А козла, на которого вышел жребий для отпущения, поставить живого пред Господом, чтобы совершить над ним очищение и отослать его в пустыню для отпущения.
Библия. Левит, 16:10
Среди множества талантливых учеников К. Г. Юнга Эрих Нойманн (1905–1960) выделяется открытием нового конфликтогена — психического феномена, названного им «козлом отпущения». Как явствует из приведенного выше эпиграфа, термин был заимствован им из Ветхого завета. Но не только сам термин, но и обстоятельства, лежащие в основании этого феномена. Механизм формирования и эффекта «козла отпущения» был изложен в фундаментальной работе Нойманна «Глубинная психология и новая этика», опубликованной в 1949 году [1]. Ранее мы писали об основных идеях автора, раскрывающих суть исследуемого феномена [2; 3; 4]. Возвращение к этой теме обусловлено активизацией межэтнических и межконфессиональных противоречий в России, усилением конфронтационных настроений в стране, доминированием в средствах массовой информации антизападного дискурса. К сожалению, ряд политиков и журналистов, заинтересованных в решении своих не всегда праведных задач, нередко используют для этого принцип «Разделяй и властвуй!», способствуют поляризации общества на «своих» и «чужих». Главным инструментом реализации этого принципы служит феномен «козла отпущения»
Э. Нойманн исследовал этот феномен как фактор формирования межличностных конфликтов, не проецируя его в область политики. Он рассматривает его как явление, особенно ярко проявляющимся в молодежной среде и относительно изолированных от общества сообществах — военных коллективах, местах лишения свободы и т. п., где один или несколько человек становятся объектом неприязни, унижения, оскорблений, а иногда и систематического физического насилия. Нойманн рассматривает его в качестве независимого от исторических условий и культуры явления, которое является одним из источников конфликтов в коллективе, иногда приводящих даже к трагическому исходу. К примеру, в местах лишения свободы, в молодежных коллективах он нередко является причиной суицида.
Однако анализ данного явления показывает его глобальный характер: этот феномен существует в разных вариантах повсеместно, включая общество в целом, где роль «козла отпущения» может играть какой-либо народ, обычно представляющий национальное меньшинство (евреи, цыгане, чеченцы и т. д.), раса, каста, религия, политическое движение, партия и т. п. В местах лишения свободы сложился даже целый социальный слой «козлов отпущения» — так называемые «опущенные». Нередко он становится источником социальных конфликтов — войн, революций, геноцида и других социальных потрясений со значительными историческими последствиями. Это заставляет относиться к феномену «козла отпущения» со всей серьезностью и сделать его предметом тщательного научного анализа.
Психолого-методологические основы исследования этого конфликтогена содержатся в работах учителя Нойманна — Карла Густава Юнга [5; 6]. Юнг считал, что психика человека содержит так называемую «Тень» — качества, интересы, стремления, которые воспринимаются самим индивидом отрицательно, оценивается им как несовместимые с его личностью. «Тень», по сути, есть анти-личность.
Получается, что человек состоит как бы из двух начал — положительного («Самости», по Юнгу) и отрицательного. Согласно основателю глубинной психологии «Тень» образуется в результате подавления и вытеснения из сознания всего того, что не поощряется личностью и её социальным окружением, противоречит социальным установкам и идеалам, значимым для жизни в данном обществе. В результате вытеснения из сознания, «Тень» перемещается в область бессознательного, проявляя себя лишь в сновидениях, и человек, как правило, не догадывается о её существовании. Но, как замечает Нойманн, развивая эту тему, «изгнанные из сознательной психики силы накапливаются и создают в сфере бессознательного напряжение, которое носит отчетливо деструктивный характер» [1, c. 48]. Для нейтрализации разрушающего влияния «Тени» психика в процессе эволюции выработала один из фундаментальных механизмов — проекцию (термин, веденный в психологию Юнгом). Она (проекция) представляет собой процесс переноса бессознательных компонентов психики на внешний объект, в качестве которого, как правило, выступает другой человек или чужой народ. «Бессознательные формы всегда получали выражение в защитных и целительных образах и тем самым выносились в лежащее за пределами души космическое пространство», — писал Юнг [7, c. 138].
Подобные утверждения мы встречаем у другого ученика Юнга — Герхарда Адлера: «Общим правилом является то, что каждое неизвестное содержимое нашего бессознательного проецируется на другого человека или даже предмет» [8, c. 32]. Мы писали о тождестве этого свойства психики с явлением интенциональности, составляющим важное положение феноменологии Э. Гуссерля [9, c. 44–46].
Исследуя феномен «козла отпущения», Нойманн обнаружил его в Древней Иудее, где для разрядки негативной психической энергии использовали козла, на которого проецировали все свои недостатки и под улюлюканье изгоняли в пустыню: «А козла, на которого вышел жребий для отпущения, поставить живого пред Господом, чтобы совершить над ним очищение и отослать его в пустыню для отпущения» [10]. В современных условиях объектом проекции почти всегда становится отдельный человек или группа. Нойманн пишет, что эту роль, как правило, выполняют:
а) чужак (отдельный человек или люди другой национальности, расы, вероисповедания, социальной ориентации);
б) не адаптированная к данной социальной общности личность (деревенский житель в городе, правопослушный гражданин в криминальной среде и т. д.);
в) незаурядная личность, не вписывающаяся в силу своих выдающихся качеств в «серую» массу [1, c. 51–54].
Видимо, существуют и другие категории людей, служащие объектом проекции. Во всех этих случаях феномен «козла отпущения» является потенциальным источником конфликта.
Нужно ли бороться с указанным феноменом, если он служит оздоровлению психики? Когда в качестве «козла отпущения» выступает настоящий козел, или забрасываемые камнями или сжигаемые идолы, то это не несет никакой угрозы человеку и обществу. Но если в качестве «козлов отпущения» выбирают евреев, мигрантов, «лиц кавказской национальности», храмы и памятники культуры, священные писания, то отрицательные последствия такого «изгнания дьявола» очевидны. Нам представляется, что использование в политических или иных целях лозунгов типа «Россия для русских!», «Долой жидов!», «За православную Русь!», «Бей черных!» и т. п., является осознанным или неосознанным применением феномена «козла отпущения» для достижения трех целей: а) укрепления чувства «мы» с целью привлечения недальновидными политиками определенной части населения в свою партию или движение (в российских условиях это особенно характерно для лидеров ЛДПР); б) для канализации накопленной негативной энергии той части населения, которая не удовлетворена условиями своей жизни; в) отвлечения внимания граждан от их насущных проблем.
Как правило, для этого используются отдельные СМИ, искусно подставляющие неискушенному в политике населению «козла отпущения», который якобы и является причиной всех его бед. В нынешних условиях такая близорукая политика явно направлена на раскол государства, разжигание национальной и религиозной нетерпимости и вражды.
Как можно избавиться от этого явления? Юнгом и Нойманном были предложены принципы, на основе которых может быть разработана конкретная методика решения указанной задачи. Они предлагают помочь осознать человеку, что «козел отпущения» — это предметная объективация его собственной «Тени», т. е., по сути, это он сам в своей наиболее нелюбимой ипостаси. «С точки зрения новой этики, морально приемлемой личностью можно назвать только того человека, который признал реальность своей теневой проблемы, т. е. осознал теневую сторону своей психики» [1, c. 93]. Нужно отказаться от высокомерия, чувства принадлежности к народу, которому предназначена «мессианская» роль в истории, исключительности и непогрешимости, признать «Тень» своей неотъемлемой частью, постараться интегрировать в сознание то содержание, которое связано с теневой стороной своей жизнедеятельности. Как пишет Нойманн, «встреча и примирение с «Тенью» является непременным условием формирования подлинно терпимого отношения к другим людям, группам, формам и уровням культуры» [1, c. 99]. Очевидно, что кроме такой психотерапевтической работы, нужны меры политического и правового характера, жестко пресекающие попытки решения политических задач при помощи нагнетания межэтнической, межконфессиональной или иной напряженности.
Интересно, что рекомендации Юнга и Нойманна полностью согласуются с психотехникой суфизма, где формирование «совершенного человека» (суфийский термин) осуществляется путем осознания своей несовершенности, даже нелюбви к себе, борьбы с тщеславием. Учителя суфизма не рекомендуют своим ученикам занимать руководящие должности и даже выступать в качестве имама (ведущего) при совершения молитвы. Они говорят, что труднее всего добиться просветления людям, осознающим свою значимость, зараженных вирусом тщеславия. В суфизме запрещена критика других, все усилия суфия должны быть направлены на изменение собственной природы. «Изменись сам, и изменится мир», говорят они [11; 12; 13].
Литература:
1. Нойманн Э. Глубинная психология и новая этика. СПб.: Академический проект, 1999.
2. Рахматуллин Р. Ю. О двух психологических причинах этнической враждебности // European Social Science Journal. 2013. № 11–1 (38).
3. Рахматуллин Р. Ю., Семенова Э. Р. Феномен «козла отпущения» как источник конфликтов в коллективе // Научное обеспечение инновационного развития АПК. Материалы Всероссийской научно практической конференции. Уфа: БГАУ, 2010.
4. Рахматуллин Р. Ю., Семенова Э. Р. Этническая враждебность: психологический аспект // Россия и ее регионы в поисках гражданского единства и межнационального согласия. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Уфа: БАГСУ, 2011.
5. Юнг К. Г. Структура психики и процесс индивидуации. М.: Наука, 1996.
6. Юнг К. Г. Отношения между Я и бессознательным // Психология бессознательного. М.: Канон, 1994.
7. Юнг К. Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. 1988. № 1.
8. Адлер Г. Лекции по аналитической психологии. М.: «Рефл-бук», К.: «Ваклер», 1996.
9. Рахматуллин Р. Ю. Онтологизированные образы в научном познании: генезис и функции: дисс.... д-ра филос. наук. Уфа, 2000.
10. Библия. Левит. 16:10.
11. Рахматуллин Р. Ю. Модель человека в суфизме // Вестник ВЭГУ. 2014. № 3 (71).
12. Рахматуллин Р. Ю. Суфийская антропология // Исламоведение. 2013. № 1.
13. Юсупова А. А. Сущность человека в суфизме // Молодой ученый. 2014. № 9 (68).
