Статья посвящена проблеме изучения семантики противоположности в парадигматическом аспекте на уроках русского языка и литературного чтения в начальной школе. Рассматриваются антонимы как один из типов лексико-семантической парадигмы и их функционирование в художественном тексте.
Ключевые слова: семантика противоположности, лексико-семантическая парадигма, художественный текст, метапредметные результаты.
Abstract. The article is devoted to the study of semantics, opposites paradigmatic aspect of the lessons of russian language and literature read in elementary school. Considered opposites as one of the types of lexical-semantic paradigm and their functioning in fiction.
Keywords:semantic opposite, lexico-semantic paradigm, artistic text, transdisciplinarity results
Современная школа находится в процессе «не формального, а реального перехода к новой, гуманистической парадигме образования» [7, с. 3]. Федеральный государственный образовательный стандарт начального образования, отвечая требованиям времени, смещает акцент на формирование у младших школьников умения учиться и предлагает оценку прежде всего личностных и метапредметных результатов [7]. Эти положения являются общими для разных УМК, но в данной статье их реализация прослеживается на примере программ и учебников «Русский язык», «Литературное чтение» предметной области «Филология» УМК «Перспектива» и «Перспективная начальная школа».
Отличительной особенностью курса русский язык является коммуникативно-познавательная основа, общая с курсом литературного чтения. Содержание этих двух курсов «имеет ярко выраженную коммуникативно-речевую и познавательную направленность, охватывающую три аспекта изучения родного языка: систему языка, речевую деятельность и литературный текст» [7, с. 56].
В начальной школе лексика как уровень системы языка изучается во всех разделах курса русского языка. Семантика противоположности свойственна явлению антонимии, в котором, как известно, проявляются парадигматические отношения единиц языка, в том числе лексических, фразеологических, синтаксических [8].
Первоначальное представление о словах, противоположных по значению (без употребления термина), складывается у младших школьников уже в 1-м классе, расширяется во 2-м классе. Содержание учебника для 3-го класса (ч. 1) отражает более сложный характер учебной деятельности учащихся: представлены теоретические сведения (определение антонимов), разнообразные виды заданий, направленные на формирование познавательных учебных действий в связи с изучением лексических антонимов. Так, в качестве источника для наблюдения употребления антонимов используются пословицы, в которых такие слова составляют основу их структурного и семантического своеобразия, например: Знай больше – говори меньше. Маленькое дело лучше, чем большое безделье. Ложь тяжела, да и правда не легче. Не узнав горя, не узнаешь и радости [4, с. 95-96].
Задания на выявление антонимов в пословицах, составление пар слов, определение части речи антонимов, обращение к толковому словарю и словарю антонимов способствуют достижению не только предметных результатов в области языковых понятий, но и позволяют установить связь с литературоведческим понятием о пословице как жанре фольклора. Этот материал отражен в учебнике «Литературное чтение» для 3-го класса (ч. 2). Пословица характеризуется как школа народной мудрости. Кроме того, употребление антонимов учащиеся наблюдают в тексте, жанровая природа которого более сложная: Здоровому и нездоровое здорово, а нездоровому и здоровое нездорово [4, с. 98]. В задании к упражнению предлагается не только найти антонимы и объяснить смысл высказывания, но и произнести его быстро, тем самым обнаружить, что «данная пословица в то же время является и скороговоркой» [1, с. 83]. Это задание активизирует речевую деятельность учащихся и связано с логическим действием сравнения двух жанров фольклора.
Для наблюдения над функционированием антонимов учащимся предлагаются литературные тексты, например, шуточное стихотворение Г. Сапгира, в котором свойства одного и того же предмета (висящего на дереве яблока) описаны как противоположные с позиций разных персонажей (Воробья и Улитки, Теленка и Цыпленка, Котенка и Червячка). Задание к тексту включает 2 части: а) собственно языковую («Выпиши из текста все пары антонимов»), б) связанную с художественным приемом противопоставления («Как называется такой литературный прием, при котором используются антонимы?») [4, с. 96-97]. Выполнение такого рода интегрированных заданий позволяет учащимся устанавливать смысловую и функциональную связь между явлением языка (лексической антонимией) и его ролью в художественном тексте.
Одной из главных идей, развиваемых в курсе «Литературное чтение» УМК «Перспектива», является постепенное формирование базового понятия «художественного образа» (без употребления термина). Для реализации этой идеи авторы концепции предлагают «познакомить младших школьников с доступными их восприятию художественными приемами: олицетворением, сравнением и антитезой, которую мы называем приемом контраста» [9, с. 5]. Как видим, для обозначения художественного приема, основанного на семантике противоположности, в учебных пособиях УМК употребляется несколько терминов: «антитеза», «контраст», «противопоставление».
Применение этого литературного приема можно проследить в тексте рассказа А. П. Гайдара «Чук и Гек», данного в сокращении в учебнике «Литературное чтение» для 3 класса (ч. 2) в главе «Сравниваем прошлое и настоящее», само название которой служит примером использования антонимов [10, с. 160-183].
В основе повествования, как и во многих других произведениях Гайдара, путешествие-приключение. Рассказ «строится по законам «открытия мира»: через всю страну едут герои, вбирая впечатления от пути, чтобы всей семьей встретить Новый год, самый семейный из всех праздников» [6, c. 4]. Обращает на себя внимание необычное название произведения. Впервые рассказ был напечатан в февральском номере журнала «Красная новь» за 1939 год под названием «Телеграмма». Появление его на страницах литературно-художественного журнала «свидетельствует о том, что А.П. Гайдар предназначал свое произведение не только для детей» [3, с. 83.]. В этом же году рассказ был переработан Гайдаром для издания отдельной книгой, вышедшей уже под новым, теперь всем известным, названием «Чук и Гек». На этот факт из истории написания и публикации произведения можно обратить внимание школьников, так как рассказ в учебнике разбит на фрагменты, первый из которых назван «Телеграмма» [10, с. 160].
Первоначальное название рассказа по его сюжетообразующей детали соответствует не экспрессивной, а номинативной функции языка, отражающей факты реальной действительности. Заглавие же в виде необычных имен главных героев уже само по себе является лексико-фонетическим выразительным средством. Исследователи в области антропонимики оценивают имена Чук, Гек (в ряду имен Мальчиш-Кибальчиш и других) как необычные «гайдаровские имена», ставшие «своеобразными сигналами» произведений писателя [5, с. 35].
Эти имена, наряду с лексической новизной, обладают и фонетической созвучностью: они почти рифмуются, поэтому хорошо запоминаются. Созвучие имен открывает перспективу антонимических отношений (с оттенками противопоставления, контрастности, сопоставления и др.), широко и разнообразно представленных в тексте. Они реализуются прежде всего в отображении характеров двух братьев: «У запасливого Чука была плоская металлическая коробочка, в которой он хранил серебряные бумажки от чая, конфетные обертки (если там был нарисован танк, самолет или красноармеец), галчиные перья для стрел, конский волос для китайского фокуса и еще всякие очень нужные вещи. У Гека такой коробочки не было. Да и вообще Гек был разиня, но зато он умел петь песни» [2. с. 37]. В отрывке антитеза означает не противоположность, а контрастность образов мальчиков, имеющих много сходных черт (Чук только на год старше Гека), но все же это разные натуры, каждый со своим складом мышления и интересами [3, с. 85].
В авторской речи дан подробный перечень «запасов» старшего брата, имеющий двоякий смысл: с одной стороны, для младших школьников «ценность» перечисленного несомненна (многим детям свойственно такое «коллекционирование»). С другой стороны, конец фразы – «очень нужные вещи» - не сразу понятен учащимся, т.к. обладает не внешней, а внутренней противоречивостью. Иронический смысл этого сочетания раскрывается в процессе ответов на вопросы, предлагаемые после этой части рассказа: Что для Чука является богатством? и др., а также в сопоставлении поведения Чука и вороны из рассказа К.Г. Паустовского «Растрепанный воробей», предшествующего произведению А.П. Гайдара: «…Чук ходил от дверей к дверям и знакомился с пассажирами, которые охотно дарили ему всякую ерунду – кто резиновую пробку, кто гвоздь, кто кусок крученой бечевки…» [2. с. 40]. В авторской речи словом ерунда («О чем-либо несущественном, маловажном») выражена точка зрения взрослых людей, участвующих в пополнении «запасов» Чука. В тексте образ Чука обрастает новыми деталями, характеризующими его предусмотрительность, основательность, хитроватую сметливость, но именно он помогает матери по хозяйству во время их жизни в тайге: ходит вместе с ней за водой и дровами для печки и т.д.
Младший из братьев, Гек, – впечатлительный, мечтательный мальчик с развитым воображением. Его глазами видит читатель открывающийся перед маленькими путешественниками мир: «Но уже нет ни домика, ни мальчишки, ни кошки – стоит в поле завод. Поле белое, трубы красные. Дым черный, а свет желтый. Интересно, что на этом заводе делают? Вот будка, и, укутанный в тулуп, стоит часовой. Часовой в тулупе огромный, широкий, и винтовка его кажется тоненькой, как соломинка. Однако попробуй-ка, сунься!» [2. с. 42]. В этом отрывке присутствует контрастность описания, опирающаяся на лексические антонимы контекстуального, индивидуально-авторского характера: белый – красный, черный – желтый, огромный, широкий – тоненький, как соломинка. В результате возникает ассоциация с детским рисунком.
Особенно выразителен, необычен образ зимнего танцующего леса. Он производит завораживающее впечатление: «Потом пошел танцевать лес. Деревья, что были поближе, прыгали быстро, а дальше двигались медленно, как будто их тихо кружила славная снежная река» [2. с. 42]. В основе образа – ряд антонимичных сочетаний в функции олицетворения: прыгали быстро – двигались медленно – тихо кружила. Комплекс метафор, выстроенных по принципу градации признаков, и создает яркую речевую экспрессивность текста.
Характеры Чука и Гека сопоставляются на протяжении почти всего рассказа, но автор, используя прием контраста, «не приводит героев к конфликту, он показывает: противоположности не сталкиваются, а дополняют друг друга, как две половинки одного целого» [6, с. 5]. Учащимся предлагается ответить на вопрос «Кто из братьев больше похож на тебя в детстве?». Это позволяет «сделать текст рассказа личностно значимым для ребенка, …создать условия для сравнительного анализа себя самого с героями произведения» [9, с. 195]. Задание способствует достижению такого метапредметного результата, как «освоение начальных форм личностной рефлексии» [7, с. 42].
В блоке вопросов к последнему фрагменту текста (со значком «Трудное задание») есть и такие, в которых присутствуют слова-антонимы, например: События, о которых рассказывает Аркадий Гайдар, произошли недавно или давно? [10, с. 183]. Для ответа на этот вопрос школьникам необходимо внимательно просмотреть весь текст рассказа и выявить в нем приметы того, что речь идет о давних событиях. Например, употребление устаревших слов красноармеец, бронепоезд, ямщик, башлык, галоши требует обращения к толковому словарю для объяснения их значения.
Вопросы Что меняется в нашей жизни с течением времени? А что для разных поколений людей остается неизменным, представляет собой главные ценности жизни? имеют более общий характер, относятся к содержанию произведения в целом и особенно к его концу. В финальной части рассказа антитеза используется уже не по отношению к главным героям, а в описании их подготовки к Новому году. Контрастность выражается в предложении–периоде, описывающем неказистые самодельные игрушки и красавицу елку: Ладно! Пусть игрушки были и не ахти какие нарядные, пусть зайцы, сшитые из тряпок, были похожи на кошек, пусть куклы были на одно лицо – прямоносые и лупоглазые, и пусть, наконец, еловые шишки, обернутые серебряной бумагой, не так сверкали, как хрупкие и тонкие стеклянные игрушки, но зато такой елки в Москве, конечно, ни у кого не было [2. с. 65].
Атмосфера чудесного, доброго праздника объединяет персонажей рассказа друг с другом и со всей страной: под звон кремлевских курантов «все люди встали, поздравили друг друга с Новым годом, пожелали всем счастья». Эта традиция сохраняется и по сей день. Учащиеся, выявляя изменения внешних примет времени в рассказе (название армии, предметов быта и др.), осознают неизменность для разных поколений людей главных ценностей жизни: «любовь близких, помощь и поддержка друзей, вера в чудо, ощущение причастности к истории и культуре своей страны» [9, с. 199].
Таким образом, изучение семантики противоположности в парадигматическом аспекте на уроках русского языка и литературного чтения показывает системность лексики, реализуется в речевой деятельности учащихся, находит отражение в анализе текстов разных жанров: произведений фольклора и авторской художественной литературы, создает условия для достижения соответствующих метапредметных результатов.
Литература:
1. Абрамова М.Г. Русский язык: 3 класс: Методическое пособие / М.Г. Абрамова, Т.А. Байкова, О.В. Малаховская. – М.: Академкнига / Учебник, 2012. – 352 с.
2. Гайдар А.П. Чук и Гек // Гайдар А.П. Собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. – М.: Детская литература, 1964. – С. 33- 68.
3. Казачок М.В. О гайдаровской концепции детства (на материале рассказа А.П. Гайдара «Чук и Гек») // Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения. Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения. К 100-летию со дня рождения писателя». Арзамас, 21-23 октября 2004 г. – Арзамас: АГПИ, 2004. – С. 80- 86.
4. Каленчук М.Л. Русский язык: 3 кл.: Учебник: В 3 ч. / М.Л. Каленчук, Н.А. Чуракова, Т.А. Байкова. – 2-е изд. – М.: Академкнига / Учебник, 2012. – Ч. 1. – 160 с.
5. Климкова Л.А. Языковое выражение хронотопа в произведениях А.П. Гайдара // Творчество Аркадия Гайдара. Герой. Жанр. Слог: коллективная монография / И.Г. Минералова, Г.А. Основина, Н.И. Рыбаков и др. – М., 2006. – С. 32 – 39.
6. Минералова И.Г. Слово о писателе // Творчество Аркадия Гайдара. Герой. Жанр. Слог: коллективная монография / И.Г. Минералова, Г.А. Основина, Н.И. Рыбаков и др. – М., 2006. – С. 3 – 10.
7. Сборник учебных программ. Система учебников «Перспектива». 1-4 классы. Пособие для учителей. – М.: Просвещение, 2011.– 368 с.
8. Чумакова Т.В. Парадигматика однокомпонентных инфинитивных предложений с семантикой возможности/невозможности // Приволжский научный вестник. – 2013. – № 8 (24). – Т. 2. – С. 74 – 78.
9. Чуракова Н.А. Литературное чтение: 3 класс: Методическое пособие / Н.А. Чуракова, О.В. Борисенкова, О.В. Малаховская. – 4-е изд. – М.: Академкнига / Учебник, 2011. – 256 с.
10. Чуракова Н.А. Литературное чтение: 3 кл.: Учебник: в 2 ч. / Н.А. Чуракова. – 2-е изд. – М.: Академкнига / Учебник, 2012. – Ч.2. – 184 с.
