Методологические инновации в культурологическом исследовании (на примере концепта Г. Д. Гачева «космософия»)

Как и любое поле исследования, культура имеет достаточно широкий спектр приоритетных направлений, методов анализа, механизмов сбора материалов и жанров сравнения и описания результатов.

Каждый исследователь (социолог, философ, этнограф) рассматривает культуру сквозь призму своего основного метода, руководимый предметно-научными целями, подчас вырабатывая принципиально новаторский подход, пользуясь авторскими категориями, особым жанрово-стилистическим методом.

Примером особого методологического подхода и стилистической инновации могут служить труды Аристотеля «Этика», Спинозы «О силе аффектов», Э. Роттердамского «О глупости», Ф. Ницше «Будущее одной иллюзии», И. Хейзинга «Человек играющий», Н. Я. Данилевского «Россия и Европа», В. И. Вернадского «Этногенез и биосфера Земли» и др.

Одним из ярчайших и самобытных исследователей культуры в современной России является Г. Д. Гачев. Его самобытная «научно-художественная» картина мира, специфическое мировосприятие и особый философски способ познания обозначили основной вектор развития современной культуры.

В своем культурологическом анализе подробно рассматривает специфику построения национального образа мира, применяя особую метафоричность сравнений и аналогии.

В рамках своего метода, Г. Д. Гачев создал авторский стиль научного повествования — «метафорически-образный», который заключается в том, что в тексте даются размышления об объективном предмете через призму личного отношения самого автора и множества примеров из собственной жизни.

Для трудов Г. Д. Гачева характерно множество свободных ассоциации, что провоцирует его читателя на самостоятельные рассуждения, но делает тексты менее строгими в научном понимании этого слова: «Текстура моих национальных космосов сплошь состоит из таких толкований вещей, как идей. Например, юрта-это жизнь в животном, изба-в дереве, сакля-в камне, и вот модели мира кочевника, земледельца, горца! А упоение вальса — в том, что вращение и вокруг оси, и по орбите — как у Земли: ей мы в этом танце уподобляемся…» [5, с. 24].

По собственному определению автора, его труды написаны в «научно-лично-художественном» жанре, а основной единицей изучения является «жизнемысль». Он пишет по поводу жанра своих трудов следующее: «Возьмите любой толстый журнал и увидите в нем разделы: «проза», «поэзия», «критика», «публицистика», «культура», «искусство», «наука», «юмор и сатира» и проч. Смешайте все — и получите мой жанр» [5, с. 28]

По аналогии с тем, как в экспериментальной науке учитывается Прибор, так в теоретическом мышлении важен Человек-исследователь, с особым складом души. Именно исходя из этого возникает жанр Г. Д. Гачева, именуемый им жанром «жизнемысли». Своим методом и жанром автор подчеркивает научный азарт и особый исследовательский «вкус».

Примером «жизнемысли может служить следующее размышление автора: «вчера, когда надвигалось время тамаса (сумерек), душа начала испытывать бесприютность, спасся я принявшись домашние дела делать. И понял я то, что это есть модель Англии: в ее космосе тумана развивалась техника, именно здесь суждено задвигаться рукам под лампой ума; своего солнца на столе-торшере головы». [2, с.21]

Г. Д. Гачевым выработана фундаментальная конструкция ключей к пониманию культуры: Космо-Психо-Логос. Данная триада расшифровывается: тип местной природы, характер человека и национальный ум.

В основу методологии культуры положен концепт «Космософия», посредством которой Г. Д. Гачев исследует те идеи и цели, которыми наделяет Природа человека, в силу своего географического местоположения.

«Ибо народ-горец имеет иные ориентиры, чем народ-мореход или степняк-кочевник. Горы, море, степь, лес предрасполагают к особого рода построениям в мировоззрении и даже логике» [2; с.34]

Каждый народ видит Единое устроение Бытия в особом эмоционально-интеллектуальном восприятии, которое Геннадии Дмитриевич обозначает «национальным образом мира». Согласно метафоре автора, национальный образ мира- «это сны народов о Едином».

Показательно в данном контексте следующее определение «национальный образ мира есть диктант национальной Природы в Культуре» [2, с.16]

Особым «космософским» приемом является выделение и анализ феномена «сравнивания». Именно процесс «сравнивания» или уравнения, лежит в основе кристаллизации национальной идентичности, национального самосознания. В этом контексте автором указывается, что национальное самосознание неотделимо от работы познания других народов.

Метод «Космософии» и жанр «жизнемысли» выигрывает в содержании исследования. Посредством данных новаторских механизмов познания исследователь показывает, а не доказывает, представив возможность читателю иметь собственный вектор восприятия.

Сквозь призму своего метода Г. Д. Гачев дает собственное широкое понимание Природы, указывая, что природа-это не географическая среда, не климат и ландшафт, а процесс, инструмент, источник и «первооснова» культуры.

В ходе культурфилософского анализа Г. Д. Гачевым определяется антиномия национального и исторического. Посредством метода «Космософии» им выведена следующая формула: История=Реалиация потенции национального Космоса+Социум народа.

В этом контексте становится применим термин Аристотеля «энтелехия» (целевая причина, целенаправленность, суть). Энтелехия Г. Д. Гачева не сравнивать философию Канта, Декарта и Аристотеля, а целостность бытия одного народа сравниваться с подобной целостностью другого. Данная целостность обозначается понятием «Космо-Психо-Логос», как единство местной природы, национального характера и духа (языка и логики).

Таким образом, размываются привычные рубрики и рассматриваются не поэзия с поэзией разных народов, а различные явления культуры: «Так круги Данте аукаются в уровнях Ферми; немецкое блюдо «шницель» (резать, кромсать) откликается в представлении германских ученых о дискретности вещества (квант Планка)» [2, с.27].

Как и многие исследователи Гачев обращается к осмыслению различий между цивилизацией и культурой. Цивилизация, в рамках космософского осмысления определяется как универсальный механизм, культура же понимается как специфический натуральный живой организм.

Основой новаторского стиля Г. Д. Гачева является собственный метаязык, в качестве такового принимается древний натурфилософский язык четырех стихии: «Земля», «Воздух», «Вода», «Огонь».

Сам акт наложения древнего языка 4-х стихии сквозь призму тысячелетии на современность образует фундаментальное метафорическое поле, с которого посредством «имагинативной дедукции (воображения) снимается богатый урожай образов и ассоциаций» [2; с.17]

Особое место в трудах Г. Д. Гачева занимает фонетика четырех стихий. Так, естественные национальные языки трактуются как голоса местной природы в человеке. Так, рот человека определяется естественным резонатором, микрокосм по Космосу. И посредством космософии автор выводит следующую схему-метафору: небо человека-небо, язык-человек (стихия Огня), губы-мягкое, влажное, стихия Воды, зубы-кость, твердь, горы, стихия земли, дыхание-воздух. По определению Гачева, именно во рту совершается таинство перетекания Космоса в Логос.

«В фонетике каждого языка имеется портативный Космос в миниатюре…чтобы постичь менталитет надо вслушиваться в язык» [2. с.18]

В продолжении анализа элементов культуры, Г. Д. Гачев обращается к анализу феномена Мирового Древа, приводятся примеры различного понимания и семиотики Древа в культуре различных стран.

«В Германии-это stammbaum- «родословное древо», где ствол, ось, сучья читаются как Дом, а человек в культуре здесь Строитель. В польской культуре в модели Древа главенствует листва, в российской трактовке выделяется не единичное древо, а лес». [2, с. 22]

Называя себя «странствующим детективом мысли» или космографом, Г. Д. Гачев основывается на принципе «совместного мышления», при котором соблюдается античный принцип философской беседы так, что собеседников было не менее числа грации (3-х) и не более числа муз (9-ти). Беседы предпочитал фиксировать не сразу, а восстанавливать постфактум. О данном методе писал еще Сократ: «…Ради развлечения он засеет сады письменности и станет писать: ведь он, когда пишет, накапливает запас воспоминаний для себя самого на то время, когда наступит возраст забвения, да и для всякого, кто пойдет по тем же следам, к тому же он сможет полюбоваться их нежными ростками» [6, с.248].

Определяя культуру как особый Космос, Г. Д. Гачев указывал, что правильнее ее исследование начинать не со сложнейших пластов как поэзия, где необходимо знать язык, а с этнографического уровня: быта, дома, одежды, пищи. Особо выделял исследование «национальных болезней», как типичных для данного Космоса аномалии.

В контексте анализа этнографического уровня культуры, посредством антропологических метафор, данный исследователь представляет тенденцию развития жилища, указывая, что Пещера как Рот Земли есть первое жилище: «Пещерные люди- в пазухе Земли, как детеныш кенгуру в сумке»... Определяет человеческую историю с момента, когда человек выходит из пещер и поселяется на открытом пространстве.

Само Жилище Г. Д. Гачев также рассматривает как особый Космос, приводя примеры национального своеобразия в совместных рассуждениях со студентами международных вузов.

Национальная пища, сквозь призму космософии Гачева, также понимается как «сгусток национального мироздания». Так, в одной из бесед со студентами подробно рассматривается соотношение мужского и женского в растительной пище, влияние вида пищи (растительного и животного) на черты характера народа, анализируется тип обработки пищи Стихиями: «Всякая варка, жаренье, печенье есть Воздаяние, жертвоприношение» [2, с.42]

Из его рефлексии относительно взаимосвязи человека и потребности в каком-либо типе пищи вытекает следующий, достаточно широки смысловывод: для Развития необходимо притяжение многих частиц сходного полярного. Под процессом Развития понимается изменение и самоукрепление и затем новое самопорождение в ходе отталкивания.

Метод космософии проецируется и на взаимообусловленность религиозных праздников и пищи; здесь структурируется зона культуры, где телесное (пища) переходит и соединяется с духовным, переходя в Смысл. (Обряд причастия через преломление хлеба и питие красного вина). «Недаром те или иные блюда в определенное время именно предписываются обычаем и религиозно закрепляются…это предписание крепить и содержать в чистоте свои ген, этнос. [2, с.55]

Особое философское осмысление наталкивает Г. Д. Гачева на мысль о том, что система хозяйствования (кочевники, земледельцы) влияет на систему обработки пищи: так, по аналогии земледелец, привыкший пахать (измельчать) землю, автоматически привносит данное действие и на еду, способ ее обработки. В результате способ обработки и подготовки продуктов включен по своей природе в национальный Космос.

Космософия Г. Д. Гачева выходит далеко за пределы статичного пространства (Дом) национального Космоса, рассматривая тело человека в движении, трактуя движение человека, как мысль о мире (позы индийских йогов). Обращается к метафизике Танца, выделяя танец пространства и танец помещения. Особое, национальное отношение к пространству отмечается в национальных видах спорта и игр.

Сквозь призму соотнесения с четырьмя стихиями рассматривается и природа звука и музыкальных инструментов: «Огонь, как стихия, представлен в медных металлических инструментах; их нельзя произвести без огня, плавки металла, они испускают и блестящий звук- как луч света ослепляющий» [2, с.92]

В рамках своего метода Геннадии Дмитриевич Гачев анализирует как основные пласты национальной культуры, так и объекты и явления, до него остававшиеся философски не переработанными. Концептом «Космософия» обозначается целая лаборатория полевых исследовании ученого, философская мысль подкреплена методом сравнительного анализа, аналогии разнородных элементов культуры, результатами философских бесед и «живых дневников». Особая стилистика и жанр исследования, безусловно делает творчество Г. Д. Гачева примером методологической инновации в исследовании культуры, оживляет и делает самобытной философскую мысль, актуализирует результат, но дает право делать собственные выводы, делая каждого соучастником интереснейшего осмысления культурогенеза.

Литература:

1.       Г. Д. Гачев Наука и национальная культура. Гуманитарный комментарий к естествознанию, Изд. Ростовского университета, 1992.

2.       Г. Д. Гачев Национальные образы мира. М.: Советский писатель, 1988.

3.       Г. Д. Гачев Русская Дума. Портреты русских мыслителей, М.: Новости, 1981.

4.       Г. Д. Гачев Образы Индии. Опыт экзистенциальной культурологи, М: Наука, 1993.

5.       Г. Д. Гачев Содержательность художественных форм. Эпос. Лирика. Театр, М.: Просвещение, 1968.

6.       Платон. Избранные диалоги. М:Худ.литература.1965.