Состязательность в уголовном судопроизводстве предполагает процессуальное равноправие сторон и признание права за состязающимися применять одинаковые способы и возможности для отстаивания своих позиций и права оспаривать требования противной стороны. Л. В. Виницкий отмечает, что опыт государств, в которых давно исполнятся на практике принципы состязательности и равноправия сторон подтверждает то, что уголовный процесс, построенный на уголовно-правовом споре (между уголовным истцом и уголовным ответчиком), может максимально надежно гарантировать сразу, и права человека и меткость уголовной репрессии. В таком случае каждая из сторон собирает свою группу доказательств (обвиняемый и его защитник — оправдательные или смягчающие ответственность, а обвинитель — обвинительные). [2]
Таким образом, совокупностью прав, которой пользуется сторона обвинения, должна быть наделена и противоположенная ей сторона защиты, для того чтобы противостоять обвинению. Неоднозначным, остается вопрос о том, является ли равноправие сторон отдельным независимым принципом уголовного судопроизводства или оно является частью принципа состязательности? Расхождения по этому вопросу возникли из-за того, что ч. 3 ст. 123 Конституции РФ относит их к самостоятельным, но при этом в Уголовно-процессуальном кодексе РФ равноправие сторон входит в содержание принципа состязательности — ч.4 ст. 15 УПК РФ «Состязательность сторон» и заявляет о равноправии сторон перед судом.
Существует мнение, что УПК РФ нарушает равенство сторон в суде, так как, в соответствии с его нормами, государственный обвинитель «представляет доказательства и участвует в их исследовании» (п. 5 ст. 246 УПК РФ), а защитник только «участвует в исследовании доказательств» (п. 1 ст. 248 УПК РФ). Однако с этим нельзя согласиться, поскольку формулировки в данных нормах отражается логика порядка состязательного судебного разбирательства. Дело в суд с обвинительным заключением отправляет обвинитель, соответственно им и должны быть представлены суду доказательства, на которых строится обвинение. Защитник принимает участие в изучении данных доказательств, при этом не исключается для него возможность представления собственных доказательств. Данное положение отражено в ст. 274 УПК РФ, где по-иному (в сравнении с УПК РСФСР) регламентирован принцип построения судебного следствия в состязательном процессе: «первой представляет доказательства сторона обвинения, а после исследования доказательств, представленных стороной обвинения, исследуются доказательства, представленные стороной защиты». Данные нормы демонстрируют, что в них отображен весь комплекс прав защитника как на представление доказательств, так и на участие в их изучении.
Как указывал В. Случевский: «Полная равноправность сторон — это идеал, к которому стремятся законодательства, его, однако же, никогда полностью не достигая. Для жизненного осуществления этого принципа недостаточно признания равенства прав сторон, а нужно, чтобы оно проявлялось в равенстве средств и действий». [9] То есть процессуальное равноправие не обязательно является равенством фактического и равного объема процессуальных прав — оно подразумевает равноправные правовые возможности в проведении спора и опровержении убеждений противной стороны. Реального равенства сторон быть не может, в силу того что невозможно уравнять государственный орган и частное лицо. [10]
Спорно также мнение тех авторов, которые в своих публикациях пытаются обосновать необходимость привилегированного положения государственного обвинителя в процессе судебного разбирательства, такие позиции разрушают процессуальное равноправие сторон и осуществление принципа состязательности, на что указывает в своих работах Ю. Д. Лившиц и С. М. Даровских. [7] В этой связи в УПК РФ предусмотрены ряд положений, гарантирующие обеспечение равенства прав обвинителя на представление и изучение доказательств судом с правами защитника на представление доказательств.
Наиболее важными из них являются:
- ст. 244 УПК РФ, устанавливающая равенство сторон на представление доказательств и участие в их изучении;
- ст. 271 УПК РФ, регламентирующая принципы заявления в суде и разрешения судом ходатайств по вызову новых свидетелей, экспертов, специалистов, а также по ходатайству со стороны защиты. Тем не менее, суд может не удовлетворять все ходатайства, заявленные стороной защиты или обвинения, он обязан, как руководитель судебного заседания, проконтролировать их законность и обоснованность.
Между тем, как демонстрирует судебная практика, не всегда суды надлежащим образом следуют требованиям закона, которые направлены на соответствующее обеспечение осуществления принципа состязательности.
Противники состязательности выставляют аргументы, представляя состязательный процесс в виде ожесточенного боя, в ходе которого одерживать победу богатый и сильный, но не правый и бедный. Конечно, состязательность, — это поединок, однако это правовой поединок профессиональных юристов, которые рассматривают одни и те же факты с разнообразных точек зрения и опирающихся, в первую очередь, на закон. Собственно такой «поединок» дает возможность суду исследовать суть дела и принять законное, аргументированное и правильное решение по делу.
В связи с этим дискуссионной является позиция Т. З. Зинатуллиной о том, что реализация назначения уголовного процесса возможна только при выполнении условия установления по всем расследуемым и рассматриваемым делам объективной истины. Зинатуллина указывает: «…речь идет по сути о необходимости восстановления в каждом конкретном случае картины совершенного преступления во всех его проявлениях, о познании внешнего и внутреннего механизма преступления… это и есть ни что иное, как познание объективной истины по конкретному делу. Обязанность в каждом конкретном случае устанавливать истину есть не только служебный, правовой долг, но и долг нравственный». [6] При этом, принцип объективной истины, который был введен в научный оборот А. Я. Вышинским, [4] выступает как доминирующий для подобного типа процесса, направленный только на обличение виновных и их наказание, но никак не реабилитацию невиновных. Этот принцип подразумевал проведение полного, всестороннего и объективного изучения фактов объективной реальности, которые существуют в независимости от сознания участников процесса и обстоятельств, которые входят в предмет доказывания. Состязательный же процесс, на формирование которого направлен УПК РФ, урегулирован таким образом, что итоги уголовно-правовых дебатов в значительной мере зависят от инициативности сторон в обосновании своих взглядов, чем от деятельности суда. В связи с этим исходный момент заключается в том, что стороны не стремятся к единой цели — нахождению истины, поскольку как подсудимый, так и защитник нередко в этом не заинтересованы. Сторону защиты вполне может устроить ситуация, когда преступное деяние не раскрыто, виновный не найден, истина не достигнута — ведь имеется презумпция: недоказанная виновность соответствует доказанной невиновности.
Как считает Л. М. Володина, состязательностью является такая структура судебной процедуры, при которой стороны в процессе обладают доказывании своей точки зрения по делу. При этом, Л. М. Володина концентрирует внимание на отстранение от традиционных взглядов на результаты процессуальной деятельности, которые связанны с доказыванием обстоятельств уголовного дела, собственно в отношении подмены понятия «объективная истина» такими понятиями как «процессуальная истина» или «доказанная достоверность». [3] Постулаты о том, что «каждый совершивший преступление должен быть подвергнут справедливому наказанию, и вместе с тем ни один невиновный не должен быть привлечен к уголовной ответственности и осужден», которые связанны с концепцией объективной истины непросто реализовать в действительности, это подразумевает раскрытие абсолютно всех совершенных преступлений, что конечно неосуществимо. Наряду с этим, будет ли этично, как полагает Т. З. Зинатуллин, то, что суд с помощью активных действий собирает обвинительные доказательства и доказывает виновность подсудимых? В таком случае вести речь о состязательности уголовного судопроизводства нет смысла.
Тем не менее, на практике защите иногда приходится, несмотря на требование закона о недопустимости перенесения бремени доказывания на сторону защиты, обличать лиц, которые виновны в совершении преступления, для того чтобы уберечь от уголовного наказания своего подзащитного.
Собственно, в обязанности обвинителя входит доказывание суду, что по делу установлена истина, что подтверждено обвинительными доказательствами — иначе подсудимому будет вынесен оправдательный приговор. При низкой квалификации обвинителя или невозможности доказать истинность обвинения суд не имеет права ему помогать, так как в данном случае он примерит на себя не свойственную ему роль. Следовательно, вырисовывается позиция, в соответствии с которой суд выполняет функцию арбитра, беспристрастно и всесторонне обдумывающего представленные доказательства по уголовному делу. [2] Таким образом можно сделать вывод, что относительная пассивность (ограниченная активность) суда — это необходимое условие состязательности в уголовном процессе. Кроме того, пассивность должна проявляться только в собирании доказательств, но не в их изучении и не в руководстве судебным процессом. Этот чрезвычайно важный тезис закреплен в УПК РФ.
Значение суда в ходе судебного разбирательства содержится в наблюдении за развитием процесса, координировании действий сторон, оказании им содействия. Между тем, в науке имеется мнение, что суд необходимо относить к субъекту доказывания, и, соответственно, он должен принимать активное участие в доказывании по уголовным делам для установления объективной истины. [1] При этом ряд авторов считают, что принцип состязательности не противоречит установлению объективной истины. [5]
В заключении можно сделать вывод:
1. принцип состязательности уголовного судопроизводства основывается на выполнении трех главных процессуальных функций;
2. данные функции исполняют не только государственные органы по причинам публично-правовых обязанностей, но и участники уголовного судопроизводства, которые имеют в деле конкретный интерес, защищающие свои права и интересы.
Следовательно, положения части второй ст. 15 УПК РФ не противоречат правам и свободам человека и гражданина, которые гарантирует Конституция РФ, и закрепленным в ней принципам правосудия и, значит, не противоречат Конституции РФ». [8]
Литература:
1. Божьев В. П. Уголовный процесс. Общая часть. — М., 2005. — С.127–128
2. Виницкий Л. Уравнять права сторон в уголовном процессе // Российская юстиция. -2015. -№ 6. -С. 44.
3. Володина Л. М. Проблемы доказывания в условиях состязательности в российском уголовном процессе // Новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и практика его применения / под ред. А. П. Гуськовой. — Оренбург: ИПК ОГУ, 2008. -С.26–28.
4. Вышинский А. Я. Проблемы оценки доказательств в советском уголовном процессе // Проблемы уголовной политики. — М.,1937. — Вып. 4.
5. Даев В. Г. Процессуальные функции и принцип состязательности в уголовном судопроизводстве// Правоведение. -2000. -№ 1. -С.66–67.; Лившиц Ю. Д., Даровских С. М. Суд и стороны в системе доказывания в уголовном процессе России// Актуальные проблемы реформирования законодательства России. -Челябинск, 2006. — С. 34.
6. Зинатуллин Т. З. Проблема истины в свете предназначения уголовного процесса // Актуальные проблемы реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ — 2008: материалы Международной научно-практической конференции. / под общей ред. В. А. Киселевой — Челябинск. ЮУрГУ, 2008. Ч. 3. -С.47.
7. Лившиц Ю. Д., Даровских С. М. Суд и стороны в системе доказывания в уголовном процессе России // Актуальные проблемы реформирования законодательства России. -Челябинск, 2006. — С. 34.
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. n 13-п по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы.
9. Пути совершенствования уголовно-процессуального законодательства в условиях судебно-правовой реформы (Обзор выступлений участников «круглого стола») // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. -№ 6. -С. 100–101.
10. Тыричев И. В. Принципы советского уголовного процесса. — М., 1989. — С. 46.
