Секьюритарное право как система норм, регулирующих оборот ценных бумаг

Правовая система современной России находится в состоянии существенного реформирования. Влияние на этот процесс оказывают как постоянные, объективные факторы (развитие экономики, появление новых типов общественных отношений, мировые тенденции), так и особые причины (руководящие установки органов управления страны, кризисные явления, необходимость в срочных мерах по нормализации отдельных хозяйственных процессов и др.).

Финансовый рынок после кризиса 2008 г. оказался сферой повышенного внимания со стороны как Правительства России, так и отечественных ученых. Стала явной потребность не только в разработке новых нормативных актов и реформировании действующей правовой системы, но и в создании устойчивой научно-теоретической базы для эффективного развития гражданского и других отраслей права. При этом актуализировались многие важные теоретические проблемы, потребовали внимания некоторые, казалось бы, забытые или уже решенные вопросы. К их числу можно отнести и комплекс вопросов о структурировании системы права. Традиционным, по крайней мере в континентально-правовой, в том числе российской доктрине, можно признать выделение базовых и комплексных отраслей, подотраслей, а также институтов и субинститутов права. Если в отношении базовых отраслей и институтов теоретическая определенность может считаться общепризнанной, то существование комплексных правовых отраслей и субинституциональных образований не раз подвергалось обоснованной критике.

Сугубо теоретический, на первый взгляд, характер этого вопроса проявляет свое значение в практике правотворчества и правоприменения. Так в ходе реформирования гражданского законодательства [1], в том числе его конкретных норм о ценных бумагах [2], вопросы определения роли и места норм о ценных бумагах и финансовых инструментах стали непосредственно влиять на построение, структуру новой системы норм и правовых актов о финансовом рынке. В свою очередь, новейшая судебная практика и новеллы процессуального законодательства [3] указывают на наличие устойчивых межотраслевых связей норм о ценных бумагах и корпоративно-финансовых отношениях. Есть основания утверждать, что динамика развития законодательства и правоприменительной практики к 2011 г. обусловили необходимость выделения системы юридических норм, определяющих правовой статус ценных бумаг, а также регулирующих их гражданский оборот, в отдельную совокупность с определением ее места, значения и характерных особенностей в национальной правовой системе.

Здесь считаем возможным сделать несколько уточнений-посылок. Во-первых, следует признать обоснованной критику известной в последнее время тенденции искусственного порождения большого числа новообразованных правовых «отраслей», как правило, комплексных. Такая тенденция стала проявляться с начала 90-х гг. ХХ в. и была связана с интенсивным развитием российского законодательства в условиях реформирования экономической и политической систем страны. Можно в какой-то мере понять теоретиков, которые после долгого засилья в СССР единой идеологии и устойчивой системы нескольких базовых правовых отраслей (гражданского, уголовного, государственного права) нашли возможным на основе быстро (и притом не всегда качественно) написанных российских законов «сформировать» принципиально новые «отрасли» права: муниципальное, экологическое, банковское, инвестиционное и пр. Однако основания для выделения таких нормообразований именно в качестве правовых отраслей имелись далеко не всегда. Такая тенденция может привести к уже известному в юридическом мире парадоксу появления мелких и потому несерьезных «отраслей», например, «автомобильное право», «нефтяное право», «животноводческое право», вплоть до «банно-прачечного», «ассенизационного» и иных правовых образований, названия которых вызывают естественную насмешку. Безусловно, следовать таким тенденциям неправильно.

Во-вторых, общепризнанным считается такой критерий выделения отраслевых образований как наличие самостоятельного предмета и метода у отрасли права. Эта тенденция проявляется в усеченном варианте также при подразделении отраслей на внутриотраслевые и межотраслевые образования. Однако, как справедливо замечали некоторые ученые, с позиций формальной логики, критерий классификационного деления может быть единственным. Следовательно, два критерия – предмет и метод приводят к некоторому противоречию с базовыми основами научной философии. Определенный выход из положения ряд теоретиков видит в придании предмету ведущей, а методу – второстепенной роли в формировании отраслевых нормообразований [4, с. 354].

В-третьих, необходимо иметь в виду, что ни одна правовая отрасль, институт, или даже субинститут не лежат в пределах сугубо одной предметной области, не являются «чисто» гражданско-правовыми, уголовно-правовыми и т.п. Это положение признается большинством авторов и может считаться объективным, обусловленным многообразием общественных отношений, регулируемых правом. Так краткая и простая, на первый взгляд, норма ст. 148 Гражданского кодекса РФ [5] о восстановлении прав по именным и ордерным ценным бумагам, закрепленная в законе сугубо материально-правового характера, не может быть реализована иначе, как через целую совокупность процессуально-правовых норм главы 34 Гражданского процессуального кодекса РФ [6].

Наконец, в-четвертых, в праве как в одной из высших форм развития человеческого разума, как нигде проявляются все сложности и многообразие способов формализации всегда идеального мыслительного процесса. В этом смысле особое значение приобретает семантический аспект – название нормативно-правовой совокупности и его значение. Специальные названия научно-правовых предметов и их содержательно-понятийный объем служат целям более эффективного познания предмета, его изучения в образовательном процессе и научного анализа в исследовательской работе. Название предмета, а в рассматриваемом случае – нормативной совокупности, должно отвечать таким требованиям как научная обоснованность появления и применения, понятность лексического значения, удобство вербального использования, соответствие языковым правилам.

Учитывая все вышесказанное, в целях установления легально-дефинитивной определенности, усовершенствования процессов научного познания, правотворчества и правоприменения, предлагается ввести в научный юридико-лингвистический оборот понятие «секьюритарного права» как совокупности правовых норм особого рода, регулирующих все стадии гражданского оборота ценных бумаг и сходных с ними по правовой природе финансовых инструментов.

Полагаем, что такое нововведение не лежит в той же области, что приведенные выше примеры «лишних» правовых отраслей, так как вызвано к жизни объективной потребностью обозначения устойчивой системы многообразных правоотношений. Введение такого понятия может оказать значительную практическую помощь в проведении научных исследований, составлении юридических документов, разработке новых правовых актов, а также будет способствовать углубленному пониманию правовой природы ценных бумаг, системы норм о ценных бумагах в российской правовой системе. Также это должно ускорить решение давно назревшей научной проблемы выработки новой, единой и непротиворечивой концепции правового регулирования оборота ценных бумаг как комплекса общественных отношений особого рода.

Также считаем нужным отметить, что задача обозначения секьюритарного права как нормативной совокупности, которая на первый взгляд могла показаться сугубо прикладной, топонимической, вызвала необходимость постановки и решения иного взаимосвязанного теоретического вопроса – о характеристике этой нормативной совокупности как отраслевого, внутриотраслевого или межотраслевовго нормообразования. В этом аспекте предлагается, как минимум в порядке научной гипотезы, выдвинуть тезис о возможности оперирования таким понятием как «отраслеподобная совокупность» юридических норм. Это понятие можно признать в определенной степени условным, применяемым для удобства в исследовательских и познавательных целях в тех случаях, когда соответствующая группа правовых норм обладает явными признаками предметного сходства, является весьма обширной, вбирает в себя нормы, относящиеся к различным известным правовым отраслям и институтам, но при этом признать наличие самостоятельного предмета и специфического метода правового регулирования на данном этапе научной разработанности вопроса пока затруднительно.

Таким образом, секьюритарное право можно определить как обширную отраслеподобную совокупность правовых норм, наиболее близкую по составу к комплексному межотраслевому институту, а по содержанию – к подотрасли предпринимательского права (в случае признания наличия такового как комплексной отрасли права). Наибольшая часть норм секьюритарного права лежит в гражданско-правовой плоскости. Эта нормативная совокупность регулирует общественные отношения лично-имущественного, корпоративного и финансового характера, возникающие между физическими, юридическими лицами, иными участниками гражданских отношений, при участии государства в лице уполномоченных органов в процессах контроля и регулирования таких отношений, по поводу гражданского оборота ценных бумаг и иных финансовых инструментов, включая выпуск (эмиссию, выдачу), обращение (переход прав) и прекращение (погашение) ценных бумаг и финансовых инструментов.

Название «секьюритарное право» происходит от англ. securities – аналог российской правовой категории ценных бумаг в законодательстве большинства развитых стран современного мира. Такое название представляется достаточно удобным, кратким, понятным большинству специалистов в области законодательства о ценных бумагах и финансовых рынках, входящим в допустимые рамки традиций языкового заимствования, а, кроме того, имеющим выраженный интернациональный характер, что особенно актуально в условиях тенденций унификации российской и основных мировых правовых систем, развития экономической и внешнеторговой интеграции.

Следуя основным принципам построения нормативных совокупностей можно охарактеризовать секьюритарное право в его проявлениях как системы норм, совокупности правоотношений, области законодательства, сферы научных знаний и исследований, учебной дисциплины, раздела правоприменительной практики.

Как система норм, секьюритарное право представляет собой совокупность однородных, взаимосвязанных и взаимоподчиненных правил поведения и установлений, регулирующих общественные отношения, направленные на порождение ценных бумаг и распоряжение ими (иными словами – отношения по выпуску и обращению, то есть гражданский оборот ценных бумаг).

Как совокупность правоотношений, секьюритарное право выступает в виде комплекса соответствующих отношений между участниками гражданского оборота (физическими и юридическими лицами), с участием, в установленных случаях, уполномоченных государственных органов, которые регулируются специальными правовыми нормами: статусного, управомочивающего, регламентирующего, запретительного, ограничительного, компенсационного, стимулирующего характера.

В качестве области законодательства секьюритарное право объективировано в соответствующих законах и подзаконных нормативных актах, являющихся необходимым элементом российской нормативно-правовой системы. Федеральные законы, содержащие секьюритарно-правовые нормы, могут быть классифицированы на законы общего и специального регулирования. Подзаконные акты представляют собой инструментарий правового воздействия, имеющий более оперативный, частный и уточняющий характер.

Научно-исследовательский аспект секьюритарного права заключается в построении системы базовых принципов и методов научного познания, обеспечивающих поступательное развитие научно-правовой мысли и следующих ему процессов законотворчества и правоприменения в сфере реализации функции юридического управления оборотом ценных бумаг (общественно-гражданский аспект) и рынком ценных бумаг (публично-хозяйственный аспект).

В качестве учебной дисциплины секьюритарное право с различными вариантами обозначения согласно конкретным планам учебного процесса входит в компонентный состав учебных предметов высших и средних специальных учебных заведений, а также программ дополнительного профессионального образования в целях подготовки специалистов по направлению «юриспруденция» и смежных предметных областей.

В правоприменительной практике секьюритарное право формирует массив актов правоприменения, прежде всего судебных постановлений общей, арбитражной, административной, конституционно-правовой юрисдикции, обеспечивая тем самым конкретно-практическую реализацию секьюритарных норм при разрешении жизненных коллизий в связи с правами на ценные бумаги, обеспечивая общий режим законности, правомерности и цивилизованный характер рыночных отношений.

С учетом вышесказанного, можно с большой долей уверенности предполагать, что концепция секьюритарного права является одним из важных и перспективных направлений научных исследований в цивилистике и смежных правовых областях. От степени развития этой нормативной совокупности и области научных исследований во многом зависит результат реализуемых в настоящее время реформ правовой системы страны, направленных на повышение эффективности экономики, финансового рынка, укрепление законности во всех сферах вещного оборота.

Литература:

1. КонсультантПлюс: Правовые новости. Специальный выпуск «Обзор проекта изменений Гражданского кодекса РФ (раздел I, II, III, VI, VII)». [Электронный ресурс. Режим доступа: www.consultant.ru , дата обращения: 15.03.2011г.]

2. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ, № 11, ноябрь, 2009.

3. Федеральный закон РФ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Российская газета, № 133, 22.07.2009.

4. Теория гос-ва и права. Курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М. Юристъ. 1997.

5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 07.02.2011 г.) // Российская газета, № 238-239, 08.12.1994.

6. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ (ред. от 23.12.2010 г.). // Российская газета, № 220, 20.11.2002.