XX съезд КПСС: начало «оттепельных явлений» в исторической науке

XX съезд КПСС проложил отчетливый рубеж, за которым начинается новый период развития советской исторической науки. Он определил общее направление работы историков – преодоление сталинского догматизма и обращение к ленинскому наследию, осуждение культа личность Сталина.

Внимание историков было обращено к съезду. Отчетный доклад Н.С. Хрущева, речь А.И. Микояна, выступление на съезде А.Н. Несмеянова и А.М. Панкратовой в той или иной степени затрагивали проблемы отечественной исторической науки. Историки в первую очередь взяли на вооружение те строки отчетного доклада Н.С. Хрущева, которые разъясняли «марксистско–ленинское понимание роли личности в истории»: «ЦК решительно выступил против чуждого духу марксизма – ленинизма культа личности, который превращает того или иного деятеля в героя – чудотворца и одновременно умаляет роль партии и народных масс, ведет к снижению их творческой активности»[1, с.101- 102]. А вот более адресные строки для исторической науки из отчетного доклада: «Некоторые научные учреждения работают над вопросами, не имеющими большого практического значения, не обобщают передовой опыт нашего строительства»[1, с. 86]. Следовательно, приоритет должен быть отдан советской истории, что и было выполнено, не без излишнего усердия. Хрущев напоминал историкам, что, «по Ленину, в разные периоды на первый план выступает то одна, то другая сторона марксизма»[1, с. 114]. Для середины 1950-х гг. приоритетной была признана экономическая сторона теории марксизма-ленинизма. Отсюда – обилие производственных тем в исторических исследованиях, показывающих достижения советской промышленности и сельского хозяйства за разные годы и в различных регионах.

На вечернем заседании 16 февраля А.И. Микоян затронул и проблемы собственно исторической науки. Содержащийся в его речи вывод о том, что «научная работа в области истории нашей партии и советского общества, пожалуй, самый отсталый участок нашей идеологической работы»[1, с. 325], стал для историков руководством к деятельности. Причем сама формулировка задачи исторической науки как части идеологической пропаганды, делает излишним какие-либо комментарии относительно партийно-политической направленности исследований.

В своем выступлении А.И. Микоян обратился к историкам также с призывом по-новому, с позиций ленинизма, освещать многие факты и события, изложенные в «Кратком курсе истории ВКП(б)», тексты которого являлись каноническими для советских историков в течение почти двух десятилетий. Призыв этот стал немедленно осуществляться. Многие статьи, публиковавшиеся в «Вопросах истории» в те годы, содержали в преамбуле фразы типа «так, например, в «Кратком курсе истории ВКП(б)» указывается, что… А на самом деле…», как в статье В.П. Насырина «О некоторых вопросах социалистического преобразования промышленности в СССР»[2, с. 34].

В качестве примера неудовлетворительного состояния изучения истории Российской коммунистической партии Микояном были названы «книги по истории таких крупных политических партий и организаций, как кавказская и Бакинская, в которых были подтасованы факты, одни люди произвольно возвеличивались, а другие вовсе не упоминались; второстепенные события поднимались на незаслуженную высоту, а другие, более важные, принижались»[1, с. 326].

Президент АН СССР А.Н. Несмеянов заверил съезд и Коммунистическую партию в том, что «Президиум АН СССР не пройдет мимо этой справедливой критики и сделает необходимые выводы»[1, с. 374].

С чем же обратилась к съезду член ЦК КПСС, академик А.М. Панкратова. Естественно, она не могла не упомянуть «о необходимости борьбы против пережитков субъективистско-идеалистических взглядов на роль личности в истории»[1, с. 386]. Основное же внимание Панкратова сосредоточила на анализе состояния исторической науки и задачах ее развития. Она перечислила проблемы, которые должны были стать основными темами при изучении истории. Среди них она назвала вопрос о мирном сосуществовании двух систем, о возможности предотвращения войн в современную эпоху, о формах перехода различных стран к социализму, о развитии социалистических производственных отношений. Эти проблемы сразу же были отнесены к числу приоритетных.

Таким образом, XX съезд КПСС непосредственно повлиял на советскую историческую науку. Историческая наука была признана частью идеологической пропаганды. Был принят план научных исследований, обозначены наиболее важные для рассмотрения проблемы. Пятилетние усилия по этим направлениям привели к определенным результатам, хотя и привели к ущемлению других направлений исторической науки.

Казалось, шло быстрое возрождение исторической науки, но сохранялась ее зависимость от партийной доктрины, и это приводило к деформациям. Партийная доктрина в основных своих положениях осталась прежней, но в ней произошли существенные изменения: критика культа личности И.В. Сталина, отказ от наиболее жестких репрессивных сторон административно-командной системы и их осуждение. Эти изменения расширяли возможности исследователей в трактовке исторических событий. К тому же критика культа личности Сталина позволила вместо сталинских интерпретаций обратиться к собственно наследию В.И. Ленина. Это открывало возможность для постановки новых проблем, не входя в противоречие с партийной доктриной, путем того или иного толкования ленинских идей. Однако эти новые возможности были все-таки ограниченными, сказывалась практика партийно-государственного руководства исторической наукой.

И всё же при смене сталинского набора идеологических постулатов на ленинский, возникло некое ощущение свободы исследования. Именно ему историография обязана своим обогащением.

Появляется значительное число фундаментальных, многотомных трудов, подготовленных большим коллективом учёных. В первую очередь следует назвать такие издания как «Всемирная история», «История СССР», «Очерки истории исторической науки в СССР», «История Коммунистической партии Советского Союза», «Советская историческая энциклопедия». Была продолжена публикация многотомников «История гражданской войны в СССР», «История Москвы», работ по истории фабрик и заводов. Увеличилось издательское пространство: с 1957 года к журналу «Вопросы истории» прибавились ещё «История СССР», «Вопросы истории КПСС» и «Новая и новейшая история».

За годы первого послесталинского десятилетия отечественная историческая наука включила в свой арсенал огромное количество нового источникового материала, что является одним из самых больших достижений периода оттепели. То, что «свежий ветер ХХ съезда распахнул двери советских архивов», не было преувеличением. Исследователи получили доступ ко многим ранее закрытым материалам. В 1956 году в системе Академии наук были образованы специальные подразделения-сектора публикации источников по истории советского общества в институтах истории АН СССР и союзных республик, Археографическая комиссия при Отделении исторических наук АН СССР. Начали издаваться журнал «Исторический архив», сборники документов «Материалы по истории СССР», «Археографический ежегодник». С 1957 года Главное архивное управление при Совете министров СССР приступило к выпуску Информационного бюллетеня, который в 1961 году был преобразован в журнал «Вопросы архивоведения». За пять лет – с 1956 по 1960 год – был издан 491 сборник документов, из которых 381 – по истории советского общества.

На рубеже 1950-1960-х гг. было предпринято издание пятого, полного собрания сочинений В.И. Ленина, переизданы протоколы съездов РСДРП(б) – РКП(б). Увидели свет «Переписка Секретариата РСДРП(б) с местными партийными организациями», «Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б)», выпущены первые тома «Декретов Советской власти», опубликованы сборники по советской внешней политике, аграрной, индустриальной, национальной политике Советской власти и так далее. Перечень даже наиболее крупных изданий весьма обширен. Большую роль в деле обеспечения возможностей публикации сыграли созданные после XX съезда КПСС новые исторические журналы – «Вопросы истории КПСС», «История СССР» и «Исторический архив». Количественный рост сопровождался значительным расширением тематики исследований.

Объединяет эти сборники документов, столь различные по составу материалов, единая методика отбора исторических источников, которая включила в себя «критический подход, проверку, партийную оценку и руководство марксистко-ленинской теорией»[3, с. 27]. Это расширило и одновременно ограничило возможности советской исторической науки.

На рубеже 1950-1960-х гг. было предпринято издание пятого, полного собрания сочинений В.И. Ленина, переизданы протоколы съездов РСДРП(б) – РКП(б). Увидели свет «Переписка Секретариата РСДРП(б) с местными партийными организациями», «Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б)», выпущены первые тома «Декретов Советской власти», опубликованы сборники по советской внешней политике, аграрной, индустриальной, национальной политике Советской власти и так далее. Перечень даже наиболее крупных изданий весьма обширен. Большую роль в деле обеспечения возможностей публикации сыграли созданные после XX съезда КПСС новые исторические журналы – «Вопросы истории КПСС», «История СССР» и «Исторический архив». Количественный рост сопровождался значительным расширением тематики исследований.

Ярче всего своеобразие состояния исторической науки первого послесталинского десятилетия отразил капитальный шеститомный труд «Очерки истории исторической науки в СССР». Первый том «Очерков» увидел свет в 1955 г. Он был посвящен исторической науке СССР с древнейшего времени до середины XIX века. Центральное место в нем занимала историография России, а также были включены разделы, рассказывающие о развитии исторических знаний у народов СССР. Следующие тома «Очерков истории исторической науки в СССР» вышли в 1960-1963 году. Второй том охватывал в основном вторую половину XIX века и излагал историю исторической науки до начала ленинского периода. Третий том «Очерков» был посвящен российской историографии рубежа XIX- XX вв. В центре внимания – начало ленинского этапа в развитии отечественной исторической науки и кризис буржуазно дворянской историографии. Очередной, четвертый том «Очерков» увидел свет в 1966 г., пятый же том – в 1985 г. Причиной таких хронологических сбоев явилось то, что эти тома должны были охватить историю исторической науки с 1917 по 1959 г., освятить влияние XX съезда КПСС на историческую науку, то есть, посвящены наиболее сложному в политико-идеологическом аспекте периоду. Пятый том оказался слишком радикальным для 1960-х гг. и был издан с двадцатилетним опозданием.

Руководящим принципом исторического исследования в «Очерках истории исторической науки в СССР» был назван «принцип коммунистической партийности». «Партийность марксистско-ленинской исторической науки полностью совпадает с ее научной объективностью, ибо она опирается на объективно существующие законы общественного развития»[4, с. 11], утверждалось во введении.

Главной чертой исторических, литературно-публицистических и художественных произведений тех лет было обращение к острым проблемам современности, полемическая заострённость, внимание к личности. На какой-то момент создалась видимость самостоятельности исторической науки. Но в широком смысле слова суть взаимоотношений между исторической наукой и коммунистической партией осталась неизменной. Первая продолжала пользоваться относительной свободой в рамках, очерченных для нее партийными идеологами. Но монополия на истину по-прежнему оставалась в руках партийно-государственного руководства. Решение теоретико-методологических проблем исторической науки находилось в исключительном ведении политиков и историков из аппарата ЦК партии. Для остальных, нечиновных историков они существовали уже в виде непреложных истин в материалах партийных форумов, постановлениях ЦК партии. В этом заключается противоречивость развития исторической науки в условиях, когда модернизация господствующей идеологии совмещалась со стремлением сохранить идеологический контроль.

Литература:

1. XX съезд КПСС. Стенографический отчет. - М., 1956. Т. 1.
2. Вопросы истории. 1956. № 5.
3. Советская историческая наука от XX к XXII съезду КПСС. История СССР. Сб. статей. - М., 1962.
4. Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 1. – М., 1963.