Движущей силой глубоких перемен, меняющих современный облик мира, является стремление народов к независимости, их желание самим определять свою судьбу. Достижение Узбекистаном своей государственной независимости создало необходимые предпосылки по-новому взглянуть на многие страницы своей истории. Одним из таких важнейших моментов является создание в 1917г. самобытной национальной государственности в лице Туркистанской Автономии или Туркистон Мухторияти.
Свержение царизма в России в феврале 1917года вызвало усиление политизации туркестанского общества. Повсеместно создавались общественно-политические организации и партии, появилась возможность свободно выражать свои политические взгляды и интересы. Февральская революция была восторженно встречена жителями Туркестана. Самаркандская газета «Хуррият» писала: «Наконец-то в России свершилась революция, о которой мы мечтали и которую мы с нетерпением ожидали. Свергнуто старое правительство. Нам предоставлены свободы. Теперь мы имеем свободу слова, свободу печати. Теперь, когда мы будем говорить правду, нам не станут затыкать рты. К нам будут прислушиваться, когда мы будем требовать свои права» [1]
Однако, как показали последующие события, демократический потенциал февральской революции оказался не полностью реализованным. Многие обещания оказались невыполненными. Призывы к кардинальным переменам не воплотились в конкретные дела. Особенно это касалось важнейших для коренного населения Туркестана вопросов национального самоопределения, ликвидации колониального статуса края, права самим определять свою судьбу. К сожалению, Временное правительство России не смогло преодолеть барьер имперского мышления. Оно однозначно высказалось против самоопределения народов колониальных окраин России. В тоже время вопрос об автономии Туркестана был одним из важнейших, о чём свидетельствуют материалы съездов общественных организаций, прошедших в апреле 1917 года. С 7 по 15 апреля 1917г. в Ташкенте прошёл I Туркестанский краевой съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, с 9 по 16 апреля 1917г. в Ташкенте состоялся съезд исполнительных комитетов Туркестанского края.
В решениях этих съездов вопрос о создании автономии в Туркестане был отклонён, как не своевременный и не обоснованный.
Отношение местного населения к главной проблеме Туркестана- автономии края — ярко проявляется в решениях краевых съездов мусульман, состоявшихся в 1917г. Однако и в этом вопросе возникли разногласия между представителями различных слоёв населения края.
Истоки противоречий, разъединявших туркестанское общество, крылось в неоднозначности восприятия путей реализации национальной идеи, подходов к перспективам общественного переустройства края, форм и методов национального самоопределения. Эти противоречия обусловили раскол одной из самых представительных мусульманских политических организаций Туркестана — «Шурои-Исломия», образованной в марте 1917г. В июне 1917г. из неё выделилось новое политическое объединение – «Шурои- Уламо». Как и шуроисламисты, улемисты опирались на традиции ислама, стремились использовать его объединяющие начала в противоборстве с русским колониализмом. Однако улемисты отличались своей ортодоксальностью. Представляя преимущественно клерикальные круги Туркестана, они выступали за сохранение традиционных патриархальных устоев в обществе, создание исламского государства, опирающегося на законы шариата.
Таким образом, логика событий после Февральской революции объективно вывела на передний план проблему национального самоопределения угнетённых народов и становления новой модели национально-государственного устройства России. Однако Временное правительство оказалось неспособным предложить разумную национальную программу.
К осени 1917г. процесс после февральского развития вступил в новый этап. Его характерной чертой был назревание общенационального кризиса. Полугодовая деятельность Временного правительства привела страну на грань экономического коллапса. Разруха, голод и безработица, продолжающаяся империалистическая война, поглощавшая огромные материальные и людские ресурсы явились фактором усиления недовольства масс. Сложившаяся политическая и экономическая обстановка сыграла на руку большевикам, которые путём вооружённого насилия 25 октября 1917 года организовали государственный переворот и захватили власть в стране. Победа большевиков в центре и на местах вызвали сложные процессы в политической жизни Туркестана. Здесь сложились три политические силы. Первая, представленная такими организациями как «Шурои- Ислом», «Турон», «Шурои – Уламо» выражала интересы самых широких слоёв коренного населения в его стремлении обеспечить право наций на самоопределение. Вторая, представленная эсерами и меньшевиками, нацеливала на развёртывание демократических процессов с предоставлением минимальных автономных праву в составе России. Третья, большевистская, ориентировала на создание утопического коммунистического общества в рамках единого Советского государства.
Но при этом, большевики, пытаясь обеспечить политическую поддержку народных масс национальных окраин, поспешили объявить право наций на самоопределение. 2 ноября 1917г. правительством Советской России Советом Народных Комиссаров была опубликована «Декларация прав народов России». В ней особо отмечалась, что, исполняя волю народов, СНК будет строить свою национальную политику на основе равенства, суверенности народов, права народов на самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельных государств. Одновременно с этим Совнарком 20 ноября 1917г. обратился с «Обращением к мусульманам России». В нём большевики обещали уважать национальные обычаи и традиции и вновь подтвердили право этих народов самим решать свою судьбу. Однако, как показали дальнейшие события, на словах декларируя права на самобытное национальное развитие, новая власть, исходя из своих стратегических установок ортодоксального марксистского учения, всячески препятствовало реализации этих прав на практике. Наиболее наглядно это проявилось в отношении Туркестанской Автономии.
Великодержавная политика большевиков, шовинизм по отношению к представителям местного мусульманского населения наглядно проявилось в решениях III Туркестанского краевого съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (15–22 ноября 1917г.). В работе съезда участвовало 114 делегатов, представители большевиков, левых эсеров и отдельные представители меньшевиков. На съезде было избрано советское правительство Туркестана из 15 человек, но не один представитель коренного населения не был включён в это правительство. Принципы организации новой революционной власти были изложены в Декларации съезда. В нём указывалось, что:
«Привлечение в настоящее время мусульман в органы революционной высшей краевой власти является неприемлемым как ввиду полной неопределённости отношения туземного населения к власти солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, так и ввиду того, что среди туземного населения нет пролетарских классовых организаций, представительство которых в органе высшей краевой власти фракция приветствовала бы» [2].
Но большевики ошибались в отношении неопределённости отношении местного населения к большевистской власти. Определённость была, и она была представлена в развёрнутом виде в выступлении лидера улемистов Шерали Лапина. Он указал на недопустимость передачи власти в руки Советов, нацеленных на установление единовластия большевиков и отторжение мусульман от участия в организации новой власти. Отметив, что мусульмане «не примиряться, если в крае будет властвовать только одна революционная демократия», Лапин заявил, что «мусульмане могли бы потребовать себе всей власти, но делает уступку пришлым элементам, допуская их представителей к власти» [3]. Выражая мечту местного населения, он потребовал автономии Туркестана, который смог бы управляться на основе законов ислама. Этот тезис послужил оружием в руках большевиков, которые, извращая позиции мусульманских организаций, пытались доказать, что программа, выдвинутая национальными организациями, вела к консервации средневекового мусульманского общества. Однако, сегодня, очевидно, что главным желанием делегатов краевого съезда Советов, представляющих мусульманскую общину, была идея национальной независимости, желание сохранить свой менталитет. Обращение к «законам ислама» не означало замыкание в узких рамках «мусульманского национализма». Напротив, Шерали Лапин и представляемая им группа исходила из принципов широкой демократизации, выступала за создание органов власти, которые могли бы отразить и защитить интересы всего многонационального населения края, в том числе и его русскоязычной части. К сожалению, представители новой власти не хотели прислушаться к желаниям мусульманского населения. Более того, с первых своих шагов Советы стали проводить линию на ограничение национального суверенитета. В своих воспоминаниях Мустафа Чокаев, будущий руководитель Туркестанской автономии, пишет, что «установившаяся насильственным путём большевистская власть убила у туркестанцев веру в революционно-освободительные лозунги. Советская власть в Туркестане началась с огульного отрицания права коренного населения на участие во власти». Подобная антинародная политика большевиков не могла не вызвать ответной реакции. Логика исторического процесса привела национальных демократов к необходимости консолидации освободительных сил, к усилению автономистских требований. Политическая воля коренного населения Туркестана, направленная на обеспечение своего права на самоопределение, его нежелание сотрудничать с Советской властью, отразились в решениях IV Чрезвычайного Краевого мусульманского съезда, который начал свою работу 27 ноября 1917г. в Коканде. Всего на съезде присутствовало около 250 человек. На съезде присутствовали не только представители коренного населения, но и представители русскоязычного населения края. Так что, «этот съезд — писала газета Улуғ Туркестон»,- нельзя назвать только мусульманским, а следовало бы назвать съездом народов Туркестана». [4] И это соответствовало действительности, хотя советские историки на протяжении многих десятилетий пытались представить этот съезд в виде сборища националистов, буржуазии и местных баев. IV Краевой съезд отличался ярко выраженной демократической направленностью. Так, Махмудходжа Бехбуди в своём выступлении о правомочности съезда особо отметил, что «решения съезда будут тем более авторитетными, что на съезде присутствуют представители и европейского населения Туркестана». [5] Он предложил сформировать президиум таким образом, чтобы в него вошли представители от различных мусульманских, русских и еврейских групп. После трёхдневных дебатов 26 ноября 1917 года была провозглашено образование Туркестанской Автономии. Демократичный характер съезда нашёл своё выражение и при выборах органов власти. До созыва Туркестанского Учредительного собрания вся полнота власти сосредоточивалась в руках Туркестанского Временного Совета и Туркестанского Национального собрания (Миллий мажлис). В составе Народного Совета, численностью 54 человека, 1/3 мест выделялось представителям европейского населения. Из членов Временного Совета должно было быть сформировано правительство из 12 человек, где также 4 места выделялось представителям русскоязычного населения. Председателем Временного правительства был избран М Танишбаев, депутат Государственной Думы второго созыва. В состав правительства вошли:
- Ислом Шоахмедов- заместитель Премъер-министра, член ЦК Всероссийского мусульманского Совета, юрист по образованию.
- Мустафа Чокаев- министр иностранных дел, председатель ЦК Туркестанского мусульманского Совета, юрист по образованию
- Убайдулла Ходжаев — военный министр, член ЦК Всероссийского мусульманского Совета, юрист по образованию.
- Юрали Агаев — министр земледелия и водных ресурсовОбиджон Махмудов — министр продовольствия.
- Абдурахмон Уразаев — зам.министра внутренних дел.
- Соломон Герцфельд — министр финансов.
Таким образом, в состав правительства из необходимых 12 вошли 8 человек, ещё 4 человека должны были представлять интересы русскоязычного европейского населения. В принятом на съезде документах указывалось, что съезд, «выражая волю населяющих Туркестан национальностей к самоопределению на началах, возвещённых Великой Российской революцией, объявляет Туркестан территориальной автономией в единении с Федеративной Российской Республикой, предоставляя право установления форм автономии Туркестанскому Учредительному собранию» [4]. При этом особо было отмечено, что права национальных меньшинств будут всемерно охраняться. Таким образом, ни о каком разрыве с Россией речь не шла, более того речь шла о суверенитете в едином экономическом и государственном пространстве. Понимая сложность национального вопроса, национальные демократы надеялись с помощью демократических сил России построить экономически развитое, демократическое общество. Решение IVсъезда мусульман Туркестана о формировании Туркестанской автономии нашло широкую поддержку среди разнообразных слоях местного населения. Желая утвердить свою легитимность, учредители Туркестанской автономии обратились к Советскому правительству России с просьбой признать новую власть. Однако это противоречила планам большевиков по созданию единого государства. Поэтому санкции на признание Туркестанской автономии дано не было. Более того, большевики клеймили Туркестанскую автономию как оплот буржуазии и баев. Поэтому необходимо было получить мандат доверия от народа путём обеспечения активной поддержки широких народных масс, демократических политических партий и движений. Данную поддержку, по мнению автономистов, должен быть дать I чрезвычайный съезд рабочих, солдатских и дехканских депутатов-мусульман. Съезд открылся 25 декабря 1917года в Коканде. Он должен был определить форму власти и управления в Туркестане. В целях обеспечения максимального законодательного представительства для участия в работе съезда были приглашены представители Временного правительства Туркестанской автономии и Совнаркома. На съезде присутствовало более 200 делегатов от различных областей и общественных организаций. После дискуссий, длившихся несколько дней, съезд принял решение поддержать автономное правительство, введя в его состав своих представителей. Более того, 26 декабря съезд отправил в Москву в адрес Петроградского Совнаркома телеграмму, в которой призвал Советское правительство признать Туркестанскую автономию. На съезде было принято специальное постановление. В нём указывалось: «Принимая во внимание, что Совет Народных комиссаров Туркестанского края не является выразителем желаний всего населения, тем более мусульманской части; что воля народа Туркестанского края выражена на двух мусульманских съездах, что единственным органом власти Туркестана, организованное на общемусульманском съезде и пополненное съездом рабочих, дехкан и солдат-мусульман, съезд выражает желание о немедленной передаче власти Советом Народных Комиссаров Туркестана Автономному Правительству и Народному Совету». [2] Таким образом, съезд выразил полное доверие правительству автономного Туркестана. Требование автономистов признать легитимность Туркестанской автономии, было поддержано исполкомом Всероссийского мусульманского Совета «Миллий Шуро». Таким образом, в Туркестане образовалось две власти- Советская власть и власть Туркестанской автономии. Оба правительства функционировали параллельно, издавая взаимоисключающие законы и требуя их выполнения. Чтобы ослабить автономное правительство в конце 1917 и в начале 1918 года Совнарком Туркестана принимает решение реквизировать денежные средства Временного правительства и поддерживающих их кругов. Это было вызвано обстоятельствами, как политического, так и экономического характера. Всего было конфисковано более 8,5 миллионов рублей. Данная операция вызвала раскол в рядах автономистов на радикальное и умеренное крыло. Вместо М.Танышбаева главой правительства был назначен М. Чокаев. В конце января 1918 года противостояние между автономистами и Советами начало перерастать в открытые боевые действия. Кокандский городской Совет потребовал от правительства автономии немедленного разоружения и роспуска созданной 9 января 1918 года мусульманской армии, численность которой не превышало 2000 человек. В ответ, в ночь с 29 на 30 января 1918 года радикальные представители автономистов предприняли попытку захвата кокандской крепости. Но эта попытка захвата крепости провалилась. В ответ краевые власти объявили о введении в Ферганской области военного положения. В свою очередь Кокандский городской Совет начал вооружать своих сторонников из числа рабочих. В ночь на 13 февраля из Скобелева прибыл отряд красногвардейцев во главе с К. П. Осиповым. Всего отряд К.Осипова насчитывал 120 человек и имел на вооружении 4 пушки и 4 пулемёта.19 февраля из Ташкента также прибыли войска, посланные Краевым Совнаркомом — всего 11 эшелонов с кавалерийскими, артиллерийскими и пехотными частями. Автономному правительству был направлен ультиматум о разоружение и сдаче. Положение автономистов осложнялось и тем, что среди них не было единства. Если умеренное крыло склонялось к переговорам, то радикально настроенные сторонники требовали перехода к решительным боевым действиям. В результате,18 февраля радикальные силы, представленные в основном улемистами, открыто выступили против Временного правительства во главе с Мустафой Чокаевым и свергли его. Власть перешла в руки начальника милиции Коканда курбаши Эргашу. Прибывшие в Коканд красногвардейцы блокировали город и в течении трёх дней на улицах города шли ожесточённые бои. Город был сожжён, погибло около 10000 человек. Туркестанская Автономия была ликвидирована.
Таким образом, насильственный разгон Туркестанской автономии, подкреплённый решением Совнаркома о его ликвидации, принятым в феврале 1918 года свидетельствовал о явном игнорировании большевиками кровных интересов коренного населения. Туркестанцы пытались сделать первый практический шаг по пути возрождения национальной государственности на демократических началах. Свержение правительства Туркестанской автономии было воспринято коренным населением как новое свидетельство агрессивных планов большевиков в отношении Туркестана и они с оружием в руках поднялись на защиту своей Родины. Тем самым было положено начало массовому движению против советского режима в Туркестане.
Литература:
1. «Хуррият». 1917. 16 апреля
2. Голованов А. Как нации «самоопределились». «Звезда Востока»1992.№ 5. 164с..
3. Агзамходжаев С. История Туркестанской Автономиии.2006. с.185
4. Улуғ Туркистон. 1917. 8 декабря
5. Туркестанский вестник.1917.9 декабря
6. Ўзбекистонниг янги тарихи. Т.2. Т. 2000
