В статье рассматривается созданный в фольклоре Арзамасского края образ народных заступников – «благородных» разбойников XVIIIвека. Выделяются характерные черты фольклорных сюжетов об атаманах Кузьме (Василии) Рощина и Емельяне Пугачеве.
Ключевые слова:Арзамасский край, предание, образ, народный заступник, «благородный» разбойник, атаман Рощин, Емельян Пугачев.
Abstract. The article considers created in the folklore of Arzamas region image of the «noble» thieves – people's defenders. Stand out the characteristic features of the folk stories about the atamans of Kuzma (Basil) Roshchin and Emilian Pugachev.
Keywords: Arzamas region, tradition, image, folk rock, «noble» robber, chieftain Roshchin, Emelian Pugachev.
Наши предки создавали свою первоначальную историю в формах, удобных для восприятия на слух и простых для устного воспроизведения. Память о событиях прошлого стала особой областью знаний задолго до формирования письменной исторической науки. Потребность сохранить эту память и передать ее потомкам породила особый фольклорный жанр, именуемый в народе преданием. Наиболее характерными признаками преданий являются предельная краткость, способность ужаться в изображении события до одного значимого эпизода, простота и безыскусность повествования [4, c. 5-6].
Рассказы о прошлом, передаваемые из уст в уста, раскрывающие перед нами исторические факты, хранят в себе бесценные знания многовекового опыта, которые нельзя встретить в обычной литературе. В них мы находим не только вымысел, рожденный при передаче устного рассказа из поколения в поколение. Здесь рядом с ним, на равных, соседствуют и действительные факты: отзвуки ушедших событий, картины старого быта, людские судьбы и характеры. Поэтому предания являются очень ценным видом фольклора, своего рода устной народной летописью.
В данной статье речь пойдет об очень популярных, встречавшихся повсюду преданиях о «благородных» разбойниках. Особенно распространились такого рода предания с XVIII века, когда резко усилившаяся эксплуатация народных низов (прежде всего, крестьян) привела к росту их недовольства. Оно, в свою очередь, выливалось в стихийные восстания. В их активных участниках и лидерах – смелых, сильных, непримиримых – широкие массы видели борцов за свободу и права народа, своих заступников [4, с. 4]. Такие «благородные» разбойники – народные заступники, о которых слагали песни, рассказывали предания, были в каждой губернии, в каждой местности.
Среди устно-поэтических произведений Арзамасского края огромную ценность имеют предания, посвященные атаману Кузьме (в других случаях – Василию) Рощину. Этот персонаж известен по записям, сделанным в деревнях и селах нынешнего Выксунского района Нижегородской области. Предания не дают точного указания, в какое именно время жил и разбойничал атаман Рощин. Тем не менее, чаще всего его похождения соотносились с деятельностью заводчиков братьев Андрея и Ивана Баташёвых (Баташовых), основавших во второй половине XVIII столетия выксунские металлургические заводы [1, с. 18-19]. «Кузьма Рощин в двух местах завод жег: один раз пониже, другой – повыше, в Семилове. Баташов делал облаву на Рощина»[3, с. 60].
Предания сообщают нам подлинные имя и фамилию атамана, а также дают информацию о его внешности: «Звали его, Рощина-то, Василий Иванович»; «фамилия его была Самарин. Прозвание ему дали Рощин, потому он все по рощам ходил»; «сам он был огромного роста, двенадцати пудов весом»; «не под поясом ходил, а под кушаком, в красной рубахе, глаза черные огненные». Сообщается, что родом атаман был из здешних мест, из Тамболеса с Вереи. Согласно преданиям, Василий был из семьи «отчаянной, не признавали они ни царя, ни приставов». Сам же «был он как наговоренный, простая пуля его не брала…» [3, с. 60, 64].
В преданиях по-разному объясняются причины того, как Рощин стал разбойником. Говорится, в частности, о том, что в молодости Василий служил лакеем у одного из Баташёвых и, получив за что-то пощечину от хозяина, он ушел в разбойники. Другое предание изображает иной мотив в качестве главного: «Приглянулась Василию девица одна, мастерового дочь человека. Говорят, красавица да умница большая она была. Ну, Рощин, тоже неплох собой был. Вот и решили они пожениться. Стали к свадьбе готовиться, а как все сделали – к венцу в церковь поехали. И надо же было такому случиться: навстречу молодым едет сам Баташов в легких саночках <…>. Остановил он тот поезд свадебный, коршуном глянул на невесту Васильеву, красоте ее подивился и тут же велел слугам своим пересадить девушку в его хозяйскую повозку. Василий было за ней следом, да ничего не вышло! Оттолкнул его хозяин ногой от саночек-то и приказал гнать лошадей что есть мочи. Василий побежал вдогонку, но не нагнал….» [2, с. 233]. После этого обозлился Рощин и на Баташова, и на «всех богатеев. Мстить им решил с лютой злостью».
Рассказ некоего «старичка выксунского» поясняет, почему Рощин стал не просто рядовым членом разбойничьей шайки, а ее предводителем: «Прошло как-то время, и разбойники решили старого своего атамана сместить, а вместо него поставить Василия Рощина. Уж больно он им по мысли был! Нравились шайке не только сила его богатырская, но и ум, находчивость, а главное – справедливость во всем» [2, с. 232].
Популярность Рощина среди простого люда была столь велика, что со временем рассказы с описанием его «подвигов» получили широкое распространение среди местных жителей и надолго определили сюжетный состав преданий [5, с. 90]. Практически во всех преданиях особо просматривается тема разбойничества. Приведем некоторые из многочисленных примеров: «На Оке Рощин гулял, от купцов да от царя суда с деньгами отнимал»; «встретит он, бывало повозку или обоз на большой дороге <…>: богатого купца или помещика велит своим ребятам обыскать и забрать у него все наличные денежки, да и товары тоже прихватить прикажет» [3, с. 62, 67]. В то же время, предания подчеркивают справедливость атамана: Рощин «мужиков не обижал, к мужикам дружелюбный был», «если богатого – грабил, если бедному – помогал», «богатых обирали да наказывали, а бедным, бывало, и с собой монету давали». Говорится, что «частенько рощинская шайка слышала от своего атамана приказы: раздать крестьянам то, что у бар отнято, потому что, мол, господа богатства не своим горбом наживали» [3, с. 61, 67, 68].
Несмотря на подчеркиваемую справедливость атамана Рощина, характерной особенностью многих преданий о нем является одинаковый финал – смерть разбойника, получившего возмездие за свои деяния. Приводятся разные версии гибели атамана. Так, одно из преданий («Смерть Рощина») сообщает следующее. Атаман разбойничал на Оке, захватывая царские суда, на которых «казенные деньги гнали на чеканку». Екатерина II, узнав об этих нападениях, приказала своему приближенному Ворожеину «унять» Рощина. В противном случае императрица угрожала расправой самому Ворожеину. Тот первоначально попытался договориться с атаманом: «Уйди, Василий, дня на два, отшатнись, дай мне спокой, а то царица мне все про тебя пишет». Рощин пообещал уйти, но не сдержал обещания. Тогда Ворожеину не оставалось ничего, как «порешить» разбойника. «Ворожеин своих людей позвал с Тамболеса, Шиморского, Казнева. Не хотели люди идти – погнал их силой. Окружили все Рощина. Видит Рощин – хода нет ему. <…> А тут Ворожеин с берега кричит:
– Будет, Василий, потешился!
<…> Тут товарища у него убили, по ворожеинову наущению.
– Ага, – говорит Рощин, – вы взаправду стреляете!
Рассвирепел, сам стал стрелять. Он на лодке стоял, рогатиной стал махать. А Ворожеин на берегу командует. Он людей все морочил, против Рощина наущал. Тут лодки столкнулись, Рощин за борт уцепился, а ему руки начали рубить. Рощин кувыркнулся с лодки вниз, пузырьки от него пошли, огненный столб кверху поднялся. Все к столбу бросились.
– Вот он, вот он!
А Ворожеин говорит:
–Это не он, он вон где плавает!
Бросились к Рощину, а он уже мертвый» [3, с. 65-66].
В другом предании («О Ваське Рощине – разбойнике») сообщается, что однажды повстречал атаман «самого Баташова-заводчика»: «На дорогу его вывели, пал тут на колени Баташов и слезно о пощаде молил». Итог этой встречи оказался не совсем таким, какого логично было бы ожидать: «Рощин глядел, глядел, да и не стал расправу чинить, отобрал казну, да и отпорол Баташова как следует». Однако после этого царица прислала «войско», чтобы расправиться с шайкой Рощина: «Началась тут война настоящая. Вытеснили из лесов Васькину шайку, и подались те на Колодливо озеро. А войско царское за ними, и не отстают нисколько. Настигли их царские солдаты на озере уже. Прям в лодках посеред реки и расстреляли их. Пришел тут конец Ваське Рощину и друзьям его, хотя память о них ходит длинная» [3, с. 68-69].
Так заканчивается история «благородного» разбойника Рощина. Из многочисленных преданий о нем встает перед нами образ заступника за народ, борца за правду.
В преданиях о Емельяне Пугачеве образ атамана разнится в зависимости от той социальной среды, в которой создавались предания о нем. Так, в преданиях яицких (уральских) казаков выражено убеждение, что Пугачев – это свергнутый «законный царь» Петр III. Казаки ждали от него возвращения своих прежних порядков и передачи казачеству Яика со всеми угодьями [4, с. 9]. Напротив, предания, создававшиеся и распространявшиеся в Поволжье, в крестьянской среде, выразили антикрепостнический смысл пугачевщины. В них об атамане говорится не как о лишенном власти императоре, а именно как о народном заступнике Емельяне Пугачеве, который жестоко расправлялся с помещиками и купцами. Одно из преданий сообщает: «В городе Цивильске жил очень богатый купец. Его деньги стояли в сараях в сорокаведерных бочках. К этому богатею Пугачев явился в одежде нищего и попросил денег. Богатей, будучи очень скупым, денег не дал. Пугачев, рассердившись, в другой явился к купцу со множеством народа, вывез возами его деньги и стал раздавать их народу, разбрасывая монеты из лукошка, словно хлеб сеял… Дом и строения купца сожгли» [2, с. 279].
Другие предания также повествуют о наказании пугачевцами помещиков, священников, старост. При этом подчеркивается, что Пугачев и его сторонники стремились быть справедливыми, не казнить без особой вины. Так, предание о пребывании одного из пугачевских атаманов в Лукоянове сообщает, что здешний староста был жестоко выпорот, но избежал смерти потому, что на «обиды» с его стороны пожаловался только один человек [3, с. 47]. Еще одно предание говорит о священнике, служившем в церкви неподалеку от Курмыша. Он не был повешен потому, что «с причтом вышел, окропил атамана святой водицей». Другой же священник (из села Черновского на реке Пьяне) был застрелен якобы самим Пугачевым за то, что вооружил против него народ [3, с. 48-49].
Обстоятельства смерти Пугачева не нашли отражения в преданиях. Зато изображена доставка его в первопрестольную после пленения. «Когда Емельяна Пугачева схватили да сковали по рукам и ногам, везти в Москву без железной клетки не решались. Посадили, значит, его в клетку-то, как зверя хищного, и повезли через Нижегородскую губернию». Сюжет предания показывает, что даже закованный в кандалы и помещенный в железную клетку Пугачев был страшен «эксплуататорам». «И вот привезли его в Арзамас и оставили клетку где-то посреди улицы.
Ну, конечно, народ окружил повозку-то, на которой клетка с Пугачевым стояла.
Вокруг нее все простой люд сначала толпился. Но вот кто-то крикнул:
– Пустите барыню поближе!..
И действительно, к повозке с клеткой старая помещица какая-то подходит. <…> Уставилась она на Пугачева, а он заметил ее да так взглянул на нее сурово, так брякнул своими кандалами, что старуха замертво упала» [3, с. 49]. Другое предание конкретизирует личность этой барыни – Салтычиха (Дарья Салтыкова – владелица Выездной Слободы под Арзамасом, прославившаяся особо жестоким отношением к крепостным) [3, с. 49-50].
Таким образом, в преданиях типологический образ «благородного» разбойника предстает в многочисленных локальных вариациях. При этом использовались общие сюжеты. В них обязательно разъяснялось, что именно побудило героя сделаться разбойником, обязательным был и трагический конец его жизни. В сознании простого народа «благородные» разбойники всегда были справедливыми и честными людьми, о которых вспоминать следует с неизменным сочувствием.
Литература:
1. Знаменитые люди Ардатовского края XVI-XXI веков. Биографический словарь-справочник / Отв. ред. А.В. Базаев. – Арзамас: АГПИ, 2002. – 250 с.
2. Легенды и предания Волги-реки / Сост. В.Н. Морохин. – Н. Новгород: Книги, 2002. – 544 с.
3. Предания. Народная поэзия Арзамасского края. В двух книгах / Сост., авторы вступительных статей и комментариев: Л.А. Климкова, Ю.А. Курдин; АГПИ им. А.П. Гайдара. – Арзамас: АГПИ, 2005. – Кн. 1. – 466 с.
4. Приокская глубинка: краеведческий альманах: [сборник] / [гл. ред. Г.К. Никулина; Администрация Выксунского района Нижегор. обл.]. – Выкса: А4, 2007. – 69 с.
5. Турусов И.В. Окские предания о разбойнике Рощине: от исторического факта к фольклору, литературе и массовой культуре // Традиционная культура. Научный альманах. – 2005. – №1. – С. 90-95.
