Статья посвящена исследованию индивидуально-авторских новообразований Я. П. Полонского, который для их создания привлекает широкий круг мотивирующих слов, различных по происхождению, семантике и стилистической окраске, использует как узуальные, так и окказиональные способы словообразования.
Ключевые слова:индивидуально-авторские новообразования, потенциальные слова, идиолект, идиостиль, словотворчество, функции новообразований.
This article is dedicated to research of Y. P. Polonsky’s individual author’s neoplasms, who uses a wide range of motivating words for their formation, different in origin, semantics and stylistic coloring. He uses either usual or occasional ways of word building.
Key words: individual author’s neoplasms, potential words, formation of words, idiolect, idiostyle, ructions of neoplasms.
Смысл любого художественного произведения мы раскрываем через постижение его языка. Особенно плодотворно обращение к «языковой стихии» тех произведений, в которых слово является не только предметом изображения, но и средством выражения [1, с. 541], реагирования на потребность назвать то или иное понятие, не имеющее в языковой традиции общепринятой и закрепившейся номинации. Являясь частью человеческой культуры, язык находится в непрерывном развитии, изменяется, не только утрачивая отдельные слова, но и пополняясь новыми.
В создании и употреблении индивидуально-авторских новообразований особенно ярко проявляется внимание писателя к деривационным связям в языке, его творческая индивидуальность. Эта группа новообразований заполняет лакуны лексической системы русского языка и расширяет состав авторского идиолекта.
К словотворчеству обращались многие поэты и прозаики, в том числе и Я. П. Полонский (1819–1898), новообразования которого по сути являются потенциальными словами, то есть словами, «которых фактически нет, но которые могли бы быть … То, что живет в языке подспудной жизнью… прорывается наружу в подобных явлениях языкового новаторства» [2.с.15].
В процесс словотворчества Я. Полонский вовлекает различную по происхождению, семантике и стилистической окраске лексику: исконно-русскую (прихотница, бабошка, дворня, личак, косящата, утешитель, хмельность и др.):
Нашелся ли наивный сочинитель
Трех глупых слов, и праведный закон
Достиг ли цели, яко охранитель, –
Не знаю, но Игнатий был прощен [3,с.460]
и заимствованную (бакальщик, канальски-ловко, тамбур-мажор, грациозно-любезный, пофинтить и др):
С веточки на веточку,
Протянувши нити, невидимку-сетку,
Сделал так канальски-ловко и искусно… [3,с.415].
Среди потенциальных слов в творчестве Я. П. Полонского выделяется прежде всего группа сложных эпитетов: знойно- каменный, пронзительно-резкий, коварно-злой, прекрасно-гневное, грациозно-любезна, освежительно-отраден, громадно-пышный и др. Например:
Божественно-кокетливоетело
Недаром жило сотни две веков,
И хоть оно заметно потемнело
От ревности аскетов, от следов … [3,с.470];
Прощай! Ты слышишь дня однообразный гул,
И для тебя он скучно-светел;
Но день твой предо мной, как молния, мелькнул,
И в нем тебя я не заметил [3,с.365].
Для стиля Полонского характерны сложения, один из компонентов которых, как правило, выражает оценку, причем эта оценка может усиливаться и вторым компонентом: мутно-строгий взор, прекрасно-гневное безбрежье, лихорадочно-знойные очи и др.
В сложные прилагательные свободно объединяются не только основы качественных прилагательных, но и относительные прилагательные и причастия, у которых развивается качественное значение: коварно-проскользнувшая улыбка, вечно-шумящий прибой, целебно-жгучий яд, жидовско-римский профиль, безотчетно-грустна она, мелкопоместно-дворянская особа и др. Например:
Здесь Берлиоз!... я видел сам
Его жидовско- римский профиль
И думал: что- то скажет нам
Сей музыкальный Мефистофель? [3,с.202];
Как между водяных растений — рыбка,
Как на устах спокойного лица
Коварно-проскользнувшаяулыбка, –
Но Удино все понял до конца [3,с.202].
Подобные прилагательные многофункциональны: они служат для выражения авторской оценки или отражения субъективного восприятия персонажа, для смыслового усиления или конкретизации [4,с.94].
Среди других прилагательных-новообразований можно выделить следующие:
а) со значением наличия или отсутствия свойства, качества, признака (неслышно-мощные, освежительно-отраден, целебно-жгучий, таинственно-немой, шагистый и др.):
А мы среди своих попыток и усилий
Склонив перед тобой бесславное чело,
Твердим: когда-нибудь, авось, погибнет зло
От веянья твоих неслышно-мощных крылий! [3,с.168];
Так, чуть дыша, в объятьях сна
Притворно-сладкого, она
Кипела. Видно, притворяться
Ей не наскучило… [3,с.233];
б) со значением общей оценки (строго-девственный, глупо- равнодушный, вечно-странный, прекрасно-гневный, мутно-строгий и др.);
Так вот оно — безбрежье вечных вод!
Прекрасно-гневное, оно меня зовет [3,с.172];
Тут гуляка, видно утомившись спором,
Оглядел артиста мутно-строгим взором;
Выпил рюмку водки, пискнул, углубился
В созерцанье почвы и — угомонился [3,с.431];
в) со значением цвета, света, звука и их оттенков (изжелта-пепельный, зелено-золотой, светло-гороховый, мутно-голубой, скучно-светел, спокойно-ясный, раздирательно-грустный, неслышно-мощное, вечно-звонкий и др.):
И вижу я в окно, как душу холодящий
Отлив зелено-золотой,
В туманную лазурь переходящий,
Объемлет неба свод ночной [3,с.334];
Незаметно покатое дно этого ущелья с трех сторон замкнуто… утесами грустного изжелто-пепельного цвета [5,с.64];
Прощай! Ты слышишь дня однообразный гул,
И для тебя он скучно-светел;
Но день твой предо мной, как молния, мелькнул,
И в нем тебя я не заметил [3,с.365];
В честь убитого сердца какой-то
Балагур притчу нам говорил,
Раздирательно-грустнуюпритчу… [3,с.261];
г) со значением отношения к лицу (жидовско-римский, братски-отзывные, дьявольски-жалобный и др.):
Здесь Берлиоз!... я видел сам
Его жидовско-римский профиль… [3, с.202].
Кроме прилагательных можно отметить и другие группы новообразований:
1) группа отвлеченных существительных, образованных при помощи суффикса –(н)ость (блоходарность, хмельность, одряхлость, медлянность и др):
Эта «блоходарность», вместо «благодарность»,
Пуще огорчила моего героя [3, с.438];
2) группа существительных с суффиксом — тель, мотивированных глаголами; их словообразовательное значение — ‘носитель процессуального признака’ (утешитель, охранитель, льстец-предатель, вопрошатель и др.) Например:
Нашелся ли наивный сочинитель
Трех глупых слов, и праведный закон
Достиг ли цели, яко охранитель, –
Не знаю, но Игнатий был прощен [3,с.460];
3) группа существительных со значением лица разных словообразовательных типов:
а) по роду деятельности (охранитель, бакальщик, пленно-продавец и др.). Например:
Спешу на улицу — и вижу виноград
Висит тяжелыми, лиловыми кистями,
Поспел — купите фунт — бакальщик рад…
Вот перец и миндаль, а вон табак турецкий [3,с.91];
б) по отличительным чертам, индивидуальным способностям (утешитель, льстец-предатель):
Ребенка ль захочешь встретить ты,
Которого ласкал,
Который матери прелестные черты
Тебе напоминал, –
И встретишь взрослого болвана, или злого
Льстеца-предателя, души твоей чужого [3,с.356];
в) по различного рода отношениям (дворня, сам-друг и др.):
…флигель, состоявший на особых правах, в полном владении повара, прачки, кучера, кучеренка … поглощал довольно много топлива …Проходя мимо, дядя … налил из графина рюмку водки … — Сестра! …надо бы завтра будет за вином послать. — Помилуйте! Давно ли я налила целую бутыль!
— Ну, какое бутыль! Много ли? Ну, приходили поздравлять, на лекарство брали, дворня тоже… [5,с.140–141];
г) наименования лиц женского пола (бабошка, прихотница и др.):
Ты сверчка немного чище и поглаже
И немножко больше чувствуешь свободы –
Все ж ты, братец, с нею не одной породы.
Знаю я всех этих бабочек, бабошек!
Жить они не могут без цветных ветошек [3,с.430];
д) наименования, выражающие эмоциональную оценку (льстец-предатель, пугавщина, Самознайка и др.):
Докапывался до живого,
До сердцевины — и потом
В теорию вплетал картины
Из русской жизни, без затей
Мешая были наших дней
Со временами пугавщины [3,с.157];
4) глаголы (префиксально-суффиксально-постфиксальные, суффиксальные, префиксально-постфиксальные, префиксально-суффиксальные, подчеркивающие результативность, интенсивность, предельность действия, особенность качества и др.): пораскисли, бессмертить, созиждутся, пофинтить, сожигаюсь, порасползтись, пораскинуть, вавакать и др.). Например:
Толпа за ней — и все кричат ей «браво!»
У ней на голове чугунный шар…
На целый день ее бессмертит слава,
И эту славу празднует базар [3,с.184];
Вечер был ненастный. Квакали лягушки;
Под налетом ветра зыбкие верхушки
Жатвы колыхались, словно волны; капал
Тихий дождь — и где-то перепел вавакал [3,с.130];
5) безличные глаголы (метануло, догадало, дождит и др.):
Не успел он перекреститься… вихрем метануло…; Как нарочно, еще догадало тебя найти … платочек… [5,с.62];
6) группа слов с начальным компонентом полу- (полурасцвет, полузажмурившись, полупроснувшись, полудетский и др.):
И колыхалася карета,
И жутко было им вдвоем:
Ей — в красоте полурасцвета,
Ему — с поблекнувшим лицом [3,с.412];
7) группа слов со значением особой интенсивности действия и предельной степени качества, образованные с помощью приставок раз-(рас-), пре-, при-, наи-, без-(бес-) и др. (раздирательно-грустный, пренеловкий, пренаивный, преравнодушно, бессмертить и др.):
В частной жизни также к добреньким коровкам,
К мушкам и козявкам часто в пренеловком
Был ты положеньи: слушал их признанья,
Робко избегая тайного свиданья [3.с.422];
8) сложения с первым компонентом само-, все- (самопрезрение, Самознайка, сам-друг, всеслужение, всеобьятие, всепобедный и др.):
Первого из них звали Самознайкой, так как он ни над чем не задумывался и постоянно восклицал: о! это я знаю… [5, с.439];
В музыкальном мире был ты всепобедным [5, с. 422];
9) наречия (немолчно, канальски-ловко, преравнодушно, неслышно-мощно):
Только где-то струйки смутно лепетали,
Только роковые страсти не дремали,
Только насекомых мир неугомонный
Голосил немолчно в тишине бессонной [3,с. 433];
10) новообразования-оксюмороны (насмешливо-плаксивый, спасительно-опасный, бледно-озаренный, неслышно-мощные, прекрасно-гневное, целебно-жгучий и др.):
Оно на этот раз, казалось, совершенно утратило свое насмешливо- плаксивое выражение [5,с.22].
При создании новообразований Я. Полонский использует лексику различных тематических сфер, связанную с различными аспектами театральной (грациозно-любезна, игриво-сладкогласный, комически-трогательная), литературной (байронствующий, орлы-мечты), политической (пугавщина, охранитель) и другой деятельности.
Среди узуальных способов словообразования наиболее частотными являются: сложение, сращение, суффиксация, префиксация и такие смешанные узуальные способы словообразования, как префиксация + суффиксация, префиксация + суффиксация + постфиксация (забавно-важный, канальски-ловко, тамбур-мажор, блоходарность, пиршествовать, божественно-кокетливый, вавакать, одряхлость, полупроснувшись, Самознайка, пленно-продавец, полузажмурившись, бессмертить, созиждиться, пофинтить и др.).
Из окказиональных способов словообразования представляет интерес контаминация (служит для двойного осмысления создаваемого слова, характеризует называемое явление с точки зрения его эмоционального восприятия с субъектом речи и выражает различные коннотации; это своеобразный способ выражения авторских оценок): пугавщина (пугать+ Пугачев), бабошка(баба+ бабешка, бош(ка) –‘презрительное прозвище’), бакальщик (бак+ кал), дворня (двор+ вор) и субституция (представляет собой замену компонента в морфемной структуре слова на другой компонент с целью «столкновения» образуемой единицы и образца, по которому она создана): блоходарность (благодарность), дождит (моросит), дворня (псарня), метануло (крутануло), хмельность (печальность).
Новообразования Я.П, Полонского по-разному включаются в ткань художественного произведения. Можно отметить следующие способы ввода:
а) включение в контекст мотивирующего слова:
Эта «блоходарность», вместо «благодарность»
Пуще огорчила моего героя [3,с.435];
б) «скрытый» авторский комментарий:
Знаюя всех этих бабочек, бабошек,
Жить они не могут без цветных ветошек [3,с.415];
в) использование производного слова:
Байронствующий Подколесин,
Он был бы для меня несносен.
Но любил он, а мечтал:
Неизъяснимый идеал.
Неизъяснимой красотою Байрон
Его дразнил, манил и ждал [3,с. 355];
г) графическое выделение:
«Неушто я не знаю, как она вертелась, –
Запищала харя, — пофинтить хотелось» [3,с.422];
д) включение в контекст без пояснений (когда словообразовательная структура прозрачна):
Ребенка ль милого захочешь встретить ты,
Которого ласкал …
И встретишь взрослого болвана, или злого
Льстеца-предателя, души твоей чужого [3,с.314].
Функции новообразований в произведениях Я. П. Полонского различны. Они столь же разнообразны, как и модели, по которым строятся слова. Можно выделить следующие функции:
1) Собственно-номинативная (свойственна новообразованиям, призванным обозначить предметы, явления, состояния, действия и т. д., которые, по мнению Я. Полонского, не имели наименований в русской языковой практике XIX века): медлянность, охранитель, вавакать, полурасцвет.
2) Экспрессивная (позволяет автору полнее и ярче передать свое состояние, свое видение мира, выразить эмоциональную оценку событий и лиц): бабошка, льстец-предатель, канальски-ловко, пугавщина.
3) Компрессивная (служит для замены синтаксической конструкции или сочетания слов однословным наименованием): дворня — работники, совершающие деятельность на дворе, кучеренок — сын работника, перевозившего людей, сын кучера.
4) Характерологическая (характеристика внутренних и внешних черт лица, предмета): жидовско-римский профиль, безотчетно-грустна она, божественно-кокетливое лицо.
5) Интертекстуальная (отсылает к творчеству конкретных авторов): байронствующий.
6) Ретардационная (торможение, имеющее целью усилить интерес):
Знаю я всех этих бабочек, бабошек,
Жить они не могут без цветных ветошек;
За женой бабошкой где ж тебе упрыгнуть?
Где ж тебе повсюду вслед за нею прыгнуть [3, с.415].
При всем многообразии оценок языка и стиля Я. П. Полонского несомненно одно — этот «второстепенный « автор внес достойный вклад в развитие неолексикона поэтической речи, обогатив его новыми лексическими единицами, близкими к потенциальным словам, образованным по продуктивным словообразовательным моделям, создав немногие, но яркие окказионализмы и привнеся новые оттенки в слова ограниченной сферы употребления. Индивидуально-авторские новообразования Я. П. Полонского отражают, с одной стороны, активные словообразовательные процессы в языке русской литературы XIX века и выявляют широкие возможности русской словообразовательной системы, с другой стороны, позволяют выделить характерные особенности его идиостиля.
Литература:
1. Муминов В. И. О некоторых особенностях выражения интенсивности признака в художественном тексте (на материале рассказа В. Г. Короленко «Убивец») // Молодой ученый. — 2014. — № 10. — С. 541– 545.
2. Винокур Г. О. Маяковский — новатор языка. — М.: Наука, 1943. — 196 с.
3. Полонский Я. П. Стихотворения. — Л.: Советский писатель, 1954. — 548 с.
4. Виноградов В. В. Поэтика русской литературы. — М.: Наука, 1976. — 294 с.
5. Полонский Я. П. Проза. — М.: Сов. Россия, 1988. — 496 с.
