Производство материальной части артиллерии на механическом заводе «Красный Арсенал» — заводе № 7 в 1920-х годах



Статья посвящена описанию деятельности Ленинградского государственного механического завода «Красный Арсенал» по серийному и опытному производству материальной части артиллерии в 1920-е гг. Основу материала составили ранее не публиковавшиеся данные из фондов научного архива Военно-исторического артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВиВС, г. Санкт-Петербург) и архива ОАО «Машиностроительный завод «Арсенал» (ОАО «МЗ «Арсенал», г. Санкт-Петербург).

В статье приводятся сведения о номенклатуре изделий военного назначения, изготавливаемых на заводе «Красный Арсенал» в 1920-х гг. по заказу Артиллерийского Управления РККА, дается описание внутренних организационно-структурных преобразований, нацеленных на усовершенствование системы управления военным производством, что позволяло обеспечивать выполнение серийных и опытных заказов военного ведомства.

Ключевые слова: завод «Красный Арсенал», материальная часть артиллерии, артиллерийская приемка, Косартоп, Артиллерийский комитет, ГАУ, АУ РККА, НИАП, А. А. Соколов

Период 1920-х гг. является ярким и одновременно сложным временем начала становления советской оборонной промышленности. Военная промышленность Петрограда — Ленинграда в 1923–1926 гг. (до начала первой пятилетки) находилась в поиске новых форм организации и направлений производства, позволявших обеспечивать выполнение заказов военного ведомства. Несмотря на активное освоение конверсионной продукции, что являлось следствием новой экономической политики и позволяло улучшить или хотя бы поддерживать на постоянном уровне общее финансово-экономическое положение предприятия, крупные военные заводы по возможности сохраняли свою специализацию.

Одним из основных предприятий Петрограда — Ленинграда, выполнявших заказы по изготовлению материальной части артиллерии, был Петроградский арсенал Петра Великого, с начала 1920-х г. – государственный механический артиллерийский завод (мехартзавод) «Красный Арсенал». Исторически сложившая специфика производства — изготовление, ремонт и модернизация лафетов, колес, зарядных ящиков, передков, средств транспортировки орудий (повозки, платформы), седел и амуниции, принадлежности и инструмента — в постреволюционное время в целом была сохранена руководством предприятия. Значительную роль в этом сыграл производственный задел, сделанный в 1900–1914 гг., когда была проведена крупномасштабная модернизация Петроградского арсенала, превратившая его в современный механический артиллерийский завод артиллерийского ведомства, по своему оснащению полностью отвечающий требованиям времени и имевший все возможности для того, чтобы обеспечивать выполнение заказов Главного Артиллерийского Управления (ГАУ) в условиях нарастающей конкуренции с частными заводами [3, с. 152–153]. Максимум своих производственных мощностей по изготовлению материальной части артиллерии и ее ремонту в годы Первой Мировой войны Петроградский (до 1914 г. — Санкт-Петербургский) арсенал продемонстрировал в 1915–1916 гг. [4, с. 189, 193–195; 6, с. 554–571].

В первой половине 1920-гг. объем выпуска заводом изделий военного назначения значительно уступал объемам непрофильной продукции [8, с. 37–38], однако основное, профилирующее направление оставалось прежним.

Ведомственная принадлежность мехартзавода «Красный Арсенал» в течение 1920-х гг. изменялась в соответствии с этапами организационного становления советской и, в частности, Петроградской — Ленинградской промышленности [8, с. 32, 34, 63, 64, 67]. При этом единственным заказчиком военной продукции «Красного Арсенала» продолжало оставаться ГАУ (с 28 марта 1924 г. — Артиллерийское Управление Рабоче-Крестьянской Красной Армии (АУ РККА)).

Структура заказов, выполнявшихся на «Красном Арсенале» в 1920-х гг. в интересах военного ведомства, была аналогична дореволюционной, и включала в себя серийное (валовое) изготовление, ремонт и модернизацию артиллерийских систем и материальной части, а также изготовление опытных образцов материальной части артиллерийского вооружения.

Конструкторское сопровождение серийных и опытных работ, выполняемых мехартзаводом по нарядам от ГАУ и других ведомств РККА, осуществлялось военными инженерами-технологами образованной в Петрограде в 1918 г. Комиссии особых артиллерийских опытов (Косартоп), организационно входящей в состав Артиллерийского комитета (Арткома) ГАУ — Р. А. Дурляхова, Н. В. Каратеева, М. Ф. Розенберга, А. А. Соколова и др. [1, Ф. 8р. Оп. 1. Д. 80. Л. 1–1 (об.)].

Система внутри- и межведомственной коммуникации, сопровождающая производственный цикл изготовления или ремонта изделия военного назначения, в описываемый период также сохранила прежнюю структуру. Производственная деятельность на предприятии осуществлялась при непосредственном участии и под контролем со стороны представителей артиллерийской приемки РККА. Продукция военного назначения, выпускаемая заводом, проходила все необходимые этапы контроля и испытаний, которые проводились на Главном Артиллерийском Полигоне (ГАП, затем — Научно-исследовательский артиллерийский полигон (НИАП)).

Так, согласно Журналу Артиллерийского Комитета (ЖАК) № 361 от 30 марта 1925 г., в рапорте районного инспектора артиллерийских приемок сообщалось о конструктивной ошибке, обнаруженной в чертежах лафетов к 3-дм (76-мм) горным пушкам обр. 1909 г., принадлежности и инструмента, направленных для изготовления на «Красный Арсенал», и утвержденных ранее изданным ЖАК № 184/с. После обсуждения в присутствии представителя завода и помощника инспектора артиллерийских приемок, Артком постановил допустить изменения в чертежах для дальнейшего руководства при изготовлении лафетов и принадлежности, заводу — изготовить по ним требуемые изделия и провести их испытания на ГАПе и составить новый чертеж с внесением необходимых изменений. После успешного проведения испытаний помощником управляющего завода по технической части и районным инспектором артиллерийских приемок в Артком было направлено ходатайство о внесении изменений в чертежи лафетов 76-мм горных пушек обр. 1909 г., для валового производства. ЖАК № 390 от 6 апреля 1925 г. было предписано разрешить заводу внесение изменений при производстве всех лафетов горных пушек, изготавливаемых по программе текущего года, районному инспектору представить чертежи вводимых изменений, но прежде провести еще один цикл испытаний на ГАПе с увеличенным объемом стрельб, при разных углах возвышения, на разных грунтах и возкой по дорогам различных видом (мостовой, шоссе и грунтовой) [5, с. 23].

Помимо проведения испытаний образцов вооружения и материальной части, изготавливаемых на заводе, напротив, с ГАПа на предприятие направлялись орудия, не прошедшие испытаний и требующие ремонта. Например, 26 сентября 1925 г. во время стрельбы при опробовании лафета 152-мм полевой гаубицы обр. 1910 г. кожух тела, изготовленный Пермским орудийным заводом, дал продольную трещину во всю толщину, после чего поврежденная гаубица была направлена в артиллерийскую мастерскую «Красного Арсенала». 3 октября 1925 г., при поступлении на завод, были проведены обмеры лопнувшего кожуха, 14 декабря их результаты были направлены в Косартоп с запросом заключения о возможных причинах разрыва [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 337. Л. 299, 300, 305–307]. 11 января 1926 г. председателем Комиссии В. М. Трофимовым был направлен ответ, в котором сообщалось, что «причины этого повреждения ввиду его исключительного характера подлежат еще выяснению путем подробных всесторонних исследований по указаниям Косартопа при участии артприемщика (А. П. Скородинского, представителя технической приемки АУ РККА на «Красном Арсенале» — К. Ч.) и соответственном содействии к тому со стороны Арсенала». Также к выяснению причин разрыва кожуха тела лафета по распоряжению В. М. Трофимова был привлечен постоянный член Косартопа инженер М. Ф. Розенберг [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 337. Л. 315–316].

Рассмотрим, что представляла собой производственная база для изготовления материальной части артиллерии на заводе «Красный Арсенал» и какова была организационная структура для проведения этих работ в описываемый период.

Производственную базу для проведения работ по ремонту, серийному и опытному изготовлению материальной части артиллерии в первой половине 1920-х г. составляли литейный, медно-литейный, кузнечный, прессовый, инструментальный, токарный, деревообрабатывающий, шорный, станочный, слесарно-сборочный цеха, а также химическая и механическая лаборатории. В середине августа 1925 г. артиллерийское отделение слесарно-сборочного цеха было выделено в отдельный цех [2, Д. 1. Л. 2–2 (об.), 48, 61, Д. 8. Л. 34, 68].

После реорганизации технической части «Красного Арсенала» в мае 1926 г. в ее составе был образован военный отдел, в состав которого вошли бюро по проектированию самоходов, общее военно-конструкторское, монтажное бюро, а также артиллерийско-ремонтный цех [2, Д. 9. Л. 156]. В функции военного отдела входили общее наблюдение за ходом выполнения военных заказов, ремонт артиллерии, организация и проведение опытных работ, обеспечение производственной части чертежами и техническими условиями, ведение переписки с Орудийно-арсенальным трестом (ОАТ) и АУ по вопросам выпускаемой военной продукции [2, Д. 15. Л. 1, 6–6 (об.)].

Для выполнения опытных заказов на предприятии в составе станочного цеха действовала мастерская по опытным работам. С середины февраля 1927 г. она была переподчинена военному отделу [2, Д. 15. Д. 11. Л. 145].

В октябре 1927 г. артиллерийский цех и опытная мастерская были переданы в ведение главного инженера завода, однако в ноябре 1927 г. опытная мастерская была обратно передана в ведение военного отдела. 15 октября 1928 г. военный отдел был расформирован, а его функции переданы другим профильным подразделениям, однако спустя год было принято решение вернуться к уже проверенной схеме управления военным производством, и в октябре 1929 г. на заводе № 7 был образован военно-опытный отдел с собственной производственной базой — военно-опытной мастерской [2, Д. 15. Л. 45; Д. 18. Л. 36; Д. 23. Л. 18, 19].

Ремонт материальной части артиллерии в организационном отношении осуществлялся следующем образом. Поступившее артиллерийское имущество записывалось в завозную книгу и передавалось для освидетельствования по внешнему виду, которое производили арттехники завода. Одновременно с этим материально-заготовительный отдел выписывал в технический отдел извещение о прибывшем артимуществе для оформления заказа с указанием необходимых работ, после чего оно поступало в слесарно-сборочной мастерскую. До выписки требования от слесарно-сборочной мастерской артимущество состояло на учете склада готовых изделий или склада полуфабрикатов. По окончании ремонта оно поступало на склад готовых изделий, где проходило освидетельствование приемщиками АУ РККА и после этого отправлялось по месту назначения [2, Д. 15. Д. 11. Л. 145].

Одной из основных проблем производства в данный период был высокий процент брака выпускаемых изделий. Конечный контроль над качеством выпускаемой продукции и прием военных изделий осуществляла, как было указано выше, артиллерийская приемка АУ, деятельность которой была построена на реализации комплексного подхода к приему изготовленной и отремонтированной материальной части артиллерии, включавшего в себя разработку необходимых технических условий на всю номенклатуру сдаваемой продукции и полигонные испытания. Как сообщалось в информационном письме АУ

РККА от 25 февраля 1926 г., направленном за подписью начальника АУ РККА П. Е. Дыбенко всем заинтересованным ведомствам и предприятиям, «аппаратом приемки систематически повышаются требования, предъявляемые к качеству принимаемой от заводов продукции; при этом АУ обращает внимание на все заявления артскладов и строевых частей, сделанных по поводу качества артиллерийских изделий. В настоящее время особое внимание обращено на заводской ремонт материальной части артиллерии, который еще не вполне удовлетворителен. Издаваемая в январе с. г. Инструкция на прием ремонта материальной части артиллерии облегчает работу приемки, которая не имела указаний о ремонте артиллерии… По мнению АУ качество изделий, принятых с заводов в 1924–1925 гг. почти возвращается к довоенному...» [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 338. Л. 374]. Следует отметить, что такое оптимистичное заявление несколько опережало действительное состояние дел с качеством военной продукции.

В дополнение к работе артприемщиков, которые являлись конечными ответственными за качество принятой продукции, в августе 1924 г. в развитие действующей системы контроля качества изделий, изготавливаемых на заводе, была введена должность браковщика, в обязанности которого входил контроль над производством военной продукции в соответствии с чертежным образцом. Его права и обязанности регулировались инструкцией, утвержденной управляющим заводом.

Браковщик прикреплялся к каждому производственному подразделению, все необходимые указания он получал от контрольного мастера или заведующего контрольным отделом. Проверка продукции браковщиком осуществлялась полностью либо выборочно. Обнаруженный брак и количество принятых годных изделий документировались, причем брак разделялся на брак по работе и брак по металлу. Браковщик должен был разбираться в чертежах и технических указаниях к каждому изготавливаемому в мастерской изделию, контролировать своевременное выполнение мастерской полученного заказа. При исполнении новых заказов, особенно валовых, браковщик должен был отслеживать качество первоначально изготовленных двух образцов, чтобы до получения удовлетворительных результатов их обработки мастерская к валовому производству данного изделия не приступала.

Наблюдение за изготовлением изделий предполагало контроль над всеми этапами производства. При этом браковщик не имел права отдать рабочему распоряжение о прекращении работ (если их выполнение шло в ущерб качеству) — он должен был сообщить об этом заведующему цехом и контрольному мастеру или заведующему контрольным отделом [2, Д. 2. Л. 81–83]. Таким образом, посредством усиления производственного контроля качества на цеховом уровне, на «Красном Арсенале» предполагалось уменьшить объемы брака военной продукции, что в конечном итоге позволяло минимизировать производственные и финансовые расходы. В условиях новой экономической политики хозяйствование с проведением мероприятий по минимизации подобных трат было одним из факторов финансовой устойчивости предприятия. К концу 1920-х гг., с переходом к плановой экономике, мероприятиям по повышению качества придавалось первостепенное значение как имеющим непосредственное отношение к укреплению обороноспособности СССР.

В продолжение работы по стандартизации и упорядочению правил приема материальной части артиллерии в 1927 г. приказом заместителя Народного комиссара по военным и морским делам и заместителя Председателя РВС СССР С.С Каменева было утверждено «Положение о технической приемке предметов артиллерийского довольствия», где были указаны технические характеристики, которых необходимо было придерживаться при производстве артиллерийской техники [7, с. 107].

Номенклатура материальной части, изготавливаемой на мехартзаводе в описываемый период, включала в себя широкий перечень изделий. Согласно производственным программам 1923–1927 гг., в мастерских «Красного Арсенала» изготавливалась материальная часть для 42-лин. пушки обр. 1910 г., 76-мм горной пушки обр. 1909 г., 48-лин. гаубицы обр. 1909 г, 48-лин. гаубицы обр. 1910 г., 152-мм гаубицы обр. 1909 г., 152-мм гаубицы обр. 1910 г. [2, Д. 11. Л. 112–112 (об.), 113].

Что касается объемов выпуска, то, например, по состоянию на конец декабря 1926 г., шорная мастерская завода выполняла наряды на следующие наименования:

– шнуры для 42-лин. пушки обр. 1910 г. — 11 шт.;

– шнуры для 76-мм горной пушки обр. 1909 г. — 26 шт.;

– шнуры спусковые для 48-лин. гаубицы обр. 1910 г. — 50 шт.;

– шнуры для 48-лин. гаубицы обр. 1909 г. — 30 шт.;

– шнуры для 152-мм крепостной гаубицы обр. 1909 г. — 70 шт.;

– шнуры для 152-мм полевой гаубицы обр. 1910 г. — 30 шт.;

– чехлы на казенную часть люльки и под станину лафета 42-лин. пушки обр. 1910 г. — 11 шт. для каждой;

– принадлежность для 48-лин. гаубицы обр. 1910 г.: чехлов на дульную часть — 2 шт., чехлов на казенную часть — 2 шт., чехлов на прицел — 2 шт., чехлов на лафет — 25 шт.;

– принадлежность для 152-мм крепостной гаубицы обр. 1909 г.: чехлов на дульную часть — 45 шт., чехлов на казенную часть — 45 шт., чехлов на переднюю часть люльки — 45 шт., чехлов на прицел — 45 шт., чехлов на лафет — 45 шт.;

– принадлежность для 152-мм полевой гаубицы обр. 1910 г.: чехлов на дульную часть — 34 шт., чехлов на казенную часть — 34 шт., чехлов на переднюю часть люльки — 34 шт., чехлов на прицел — 34 шт., чехлов под станины лафета — 34 шт.;

– чехлы кожаные для стволов к 3-лин. пулемету Максима (для Тульского орудийного завода) — 2 000 шт. [2, Д. 11. Л. 110 (об.)].

Неотъемлемой частью производственной деятельности мехартзавода «Красный Арсенал» было выполнение нарядов на изготовление опытных образцов материальной части артиллерии по указаниям членов Косартопа. Согласно справке Управления снабжения (УС) РККА номенклатура опытных заказов, внесенных в производственную программу Ленинградского мехартзавода 1924/1925 гг., включала в себя следующие работы: изготовление лафета большого обстрела, деталей облегченного пулеметного станка, поворотных механизмов 76-мм пушки обр. 1902 г., прибора и модели зенитного командирского прибора, удерживающего приспособления для стрельбы под большим углом, образца прибора для управления огнем зенитной артиллерии А. А. Соколова, изготовление прицела (вариант 1) и квадранта И. П. Платонова, приспособления для разрыва цепей Галля; переделка пулеметной двуколки обр. 1914 г. для стрельбы во время движения, лафета короткой пушки обр. 1913 г., лафета большого обстрела, а также выработка укладки имущества 76-мм пушки и др. наименования [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 337. Л. 68–68 (об.); Д. 338. Л. 93].

По состоянию на конец апреля 1925 г. список конструкций, разрабатываемых и подлежащих изготовлению на «Красном Арсенале» по указаниям Косартопа, включал в себя 19 наименований. Среди них — изготовление прицельных приспособлений к 76-мм пушкам обр. 1900 г. для зенитной стрельбы (три варианта), приспособление лафета 48-лин гаубиц обр. 1909 г под ствол 76-мм пушки обр. 1902 г., изготовление лафета из специальной стали для 76-мм пушки обр. 1902 г. с новыми системами подъемного и поворотного механизмов и с откидным сошником, а также изготовление полных систем 45-мм стрелковой пушки малой мощности системы В. Ф. Лендера, 45-мм стрелковой пушки системы А. А. Соколова, 85-мм пушки системы Р. А. Дурляхова, двух стационарных зенитных установок системы М. Ф. Розенберга для 76-мм пушек обр. 1900 г. Кроме этого на мехартзаводе осуществлялось изготовление тела орудия 60-мм стрелковой гаубицы и комплекта бронебойных и осколочных снарядов, картечи и мины, укупорки для патронов, повозки для боеприпасов и двух универсальных приборов для обжимки гильз и изготовления патронов к опытным образцам 45-мм пушки, 60-мм гаубицы и 65-мм мортиры [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 239. Л. 20 -20 (об.)].

Под руководством представителей Косартопа, помимо контроля над выполнением опытных работ на «Красном Арсенале», выполнялись и валовые заказы.

Например, в 1925 г. в условиях дефицита деревянных материалов, в частности, недостатка деревянных ступиц для колес, по заданию начальника АУ РККА В. К. Садлуцкого военными инженерами — технологами А. А. Соколовым и Б. Марковым были разработаны образцовые колеса с металлической ступицей для 152-мм пушек обр. 1904 г. весом в 200 пуд. и 190 пуд., и 152-мм пушек обр. 1877 г. весом 120 пуд. «Красным Арсеналом» были изготовлены 4 колеса по проекту А. А. Соколова и шесть колес по проекту Б. Маркова. Изготовление конструкций опытных образцов и серийный заказ на утвержденные варианты были поручены «Красному Арсеналу» [1, Ф. 7р. Оп. 7. Д. 337. Л. 342, 348–348 (об.), 378–378 (об.), 379, 380].

В 1928 г., после расформирования Косартопа (с февраля 1926 г. — Конартопа — Комиссии научных артиллерийских опытов) в Ленинграде было образовано Конструкторское бюро Артиллерийского комитета (КБ АК), в состав которого вошли ученые и конструкторы, ранее работавшие в Комиссии. Заводом «Красный Арсенал», который к этому времени уже именовался механическим заводом № 7, по-прежнему осуществлялся значительный объем опытных работ в части изготовления материальной части артиллерии в тесном сотрудничестве с теми же специалистами (А. А. Соколов, М. Ф. Розенберг и др.) [1, Ф. 7р. Оп. 12. Д. 9. Л. 114].

Следует отметить, что продолжительность выполнения опытных работ зачастую превышала предварительно установленные сроки. Так, работы по модернизации вращающейся платформы (конструктор В. Г. Шухов), принятой на вооружение артиллерийских частей во время Первой Мировой войны, в общей сложности заняли 4 года.

В октябре 1926 г. согласно распоряжению УС АУ РККА, из артиллерийского дивизиона Украинского военного округа на завод была доставлена одна платформа Шухова под 152-мм осадное орудие весом 200 пудов обр. 1904 г. для устранения конструктивных недостатков, указанных Комиссией по улучшению материальной части Артиллерии Резерва Главного Командования и представителей школы Артиллерии Особого Назначения. Разработка чертежей модернизированной платформы должна была проводиться специалистами Косартопа. Одновременно с этим, по указанию Арткома на НИАПе должна была проводиться проверка стрельбой, для чего на Полигон должна была быть направлена еще одна платформа [1, Ф. 7р. Оп. 1. Д. 48. Л. 1, 16–16 (об.)].

На завод означенная платформа поступила в разобранном виде в конце ноября 1926 г., к ее сборке приступили в декабре 1926 г. Однако на НИАПе означенной платформы не оказалось, и, учитывая срочность работ (к 1 февраля 1927 г. чертежи модернизированной платформы должны были быть переданы предприятиям промышленности для выполнения серийного заказа), на Полигон была направлена платформа, уже собранная к этому времени на «Красном Арсенале». На НИАПе она оказалась только в январе 1927 г., ввиду чего конструктивные предложения были выработаны инженерами Конартопа — КБ АК в отсутствие полигонных испытаний. Представленные КБ АК чертежи изменений в целом были утверждены (ЖАК по III секции № 81с от 3 февраля 1927 г.), однако после поступления платформы на НИАП потребовалось внесение в них ряда изменений по указанию А. А. Соколова. Окончательный вариант чертежей платформы Шухова был направлен в Артком только в марте 1927 г. [1, Ф. 7р. Оп. 1. Д. 48. Л. 3–5, 7, 10, 12–12 (об.), 17 (об.), 25, 27]/

В апреле 1927 г. КБ АК получило задание на составление с натуры чертежей приспособлений для перевозки платформы (передка, подкладок, ключа, тормозного башмака, стяжек и ящика для укладки мелких частей), а также разработку к передку платформы тяги для перевозки на тракторе типа «Хольт» в 75 сил [1, Ф. 7, 10, 12–12 (об.), 17 (об.), 25, 27].

Изготовление валовой партии платформы Шухова к 152-мм осадному орудию весом 200 пудов обр. 1904 г. также было поручено «Красному Арсеналу» (заказ ОАТ от 2 апреля 1927 г за № АТ-3304), однако первые два комплекта чертежей изделия были доставлены на завод из КБ АК только в августе 1927 г., досылка дополнительных экземпляров на платформу и принадлежности продолжалась по ноябрь 1927 г. включительно.

Одновременно с этим КБ АК была поручена разработка способа укладки платформы Шухова на 3-тонные прицепные повозки, для чего потребовалась доставка на завод чертежей такой повозки и собственно повозки. Переписка о представлении всего необходимого между заводом, КБ АК с одной стороны, и Арткомом с другой стороны продолжалась до марта 1928 г. [1, Ф. 7р. Оп. 1. Д. 48. Л. 29, 32, 35–37, 40–44, 52].

К октябрю 1928 г. заводом были собраны две платформы Шухова, также конструкторами военно-конструкторского бюро завода для усиления платформы были внесены предложения по изменению и дополнению разработанной КБ АК походной укладки, для чего один экземпляр платформы в декабре 1928 г. был направлен на НИАП для испытания возкой и стрельбой. Окончание выполнения валового заказа (ремонт 12 и изготовление 38 платформ) было запланировано к 1 октября 1929 г. [1, Ф. 7р. Оп. 1. Д. 48. Л. 56–56 (об.)]

Выполнение наряда по укладке платформы на снарядную прицепную повозку механической тяги, несмотря на успешно проведенные полигонные испытания, было начато с задержкой, ввиду оттягивания ОАТ оформления наряда. В итоге, в августе 1929 г. начальником КБ АК В. В. Ивановым было принято решение о выполнении этой работы по указаниям А. А. Соколова за счет КБ АК. Заказ по разработке укладки платформы Шухова на повозку был выполнен к 1 января 1930 г. (протоколом заводского совещания от 15 февраля 1929 г. окончание разработки укладки было запланировано к 15 февраля 1930 г.) [1, Ф. 7р. Оп. 1. Д. 48. Л. 62, 63, 65].

В числе опытных работ, запланированных на 1929–1930 гг. и выполненных в мастерской ВОО завода № 7, были изготовление нового зарядного ящика для полковой артиллерии (в двух вариантах), изготовление пулеметной двуколки и вьючного приспособления к ней системы А. А. Соколова, опытных металлических лотков для 115-мм английской гаубицы, прибора для автоматического заряжания 76-мм пушки обр. 1902 г. системы Самойлова, приспособления для постановки нормализованного прицела и постановка приспособления на 122-мм гаубицы. обр. 1909 г., 115-мм и 203-мм английские гаубицы, походного двухстороннего крепления 48-лин. гаубицы обр. 1910 г., металлических колес для передка 152-мм гаубицы Виккерса 150, 190 и 200 пуд. и 150-мм французской пушки на существующей оси, а также переделка зарядного ящика обр. 1900 г. под удлиненный патрон, модернизация лафета 76-мм пушки обр. 1902 г. (в трех вариантах). Были и заказы, выполнение которых откладывалось в связи со значительной загрузкой отдела — заказ на изготовление опытных образцов 76-мм батарейной мортиры (вар. 1), лафета 76-мм пушки в 22 калибра, зенитной установки под французскую пушку системы М. Ф. Розенберга [1, Ф. 7р. Оп. 12. Д. 9. Л. 556 (об.), 557–557 (об.), 558–558 (об.)].

В марте 1929 г. по итогам заседания по вопросам модернизации вооружения под председательством начальника АУ Г. И. Кулика были взяты под особый контроль ОАТ, Мобилизационно-планового управления и Главного военно-промышленного управления Высшего Совета Народного Хозяйства СССР по срокам исполнения порученные заводу № 7 разработка способа возки снарядов дальней стрельбы и изготовление опытного образца 76-мм батарейной мортиры разработки КБ Научно-технического комитета (НТК) АУ (вар. 3). Данный заказ осуществлялся заводом № 7 в кооперации с заводом «Большевик», который отвечал за поставку ствола орудия [1, Ф. 7р. Оп. 12. Д. 9. Л. 329, 332, 556].

Такой объем номенклатуры опытных изделий материальной части артиллерии зачастую превышал производственные мощности военно-опытной мастерской завода № 7, в связи с чем выполнение нарядов в срок выполнялось при значительных усилиях со стороны инженеров и рабочих завода. Так, 6 декабря 1929 г. в КБ НТК АУ состоялось заседание с участием начальника КБ НТК В. В. Иванова, районного инспектора приемок АУ Г. Д. Гродского, помощника директора завода № 7 по технической части Н. К. Перфилетова, заведующего опытной мастерской И. П. Платонова, на котором обсуждалось состояние опытного производства на заводе. Участниками было отмечено недостаточное планирование поступления заказов в мастерскую, сбои в поставках от смежников, что вызывало смещение сроков выполнения нарядов уже заводом № 7. В результате было принято решение о необходимости дооснащения военно-опытной мастерской необходимым оборудованием и увеличения в ее штате квалифицированных инженерных кадров. Кроме этого, насущной необходимостью было упорядочение организационной составляющей производства, в связи с чем было высказано предложение снять с военно-опытного отдела обязанность ведения серийных заказов, чтобы иметь возможность сосредоточиться на опытных и выработать конкретный и посильный для завода план выполнения заданий с четкой последовательностью, установленной АУ совместно с ОАТ [1, Ф. 7р. Оп. 12. Д. 9. Л. 329, 332].

Таким образом, к концу 1920-х гг. Ленинградский государственный механический завод «Красный Арсенал» — механический завод № 7 сохранил исторически сложившуюся специализацию по производству материальной части артиллерии в сложных условиях восстановления советского оборонно-промышленного комплекса после Гражданской войны. Имея многолетний опыт выполнения заказов военного ведомства и на протяжении всего времени своего существования оставаясь государственным (казенным) заводом, предприятие сохранило производственную инфраструктуру и внутриведомственные связи, необходимые для реализации профильных серийных и опытных работ, что послужило основой для последующей деятельности завода по освоению производства новых видов артиллерийского вооружения в предвоенные 1930-е гг.

Литература:

1. Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (АВИМАИВиВС)
2. Архив ОАО «Машиностроительный завод «Арсенал»
3. Барсуков Е. З. Артиллерия русской армии (1900–1917 гг.). М. Военное издательство. 1949. Ч. 2. — 343 с.
4. Генерал В. С. Михайлов. 1875–1929. Документы к биографии. Очерки по истории военной промышленности. М., РОССПЭН, 2007. — 424 с.
5. Краткие извлечения из журналов и надписей Артиллерийского комитета за март, апрель и май 1925 года. М., 1926. — 66 с.
6. Родзевич В. М. Историческое описание Санкт-Петербургского арсенала за 200 лет его существования: 1712–1912 гг.: в 3 частях. — СПб, 1914–626 с.
7. Щерба А. Н. Военная индустрия Санкт-Петербурга — Ленинграда в 1900–1940 гг. (научно-исторический труд). М. — СПб., «Политехника — сервис», 2012. — 448 с.
8. Щерба А. Н. Военная промышленность Ленинграда в 20–30 годы. СПб., «Нестор», 1999. — 162 с.