Анализируются слова и выражения, ставшие источником конфликтной ситуации. В интернет-публикации встречаются слова и синтаксические конструкции, содержащие негативную оценку и эмоционально-экспрессивный компонент. Использование грубо-просторечного слова связано с проявлением речевой агрессии.
Ключевые слова: инвектива, воздействие, стилистически сниженные слова, негативная оценка, ирония, литературная норма, речевая агрессия, оскорбление.
Конституция Российской Федерации провозгласила русский язык государственным языком Российской Федерации на всей её территории. Статус государственного языка определяет использование его во всех сферах жизнедеятельности. Русский язык звучит вокруг нас. Он присутствует в речевой деятельности рядовых носителей языка, в миллионах текстов литературных произведений. Мудрость русского народа, испокон веков бережно относящегося к Слову, отражена в пословицах и поговорках. Не зря говорят: что написано пером − не вырубишь топором, слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Бережное и чуткое обращение со словом вознаграждает неисчерпаемым богатством. Неосторожное и неумелое использование может принести много неприятностей не только окружающим, но и самому пишущему.
В последнее время появилось много сетевых СМИ, сайтов, блогов, форумов, на которых может высказаться любой человек, имеющий свою точку зрения. Усиление демократических тенденций в обществе и языке привело к укреплению позиций разговорной речи, к усилению разговорной составляющей вербальной коммуникации. Следствием этого стало проникновение в язык публикаций просторечной, инвективной и обсценной (нецензурной) лексики. В средствах массовой информации, в частности на страницах Интернет-сайтов, можно встретить конфликтные тексты, характеризующиеся намеренностью создания, содержащие оценочную и инвективную лексику, реализующие конфликтные речевые стратегии и тактики.
К конфликтогенным языковым средствам учёные относят на лексико-семантическом уровне такие языковые единицы, как многозначные слова и омонимы вне достаточно развёрнутого контекста, ненормативную (обсценную, инвективную) лексику, негативную оценочную лексику, сленгизмы, жаргонизмы, арготизмы и т. д., поскольку в стилистическом плане употребление данных слов ведёт к снижению стиля, в культурно-речевом аспекте — к снижению образа говорящего [2]
Цель нашего исследования — дать анализ конфликтогенным языковым средствам в статьях одного из владельцев сайта (не журналиста) г. Ишима Тюменской области, опубликованных в марте 2014 г., и комментариях к ним. Данные статьи и подобные им, как правило, являются основанием для обращения в прокуратуру как содержащие оскорбление лица, о котором в них идёт речь. В рассматриваемых текстах высказано негодование по поводу отказа водителей маршрутных такси везти пожилых людей.
Внешние приёмы выразительности одного из текстов — крупный шрифт заголовка, курсивом набранный подзаголовок — усиливают воздействие на читателя, привлекают и удерживают его интерес и внимание.
Достаточно прозрачная метафора в заголовке выбросивший из маршрутки старушку придаёт речи изобразительность и экспрессивность. По словам О. С. Иссерс, «метафора выражает оценку того или иного явления, систему ценностей социума» [1, с. 164]. В данном тексте метафора служит не только средством украшения речи, но и влияет на сознание читателей.
Подзаголовок одной из статей «Развлекательно-познавательное повествование о морально-образовательном уровне отдельных особей, встречающихся за рулём маршрутных автобусов», содержащий стилистически маркированные единицы, приобретает саркастическое звучание и реализует стратегию дискредитации. Слово особь имеет помету книжное в Толковом словаре русского языка С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой. Его значение — самостоятельно существующий организм, индивидуум [6, с. 463]. Саркастический оттенок (сарказм — язвительная насмешка, злая ирония) биологический термин приобретает благодаря сочетаемости со словами о морально-образовательном уровне. Определение отдельный означает некоторый. Ироничное выражение отдельная особь содержит неодобрительное мнение о человеке, совершившем безнравственный поступок.
Резкое выступление против кого-либо, чего-либо, оскорбительная речь в лингвистике называется инвективой. Однако в нашем случае отсутствует прагматическая установка на оскорбление. Инвектива в анализируемых текстах выполняет эмотивно-экспрессивную функцию, выражая чувства автора.
Определение − встречающихся за рулём маршрутных автобусов — имеет известный смысловой вес благодаря обособлению как выразительному средству логического подчёркивания.
Выражение паршивая овца входит в состав фразеологизма паршивая овца всё стадо портит, имеющего значение «один плохой человек оказывает отрицательное влияние на целый коллектив» [4, с. 461]. В комментарии к статье данная фразеологическая единица употреблена в трансформированном виде: «…не хотел, чтобы по одной паршивой овце судили обо всём коллективе…» Фразеологизм усиливает выразительность повествования и эмоциональное воздействие на читателя.
В статье от 13 марта употреблён стилистически сниженный фразеологизм брызгая слюной, означающий «сильно ругаться, возмущаться».
Люди, которым законом предписано контролировать пассажирские перевозки по городу — логическое ударение падает на слово закон, благодаря чему данная фраза звучит как упрёк названным лицам в несоблюдении своих обязанностей. И далее разговорная конструкция: Может быть, они хоть как-то урезонят крутого… перевозчика. Разговорное слово урезонить, означающее «уговорить, убедить при помощи каких-н. доводов, резонов» [6, c. 837], жаргонизм крутой («преуспевающий, удачливый, респектабельный») [6, с. 325] придают фразе оттенок иронии, намекая на бездеятельность городских властей в данной сфере жизни города.
В ироническом смысле употреблено здесь принятое сейчас обращение «господин, господа». Иронический смысл поддерживается собирательным значением слова и нестандартной его сочетаемостью в составе метонимического оборота господа из администрации. Далее ирония переходит в сарказм: Или тому, кто на горшок ездит на персоналке, не понять пожилых жителей города…
Резко отрицательная оценка водителей маршрутных такси в одной из статейзаменяется эвфемизмом не совсем адекватный водитель маршрутки, что, вероятно, продиктовано этическими причинами.
Выражение негативной оценки синтаксическими средствами отмечается в таких высказываниях, как Ой, что началось!; Но ведь это система, — экспрессивных разговорных конструкциях. Междометие ой, восклицательная интонация передают чувство огорчения. Во втором предложении частица ведь «подчёркивает сказанное, в мыслях или в речи противопоставляя это чему-нибудь другому как мотив, как известное, очевидное или как более целесообразное» [6, c. 71].
Как видно из проведённого анализа, употребление названных выше слов и выражений не выходит за пределы литературной нормы, а значит, не является оскорбительным.
Слово хамло в статье от 13 марта 2014 г. имеет пометы просторечное, грубое [6, с. 860]. Его употребление обусловлено эмоциональным состоянием автора, желанием наиболее ярко представить читателю образ человека, чьё поведение противоречит законам нравственности. Слово ассоциируется с отвлечёнными наименованиями качеств и свойств: хамство, наглость, грубость, невежество. Лексему хамло определяет прилагательное подобный: с подобным хамлом мне часто приходилось общаться. Грубо просторечное слово с ярко выраженной негативной оценкой отражает социально осуждаемое поведение. Слова подобный и часто подчёркивают обобщённый характер высказывания.
Использование слова с ярко выраженной негативной окраской при характеристике определённого лица явно связано с речевой агрессией, целью которой является формирование негативного отношения читающей аудитории к данному лицу. Кроме того, употребление в письменном тексте грубо-просторечного слова является стилистически неуместным и свидетельствует прежде всего о низкой речевой культуре говорящего. Такая лексика осуждается общественным сознанием, но не запрещена полностью.
Употребление стилистически сниженных слов, инвективы в письменной речи, в частности в поэтических текстах и прозе, имеет давнюю традицию: «некоторые авторы используют в своих поэтических произведениях инвективу, что обусловлено не только экспрессивностью инвективных лексических единиц, но и тем, что они помогают организовать ритм, рифму, позволяют создать новые средства выражения мыслей автора» [3]. Например, сочетание в одном тексте высокой и просторечной неодобрительной и пренебрежительной лексики отмечает Л. А. Огородникова в статье «″Созвучья слов живых″ в стихотворении С. А. Есенина ″Русь Советская″»: «Совмещение слов разной стилистической окраски … усиливает лирическое напряжение — состояние боли, надлома, надрыва» [5, с. 1993].
Итак, в анализируемых текстах нет объективной стороны оскорбления — умышленного унижения чести и достоинства личности. Информация, содержащаяся в заметках, передаёт сведения о безнравственном поведении водителя маршрутного автобуса. Субъективное мнение оценочного характера выражено во фразах, содержащих специальные лингвистические маркеры: «Знаю, что этот сайт читают люди, которым законом предписано контролировать пассажирские перевозки по городу. Может быть, они хоть как-то урезонят крутого (судя по номерным знакам) перевозчика»; «Надеюсь, что, прочитав выше написанное, господа из администрации попытаются научить перевозчиков культуре обслуживания. Или тому, кто на горшок ездит на персоналке, не понять пожилых жителей города, которых даже не совсем адекватный водитель маршрутки может заставить плакать».
Стилистически сниженные части фраз на горшок ездит на персоналке, не совсем адекватный водитель, крутой перевозчик не могут расцениваться как посягательство на чьи-то честь и достоинство, так как не содержат бранных слов, конструкций с оскорбительным переносным значением или оскорбительной эмоциональной окраской.
Однако демонстрируя неприязнь к субъекту речи, агрессивность, автор интернет-публикаций создаёт особую ситуацию конфликтности, что и побудило водителя маршрутного такси обратиться в прокуратуру по поводу оскорбления в его адрес. Коммуникативное намерение автора — дать негативную характеристику объекту речи, а также представителям городской власти, бездействующим в сложившейся ситуации, — реализовано с помощью языковых средств, способствующих усвоению данной информации. Как видно из проведённого анализа, языковые средства разных уровней имеют определённый потенциал воздействия на читателя. Наиболее широкие возможности представляет лексика. Выбор языковой единицы автором высказывания не случаен.
Материалы нашего исследования позволяют утверждать, что обращение со словом в данных речевых произведениях отнюдь не является бережным и чутким. В обществе, где воцарилась свобода слова, должен ещё более укрепиться кодекс морали и кодекс речевого поведения. Свобода в цивилизованном государстве сопровождается и многими нравственными ограничениями. Необходимо поддерживать традиционно сложившуюся систему ценностей не только в общественном поведении, но и в языке. Высокая обязанность сохранения великого русского Слова, духовной силы русской речи лежит на всех, кто пользуется речевой активностью в сфере массовой коммуникации, влияя на формирование определённых взглядов и мнений, помогая обществу разрабатывать ту или иную шкалу жизненных ценностей, формировать оценки происходящих в мире явлений.
Литература:
1. Иссерс, О. С. Речевое воздействие: учеб. пособие для студентов, обучающихся по специальности «Связи с общественностью» [Текст] / О. С. Иссерс. — 2-е изд. — М.: Флинта: Наука, 2011.
2. Крамкова, О. В. Языковые и прагматические факторы конфликтогенности [Текст] / О. В. Крамкова / Вестник Нижегородского университета им. Н. В. Лобачевского (Филология). − 2011. − № 6 (2). — С. 332–335.
3. Костяев, А. П. Инвективная интеракция и её маркеры [Электронный ресурс] / А. П. Костяев. — URL: http://tverlingua.ru>archive/011/6_2_11.htm (дата обращения: 14.12.2014).
4. Мелерович, А. М. Фразеологизмы в русской речи [Текст] / А. М. Мелерович, В. М. Мокиенко. — 2-е изд., стер. — М.: Русские словари: Астрель: АСТ, 2005.
5. Огородникова, Л. А. «Созвучья слов живых» в стихотворении С. А. Есенина «Русь советская» [Текст] / Научно-методический электронный журнал «Концепт». — 2013. — Т. 4. — № 34. — С. 1991–1995.
6. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений [Текст] / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова / Российская академия наук Институт русского языка им. В. В. Виноградова. — 4-е изд., дополненное. — М.: Азбуковник, 1999.
