События русско-турецкой войны 1877-1878 гг. в воспоминаниях художника В.В. Верещагина

Интерес к российско-славянской «взаимности» был традиционной чертой общественной мысли в России. Особенно заметно внимание российского общества к положению славян, населявших христианские провинции Османской империи в Европе, проявилось и нарастало в середине XVIII – XIX вв., что объясняется чередой русско-турецких войн. Между тем знания о славянах в России были весьма скудны и недостоверны, при этом одним из наименее известных славянских народов долгое время оставались болгары. Интерес к ним усилился в ходе русско-турецких войн 1806-1812 и 1828-1829 гг., когда русским войскам приходилось вести военные действия на болгарской территории, и русские солдаты и офицеры получили возможность соприкоснуться с этим балканским народом.

Отражением возросшего интереса к болгарам стало более громкое звучание болгарской темы в научных трудах, на страницах печати. Сведения о современных болгарах содержались уже в «Истории Российской В.Н.Татищева [1, с. 330-334]. В XIX в. увидели свет специальные исследования, посвященные не только болгарской истории и культуре, но и современному положению болгар, это труды К.Ф.Калайдовича[2], Ю.И.Венелина[3].

Особое внимание читателей привлекали свидетельства очевидцев. С начала ХIХ в. стали публиковаться путевые записки, дневники и воспоминания россиян, с теми или иными целями побывавших в болгарских землях, к примеру, записки советника российского посольства в Константинополе П.А.Левашова, взятого в плен в ходе русско-турецкой войны 1768-1774 гг. [4]. В таких периодических изданиях, как «Военный журнал», «Русский вестник», «Вестник Европы» появлялись материалы личного происхождения, в которых приводились сведения о прошлом и настоящем болгарского народа.

События, которые развернулись на Балканах с начала 70-х гг. XIX в. (речь идет о жестоком подавлении турками Апрельского восстания 1876 г. и начале репрессий над болгарами, а также о последовавшей вслед за этим сербско-турецкой войне), вызвали горячее сочувствие россиян к положению братьев-славян «под турками». Создавались Славянские благотворительные комитеты, собиравшие средства для помощи славянам, тысячи добровольцев отправлялись на Балканский фронт. Такое отношение общества показало необходимость скорейшего вступления России в борьбу за национальное освобождение славянских народов от гнета Османской империи.

Известие о начале войны 1877-1878 гг. было встречено с энтузиазмом большей частью россиян. В июне 1877 г. русская армия перешла Дунай и вступила на территорию северной Болгарии. Русское общество требовало достоверной информации о событиях на Балканах. Отвечая потребности больше знать о войне, ее задачах, ходе военных действий, о реакции на события болгарского населения, литература и публицистика уделяли огромное внимание этим вопросам. Российские и иностранные периодические издания отправляли своих корреспондентов на Балканы, оперативно публиковали их сообщения о самых свежих событиях, передавали их впечатления об увиденном. Особый интерес читателей вызывали Болгария и болгарский народ[5, с. 13], который впервые оказался в столь тесном и непосредственном контакте с россиянами.

О событиях русско-турецкой войны 1877-1878 гг. оставлено большое количество свидетельств самих ее участников - дневников, записок, писем, репортажей. Большинство этих работ было создано как во время самой войны, так и сразу после нее. Состав авторов весьма широк, это офицеры, священники, медики, дипломаты. Особый интерес представляют свидетельства журналистов, которые являлись не просто наблюдателями событий, разворачивающихся вокруг них, но ставили своей целью увидеть как можно больше и зафиксировать свои впечатления.

Воспоминания писателя В.А. Сологуба, который в 1877 г. находился при Главной квартире императора для составления Дневника Высочайшего пребывания императора Александра II за Дунаем в 1877 г., в виде дневниковых записей содержат анализ причин войны, сведения о боевых действиях, а также сведения бытового характера [6].

Прозаик, поэт, журналист, официальный корреспондент газеты «Правительственный вестник» В.В. Крестовский в своей книге «Двадцать месяцев в Действующей армии в 1877-1878 годах» делится своими впечатлениями о пребывании в Ставке Действующей армии, описывает быт и нравы болгарского населения [7].

Одним из очевидцев военных событий был адвокат публицист, военный корреспондент журнала «Вестник Европы» Е.И. Утин. По возвращении им были составлены заметки об увиденных военных операциях в Болгарии в 1877 г. [8].

События войны 1877-1878 гг. представлены и в работе поэта и журналиста В.И. Немировича-Данченко, одного из первых в России профессиональных военных корреспондентов [9]. На русско-турецкую войну 1877-1878 гг. он был отправлен корреспондентом от газеты «Новое время».

Значительным явлением как в документальном, так и в художественном смысле являются воспоминания и так называемая «Балканская серия» картин и рисунков художника В.В.Верещагина.

Василий Васильевич Верещагин родился в 1842 г., он происходил из мелкопоместной дворянской среды. Юношей в чине гардемарина он окончил Морской корпус в Петербурге, но сменил карьеру морского офицера на профессию художника, поступив в Петербургскую Академию художеств в 1860 г.

С началом войны 1877 г. В.В. Верещагин по собственной просьбе был причислен к штабу русских войск, и в апреле 1877 г. он выехал в действующую армию, где находился до окончания военных действий. В самом начале войны Верещагин был тяжело ранен. Не дождавшись выздоровления, он направляется в Плевну, где оказывается участником ее штурма. В зимние месяцы вместе с отрядом М.Д. Скобелева художник совершает переход через Балканы и участвует в решающем бою на Шипке.

В последние годы своей жизни Верещагин много путешествует. Путешествие в Японию в 1903 г. оказалось предпоследним в его жизни. Сообщение о начале русско-японской войны потрясло художника. И вновь он устремляется на фронт. 31 марта 1904 г. Верещагин погиб вместе с вице-адмиралом С.О.Макаровым, находясь на броненосце «Петропавловск», который подорвался на японской мине на рейде Порт-Артура.

Широко известный как художник, В.В. Верещагин обладал и писательским талантом. Находясь на войне, художник делал зарисовки, которые после войны превратились в картины «Перед атакой. Под Плевной», «Перевязочный пункт при Плевне», «На Шипке всё спокойно» и др. Картины художник писал в Парижской мастерской в течение 1878-1881 гг. Талант художника позволил ему ярко отобразить в этой серии все тяжести войны.

В период русско-турецкой войны 1877-1878 гг., находясь в самых горячих точках, В.В. Верещагин вел переписку с художественным и музыкальным критиком В.В. Стасовым [10], в которой делился своими впечатлениями.

Но особый интерес представляют его военные записки - «Воспоминания о русско-турецкой войне 1877» [11]. Следует отметить тот факт, что В.В. Верещагин был участником многих сражений, находясь в отряде М.Д. Скобелева не только в качестве художника, но и в качестве добровольца, нередко исполняя функции офицера Генерального штаба.

Свои воспоминания о событиях на Балканах художник создал не сразу. Записи, которые художник делал на протяжении всей войны, легли в основу его воспоминаний.

Воспоминания художника были изданы в 1902 г. издательством И.Д. Сытина.

При написании данной статьи автором было использовано последнее издание воспоминаний В.В.Верещагина, вышедшее в 2007 г. под названием «Верещагин В.В. Скобелев. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в воспоминаниях В.В. Верещагина» [12].

Верещагин в своих воспоминаниях подробно описывал все увиденное им, с напряженным вниманием художник всматривался в окружающее, пытливо изучал войну. Его восхищало мужество и терпение русских солдат.

Верещагин побывал на всех ключевых театрах военных действий и был знаком практически со всеми главнокомандующими русской армии, со множеством офицеров и солдат. В воспоминаниях Верещагин дает их яркие, образные портретные характеристики, что является проявлением не только его наблюдательности, но и живописного дара. Так, на художника произвела впечатление внешняя красота генерала Дмитрия Ивановича Скобелева. В период боевых действий генерал каждое утро объезжал полки и здоровался с офицерами. Верещагин пишет, что генерал был «красивый, с большими голубыми глазами и рыжей бородою» [12, с. 27].

Один момент, несомненно, вызвал восторг художника - это природа Балкан. Верещагина как человека с севера очень восхитила природная красота Балкан. Из всех болгарских городов, где побывал художник, особенно ему понравился город Тырнов, где «зелень, свежесть сообщали всему известную прелесть» [12, с. 158].

Самые противоречивые чувства у художника в ходе войны вызвало болгарское население. Первое знакомство Верешагина с болгарским населением состоялось в городе Систов по дороге в Плевну. Настроение болгар вызвало удивление художника, поскольку болгары относились с «недоумением и непониманием ко всему творящемуся», и что особенно подмечает художник, настроения у многих болгар были протурецкими[12, с. 98].

После Плевны художник отправился на Шипку, самоотверженно удерживаемую малочисленным русским отрядом. «Не думай, пожалуйста, что мне весело здесь, – писал Верещагин жене, – я просто не хочу пропустить то, что в мою жизнь не придется более увидеть…Вчера и третьего дня я немного рисовал и ходил по госпиталям, видел ужасные перевязки…»[12, с. 10].

По дороге на Шипку Верещагин опять столкнулся с совершенно непонятной ему реакцией болгар на прибытие русской армии. Наслышанный о восторженных приемах, художник столкнулся с очень холодным приемом у болгар: «На ночлег пускали неохотно, получить корм себе и лошади было трудновато, после долгих просьб» [18, с. 150].

И находясь под таким впечатлением от «гостеприимства» болгарского народа, Верещагин выдает совершенно ошеломляющую мысль о том, что «представление наше о положении болгар перед войной было ошибочным» [12, с. 150]. В вину он это ставит российскому образованию и российской дипломатии: «если бы в высших школах наших преподавание велось не поверхностно, шаблонно, а консульства наши, не строя из себя дипломатов, занимались собиранием сведений об экономическом положении народонаселения, то мы знали бы, что болгары живут несравненно зажиточнее русских» [12, с. 150].

Верещагин подмечает, что такое удивление высказывал не только он сам, но и солдаты русской армии, которые проходя через болгарские земли, были очень удивлены, что «всюду нашли сравнительное довольство, благосостояние и чем дальше, тем больше чистоту, порядок в домах, полные житницы, закрома, набитые всяким добром» [12, с. 155].

И чем дальше продвигалась русская армия, тем хуже становилось отношение болгар к русским. Особенно у болгар вызывало возмущение поведение русских в бытовом отношении: «Офицерские квартиры у болгар отличались безукоризненной чистотой и опрятностью – плюнуть негде, жаловались наши, через несколько часов обращались в настоящие вертепы беспорядочности и грязи, все заплевывалось, покрывалось обломками, объедками, окурками» [12, с. 155].

Не обходит вниманием Верещагин и болгарских женщин. Как иноземцу художнику было интересно сравнить болгарских женщин с русскими. Как замечает Верещагин «тип болгарских женщин нельзя назвать особенно красивым…в миловидности, нельзя отказать им, и надобно отдать честь их целомудрию, по крайне мере относительно русских» [12, с. 160].

В целом надо отметить, что воспоминания Верещагина представляют собой ценный и информативный источник о событиях на Балканах в 1877-1878 гг., особенно в сочетании с его живописными произведениями. Меткий и непредвзятый взгляд художника смог заметить много такого, что ускользнуло от других наблюдателей. Особенно интересными являются сведения Верещагина о взаимоотношениях русского и болгарского народа, которые вызвали у художника противоречивые чувства и заставили поменять многие традиционные представления о русско-славянском взаимодействии.

В.В. Верещагин своим живописным и литературным творчеством искренне желал передать современникам и потомкам в России правду о войне такой, какой он её видел.

Литература:

1. Татищев В.Н. История Российская. Т.1. М.-Л., 1962.

2. Калайдович К.Ф. Иоанн, екзарх болгакрский. СПб., 1824.

3. Венелин Ю.И. Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам. М., 1829.

4. Левашов П.А. Плен и страдания россиян у турок, или обстоятельное описание бедственных приключений, претерпенных ими в Царьграде по объявлении войны и при войске, за которым влачили их в своих походах. СПб., 1790.

5. Россия и Болгария. По страницам русской литературы XIX – начала XX вв. М., 2003.

6. Сологуб В.А. Дневник высочайшего пребывания императора Александра II за Дунаем в 1877 г. СП., 1878.

7. Крестовский В.В. Двадцать месяцев в Действующей армии в 1877-1878 гг. СПб., 1879.

8. Утин Е.И. Письма из Болгарии в 1877 г. СПб., 1879.

9. Немирович-Данченко В.И. Год войны. Дневник русского корреспондента. 1877-1878 гг. В 3 тт. СПб., 1903.

10. Переписка В.В. Верещагина и В.В. Стасова. М., 1950.

11. Верещагин В.В. Воспоминания о русско-турецкой войне 1877. СПб., 1902.

12. Верещагин В.В. Скобелев. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в воспоминаниях В.В. Верещагина. М., 2007.