. М.: Изд-во «Юрид. лит».. 1974. С. 468.
17. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 23 марта 2011 №. 2-П11. Официальный сайт КонсультантПлюс. [электронный ресурс]: режим доступа: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=191636 (дата обращения: 23.05.2014); Определение Конституционного Суда РФ от 21 марта.2013 г. № 474-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Белоглазова Анатолия Владимировича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 10, статьями 44 и 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также частью первой статьи 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Официальный сайт КонсультантПлюс. [электронный ресурс]: режим доступа: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=330065/. (дата обращения: 15.05.2014).
18. Островский А. Л. Условное осуждение в российском и зарубежном законодательстве: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 9; Полосухина О. В. Условное осуждение к лишению свободы в отношении несовершеннолетних: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Рязань, 2013. С. 11.
