Стилистические характеристики предисловий и послесловий к художественным произведениям: диахронический аспект

В статье рассмотрены стилистические характеристики англо- и русскоязычных предисловий и послесловий в диахроническом аспекте, написанные к изданиям художественных произведений.

Ключевые слова: стилистические средства, тропы, фигуры, экспрессивные средства синтаксиса

Одной из черт художественного стиля речи является образное изображение действительности с помощью разнообразных стилистических средств с целью воздействия на читательскую аудиторию. Являясь вторичными текстами по отношению к первичным текстам, которые они описывают, предисловия и послесловия к изданиям произведений могут наследовать определенные черты художественного стиля.

Цель нашего исследования состояла в выявлении особенностей употребления стилистических средств в предисловиях и послесловиях к англоязычным и русскоязычным изданиям художественных произведений в диахроническом аспекте. В 24 изданиях, вышедших в XIX, XX и XXI вв., были рассмотрены по 4 англо- и 4 русскоязычных предисловия / послесловия, написанные разными авторами в XIX, XX и XXI вв. к одним и тем же пьесам В. Шекспира.

Как показывает таблица, предисловия и послесловия к изданиям художественных произведений содержат ряд стилистических средств, представленный тропами, фигурами и экспрессивными возможностями синтаксиса, с помощью которых авторы наиболее ярко выражают свои критические рассуждения о рассматриваемых произведениях.

Таблица 1

Частотность стилистических средств в предисловиях / послесловиях к англо- и русскоязычным изданиям художественных произведений

Сравнивая количество стилистических средств в англоязычных предисловиях и послесловиях, мы наблюдаем их частотное снижение в диахронии (152 / 146 / 106). Что касается русскоязычных предисловий и послесловий, очевидно увеличение частотности стилистических средств в текстах ХХ века (136 / 176 / 132), что можно связать с богатыми традициями советской литературной школы критики. В целом, тенденция меньшего использования стилистических средств как в англо-, так и в русскоязычных предисловиях / послесловиях XXI в. свидетельствует о влиянии так называемой «лингвистической экономии» [4, с.126] в современной вторичной литературе, что связано с принципом экономии времени, т. е. в данном случае, необходимости экономии объема текста со стремлением передать максимум информации минимумом языковых средств в письменной культуре.

Среди всех стилистических средств в англо- и русскоязычных предисловиях и послесловиях к художественным изданиям XIX, XX и XXI вв.самыми частотными являются тропы (68 %-50 %-58 % — в англоязычных текстах и 66 % / 48 % / 46 % — в русскоязычных текстах), менее употребительными являются фигуры (19 % / 33 % / 31 % — в англоязычных текстах и 19 % / 35 % / 42 % — в русскоязычных текстах), а наименьшую частотность имеют экспрессивные возможности синтаксиса (13 % / 17 % / 11 % — в англоязычных текстах и 15 % / 17 % / 12 % в русскоязычных текстах). Это может свидетельствовать о том, что «сила слова», воплощающаяся в образности, является главным средством выражения мысли в предисловиях и послесловиях к изданиям художественного стиля по сравнению с синтаксическими возможностями построения текстов этих жанров

Во всех рассмотренных англо- и русскоязычных предисловиях и послесловиях к изданиям XIX, XX и XXI вв. наиболее частотным средством выразительности является метафора (30 % / 19 % / 25 % — в англоязычных текстах и 31 % / 18 % / 28 % — в русскоязычных текстах). О значимости феномена метафоры написано большое число научных работ. Как отмечает Дж. Лакофф, «метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии» [3, с. 387]. Естественная метафоричность мышления отражается и в письменной литературе, являясь ярким выражением авторских посланий читательской аудитории и помогая постичь суть явления как можно глубже (Его творчество является вершиной мировой драматургии (этот пример, как и последующие примеры в статье, взяты из рассматриваемых предисловий и послесловий).

Эпитет как часто используемое средство выразительности в художественной литературе, рассматривается как одно из средств утверждения индивидуального, субъективно-оценочного отношения автора к описываемому явлению, нацеленное на желаемую реакцию со стороны читателя. Согласно таблице, в большинстве англо- и русскоязычных предисловиях и послесловиях эпитет имеет одну из самых высоких частотностей употребления после метафоры, что говорит о его существенных позициях в предисловиях и послесловиях к изданиям художественного стиля для более влиятельного выражения авторских мыслей (14 % / 18 % / 22 % — в англоязычных предисловиях / послесловиях и 10 % — 12 % — 6 % — в русскоязычных предисловиях / послесловиях) (themostbrutallinesinallliterature ‘самые жестокие строки во всей литературе’).

Следует также выделить еще одно средство, основанное на метафорическом переносе, — олицетворение (necessitythatthreatenstoswallowupthecharacters… ‘необходимость, которая угрожает проглотить героев…’). Ассоциации, связанные с человеческим мышлением и представлением об окружающем мире, широко наблюдаются в многовековой практике фольклора, включая мифы, сказки, сказания, былины, легенды, народные песни, пословицы и поговорки, в основном предшествующие письменной художественной литературе, и, как мы видим, это отражается во вторичных текстах, написанных к художественных произведениях. Согласно таблице олицетворение является наиболее частотным в англоязычных предисловиях и послесловиях к изданиям XX (9 %) и в русскоязычных предисловиях и послесловиях XIX, XX и XXI вв. (9 % / 10 % / 8 %).

Среди самых частотных фигур необходимо отметить перечисление, несущее эмоциональную нагрузку, которое является основной фигурой в русскоязычных предисловиях / послесловиях XIX в. (6 %) и англоязычных текстах XIX в. (9 %) и XX в. (17 %). Были найдены случаи союзной и бессоюзной связи между перечисляемыми членами предложений. Использование асиндетона способствует семантическому уравниванию перечисляемого ряда(the brilliant and pathetic portrait of Shallow; the grotesquery of Pistol; the Prince’s reconciliation with his father; the King’s apostrophe to sleep; the rejection of Falstaff. ‘замечательный и трогательный портрет Шелоуа; гротескность Пистола; примирение принцессы с ее отцом; уход короля ко сну; отвержение Фальстафа’), в то время как полисиндетон придает более весомое значение каждому из составляющих членов этого ряда (И его друзья, и его коллеги, и родственники, и он сам…).

Экспрессивные средства синтаксиса наименее употребительны среди всех представленных стилистических средств как в англо-, так и в русскоязычных предисловиях и послесловиях к изданиям XIX, XX и XXI вв., что можно связать с жанром рассматриваемых текстов. Среди этих средств инверсия, акцентирующая внимание читателя на важности определенной информации, является наиболее частотной во всех русскоязычных предисловиях / послесловиях (8 % / 11 % / 6 %) и в англоязычных предисловиях / послесловиях XIX в. (9 %) и XX в. (12 %).

Более частотно употребление инверсии во флективных языках в отличие от аналитических языков, например английского, где «совершенно очевидно, что слово можно поставить не в «любое» положение, а только в такое, которое предопределено законами построения предложения данного языка», поэтому «в подлинно художественном произведении использование инверсии всегда мотивировано целью высказывания» [2, с. 187, 188]. Грамматический факт подтверждает достаточно высокую частотность инверсии в русскоязычных предисловиях и послесловиях, написанных на протяжении трех столетий по сравнению с англоязычными текстами.

Данные таблицы показывают использование вопросительных предложений в диахронии авторами в качестве более эмоционально нагруженных конструкций как в англо-, так и в русскоязычных предисловиях и послесловиях в том числе для установления более тесного контакта с читательской аудиторией.

Сравнивая английский язык с русским, А. Вежбицкая с интересом отмечает, что «именно русский язык выступает как язык, уделяющий эмоциям гораздо большее внимание и имеющий значительно более богатый репертуар лексических и грамматических выражений для их разграничения» [1, с. 44].Следует отметить, что восклицания были найдены только в русскоязычных изданиях XIX (2 %) и XX (1 %) вв., что может свидетельствовать о более экспрессивном способе выражения мыслей русскоязычных авторов по сравнению с традиционной «холодностью», приписываемой английской культуре(Такое утопически реформированное общество мы не раз встречаем в комедиях Шекспира его раннего (но не второго!) периода).

Таким образом, есть общие черты использования стилистических средств в англо- и русскоязычных предисловиях и послесловиях XIX, XX и XXI вв. к изданиям художественных произведений, включая такие традиционные средства художественного стиля, как метафору и эпитет, а также использование инверсии. Что касается разнообразной немногочисленной частотности остальных средств, их применение связано с индивидуальным подходом каждого автора. Самую высокую частотность по сравнению с фигурами во всех предисловиях и послесловиях имеют тропы как основные средства создания образности. В целом наблюдается тенденция к снижению употребления стилистических средств в рассматриваемых нами жанрах вторичных текстов, что мы связываем с влиянием современной эпохи, одной из реалий которой является вынужденная экономия времени.

Литература:

1.      Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. — М.: Русские словари, 1996. — 416 с.

2.      Гальперин И. Р. Очерки по стилистике английского языка / И. Р. Гальперин. — М.: Изд-во лит-ры на ин. яз., 1958. — 459 с.

3.      Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры: сб. ст. / под общ. ред. Н. Д. Арутюновой. — М.: Прогресс, 1990. — С. 387–415.

4.      Мартине, А. Принцип экономии в фонетических изменениях (Проблемы диахронической фонологии) / А. Мартине. — М.: Изд-во ин. лит-ры, 1960. — 260 с.