Статья посвящена анализу идей авторов проектов и мнений 1730-х гг., относительно организации второй подушной переписи в Российской империи. В ходе исследования удалось установить, что данная проблема актуализируется только в середине 1730-х гг. в связи с усилившимся массовым бегством крестьян. Особое внимание уделяется предложениям А. П. Волынского, М. Г. Головкина, представившие наиболее разработанные и оригинальные подходы в организации подушной переписи.
Ключевые слова: ревизия, подушная перепись, финансовые проекты, беглые крестьяне.
Введение подушной системы налогообложения в Российской империи сопровождалось с целым комплексом организационных проблем. В результате начавшаяся в 1719 г. подушная перепись фактически была завершена только в 1728 г. [1, с. 260]. Итоги податной реформы Петра I были далеко не однозначными, и вызвали целый ряд проектов и мнений, в которых обсуждались вопросы адаптации данной налоговой системы. Такие финансовые проекты 1720–1730-х гг. отличались комплексным подходом к осмыслению внутриполитических проблем государства. Поэтому, хотя в историографии рассматривалось их основное содержание [1, 3, 10], остается не раскрытым ряд вопросов, волновавших авторов данных проектов. Одним из таких сюжетов является осмысление представителями правящей элиты опыта организации ревизии, адаптации данного института к реалиям российской действительности. Представленное исследование посвящено анализу идей относительно организации подушной переписи в проектах и записках в 1730-х гг.
Рассмотрим, когда в проектах и мнениях актуализируется вопрос о проведения новой ревизии. После смерти Петра I в среде политической элиты начались активные дискуссии вокруг ревизии податной системы. Активность дискуссий связана с предшествовавшим повсеместным голодом и неурожаями, которые вызвали серьезные опасения в среде правящей верхушки роста недоимок и бегства крестьян [5, Л. 172–205]. Проблема крестьянского разорения, бегства затрагивала не только личные интересы представителей элиты, но и напрямую была связана с государственными интересами, поскольку доходы от подушной подати шли на содержание армии. Только в докладе Сената от 6 октября 1725 г. предлагалось скорректировать данные подушной переписи, освидетельствовав количество «убылых» (т. е. беглых, умерших, взятых в рекруты крестьян) [11, с. 31]. В остальных мнениях и записках не затрагивался вопрос организации учета податного населения, а рассматривались варианты сокращения расходов и альтернативные источники государственных доходов. В результате дискуссий в 1727 г. была создана комиссия о подати Д. М. Голицына, которой в течение года поручалось решить вопрос об изменении податной системы. Однако комиссия, занимаясь сведением и анализом данных о подворной и подушной подати, смогла подготовить проект только к концу 1729 г., который так и остался нереализованным. Следует заметить, что комиссия Д. М. Голицына в том числе смогла обобщить данные об «убылых» крестьян к моменту окончательного завершения переписи населения [9].
Дискуссии вокруг подушной системы налогообложения возобновились только в середине 1730-х гг. Массовое разорение и бегство крестьян, усилившееся в результате неурожая 1733–1736 гг. привели к появлению новых записок и мнений [10, с. 45]. Одной из редких акций комплексного осмысления внутриполитических проблем стало обсуждении анонимного проекта «о ясачных крестьянах» 1735 г., который вызвал появление 11 (!) записок представителей правящей элиты. В результате данной дискуссии впервые был поднят вопрос о необходимости проведения новой подушной переписи.
Автор анонимного проекта предложил комплекс мер, направленных на облегчение крестьянского положения, а также пополнения государственных доходов. В связи с проблемой крестьянских побегов он предлагал провести частичную ревизию, охватывающую территорию проживания «ясачных русских» (государственных) крестьян
Автор проекта утверждал, что беглые крестьяне внутри государства скрываются «там, где хлебные и свободные места, а особливо в ясашных русских волостях, тако ж слободах имянуемых старых служеб». В связи с этим он считал, что «весьма потребно оным русским ясашным волостям ревизию зделать сыскивания и высылания беглых крестьян и притом им приемщиком чинить наказанье и сверх того за то, что принимали прибавить к подушному окладу» [6, Л. 17–24 об].
В своих мнениях, поддержав автора анонимного проекта, за частичную ревизию выступили А. Л. Нарышкин, А. И. Остерман, А. М. Черкасский, И. Ю. Трубецкой, Ю. Ю. Трубецкой, А. П. Волынский. Следует заметить, что мнения А. Л. Нарышкина, И. И. Трубецкого, Ю. Ю. Трубецкого не отличались содержательностью, были составлены позднее большинства мнений и не превышали двух листов [6, Л. 37–39 об, 56–56 об].
Особо отличается сочинение А. П. Волынского, который уделил внимание проблемам организации ревизии в ясачных волостях. Он предлагал провести эту ревизию зимой «для того, что по лесам тогда убегать и укрываться беглым будет невозможно». А. П. Волынский отмечал, что необходимо также сохранить в тайне намерение выслать беглых крестьян прежним помещикам. Он также затрагивал и вопрос адаптации возвратившихся крестьян на прежние земли. А. П. Волынский отмечал, что крестьянам достаточно сложно на прежних землях, которые не отличаются плодородием, восстанавливать хозяйство. В связи с этим он предлагал, чтобы с возвратившегося крестьянина «хотя бы и три года положить, чтоб с него ни государственных податей, ни помещичьей работы и доходов не взыскивать». Во время проведения самой ревизии переписчикам необходимо фиксировать беглых в зависимости от их категории в отдельные книги, «не мешая одних крестьян з другими». Переписчикам следовало составлять подробные сведения, указывая возраст, количество детей беглых, «сколько, где оных живут, и откуды, и чьи, и давно ль кто збежал». При этом А. П. Волынский считал важным, чтобы каждый крестьянин был освидетельствован «со всем своим пожитком, а имянно сколько у которого хлеба, лошадей, скота, а притом у кого есть и пчелы или какие торговые промыслы… и те пожитки продавать им накрепко запретить» [6, Л. 40–44].
Остальные участники данной дискуссии (А. Б. Куракин, П. П. Шафиров, М. Г. Головкин, А. И. Ушаков, А. А. Маслов, Н. Ф. Головин) выступили за проведение новой генеральной ревизии. Советники императрицы уделяли особое внимание обоснованию необходимости проведения новой ревизии во всем государстве. Главный аргумент в их критике частичной ревизии заключался в том, что во время ее проведении беглецы могут временно скрываться в неохваченных ревизией территориях. Так князь А. Б. Куракин замечал, что если «некоторыя толька места будет ревизованы, то крестьяне от туда побегут и будут скрыватца» [6, Л. 27]. Только подушная перепись, по мнению авторов мнений, может позволить решить проблему бегства крестьян. Так П. П. Шафиров достаточно подробно описывал трудности сыска беглых крестьян средствами и возможностями самих помещиков. Он замечал, что организовать сыск «помешикам, от которых они (крестьяне — А.М.) бежали трудно, ибо за отдаленными местами не вскоре об них могут уведать, а хотя и уведают, то в такие великие села и деревни, а особлива знатных помещиков для сыску с трудностию могут допущены быть, и от губернаторов и воевод и штапных дворов за поноровкою не вскоре для взыскания посылки в такие места получат» [6, Л. 66 об]. П. П. Шафиров также замечал, что бывают случаи и когда целые поселения «с одних безхлебных мест тайно переведены в другие отдаленные хлебородные места и тамо поселены, а те прежние места пусты оставляют, и тем по доброте пустоты от податей отбывают, от чего те поместья в доимке остаются» [6, Л. 66 об]. Авторы мнений подчеркивали, что в результате проведения новой переписи уменьшатся и недоимки по сбору подушных денег. Так А. Б. Куракин писал, что «сею генеральною ревизиею учинится польза не малая, и доимка многая подушных денег ею пресечется» [6, Л. 27 об]. При этом следует заметить, что в ходе обсуждения анонимного проекта ни кто не предполагал, что проведение ревизии может существенно затянуться. Напротив, советники отмечали, что проведение переписи не вызывает особых трудностей. Так А. А. Маслов высказывался, что «такую вновь во всем государстве ревизию ныне можно легко и без продолжения времяни учинить, уставя прежде доброю тому порядок» [6, Л. 73 об].
Наибольшее внимание организации проведения новой ревизии уделил сенатор М. Г. Головкин. Прежде всего он предлагал проводить подобные генеральные ревизии каждые пять лет, «ибо тогда беглецы знаемы будут, тою пятилетною ревизию не дадут им на чужих землях обжитца и будут всегда возвращены на старину с наказанием по указом как они, так и те кои их принимали. И от того как помещики, так и крестьяня в разорение не будут, и зная пятилетную ревизию от побегов уимутца». Сенатор представил своеобразный план организации ревизии. Первоначально требовалось взять ревизские сказки у владельцев крестьян, старост, приказчиков под страхом «смертною казнию, в которых писать мужеске пол с лету». Далее необходимо было «взять ведомости у синодальных о рожденных и умерших». Это позволит проверить сведения из ранее полученных сказок. А после проведения переписи о «умерших, беглых, взятых в рекруты, перевезенных и отвезенных в другие губернии и о том, с теми губерниями для верности чинить справки и писать их в подушной оклад в тех местах, где они ныне живут». Помимо этого М. Г. Головкин предлагал комплекс мероприятий для сыскания беглых крестьян. Сенатор отмечал, что «как всем известно что в Малой России и в слобоцких полках к хлебу урожаи изобилнея [нежели] как в Великой России. Того ради многие крестьяне для своего пропитания ныне живут в тех местах». По мнению сенатора, для сыскания беглых в данном регионе первоначально необходимо «приказать на заставах к Польше и их как возможно не пропускать». Далее с помощью местных войсковых частей беглых крестьян следовало «там переписать и выслать на старые жилища». Проблемным регионом также являлись пограничные с Речью Посполитой территории. М. Г. Головкин отмечал, что «как ныне в Правительствующем Сенате известно, что в Польше в близости от границы российской многие польские шляхта в своих землях публикуют барабанным боем, чтоб все великороссийские шли к ним в подданство и обещать им многия облегчения». По договору с Речью Посполитой на границах с Россией должны были находится пустые земли «чтоб никакому селению на тех землях не быть». Но на этих землях «шляхта польская беглых российских принимает, и селя [их и] давая им льготы не малые годы». В связи с этим М. Г. Головкин предлагал направить войска на пограничье с Речью Посполитой и сыскать беглых крестьян. А на пограничных землях с крестьян следовало бы убавить подушный оклад, «дабы они охоты не имели за границу бежать» [6, Л. 31–31 об]. Таким образом, предложения М. Г. Головкина представляли собой компромиссный вариант между генеральной ревизии, организованной по примеру первой подушной переписи, и вариантами частичной ревизии. С одной стороны, он был сторонником проведения ревизии во всем государстве, но освидетельствование должно было быть основано на данных церковного учета. С другой стороны, с помощью войсковых частей он предлагал провести ревизию только на территориях, на которых проживало значительная часть беглых крестьян.
П. П. Шафиров советовал провести новую ревизию по примеру прошлой переписи податного населения с помощью офицеров и солдат из вновь восстановленных «штапных» дворов и выборных земских комиссаров. Переписчикам следует дать «инструкции с крепким определением, как им верно и не похлебно и без всякой страсти и корысти… при той переписи поступать под опасением за преступление жестокого наказания, и привесть их всех в том к присяге». Также П. П. Шафиров советовал «определить жестокой штраф» за укрытие крестьян от переписчиков [6, Л. 66–68]. А. И. Ушаков также выступил за проведение генеральной ревизии силами наиболее совестных и беспристрастных штапных офицеров и солдат и выборных из дворян. При этом, необходимо чтобы «каждой афицер чинил ревизию не в тех местах, где ему надлежит збирать деньги, но в другом дистрикте по близости» [6, Л. 71 об].
Позднее вопрос о необходимости проведения новой генеральной ревизии был поднят в декабре 1735 г. в Сенате И. А. Щербатовым и Н. Ф. Головиным [7, Л. 299]. А в июне 1736 г. от имени сенаторов А. Л. Нарышкина, И. И. Трубецкого, Ю. Ю. Трубецкого, П. П. Шафирова, А. И. Ушакова был составлен доклад, в котором также обосновывалась необходимость проведения новой ревизии. При этом сенаторы использовали данные об «убылых», собранные ранее вышеупомянутой комиссии Д. М. Голицына, для подтверждения сведений о масштабах бегства крестьян [8, Л. 1–9 об]. Заметим, что расширяется количество сторонников проведения генеральной ревизии среди представителей правящей элиты. Здесь уже сенаторы А. Л. Нарышкин, И. И. Трубецкой, Ю. Ю. Трубецкой выступили за ее проведение. Заметим, что сведения из данного доклада были использованы при написании текста указа от 17 сентября 1742 г. [4], что свидетельствует об определенном влиянии дискуссий 1730-х гг. на проведение фискальной политики в начале царствования Елизаветы Петровны.
Однако в 1730-е гг. подушная перепись так и не была проведена. В первую очередь, планам ее реализации помешала русско-турецкая война (1735–1739 гг.). Так в 1740 г. кабинет-министр А. И. Остерман в «представлении» на имя императрицы Анне Леопольдовне писал, что «многократно предлагаемо было о новой ревизии, которая однако же при бывших войнах и обстоятельствах не могла удобно произведена быть в действо». Заметим, что здесь уже кабинет-министр выступил сторонником ее реализации, предлагая некоторые новшества в ее проведении. А. И. Остерман предлагал провести ревизию «чрез провинциальных воевод, каждаго в своей провинции и в одинаковое время с присовокуплением к ним по два человека честных и способных» для того, чтобы проведение ревизии не потребовала «многой траты времени». [2, с. 266] Однако скорая опала А. И. Остермана помешала реализации его планов.
Таким образом, вопрос о проведении новой ревизии стал актуален в связи повсеместными неурожаями 1734–1736 гг. и усиливавшимся в это время бегством крестьян. В качестве реализации сыска беглых крестьян советники императрицы предлагали варианты проведения ревизии, различным образом учитывающие институциональные возможности государства. В связи с военными действиями, изменениями в расстановке политических сил подушная перепись так и не была осуществлена. Однако дискуссии 1730-х гг. поспособствовали тому, что подушная перепись была реализована в начале царствовании Елизаветы Петровны.
Литература:
1. Анисимов Е. В. Податная реформа Петра I. Л., 1982. 296 с.
2. Памятники новой русской истории. Т. 3. СПб.,1873. 454 с.
3. Петрухинцев Н. В. Царствование Анны Иоанновны: формирование внутриполитического курса и судьбы армии и флота 1730–1735 г. М., 2001. 349 с.
4. Полное собрание законов Российской империи. Т. 11. С.658. № 8619.
5. РГАДА. Ф. 9 (Кабинет Петра I). Кн. 33.
6. РГАДА. Ф. 16 (Внутреннее управление). Оп. 1. Д. 104.
7. РГАДА. Ф. 248 (Сенат). Кн. 494.
8. РГАДА. Ф. 248 (Сенат). Кн. 1617.
9. РГВИА. Ф. 23 (Воинские комиссии). Д. 843.
10. Троицкий С. М. Финансовая политика русского абсолютизма в XVIII веке. М., 1966. 275 с.
11. Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1897. Кн. 2, Ч. 4.
[1] Статья создавалась в период работы в статусе приглашённого исследователя Центра гуманитарных исследований Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ по программе «Карамзинские стипендии 2015 г.», поддержанной Фондом Михаила Прохорова.
