В статье рассматривается ряд аспектов, препятствующих развитию российско-японского сотрудничества: прочность японо-американского альянса с сопутствующими обоюдными обязательствами.
Раскрывается современный характер внешней политики Японии, в которой заключен целый набор весомых предпосылок для кардинального обновления отношений между нею и Россией.
Актуализируется изучение новых предпосылок во внешней политике Японии, которые приобретают особую актуальность в целях обеспечения безопасности России.
Подчеркивается, что для полноценного раскрытия внешней политики Японии необходимо рассматривать ее через призму японо-американских отношений, так как сегодня этот альянс является краеугольным камнем не только японских интересов в мире, но и американских в Азии.
Ключевые слова: Россия, Япония, США, Токио, Вашингтон, внешняя политика, японо-американский союз, безопасность, сотрудничество, международные отношения, стратегия, вооруженные силы, национальные интересы, региональная ПРО, мировая система.
Одними из главных акторов АТР являются Россия и Япония, чьи отношения во многом оказывают влияние на будущее региона. Сотрудничество в пограничной сфере — крупный дополнительный фактор укрепления доверия между Россией и Японией, поддержание стабильности и порядка в их сопредельных акваториях.
В настоящее время существует ряд аспектов, препятствующих развитию российско-японского сотрудничества. Во-первых, хроническая проблема принадлежности южных Курильских островов. Во-вторых, прочность японо-американского альянса с сопутствующими обоюдными обязательствами.
В то же время в современном характере внешней политики Японии заключен целый набор весомых предпосылок для кардинального обновления отношений между нею и Россией. Изучение новых предпосылок во внешней политике Японии приобретает особую актуальность в целях обеспечения безопасности России.
Для полноценного раскрытия внешней политики Японии необходимо рассматривать ее через призму японо-американских отношений, так как сегодня этот альянс является краеугольным камнем не только японских интересов в мире, но и американских в Азии.
В некотором роде японо-американский союз можно считать уникальным. Во-первых, альянс основан на двусторонних отношениях победителя и побежденного. Во-вторых, у Японии и Соединенных Штатов нет общих культурных и исторических корней. В-третьих, это не военный союз, а оборонительный, главной задачей которого является обеспечение безопасности Японии.
Возникший в результате Второй мировой войны японо-американский альянс в области безопасности и по сей день является фундаментом, на котором строятся отношения между государствами. Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией 1960 г. — это законодательная база союза, которая предоставляет право Соединенным Штатам разместить военные базы на архипелаге взамен на обязательство США защищать Японию в случае нападения.
Партнерство пережило несколько геополитических преобразований, установив свои рамки в послевоенный период, а расширивших их после холодной войны, вследствие подъема Китая и ядерной проблемы Северной Кореи. Сотрудничество во время войн в Персидском заливе и Ираке, землетрясение Тохоку 2011 г. подтвердили прочность альянса, но проблемы все еще сохраняются. Американское военное присутствие на Окинаве, ядерная проблема КНДР, нерешенные территориальные споры с Китаем, Россией и Кореей, а также недавние попытки Японии восстановить свою обороноспособность только подстегивают к усилению японо-американского союза. Однако это не соответствует российским интересам и ставит под сомнение: во-первых, безопасность Дальнего Востока в рамках национальной безопасности, во-вторых, стабильность в Восточной Азии из-за присутствия США, как раздражителя Северной Кореи в рамках международной безопасности.
Изначально альянс создавался с целью защиты Японии от угрозы, исходящей от Советского Союза. Но с распадом СССР и окончанием холодной войны, угроза безопасности исчезла, а союз остался и даже окреп. Это связано с тем, что падение биполярной системы не оправдал надежд большинства ученых и геополитиков, которые ожидали, что международные отношения утратят свою конфликтность и напряженность и наступит триумф западной либеральной идеологии. Однако, этого не произошло, наоборот число конфликтов возросло и появились новые угрозы безопасности, которые также затрагивают интересы Японии.
В начале 1990-х гг. японо-американский альянс столкнулся с кризисом самосознания. Общий враг — Советский союз прекратил свое существование и характер двустороннего сотрудничества в области безопасности утратил прежний смысл. Потребовалось переосмыслить и перестроить стратегию безопасности, в результате чего государства пришли к выводу, что японо-американский альянс должен играть главную роль в постбиполярном мире. Подтверждением этого вывода на высшем уровне стало Совместное заявление по вопросам безопасности между Японией и США: Альянс в XXI в. 1996 г., также известная как Декларация Клинтона-Хасимото. Значение этого документа подтверждается тремя аспектами. Во-первых, Декларация является официальным заявлением о трансформации японо-американского альянса из рудимента холодной войны в основание для обеспечения стабильности и процветания в новую эпоху. Во-вторых, партнерство теперь выходит за рамки традиционной модели, выражавшейся в обязательстве США защищать Японию. Совместное заявление расширило сотрудничество до обеспечения безопасности на региональном и глобальном уровнях, включив такие задачи, как урегулирование проблемы на Корейском полуострове и участие в миротворческих и гуманитарных операциях. В-третьих, Декларация устанавливала сотрудничество Вооруженных Сил США и Сил самообороны Японии [2].
В последующие годы оба правительства следовали этому заявлению, и в рамках сотрудничества была принята новая редакция Руководящих принципов японо-американского оборонного сотрудничества в 1997 г., которые установили три основные категории партнерства в области безопасности:
1. сотрудничество в мирное время;
2. действия в ответ на вооруженное нападение против Японии;
3. сотрудничество в чрезвычайных ситуациях, возникающих в окружающих Японию районах, которые могут влиять на ее безопасность и стабильность [3].
Новые Руководящие принципы рассматривают около 40 вопросов сотрудничества в области третьей категории, которые, в свою очередь, также можно разделить. Во-первых, участие в деятельности, инициируемой правительствами обеих стран. Сюда относятся, например, поисковые и спасательные операции, эвакуации. Участвовать в них или нет, решение на усмотрение каждой стороны. Во-вторых, поддержка Японии в военной деятельности Соединенных Штатов, включающее в себя снабжение, предоставление транспорта, техническое обслуживание. В-третьих, японо-американское оперативное сотрудничество, которое подразумевает обмен информацией и обеспечение безопасности мореплавания в японских территориальных водах и в воздушном пространстве [3].
Из-за некоторых положений Совместной декларации 1996 г. и Руководящих принципов 1997 г., а именно участие в миротворческих и гуманитарных операциях и сотрудничество в чрезвычайных ситуациях, возникающих в окружающих Японию районах, японскому правительству необходимо было принять новое законодательство, чтобы позволить Силам самообороны участвовать в указанных выше мероприятиях. В апреле 1998 г. правительство представило законопроект в Парламент, который был окончательно принят в 2000 г. Новый закон создавал правовую основу для сотрудничества с американскими военными в районах, прилегающих к Японии, включая тыловое обеспечение, поисковые и спасательные операции, инспекции судов [4].
На дальнейшее развитие японо-американского альянса оказали влияние события 11°сентября 2001 г. Уже на следующий день премьер-министр Японии Дз. Коидзуми высказал решимость бороться с такими ужасными актами насилия в сотрудничестве с международным сообществом. Он дал задание членам своего кабинета, сделать все возможное для принятия мер по борьбе с терроризмом. После чего 19 сентября 2001 г. премьер-министр Дз. Коидзуми выступил с законодательной инициативой, предусматривавшей предоставление Силам самообороны Японии права быть направленными за рубеж для оказания поддержки возглавляемой США коалиции в Афганистане без непосредственного участия в боевых действиях [5]. В операции в Ираке 2003 г. Япония оказывала материальную и техническую помощь, снабжая топливом, предоставив самолеты и другую технику [18]. Несмотря на опасения большинства населения, более 80 % японцев [17], премьер-министр Коидзуми в ответ на просьбу Вашингтона в 2004 г. направил сухопутные войска в Ирак численностью в 1000 человек для участия в небоевых операциях в качестве вспомогательной силы, но уже в 2005 г. японский контингент вырос до 4400 человек [6]. К этому времени в Японии оборонный бюджет вырос, общая сумма расходов с 1999 г. по 2003 г. увеличилась более чем в девять раз [11]. Благодаря внутренней оппозиции Япония вышла из коалиции в Афганистане в 2007 г., но Токио продолжал тратить миллиарды долларов на оказание поддержки США в Афганистане, тем самым заслужила похвалу НАТО в 2011 г. [12, 13].
Террористическая атака 11 сентября изменила ситуацию в мире, что также затронуло японо-американский альянс, который пришел к решению о необходимости пересмотреть стратегию безопасности. В результате в 2002 г. на совещании Консультативного комитета по безопасности оба правительства согласились принять Инициативу о пересмотре оборонной политики обеих сторон применительно к новым условиям [7], после чего 16 декабря 2002°г. по итогам заседания Консультативного комитета безопасности было принято совместное заявление [1], положившее начало длительным американо-японским консультациям и переговорам по двустороннему оборонному сотрудничеству.
Благодаря Инициативе Япония приняла Руководящие принципы программы национальной обороны в 2004 г., которые определяют две цели политики безопасности:
1. предотвратить любую угрозу, направленную на Японию, а если не удастся, то минимизировать ее ущерб;
2. в рамках международной безопасности уменьшить вероятность какой-либо угрозы вообще, которая может коснуться Японии [8].
Документ называл следующие угрозы безопасности страны: КНДР с ее ракетной и ядерной программами, а также КНР, подчеркнув ее интенсивное наращивание военных, ракетных и ядерных средств и модернизацию ВМС и ВВС. Также предлагалось расширить возможности участия Сил Самообороны в миротворческих и гуманитарных операциях и в операциях США. Иными словами, редакция 2004 г. Программы национальной обороны концентрировалась вокруг трех аспектов: собственные усилия Японии, поддержка США в ее военных операциях, участие в международных военных акциях.
Совместные документы за период с 2001 г. по 2005 г. носили хаотичный характер, угрозы были выделены в одном договоре, способы решения в другом, пункты сотрудничества в третьем. По этой причине возникла необходимость создания одного документа, объединяющего все вопросы и выражающего способы адаптации японо-американского союза в новых условиях. В результате в феврале 2005 г. Консультативный комитет по безопасности принял Совместное заявление, ставшее известным как «Общие стратегические цели» — по названию одного из его разделов. Этот документ официально зафиксировал эволюцию альянса от оборонительного характера стратегии к стратегии общих интересов. Общие стратегические цели были разделены на региональные и глобальные. В пункте региональных целей содержалось два положения, касавшихся России:
1. способствовать вовлечению России в конструктивные процессы Азиатско-Тихоокеанского региона;
2. полностью нормализировать отношения Японии и России посредством урегулирования проблемы Северных территорий [9].
В октябре 2005 г. в развитии принятых ранее японо-американским консультативным комитетом решений был сделан еще один важный шаг по согласованию взаимодействия Японии и США в военной области. Комитет одобрил доклад, озаглавленный «Японо-американский альянс: трансформация и перестройка с расчетом на будущее».
Документ предусматривал более тесную координацию разведывательной деятельности, усиление взаимодействия на уровне командования соединениями, а также совместное использование ряда военных баз на японской территории Вооруженными силами США и Силами самообороны Японии.
Таким образом, принятые Руководящие принципы 2004 г. и Совместное заявление 2005 г. трансформировали союз из сугубо оборонительного, действовавшего всегда в рамках Договора по безопасности, в стратегический альянс с расширенными возможностями сотрудничества.
В настоящее время трансформация продолжается, но медленными темпами, о чем свидетельствуют новое Совместное заявление под названием «На пути к углубленному и более широкому американо-японскому альянсу: опираясь на 50 лет сотрудничества» [10], принятое в 2011 г.
Данный документ отличается от предыдущих тем, что появилось новое направление для альянса к созданию региональной архитектуры безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе, через новые цели: развитие трехстороннего сотрудничества с Австралией, также с Южной Кореей, Индией. Сотрудничество в области безопасности между Японией, США и АСЕАН в целом, так и с ее участниками отдельно [10]. Японо-американский альянс постепенно идет к следующей ступени эволюции, так как их сотрудничество не только вращается вокруг вопросов безопасности обеих стран, но и выражает стремление превратиться для начала в регионального гаранта стабильности и безопасности в АТР, а затем и в глобального.
Решение японского правительства о создании системы противоракетной обороны театра военных действий в сотрудничестве с США в декабре 2003 г. затрагивает интересы России в сфере безопасности.
Систему предусматривается сделать двухуровневой. На первом уровне будут использоваться средства ВМС Японии и США, корабли, оснащенные модернизированной для ПРО системой «Иджис», на втором уровне — зенитные ракетные комплексы «Пэтриот-3» (РАС-3) [15].
Первый комплекс РАС-3 поступил в марте 2007 г. на авиабазу сил самообороны Ирума, префектура Сидзуока. Еще три комплекса в 2007 г. были размещены на авиабазах других центральных префектур — Нарасино (преф.Тиба), Касугаура (преф. Ибараки), Такэяма (преф. Канагава). Позднее комплексы РАС-3 были размещены еще в семи пунктах: в 2008 г. — на авиабазе Хамамацу (преф.Сидзуока), в 2009 г. — на авиабазе Гифу (преф. Гифу), базах подводных лодок Хакусан (преф. Миэ) и Аибано (преф. Сига), в°2010°г. — на трех базах подводных лодок (преф. Фукуока) [15].
В сентябре 2006 г. США ввели в действие мощную радиолокационную станцию (X-band) на авиабазе японских ВВС Сярики (преф. Аомори). Станция является ключевым элементом совместной системы ПРО двух стран: она предназначена для слежения за траекториями полетов баллистических ракет [15].
Данное решение по ПРО правительствами обоих государств объясняется как превентивная мера защиты от потенциальной угрозы ядерного удара КНДР по Японии. Однако, создание на Японских островах системы противоракетной обороны вызвало сильную обеспокоенность в Китае. Китайские эксперты подчеркивают тот факт, что этот комплекс обладает не только оборонительными, но и наступательными возможностями. К тому же с помощью ПРО можно осуществлять разведку, иметь информацию об обстановке в регионе [16].
Судя по двусторонним документам, касающимся японо-американского сотрудничества в сфере безопасности, Россия не рассматривается этими двумя странами в качестве противника или объекта сдерживания. Более того, в сентябре 2011 г. глава Тихоокеанского командования вооруженных сил США адмирал Р. Уиллард заявил во время брифинга, что обсуждал с японскими коллегами вопросы усиления российских вооруженных сил в Дальневосточном регионе и посоветовал не опасаться этого, поскольку данное усиление не направлено против Японии, но вызвано стремлением России восстановить тихоокеанские силы после значительного снижения боеспособности. Адмирал Р. Уиллард посоветовал японским коллегам проводить военные обмены между вооруженными силами России и Японии. Он сказал также, что Россия, чьи вооруженные силы восстанавливаются, становится значимым партнером в регионе [14].
В настоящий момент главным побудительным стимулом развития японо-американского сотрудничества в области обороны и безопасности является рост опасений в этих странах по поводу укрепления экономического, политического и военного влияния Китая. В то же время, усиление оборонного союза США — Японии может играть роль баланса с учетом роста мощи и претензий КНР. В этих условиях России также следовало бы строить свою политику в регионе таким образом, чтобы не нарушить баланс и сохранять хорошие отношения со всеми основными державами.
Совместная деятельность Японии и США в рамках их оборонного союза, нацеленная на подержание стабильности и процветания в АТР, а также борьбу с терроризмом, пиратством, контрабандой, несомненно, может получить широкую поддержку стран региона. В этих условиях России имеет смысл активнее предлагать свое содействие в реализации целей альянса, отвечающих и ее национальным интересам.
В настоящий момент озабоченность России вызывает американо-японская программа создания региональной ПРО в АТР. Очевидно, что она нацелена не столько на отражение потенциальной атаки со стороны КНДР, сколько против Китая. С таким же успехом эта система может быть использована и против России. Учитывая технологические, научные и экономические возможности тандема США — Япония, можно предположить, что создание региональной ПРО США — Японии будет продвигаться весьма успешно.
Попытки убедить Вашингтон и Токио отказаться от этого проекта с использованием уже опробованных методов, то есть грозных заявлений о том, что Россия найдет адекватный несимметричный ответ, не будут иметь нужного эффекта. В лучшем случае, они будут способствовать восприятию России в Вашингтоне и Токио в качестве врага. Попытки предложить себя в качестве партнера США и Японии по созданию некоей общей ПРО, безуспешно предпринимаемые сейчас Россией на Западе, будут неоднозначно восприняты КНР, учитывая, что он направлен именно против Китая. Поэтому единственно возможным ответом России на американо-японское ПРО в АТР, как и вообще на обострение противостояния между КНР, с одной стороны, и США и их союзниками, с другой, могла бы стать активизация российских усилий по продвижению идеи создания в АТР новой системы отношений в сфере безопасности, которые работали бы на рост доверия между региональными державами и уменьшали бы необходимость создания ПРО и вообще развития блоковых, по своей сути, структур регионального оборонного сотрудничества.
Таким образом, Япония остается подконтрольна своему «большому союзнику» по сути дела работая по большей части на него и укрепление его влияния в регионе. Только проведение самостоятельной и независимой внешней политики может привести Японию к полноценному лидерству в регионе.
Но в настоящее время развитие связей с Россией японская сторона считает одним из важнейших факторов обеспечения безопасности в прилегающих в Японии районах. В этом бесспорная новизна подхода Японии к России на современном этапе. Все возрастающая обеспокоенность Японии многими военно-политическими аспектами ситуации; появлением новых видов вооружений; технологическим прорывом в сфере вооружений объективно толкает Японию на диалог с Россией. Качественно новый взгляд на военный сектор обеих стран позволяет надеяться на возможность установления более тесного сотрудничества.
Отношения России и Японии в мировой системе важны, и это признается политиками обеих держав.
Литература:
1. Joint Statement on Japan-United States Energy Cooperation, November 11, 1983 Совместное заявление о сотрудничестве в области энергетики между Японией и США // Tokyo: Ministry of Foreign Affairs of Japan, 1978.
2. Yamaguchi N. Redefining the Japan-US Alliance / N. Yamaguchi. — Tokyo: Nipponia, 2012. — 372 p.
3. Takahashi S. Japan’s Defense Policy and the Future of the Japan-US Alliance / S. Takahashi. — Kyoto: Kyoto University, 2012. — 25 p.
4. What is Human Security // Human Security Report Project. — Vancouver: Simon Fraser University, 2008. — 75 p.
5. Yamaguchi N. Japanese Adjustments to the Security Alliance with the United States / N. Yamaguchi. — Washington D. C.: CBO, 2002. — 260 p.
6. Mizukoshi H. Terrorists, Terrorism, and Japan’s Counter-Terrorism Policy / H. Mizukoshi. — Tokyo: Gaiko Forum, 2003. — 125 p.
7. Jimbo К. Evolution of Japanese Security Roles after September 11 / K. Jimbo. — Quahog: FG, 2003. — 70 p.
8. Kakuchi S. Japan Peace Constitution debate heats up / S. Kakuchi // Yomimuri Shimbum. — 2004. — № 5.
9. Conachy J. Koizumi sends Japanese troops to Iraq / J. Conachy // World Socialist. — 2003. — № 7.
10. Mc Curry J. Japan Pulls Out of Afghanistan Coalition / J. McCurry // The Guardian. — 2007. — № 7.
11. Takahashi S. Upgrading the Japan-U. S. Defense Guidelines: Toward a New Phase of Operational Coordination / S. Takahashi. — Washington, D.C.: The Project 2049 Institute, 2013. — 24 p.
12. Территориальная проблема между Японией и Россией: брошюра (Нихон то Росиа но хоппоё: нто: мондаи) // Министерство иностранных дел Японии, 2008. — 5 с.
13. Goodby J. Northern territories’ and beyond: Russian, Japanese, and American Perspectives / Ivanov V. Shimotomai N. — NewYork: PraegerPublishers, 1995.
14. Clark G. Northern Territories dispute highlights flawed diplomacy / G. Clark // The Japan Times. — 2005. — № 24.
15. Хориути К. Российский парламент о Северных территориях (Хоппорё: до о мэгуру Росиагикаи но до: ко:) / К. Хориути. — Токио: Кокурицу Коккаитосёкан, 2011. — 34 с.
16. Курода Х. Историческая энциклопедия (Рекиси гаку дзитэн) / Х. Курода. — Токио: Кобундо, 2005. — 814 с.
17. Землетрясение на Суматре 26 декабря 2004 года [Электронный ресурс] // ria.ru — Режим доступа: http:// ria.ru/ documents /20091225/ 201478763. html#14214749429533&message=resize&relto=register&action=addClass&value=registration
18. Двое японцев в заложниках (Нихондзинх ито дзитифутари о сацугаи) [Электронный ресурс] — Режим доступа: http:// www. nippon. com/ja/ behind/ l00091/
