Статья-справка к уроку изобразительного искусства «Лубок» для 5–6 класса



В обиходе русской жизни одно из первых мест занимали странствования по святым местам. Посещая различные монастыри и Храмы, странники оказывались в незнакомых городах и странах и узнавали много нового и интересного.

В далеких селах и деревнях об устройстве жизни, о постройках, о праздниках, о животных узнавали люди по рассказам и лубочным картинкам.

Лубо́к (лубочная картинка, лубочный лист, потешный лист) — вид графики, изображение с подписью, отличающееся простотой и доступностью образов. Выполнялся в технике ксилографии, гравюры на меди, литографии и дополнялся раскраской от руки. Свое название получил от луба (верхней твердой древесины липы), которая использовалась в 17 в. в качестве гравировальной основы досок при печати таких картинок. В 18 в. луб заменили медные доски, в 19–20 вв. эти картинки производились уже типографским способом, однако их название «лубочные» было за ними сохранено. Как жанр, объединяющий графику и литературные элементы, лубки не были сугубо русским явлением. Древнейшие картинки такого рода бытовали в Китае, Турции, Японии, Индии. [1, с.445]

Лубочные картинки еще называли потешными листами. Произошло это название от потешных книг, так в старину назывались книги с яркими картинками для детей. Сейчас мы бы назвали их детскими иллюстрированными энциклопедиями. Потешные книги стоили очень дорого, так как переплетались в бархат и атлас, раскрашивались золотом и серебром и были доступны только очень богатым людям. А вот отдельные листы могли скопировать мастера — рисовальщики и самостоятельно распространять по доступным ценам. [6, с.1]

Именно юмористические народные картинки, продаваемые на ярмарках еще в XVII веке вплоть до начала XX -го считались самым массовым видом изобразительного искусства Руси. Хотя отношение к ним было несерьезным, так как в высших слоях общества категорически отказывались признавать искусством то, что создавали простолюдины, самоучки, зачастую на серой бумаге, на радость крестьянскому народу. Разумеется, о бережном сохранении лубочных листов тогда мало кто заботился. Ведь никому на тот момент в голову не приходило, что дошедшие до наших дней картинки станут истинным достоянием, настоящим шедевром русской народной живописи, в котором воплотились не только народный юмор и история древней Руси, но и природный талант русских художников, истоки живого карикатурного мастерства и красочной литературной иллюстративности. В России народные картинки получили широкое распространение в XVII-XX вв. Первые лубки были в виде бумажных икон, библейских картинок, описывали жития святых. Знаменитые мастера — Павма Берында, монах Илия, Василий Корень. Такие лубки часто распространяли в народе бесплатно. Использовали лубки и в серьёзных целях. Например, в Киево-Печерской лавре лубок об Илье-Муромце служил призывом на борьбу с врагами. Подтверждение тому, что лубки были популярны в Москве, мы можем заметить и сейчас. Стоили они дешево (купить их могли даже малообеспеченные слои населения) и нередко выполняли функцию декоративного оформления. Лубочные картинки первоначально рассматривали как вид народного творчества. Местами производства нередко были монастыри, а также северные и подмосковные деревни. Среди основных жанров лубочных листов вначале бытовал лишь религиозный. Самым ранним лубочным изображением, найденным в восточно-славянском регионе, считается икона Успение Богородицы 1614–1624, первый московский лубок из хранящихся ныне в коллекциях конца 17 в.

В Москве распространение лубочных картинок началось с царского двора. В 1635 для 7-летнего царевича Алексея Михайловича в Овощном ряду на Красной площади были куплены так называемые «печатные листы», после чего мода на них пришла в боярские хоромы, а оттуда — в средние и низшие слои горожан, где лубок обрел признание и популярность примерно к 1660-м. Первыми русскими рисовальщиками лубочных картинок были знаменщики Серебряной палаты, входившей в состав Оружейной палаты в Москве. Изготавливались лубочные картинки-гравюры так: художник брал хорошо отшлифованную липовую доску, наносил на неё рисунок. Далее резцом выбирал фон, оставляя выпуклыми только контуры рисунка, линии. На подготовленную доску кожаной подушкой-мацой наносили черную краску (смесь сажи, жженого сена и вареного льняного масла). Поверх доски накладывали лист влажной бумаги и протягивали между двух валов печатного стана. Полученный оттиск назывался «лубочным листом». Размеры картинок были разные: от тридцати — сорока сантиметров до метра и больше — эти склеивались из отдельных оттисков, из двух, трех, четырех. Продавались гравюры повсеместно, и каждый мог отыскать картинки на любой вкус. Особое место в лубке занимал текст. Он был шутливый или назидательный и в нем проявлялась народная мудрость и смекалка. Тексты поясняли происходящие на картинках события и давали описание предметам и персонажам, а иногда и развернутое повествование c пояснительными надписями и дополнительные к основному (поясняющие, дополняющие) изображения.

Для лубка характерны простота техники, лаконизм изобразительных средств (грубоватый штрих, яркая раскраска). При этом очевидные недостатки ранних лубков — отсутствие пространственной перспективы, их наивность восполнялись точностью графического силуэта, уравновешенностью композиции, лаконичностью и максимальной простотой изображаемого.

Лубочные листы выполняли социально-развлекательную роль газеты или букваря. Именно они являются прообразом современных календарей, постеров, комиксов и плакатов. Лубочная картинка была очень популярна и считалась важнейшим источником информации (как сейчас средства массовой информации). Лубок был призван выполнять и просветительскую функцию, приобщая малограмотные слои населения к чтению.

Гравюры пошли в народ, в повседневную жизнь низших сословий, крестьян и мещан, составляя необходимую принадлежность крестьянской избы, постоялого двора и почтовой станции. Многие крестьяне настолько были привязаны к лубочным картинкам, что считали необходимым обновлять свою домашнюю «картинную галерею» по большим праздникам.

Темы и сюжеты лубочных картинок охватывали обширные области знаний. Это были и поучительные или сказочные истории, жизнеописание святых, карта звездного неба, рисунки животных и птиц (реалистических и фантастических), изображение городских построек, кораблей, пароходов, пересказы различных повестей, легенд и т. д. Излюбленные темы лубочных картинок — былины об Илье Муромце и Соловье — разбойнике, персонажи сказок. Особенно остро реагировал лубок на участие армии в военных действиях, иллюстрируя передаваемые сообщения и стремясь быть актуальными. На лубочных картинках всегда было много цветов и необыкновенных растений, будто бы из райской счастливой жизни. Эта красота давала надежду и силу русскому народу в нелегкой трудовой жизни.

Лубок «Солнце, луна и знаки зодиака». Был первым примитивным народным календарем. Огромное красное солнце с разбегающимися желтыми, лиловыми, зелеными и красными лучами, многоцветные зодиаки и фигуры времен года. «Рядом с каждым знаком зодиака начертано: «Месяц октябрь. Скорпион. Естеством скуден и мокр. Имеет дней 31». Конечно же, этот лубок привлекал особое внимание.

Сюжеты, имеющие отношение к конкретным историческим событиям прошлого России, в рисованном лубке — большая редкость. К их числу относится уникальная настенная картинка художника И. Г. Блинова, изображающая битву на Куликовом поле в 1380 году (кат. 93). Это самый большой по размерам лист среди всех дошедших до нас — его длина 276 сантиметров. В нижней части художник написал целиком текст «Сказания о Мамаевом побоище» — известную рукописную повесть, а наверху разместил иллюстрации к ней.

Начинается картинка сценами сбора русских князей, съезжающихся к Москве по зову великого князя Дмитрия Ивановича, чтобы дать отпор несметным полчищам Мамая, наступающим на Русскую землю. Наверху изображен Московский Кремль, в воротах толпится народ, провожающий в поход русское войско. Движутся стройные ряды полков, возглавляемые своими князьями. Отдельные компактные группы всадников должны дать представление о многолюдной рати.

От Москвы войска идут к Коломне, где был проведен смотр — «устроение» полков. Город окружен высокой красной стеной с башнями, он виден как бы с птичьего полета. Художник придал контуру построенных войск форму неправильного четырехугольника, повторяющего в зеркальном отражении очертания стен Коломны, добиваясь тем самым замечательного художественного эффекта. В центре фрагмента — воины, держащие знамена, трубачи и великий князь Дмитрий Иванович.

Композиционным центром листа является поединок богатыря Пересвета и великана Челубея, послуживший согласно тексту Сказания прологом Куликовской битвы. Сцена единоборства масштабно выделена, свободно размещена, ее восприятию не мешают другие эпизоды. Художник показывает тот момент схватки, когда скачущие навстречу друг другу всадники столкнулись, осадили коней и изготовили копья для решающего удара. Тут же, чуть ниже, оба богатыря изображены убитыми.

Почти вся правая часть листа занята картиной ожесточенной битвы. Мы видим сбившихся в кучу русских и ордынских всадников, их яростные поединки на конях, воинов с обнаженными саблями, ордынцев, стреляющих из луков. Под ногами коней распростерты тела убитых.

Заканчивается рассказ изображением шатра Мамая, где хан выслушивает сообщения о поражении своих войск. Далее художник рисует Мамая с четырьмя «темниками», скачущих прочь с поля битвы.

В правой части панорамы—Дмитрий Иванович в сопровождении приближенных обходит поле боя, сокрушаясь о великих потерях русских. В тексте говорится, что Дмитрий, «видев множество мертвых любимых своих витязей, нача громко плакатися».

В этом произведении при большой протяженности листа и множестве действующих лиц поражают добросовестность и трудолюбие автора, являющиеся высшей аттестацией мастера. У каждого персонажа тщательно выписаны лицо, одежда, каски, шапки, вооружение. Облик главных героев индивидуализирован. В рисунке исключительно удачно сочетаются народная лубочная традиция с ее условностью, плоскостно-декоративным характером изображения, обобщенностью линий и контуров и приемы древнерусской книжной миниатюры, сказывающиеся в изящных удлиненных пропорциях фигур, в способе раскраски предметов. В качестве образца И. Г. Блинов использовал для своего произведения, созданного в 1890-х годах, печатный гравированный лубок, выпущенный еще в конце XVIII века, но значительно его переосмыслил, кое-где для большей стройности изложения поменял порядок расположения эпизодов. Колористическое решение листа совершенно самостоятельно.

Русский лубок бурно развиваясь под клеймом бездарности и безвкусицы, отмеченным высокообразованной частью русского общества, сегодня он признан особой ценностью, является предметом собирательства и тщательного изучения многих ученых не только России, но и зарубежных стран, занимая достойное место на стенах музеев изобразительного искусства рядом с работами величайших мастеров прошлого.

Лубочные картинки дают нам представление о быте и прошлом русского народа. Благодаря таким печатным «потешным листам» сегодня реконструируются детали крестьянского труда и быта допетровского времени («Старик Агафон лапти плетет, а жена его Арина нитки прядет»), сцены пахоты, жатвы, заготовки леса, выпечки блинов, ритуалов семейного цикла — рождений, свадеб, похорон. Благодаря им история повседневной русской жизни наполнилась реальными изображениями бытовой утвари и обстановки изб. Этнографы до сих пор используют эти источники, восстанавливая утраченные сценарии народных гуляний, хороводов, ярмарочных действ, детали и инструментарий ритуалов (например, гаданий). Некоторые образы русских лубочных картинок 17 в. надолго вошли в обиход, в том числе образ «лестницы жизни», на которой каждое десятилетие соответствует определенной «ступени». Дошедшие до наших дней картинки станут истинным достоянием, настоящим шедевром русской народной живописи, в котором воплотились не только народный юмор и история древней Руси, но и природный талант русских художников, истоки живого карикатурного мастерства и красочной литературной иллюстративности.

Многие историки, ученые и исследователи не раз обращались к лубочным картинкам как к историческому прошлому нашей жизни и с благодарностью вспоминали русских граверов рисовальщиков.

В современной России начала 21 в. неоднократно предпринимались попытки оживить утраченные традиции производства лубочных картинок. Среди успешных попыток и авторов — В.Пензин — основатель новой мастерской лубка в Москве. По мнению многих художников и издателей России, лубок национален, самобытен, не имеет себе равных по многочисленности и богатству сюжетов, разносторонности и живости откликов на события. Его нарядные, красочные листы с назидательным, познавательным или шутливым текстом вошли в народную жизнь, просуществовав в России куда дольше, чем в Европе, соперничая с профессиональной графикой и литературой и взаимодействуя с ними.

Старые лубочные листы хранятся ныне в Отделе эстампов Российской государственной библиотеки в составе коллекций Д. А. Ровинского (40 толстых папок), В. И. Даля, А. В. Олсуфьева, М. П. Погодина, а также в Российском государственном архиве древних актов и Гравюрном кабинете Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.

Литература:

1. Прохоров А. М. Большой энциклопедический словарь. — 2-е изд., перераб. и доп. — Санкт-петербург: Норинт, 2004. — 1456 с.
2. Ровинский Д. А. Русские народные картинки. 1996
3. Народная картинка XVII—XIX веков, сб. ст., изд. Дмитрий Буланин, 1996.
4. Иванов Е. П. Русский народный лубок. С 90 одноцветными и 13 красочными репродукциями. М.: ИЗОГИЗ, — 1999
5. Михаил Никитин. К истории изучения русского лубка// Советское искусствознание. 1986. Вып.20. С.399–419
6. Лубочные картинки. Ю. Дорожин, 1995
7. Галина Щедрина. Русский лубок, 1998