Модернизация ритуалов с целью актуализации социальной памяти представляет собой востребованную тему исследования. Возникновение новых и преобразование старых ритуалов, а особенно ритуалов памяти, позволяет обществу не только сохранять свои ценности, но и передавать их последующим поколениям. Данная статья представляет собой попытку рассмотреть ритуал и социальную память через призму таких понятий как гениальность, одаренность и посредственность. В качестве примера обновленного ритуала с целью трансляции социальной памяти от одного поколения к другому приводится акция «Бессмертный полк».
Ключевые слова: ритуал, социальная память.
Акция «Бессмертный полк» была организована томичами: Сергеем Лапенковым, Сергеем Колотовкиным и Игорем Дмитриевым. Главная задача этой общественной инициативы: сохранение памяти об участниках Великой Отечественной войны в каждой семье. Впервые колонна «Бессмертного полка» в количестве 7 тысяч человек прошел по улицам г. Томска 9 мая 2012 года. Участники шествия несли портреты или просто таблички с именами родных, погибших в ВОВ или не доживших до празднования 67 годовщины Победы. В следующем году акция была подхвачена по всей России и вышла за ее пределы [12].
В чем же заключается гениальность, одаренность и посредственность тех, кто организовал эту акцию? Как известно, «все гениальное — просто». И авторы «Бессмертного полка» создали гениальную акцию Памяти, средством реализации которой стал ритуал.
Французский психолог 20-го столетия, П. Жане, рассматривал память как социальный акт: «Один человек не обладает памятью и в ней не нуждается... Для изолированного человека воспоминание бесполезно, и Робинзону совсем ни к чему вести дневник на своем острове. Если же он все-таки ведет его, то только потому, что он надеется вернуться к людям» [2, С. 91]. «Память — это в первую очередь социальная функция» [2, С. 91].
П. Жане, социальное поведение рассматривает как действие по отношению к тем людям, которые не принимали участие в каком — то событии, то есть отсутствовали. Память является социальной реакцией в условиях отсутствия. «В сущности, память — это изобретение человечества, как и многие другие акты, которые рассматриваются обычно как банальные и составляющие существо нашей жизни, в то время как они были созданы постепенно человеческим гением» [1, C. 91].
Таким образом, основной характеристикой и целью памяти П. Жане считает борьбу с отсутствием. По П. Жане, память не сводится к операциям узнавания, воспроизведения и сохранения. Он не рассматривает сохранение и память как тождество, так как сохранение так же встречается и в неживой природе. Память отлична от привычки и от точного воспроизведения событий прошлого. Особенность памяти — это возможность ее функционирования в связи с новыми обстоятельствами. Память конструирует сокращенный образ события, позволяя тем самым возможность это событие представить отсутствующим. В ответ на социальную стимуляцию происходит воспроизведение, не мешающее адаптации к новым явлениям и не разрушающее актуального поведения [1].
Память представляет собой социальный акт и предполагает взаимодействие нескольких членов социума, а ритуал позволяет удовлетворить желание людей к совершению совместного действия.
Ритуал, в данном случае шествие «Бессмертного полка», дает нам возможность приобщиться к событию, в котором мы не принимали участие. Тем самым осуществляется важнейший процесс сопричастности к социальной памяти. «Социальная память — это совокупность актуальной для общества информации, укорененной в ментальности социума и передаваемой от одного поколения к другому» [10].
«Ритуал — это способ бытия социальных отношений, передаваемых от одного поколения и социального страта к другому, позволяющий транслировать сущностное содержание социальной памяти в постоянно меняющейся форме» [10]. Ритуал обладает окказиональностью, так как представляет собой важное событие или период в жизни общества. Первичная коммуникативная функция ритуала определяет эмоциональный смысл особенностей ритуального поведения, а эмоциональная энергия это необходимая составляющая часть ритуала. Самодостаточность ритуального действия объясняется тем, что ритуал является привычным поведением. Адресаты и адресанты посланий, задействованные в ритуале, одни и те же люди. Ритуальными взаимодействиями обуславливается целостность макросоциальной структуры, что способствует становлению поведенческих стереотипов, отражающих социальное поведение человека.
Посредством коммуникативной функции, ритуал способен передавать память общества, сохраняя ценностно-смысловое содержание, но при этом меняя свою форму, в соответствии с меняющимися общественными реалиями.
Еще П. Нора писал об изменчивости исторической памяти и о риске ее фальсификации и современное общество столкнулось с данной проблемой. Действительно, постоянно инициируются исследования памяти, в рамках которой общество актуализирует и преобразовывает, а зачастую, реконструирует свое восприятие прошлого как определяющего идентичность социума на уровне общества, социальной группы, личности. Современный исследователь памяти П. Хаттон, отмечает, что угасание коллективной памяти в результате дробления традиций в современной культуре открыло дорогу к пониманию альтернативных представлений о прошлом и теперь возникает задача — в поиcках прошлого помочь индивидам и социальным группам (особенно маргинальным) обрести собственную идентичность [9].
Ю. М. Лотман пишет о том, что ритуал способен передавать, а также сохранять и обогащать содержание социальной памяти. «Основную роль в ритуале играет организация памяти, и сам он представляет собой механизм приобщения индивида к групповой памяти» [3].
Таким образом, причастность к определенной социальной группе, реализуемая в совместном ритуальном действии, дает личности уверенность в будущем и смысл ее актуального существования в рамках социальной памяти.
К. Юнг, исследуя область подсознательного, рассматривал ритуал как глубинную психологическую функцию внутреннего мира человека. Ритуал завладевает интересом и вниманием личности, при этом делая возможным приобретение индивидуального опыта внутри группы, что сохраняет возможность для личности оставаться самотождественной. По К. Юнгу, ритуал дает уверенность человеку в приемлемости своего поведения, помогает переместиться из обыденного в сакральное. К. Юнгом было доказано, что ритуал способствует идентификации индивида с определенной социальной группой [11]. Следовательно, участие индивида в ритуальном действии через сопричастность к происходящему позволяет идентифицировать себя с общественной группой и приобщиться к социальной памяти этой группы.
Ритуалы воспоминания дают человеку возможность для виртуального возвращения в события прошлого. Ритуал способен передавать содержание социальной памяти, поскольку при помощи невербальной коммуникации ритуала происходит реанимирование воспоминаний и как следствие, восстановление идентичности.
М. К. Мамардашвили рассматривает ритуал как феномен для «конструирования» человека. Посредством ритуала происходит привнесение чувств человека в бытие памяти и восстанавливается связь между предками и потомками [7]. Человек выходит за свои природные качества, обретая трансцендирующую позицию и овладевая чем-то в себе, устанавливая тем самым какой-то порядок. По М. К. Мамардашвили люди занимаются ритуалами, потому что те всхлестывают чувствительность и приводят ее в бытие культурной памяти и благодаря этому живут чувства человека то, что называется в человеке человеческим. Сами по себе чувства не существуют, они длятся за счет мифа и ритуала [7].
По мнению М. К. Мамардашвили, человек существо, которое не рождается природой, а саморождается через культурно изобретенные устройства и ритуал является одним из этих устройств. М. К. Мамардашвили рассматривает ритуал не как представление о мире и не теорию мира, а способ конструирования человека из природного материала. Он полагает, что человек рождается из хаоса через какую-то соотнесенность с вневременным или сверхприродным. Это означает существование связи человеческого феномена со сверхприродным или сверхестественным и эта связь важна для самого человека [7].
М. К. Мамардашвили полагает, что забыть по природе было бы естественнее, но культура хранит память и, следовательно, в данном случае память человека является нравственной и этической памятью связывающей человека с его предками.
Таким образом, акция «Бессмертный полк» является ритуалом воспоминания. Необходимо отметить, что ритуал высшего уровня, это праздник. По утверждению исследователя памяти Я. Ассмана, воскрешение в памяти происходит в форме праздника. «Праздник служит — кроме многих других функций — также воскрешению в памяти обосновывающего прошлого. Обосновывается через обращение к прошлому не что иное, как идентичность вспоминающей группы» [1, С. 19].
День Победы представляет собой ритуал воспоминания, выраженный в форме праздника. В этот день, все мы, через ритуал приобщаемся к актуализированной памяти нашего общества. И в рамках этого праздника был создан новый ритуал «Бессмертный полк», в котором наглядно проявляется преимущество ритуала в передаче социальной памяти. Здесь проявилась лабильность формы данного социального феномена: парад победы трансформировался в шествие солдат, которых уже нет, но наше участие в ритуальном действии становится как никогда личным, затрагивает наши чувства. Это происходит благодаря тому, что изменив форму, ритуал сохранил внутреннее содержание социальной памяти, сохранил ее ценностно-смысловой мир. При создании акции, ее авторы не думали о психологии и философии или о социальных феноменах таких как ритуал или социальная память. Они не задумывались о том, что ритуал репрезентирует события, манифистируя социальное и культурное видение и выражает солидарность общества. И конечно же, они не брали во внимание то, что форма ритуала лабильна, но его содержание остается прежним, а происходящие изменения в ритуале, продиктованные потребностями общества, не искажают его значения. Акцентируя внимание на подобных вещах, авторы проекта вряд ли смогли бы воплотить свою идею. Они просто сделали нужное и великое дело для каждого, кто живет не только в нашей стране, но и за ее пределами. Одаренные люди нашли средства, чтобы воплотить в жизнь гениальную идею, идею Памяти, которая не позволит фальсифицировать наше прошлое.
Для передачи социальной памяти от поколения к поколению были найдены средства: простые и затрагивающие душу каждого участника этого процесса.
Литература:
1. Ассман, Я. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности / Я. Ассман. — пер. с нем. М. М. Сокольской. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — 368 с.
2. Жане, П. Эволюция памяти и понятие времени: хрестоматия по общей психологии. Психология памяти / под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романов / П. Жане. — М., 1979. — С. 85- 92. 2.
3. Лотман, Ю. М. Память в культурологическом освещении: избр. ст.: в 3 т. / Лотман. — Таллин, 1992.- Т.1. — С. 200–202.
4. Лукьянов О. В. Готовность быть: Введение в транстемпоральную психологию. — М.: Смысл, 2009. — 231 с.
5. Лукьянов О. В. Проблема становления идентичности в ситуации социальных изменений. — Томск: Издательство Томского государственного университета, 2008. — 212 с.
6. Лукьянов О. В. Психологические практики и перформансная коммуникация // Коммуникативное измерение в психологической антропологии. Коллективная монография. Под ред. В. И. Кабрина. — 2007. — № 1. — С. 169–186
7. Мамардашвили, М. К. Появление философии на фоне мифа. Мой опыт нетипичен / М. К. Мамардашвили — СПб., 2000. — С. 37–53.
8. Нора, П. Всемирное торжество памяти [Электронный русурс] / П. Нора // Р/ж. Неприкосновенный запас. — № 40–41 (2–3/2005). — URL: http://www.nz-online.ru/index.phtml?aid=35011401 (дата обращения: 01.08.2010).
9. Хаттон, П. История как искусство памяти / П. Хаттон. — СПб.: «Владимир Даль», 2003. — 423 с.
10. Уткина А. Н. Роль ритуала в трансляции содержания социальной памяти: социально-философский анализ: Автореф. дис. канд. философ. наук. — Красноярск, 2012. — 27 с.
11. Юнг, К. Душа и миф: шесть архетипов: пер. с англ. / К. Юнг. — К.: Государственная библиотека Украины для юношества, 1996. — 348 с
12. Интернетресурс:http://ria.ru/tomsk/20130509/499424020.html#ixzz3YQV6eGW6
13. Интернетресурс:http://ria.ru/tomsk/20130509/499424020.html#ixzz3YQUpxOrN
