Название статьи совпадает с выражением известного американского психолога Роберта Хольта, встречающимся в статье, опубликованной в журнале «American Psychologist» [1, p. 254]. Это высказывание Хольта в определенной мере выражает дух нашей статьи, в которой мы пытаемся обосновать важность образных представлений в современной культуре, которую В. М. Розин назвал даже «экранной». Сам Хольт связывал возвращение образов из «изгнания» с потребностями инженерной психологии, где еще в 1960-е годы возникла проблема «перевода» результатов теоретических изысканий на язык практики. Для практической реализации теории нужно было представить наглядно, как она может быть применена на производстве. Оказалось, что для этого нужно создавать модельные представления и образы, то есть «во-плотить» теорию, перевести ее на язык чувственного представления.
Для предметного обсуждения природы и функций образа необходимо уточнить содержание этого понятия. Дело в том, что однозначного понимания того, что называют образом, до сих пор нет: его значение находится в диапазоне от отождествления образных представлений с любыми языковыми средствами до сведения их объема к зрительному восприятию. В отечественной философской литературе информация об образах наиболее полно представлена в работах профессора Р. Ю. Рахматуллина [2, 3; 4; 5 и др.]. Поэтому в статье в основном использован материал, почерпнутый из его публикаций.
Первая проблема, которая возникает при определении образа, это вопрос о его отличии от наглядно-графических представлений. Является ли, к примеру, диаграмма или график функции y = f (x) образом? Тот же вопрос возникает и по отношению к эскизу, рисунку, фотографии, модели. На наш взгляд, образ является психическим феноменом. Так как перечисленные феномены обладают объективным существованием (они материальны), то их нельзя называть образами.
Вторая проблема связана с широким распространением в отечественной философской и психологической литературе мнения, что любой психический феномен является образом. Думается, что эта точка зрения возникла в советский период из-за некритического отношения ряда философов к идеям В. И. Ленина, который, в частности, писал в работе «Материализм и эмпириокритицизм», что «ощущение есть субъективный образ объективного мира» [6, c. 106]. Но является ли, к примеру, ощущение боли от укола иголкой образом этой иголки, а запах дыма — образом дыма? Очевидно, нет. Дело в том, что образ должен обладать структурным соответствием с оригиналом. То есть, объект и его образ должны находиться в отношении изоморфизма.
Третья проблема связана с установлением различия между образом и моделью. Выше мы писали, что образ есть психический феномен. Поскольку модели в основном представляют собой материальные изделия, то они не могут называться образами. Но дело не только в этом. Образ объекта переживается нами как реально существующий феномен. К примеру, при восприятии человека в нашей психике возникает его образ, который нами бессознательно воспринимается как сам человек. Но если нам показать модель человека, например, в виде его муляжа, то мы осознаем, что это не человек, а изготовленная кем-то модель. Различая модель и образ академик А. Н. Леонтьев писал: «Взятый в известном отношении, он (образ — Р.Б.) может быть описан как модель. Но это значит лишь то, что чувственный образ может выступить в функции модели, что составляет лишь один из «моментов» его движения; при этом, рассматривая его как модель, мы необходимо абстрагируемся от других особенностей» [7, с. 44]. В этой же работе автор приводит основное различие между образом и моделью: «Главный психологический факт состоит в том, что в образе нам даны не наши субъективные состояния, а сами объекты. Так, например, световое воздействие вещи на глаз воспринимается как объективная форма вещи, находящейся вне глаза. Для субъекта образ как бы наложен на вещь» [7, с. 38]. Свойство образа переживаться как сам объект в современной философии и психологии называется его интенциональностью. Этим свойством модель не обладает.
Четвертая проблема связана с решением вопроса о количестве модальностей образа. Дело в том, что существует мнение, что образом следует называть только зрительные представления. Р. Ю. Рахматуллин вместе с соавторами утверждает, что это не так: «Связывать образ лишь с какой-то одной модальностью (зрительной, слуховой, осязательной и т. д.), думается, является ошибкой, т. к. он, как и отображаемый им объект-оригинал, полимодален. Образ соснового леса может включать в себя не только визуальные ощущения, но и звуковые (шум сосен, вызываемый ветром), и обонятельные (запах хвои)» [4, с. 169]. Думается, авторы цитируемой статьи правы: образ полимодален. Мы согласны с ними и в определении образа: «Образ есть совокупность чувственных сигналов, изоморфных содержанию объекта-оригинала и субъективно переживаемых в качестве самого объекта» [4, с. 169].
Почему мы утверждаем, что роль образов в современной культуре возрастает, что они возвращаются из «изгнания»? Вслед за Р. Хольтом мы полагаем, что это вызвано потребностями производства. Дело в том, что в ХХ веке наука во многом развивалась благодаря математизации, широкого применения логико-символических средств. Однако это привело к отрыву теоретической науки от практики. Практическая направленность всегда была присуща науке. Думается, сама наука возникла для того, чтобы помогать человеку решать практические задачи. Вся история химии свидетельствует, что она нужна была человеку, чтобы получить необходимые материалы: стекло, порох, лекарства и т. п. Современная наука создала целый мир искусственных вещей — от бройлерного цыпленка до космической ракеты. Вся эта «вторая природа» состоит из предметов, эволюционировавших от теоретической идеи до его образного воплощения, а от него — до конкретного предмета. В современном обществе существует многочисленная армия так называемых «технологов» (конструкторов, инженеров-проектировщиков, архитекторов, модельеров и т. п.), занятых трансформацией абстрактно-логического в наглядно-конкретное знание. Как пишет Хольт, целый ряд «практических задач, стоящих перед инженерной психологией и другими отраслями нашей науки ˂...˃ вынуждают нас обращаться к внимательному изучению образов» [1, с. 259]. Создаваемы «технологами» образы являются необходимым промежуточным звеном между теорией и практикой. Такие образы представляют собой синтез рационального и чувственного и выступают необходимыми компонентами визуального мышления [8]. Эволюцию научного знания, рассматриваемого в этом контексте, можно представить в виде триады «теоретическое знание → онтологизированный образ → материализация идеи в виде нового продукта (телефона, компьютера, лекарства и т. п.).
С указанной функцией создаваемых человеком образов связана и проблема понимания научного знания. Как полагает Р. Ю. Рахматуллин, такая форма знания, как научная картина мира, главное содержание которой составляют онтологизированные образы, и возникает в ХХ веке из-за необходимости выразить теоретические знания на понятном языке. «Онтологизированные в форму образов НКМ (научной картины мира — Р.Б.) знания способствуют взаимопониманию между людьми: в рамках научного сообщества, признающего данную картину мира истинной, ее образы рассматриваются как исходные, всеми разделяемые и принимаемые без доказательств положения. Они помогают уяснению смысла достижений науки в контексте мировоззрения субъекта. С этих позиций образы НКМ можно рассматривать как семантическую сторону научного и научно-философского языков, описывающих наиболее существенные с точки зрения науки объекты и свойства существующего мира» [9, с. 168].
Еще одной важной функцией образов является обобщающая. Как правило, под обобщением понимают логическую операцию перехода от понятия с меньшим объемом к понятию с большим объемом. Однако в психологии немало работ, в которых утверждается, что обобщение существует и на чувственном уровне познания (Дж. Брунер, А. Р. Лурия, У. Найссер и др.). Обобщение в образной форме отличается от логического обобщения тем, что оно происходит в виде синтеза. В этом случае возможно соединение в одну целостность логически несоединимого: разных цветов, запаха, внешней формы. Кроме того, в онтологизированном образе кроме чувственных модальностей присутствует и идея: например, образ Солнечной системы представляет собой не только чувственный материал, но также идеи отличия звезды (Солнца) от планет, места Земли в Солнечной системе и т. п.
Еще одной особенностью обобщения при помощи образных представлений Р. Ю. Рахматуллин считает, что обобщение здесь нередко происходит в виде генерализации, когда образ репрезентирует целый класс тождественных объектов: «Образ может выступать в качестве репрезентанта целого класса (образ треугольника представляет весь класс треугольников, образ атома — класс атомов и т. д.), — пишет автор [10, с. 1475]. Ясно, что в этом случае единичный образ является обобщенной формой выражения множества тождественных предметов.
Образ участвует и в творческих процессах. И не только в искусстве, но и в науке. На наш взгляд, это возможно благодаря тому, что создаваемые человеком образы являются образами воображения. Мифологические, религиозные, художественные образы, представления, создаваемые при научном познании, возникают в процессе соединения идеи с чувственно-практическим опытом человека. Такие образы, создаваемые в творческом процессе, становятся необходимым компонентом человеческой культуры. В гносеологическом аспекте эвристический статус воображения заключается в том, что оно является более высокой формой отражения, чем не только восприятие, но и вербальное мышление. В этом мы солидарны с Д. Н. Завалишиной, которая отмечает ошибочность отнесения всех непонятийных форм психического отражения к разряду низших по сравнению с понятийным мышлением. Функционирование мышления на любом непонятийном уровне «после понятийного, актуально является более высоким, n + 1 уровнем. Иначе говоря, его «размерность», его «отражательная сила» увеличивается за счет того, что субъект уже владеет понятийными определениями некоторого фрагмента реальности, и его мышление тем самым вооружено для открытия новых содержаний», — пишет она [11, c. 160].
Эвристичность образа связана и с его структурой. В науке давно известен метод структурной аналогии, согласно которому структура, принадлежащая объекту, при её проецировании на новую реальность способна переструктурировать эту реальность, создавая тем самым нечто новое. В истории химии известно, что идею зависимости химических элементов от их атомных весов впервые высказал французский ученый А. Шанкуртуа. Исходя из этой закономерности, он начертил на боковую поверхность цилиндра под углом 45 градусов линию, разделенную на 16 частей. Затем расположил формулы химических элементов в этих 16-ти сегментах на одной вертикальной линии таким образом, чтобы их атомные веса отличались на 16 или числу, кратную 16-ти. Д. И. Менделеев был знаком с этой моделью и использовал идею структуризации совокупности химических элементов Шанкуртуа для создания своего Периодического закона. Мы полагаем, что и на создание модели атома Э. Резерфордом значительно повлиял образ Солнечной системы, структуру которой он и воспроизвел при объяснении природы атомного строения.
Литература:
1. Holt R. R. Imagery: the Return of the Ostracized // American Psychologist. 1964. Vol. 19.
2. Рахматуллин Р. Ю. Онтологизированные образы в научном познании: генезис и функции: дис.... д-ра филос. наук. Уфа, 2000.
3. Рахматуллин Р. Ю., Сафронова Л. В., Рахматуллин Т. Р. Образ как гносеологическая категория: трудности определения // Вестник ВЭГУ. 2008. № 3.
4. Рахматуллин Р. Ю., Семенова Э. Р., Хамзина Д. З. Понятие образа // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 12–2.
5. Рахматуллин Р. Ю. Онтологизированные образы в научном и педагогическом пространстве. Saarbrűcken, 2012.
6. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Ленин В. И. Сочинения. Изд. 4. Т. 14.
7. Леонтьев А. Н. Чувственный образ и модель в свете ленинской теории отражения // Вопросы психологии. 1970.
8. Жуковский В. И., Пивоваров Д. В., Рахматуллин Р. Ю. Визуальное мышление в структуре научного познания. Красноярск, 1988.
9. Рахматуллин Р. Ю. Научная картина мира как особая форма организации знания // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 12–2 (38).
10. Рахматуллин Р. Ю. Гносеологические функции образа // Молодой ученый. 2015. № 9 (89).
11. Завалишина Д. Н. Психологический анализ оперативного мышления. М., 1985.
