Со времени появления первых работ народника-экономиста, первого переводчика на русский язык «Капитала» К. Маркса Н. Ф. Даниельсона об экономическом развитии России пореформенного периода со стороны большинства его оппонентов звучали обвинения в несоответствии теоретических построений и выводов исследователя марксизму, что явно противоречило его активной деятельности по распространению и популяризации в нашей стране идей К. Маркса. С позиции критиков получалось, что Н. Ф. Даниельсон перевел «Капитал», что ставилось ему в несомненную заслугу, но теорию марксизма так и не понял, просто механически используя ее положения для подтверждения своих выводов. В данном случае на лицо явное противоречие: переводчик не понимал суть собственного перевода. В этой связи возникают сомнения в справедливости данных обвинений, разрешение которых имеет важное значение для объективной оценки достижений Н.Ф, Даниельсона в разработке проблемы экономического развития пореформенной России.
Первым как немарксистскую концепцию Н. Ф. Даниельсона оценил В. П. Воронцов, ставивший, впрочем, несоответствие марксизму ему в заслугу. Другие критики такой благосклонности к народнику не проявляли. П. Б. Струве, к примеру, отмечая противоречие выводов Н. Ф. Даниельсона теории К. Маркса, констатировал непонимание народником марксизма [14, с. 202].
Соотносила аргументацию народника с теорией марксизма и Роза Люксембург, посвятившая целую главу в своем труде «Накопление капитала» его концепции. Как отмечает Р. Люксембург, «Николай-он знаком с Марксом и …оба первых тома «Капитала» ему весьма пригодились», однако аргументация его марксизму не соответствует [3, с. 197].
Дальше всех в своей критике в этой связи пошел В. И. Ленин, прямо обвинив народника в извращении теории К. Маркса [2, с. 127–128].
Сам К. Маркс от подобных заявлений воздерживался, указывая лишь на оригинальность выводов Н. Ф. Даниельсона и на свое несогласие с ними, при этом отмечая, что концепция народника, по крайней мере, первая ее часть, вышедшая в 1880 году, имеет право на существование, хотя и является «оригинальной в лучшем смысле этого слова» [5, с. 88].
Серьезной критике теорию экономического развития России Н. Ф. Даниельсона подверг Ф. Энгельс в их переписке, начавшейся после смерти К. Маркса.
О своей идее «дать для широкой публики изображение явлений нашей экономической жизни в свете его [Маркса] теории, чтобы показать, куда мы идем» [7, с. 106], народник сообщил Ф. Энгельсу в своем письме от 22 января (3 февраля) 1887 года. Данная мысль возникла у Н. Ф. Даниельсона, по его собственному утверждению, в связи с тем, что, несмотря на популярность К. Маркса в России, его исследования «недостаточно хорошо поняты» [7, с. 105]. Ф. Энгельсу идея народника понравилась. В своем ответном письме он прямо указал Н. Ф. Даниельсону: «Вы хорошо сделаете, показав читающей публике вашей страны, как применить теорию автора [Маркса] к вашим условиям» [11, с. 107].
С этого времени переписка Н. Ф. Даниельсона и Ф. Энгельса не обходилась без подробного обсуждения ими экономического состояния пореформенной России, в котором со стороны народника практически полностью была изложена его экономическая концепция, превратившаяся впоследствии в монографию; со стороны же соратника К. Маркса прозвучала серьезная критика, связанная с пониманием народником теории марксизма.
Безусловное сходство концепции Н. Ф. Даниельсона и теории К. Маркса — Ф. Энгельса заключается в критике капитализма.
В частности, один из основных тезисов народника заключается в том, что по мере развития капитализма, и прежде всего промышленности, происходит упадок домашних промыслов, ориентированных на производство продукции для собственного потребления, что вынуждает крестьян удовлетворять эти потребности за счет покупки товаров фабричного производства, а значит, затрачивать на то, что ранее производилось ими самостоятельно, дополнительные средства [1, с. 305]. С одной стороны, согласно концепции Н. Ф. Даниельсона, это приводит к развитию торговли, с другой же, — ведет к сокращению внутреннего рынка за счет снижения покупательной способности крестьянства, лишившегося одного из важных источников дохода и вынужденного при этом нести дополнительные затраты [1, с. 307].
Аналогичную логику можно проследить и у К. Маркса, отмечающего, что если «прежде крестьянская семья сама производила и перерабатывала жизненные средства и сырье, которые затем по большей части сама же и потребляла», то с развитием капитализма «это сырье и жизненные средства превратились в товары…» [4, с. 757]. Завершает же процесс разделения земледелия и домашней промышленности, с точки зрения К. Маркса, крупная промышленность [4, с. 758].
Продолжая эту мысль, Ф. Энгельс в своем письме Н. Ф. Даниельсону от 22 сентября 1892 года, в свою очередь, указывает на то, что развитие крупной промышленности, с одной стороны, создавая внутренний рынок, с другой, — разрушает его, «разрушая основу крестьянской домашней промышленности», вследствие чего крестьяне разоряются, «их покупательная способность доходит до минимума», и они более не способны поддерживать рынок [13, с. 138].
В этом же письме Ф. Энгельс с прямыми ссылками на «Капитал» четко демонстрирует другие важные соответствия выводов Н. Ф. Даниельсона относительно экономического состояния пореформенной России основным положениям теории К. Маркса и негативным тенденциям, в целом характерным для капиталистических стран.
В данном случае речь, прежде всего, идет об обусловленном развитием крупной промышленности росте безработицы. Согласно концепции Н. Ф. Даниельсона, эта тенденция находится в тесной связи с капитализацией домашних промыслов. Объясняет эту взаимосвязь народник, прямо ссылаясь на К. Маркса, следующим образом: если до 1861 года крестьяне, помимо непосредственно земледелия, занимались также всякого рода домашним производством (прядением, ткачеством и т. д.) и, таким образом, были заняты в течение всего года, то с развитием капиталистической промышленности, прежде всего обрабатывающей, часть крестьянского рабочего времени, затрачивавшаяся ранее на домашние промыслы, освободилась, вызвав необходимость теперь искать дополнительный заработок в городе, что было связано с существенными затруднениями в связи с развитием машинного производства [1, с. 106–119; 4, с. 643–645]. В результате и формируется, по выражению К. Маркса, «промышленная резервная армия» [4, с. 646].
Другим негативным последствием развития машинного производства Н. Ф. Даниельсон называет использование женского и детского труда, а также ухудшение физического состояния промышленных рабочих, связанного с тяжелыми условиями труда. В подтверждение этого факта автор приводит данные медицинских обследований рабочих ткацкой промышленности, «демонстрирующие сильное ухудшение их физических свойств» [1, с. 243–245].
К. Маркс также не обходит вниманием такие факты, уделив в «Капитале» целый раздел описанию негативного влияния условий фабричного труда на жизнь и здоровье рабочих [4, с. 406–413].
Все указанные проблемы и противоречия, с точки зрения идеологов марксизма, являются естественными последствиями развития крупной промышленности и свидетельствуют о том, что капиталистическая форма производства, по выражению Ф. Энгельса, «готовит свою собственную гибель» [13, с. 138].
Н. Ф. Даниельсон же, отмечая все кризисные явления, присущие капиталистической форме организации производства, указывает на то, что они свидетельствуют не о неизбежной ее гибели, а о том, что она изначально чужда российской экономике [1, с. 325]. По мнению народника, Россия после Крымской войны и крестьянской реформы 1861 года могла бы (и должна была) избежать капиталистического пути развития, если бы правительство в тот момент сделало правильный выбор формы хозяйства [1, с. 303].
Аналогичную мысль еще в 1870-е годы высказал и сам К. Маркс, в своем письме в редакцию «Отечественных записок» прямо заявляя, что «если Россия будет продолжать идти по тому пути, по которому она следовала с 1861 года, то она упустит наилучший случай, который история когда-либо предоставляла какому-либо народу, и испытает все роковые злоключения капиталистического строя» [6, с. 178]. Однако в этом же письме основоположник марксизма отмечает, что, «если Россия имеет тенденцию стать капиталистической нацией по образцу нашей Западной Европы, — а за последние годы она немало потрудилась в этом направлении, — …уже очутившись в лоне капиталистического строя, она будет подчинена его неумолимым законам…» [6, с. 179]. Другими словами, согласно теории К. Маркса, каждая отдельная страна необязательно должна проходить все экономические формации, но, если соответствующие условия уже сложились, отказаться от дальнейшего развития в данном направлении невозможно.
В связи с этим и возникла полемика между Н. Ф. Даниельсоном и Ф. Энгельсом. В своих письмах народник периодически жаловался на тяжелую экономическую ситуацию в России, связанную с покровительством со стороны правительства развитию капиталистических отношений, в частности, на неурожаи и крестьянское обезземеливание [8, с. 111–112; 9, с. 119–123].
В ответ на эти жалобы Ф. Энгельс отмечает, что все описанные Н. Ф. Даниельсоном бедствия являются неизбежным следствием развития по капиталистическому пути, но когда удастся их преодолеть, «Россия будет совсем иной страной… Пока же нам остается утешать себя мыслью, что все это в конце концов должно послужить делу прогресса человечества» [12, с. 123–156].
Данное замечание вызвало довольно резкую реакцию со стороны Н. Ф. Даниельсона. Он снова указал на плачевность экономического положения России и констатировал: «Мы во всех отношениях идем назад. В этом причина, почему я не могу понять, каким образом все это «в конце концов, должно послужить делу прогресса человечества» — пока взойдет солнце, роса очи выест» [10, с. 127–128].
В этой связи можно выделить наиболее существенное противоречие концепции Н. Ф. Даниельсона и теории марксизма, заключающееся в том, что поскольку развитие по капиталистическому пути привело к кризису, можно и даже необходимо отказаться от него [1, с. 344–346]. Россия, по мнению народника, должна идти по собственному пути, обусловленному ее историческим прошлым. В данном случае речь идет о сохранении традиционной общинной формы общественных отношений, которую, однако, необходимо модернизировать на основании применения современных достижений науки и техники [1, с. 344–346].
Следовательно, основным двигателем общественного развития, с точки зрения Н. Ф. Даниельсона, является не классовая борьба, как следует из теории марксизма, а развитие науки, применение достижений которой в процессе производства, как промышленного, так и сельскохозяйственного, будет способствовать улучшению благосостояния общества и его переходу на новую ступень развития эволюционным путем.
Однако, по мнению народника, это должен быть не переход от капитализма к социализму, как следует из теории К. Маркса, а возвращение к традиционным для России патриархальным устоям, основанным на принадлежности средств производства непосредственным производителям, свободе и равенстве этих производителей, что является основой увеличения производительности труда, ориентированного, прежде всего, на удовлетворение насущных потребностей всего населения [1, с. 345–346]. Соответственно, в своих главных выводах Н. Ф. Даниельсон, безусловно, близок к идейным основаниям народничества.
Таким образом, в целом концепция экономического развития пореформенной России Н. Ф. Даниельсона не противоречит теории марксизма. При сопоставлении выводов исследователей явно прослеживается общая логика критики капиталистического способа производства, прежде всего, это касается демонстрации негативных черт капитализма и их, соответственно, отрицательного влияния на экономику. Однако народник абстрактную теорию К. Маркса применил к конкретному случаю России последней трети XIX столетия как страны с догоняющим характером экономического развития, на тот момент еще сохранявшей черты традиционного общинного уклада. В соответствии с такой логикой и народническими идеями общий вывод, к которому пришел Н. Ф. Даниельсон, существенно отличается от теоретических построений марксизма. Стремление сохранить, хотя и в модернизированном виде, общинную форму хозяйства, научный прогресс в качестве движущей силы общественно-экономического развития, возможность отказа от капиталистической формы экономики — все это свидетельствует о том, что на примере России Н. Ф. Даниельсон показал случай необязательности применения теоретических построений К. Маркса ко всем странам. Следовательно, марксистом в чистом виде его считать все-таки нельзя, скорее можно отметить, что Н. Ф. Даниельсон скомпилировал в своей концепции теоретические основания марксизма и народничества, показав при этом, что отдельно взятая страна может (и должна) развиваться по собственному, связанному с особенными условиями, пути, не зависящему от законов общемирового исторического развития. Исследователь, таким образом, показал особенности развития в тех условиях, когда не работает схема К. Маркса.
Литература:
1. Даниельсон Н. Ф. (Николай-он). Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. Спб., 1893. — 3536 с.
2. Ленин В. И. Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве // Собрание сочинений. М., 1924. Т.2. — С. 7–58.
3. Люксембург Р. Накопление капитала. М.-Л., 1934. — 463 с.
4. Маркс К. Капитал. М., 1973. Т.1. — 900 с.
5. Письмо К. Маркса к Н. Ф. Даниельсону от 19 февраля 1881 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 88–31.
6. Письмо К. Маркса в редакцию «Отечественных записок» (ноябрь 1877 г.) // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 177–180.
7. Письмо Н. Ф. Даниельсона Ф. Энгельсу от 22 января (3 февраля) 1887 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 105–106.
8. Письмо Н. Ф. Даниельсона Ф. Энгельсу от 18 (30) декабря 1889 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 111–113.
9. Письмо Н. Ф. Даниельсона Ф. Энгельсу от 12 (24) ноября 1891 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 119–123.
10. Письмо Н. Ф. Даниельсона Ф. Энгельсу от 12 (24) марта 1892 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 127–130.
11. Письмо Ф. Энгельса Н. Ф. Даниельсону от 19 февраля 1887 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 106–107.
12. Письмо Ф. Энгельса Н. Ф. Даниельсону от 15 марта 1892 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 123–127.
13. Письмо Ф. Энгельса Н. Ф. Даниельсону от 22 сентября 1892 г. // Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М., 2010. — С. 135–139.
14. Струве П. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. СПб.: Тип. И. Н. Скороходова, 1894. — 291 с.
