Перевод полисемантичных слов, использованных в их периферийных значениях, а также фразеологизмов представляет собой определенную проблему. Ошибки возникают как следствие отождествления лексической единицы иностранного языка с лексической единицей языка перевода на основании подобия их внутренних форм и вопреки несовпадению их значения (по определению Л. К. Латышева — «ловушки внутренней формы»). В данном случае переводчик становится жертвой кажущейся возможности свести смысл словосочетания к сумме смыслов составляющих его единиц. Например, так называемый «пословный» перевод слова («well-advised» — «удачно посоветованный» вместо «благоразумный»).
Например, при переводе предложения «The train jumped the track» (пословный перевод — «Поезд прыгнул путь») можно выделить своего рода семантические «признаки» слова «jump» (прыгать), такие, как 1) быстрота, 2) сдвиг, смещение с занимаемой позиции. В случае неверного вывода о находящемся в фокусе контекста аспекте значения за основу берется признак «быстрота», и предложение ошибочно переводится как «поезд быстро прошел (пролетел) путь» вместо «поезд сошел с рельсов». Подобные переводческие несоответствия можно условно назвать «ложная метафора переводного эквивалента». Чтобы избежать подобных ошибок, используют при переводе так называемые методы «когнитивной обработки языковых данных» и методы построения когнитивных моделей лексического значения. Суть метода заключается в следующем: семантическая структура слова рассматривается как своего рода «лексический фрейм», в основе которого лежит когнитивная модель — мыслительная картина обозначаемого словом предмета или явления.
Когнитивная модель выделяется посредством анализа всех составляющих семантической структуры данной лексической единицы. Например, когнитивная модель глагола «jump» (прыгать) может быть сформулирована следующим образом: «быстрый резкий сдвиг с занимаемой позиции с отрывом от поверхности». В то же время когнитивная модель глагола-синонима «spring» (прыгать) представляет собой «быстрый резкий переход в новое состояние одним движением». Выявление когнитивных моделей позволяет определить различие в семантической структуре данных слов. Если в первом случае подчеркивается процесс прыжка, во втором случае акцент делается на его результат. Таким образом, мыслительная картина глагола «jump» может представлять, например, прыгающего тигра, в то время как образ «spring» предстает в виде бьющего из земли ключа.
Переведем с английского на русский язык предложение «The rain came down in sheets». Практика показывает, что наибольшую трудность у учащихся при переводе вызывает слово «sheets», которое может быть переведено как «стена дождя» (сильный дождь), так же как и «тонкая пелена дождя» (мелкий редкий дождь). На семантическую структуру слова «sheets» большое влияние оказывает слово «rain» (дождь). Таким образом, первым пунктом схемы является определение когнитивной модели слова «rain», в основе которой должен лежать признак, отраженный в этимологически первом значении лексической единицы в нейтральной позиции (то есть вне текста, в словарной статье): Rain — вода, падающая с неба в виде отдельных капель. Выделенный признак — «отдельные капли». Следующим шагом переводчика является определение когнитивной модели «проблемного» слова «sheet», причем в формулировку когнитивной модели следует включить выделенный ранее семантический признак «дождя» либо признак, «противоположный» ему: «sheet» — плотный (сплошной цельный) кусок материала. Признак, противоположный «отдельным каплям», — «плотность, цельность». Третий шаг — пословный перевод предложения в целом. Включение полученной когнитивной модели в предложение вместо слова «sheets»: «Дождь шел в виде плотных кусков материи» — «Дождь шел сплошной пеленой». Иногда после этого требуется перефразировать предложение с целью уточнить переводной аналог. Например: «Дождь шел стеной», «Был сильный дождь».
А теперь переведем на английский язык предложение «Павлин распустил хвост». В данном случае наибольшее затруднение при переводе у учащихся вызывает слово «распустил». Первым шагом переводчика является определение «дословного» переводного варианта «проблемной» единицы в соответствии с общим смыслом высказывания. Например, в данном предложении таким дословным вариантом перевода слова «распустил» является английский глагол «opened» (раскрыл) в соответствии с русским «павлин раскрыл хвост». Вторым пунктом схемы переводческих действий является определение когнитивной модели полученного слова «opened» — «открыл таким образом, что стало видно содержимое». В качестве следующего шага выделяется общий смысл высказывания. Он формулируется таким образом, чтобы повторить выделенную когнитивную модель и дополнить ее каким-либо «новым», соответствующим данной ситуации признаком. Например: «Павлин раскрыл хвост так, что стали видны перья, сделал хвост шире, чем в закрытом состоянии». «Новый» признак — «расширение». Четвертый пункт схемы — отнесение выделенного нового признака к причине (либо следствию) описанной в русском предложении ситуации (для глаголов) либо определение его сходства с неким предметом (для существительных): «Хвост стал шире, следовательно, занял большее пространство» — перевод: «The peacock spread its tail».
Обращение к когнитивным моделям, лежащим в основе семантической структуры слова, дает возможность правильно определять значения лексической единицы и смысл высказывания с высокой степенью информационной неопределенности, а также способствует нахождению единственного адекватного данной ситуации переводного эквивалента, даже в случае его отсутствия в словаре.
Литература:
1. Буданова Е. А. Методика обучения переводу на основе лингво-когнитивных моделей (начальный этап, языковой вуз): Дис. … канд. пед. наук. — М.: МГЛУ, 2001–206 с.
2. Комиссаров В. Н. Лингвистика перевода. — М.: Междунар. отношения, 1980. — 166 с.
3. Латышев Л. К. К проблеме переводческих ошибок // Перевод и лингвистика текста. — М.: Всероссийский центр переводов, 1994. — С. 87–95.
