Законное представительство в уголовном процессе

«Забота о будущих поколениях – это самые надежные, умные и благородные инвестиции. Общество, в котором на деле защищают права ребенка и уважают его личное достоинство, не только добрее и человечнее, это общество быстрее и лучше развивается, имеет благоприятную и предсказуемую перспективу», – отметил Председатель Правительства Д.А. Медведев.

Безусловно, законодательство уже содержит нормы, направленные на дополнительную охрану прав несовершеннолетних, совершивших преступления. В уголовном и уголовно-процессуальном кодексах РФ предусмотрены положения об особенностях привлечения к уголовной ответственности и уголовного преследования несовершеннолетних. Это в полной мере относится и к мерам уголовно-процессуального принуждения.

Так, в УПК РФ предусмотрена такая мера пресечения, как присмотр за несовершеннолетним, подозреваемым или обвиняемым (ст. 105).[1] Стоит отметить, что ранее действовавшее законодательство — УПК 1960 г., также содержало специальную меру пресечения для несовершеннолетних — отдача несовершеннолетних под присмотр (ст. 394).

Вместе с тем нельзя сказать, что эта мера пресечения получила широкое распространение в практической деятельности органов предварительного расследования. По оценкам экспертов, присмотр в общем объеме мер пресечения не превышает 5%. Еще в середине 1970-х годов, З.Ф. Коврига отмечала, что отдача несовершеннолетних под присмотр применялась в 0,06% случаев. Спустя четверть века В.А. Михайлов говорил о 1-1,5%. Ситуация кардинально не изменилась и в начале третьего тысячелетия. Так, И.В. Гецманова в своем исследовании говорит: присмотр за несовершеннолетними избирается 3,6% случаях. В настоящее время отмечается, что только 5% опрошенных следователей, решая вопрос о такой мере пресечения, предпочтут присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым. Следственная практика показывает, что в отношении несовершеннолетних подозреваемых или обвиняемых преимущественно избираются либо подписка о невыезде и надлежащем поведении, либо заключение под стражу.

Хотелось бы отметить, что не только органы предварительного расследования, но суды редко применяют данную меру пресечения. Это отмечено в постановлении Президиума Верховного Суда РФ, рассмотревшего результаты судебной практики применения судами законодательства о заключении под стражу. Постановление указывает, что крайне редко суды при отказе в удовлетворении ходатайств о заключении под стражу несовершеннолетних подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, избирали, при наличии к тому оснований, иные меры пресечения, в том числе присмотр за несовершеннолетним. [2]

Несколько причин низкой распространенности присмотра за несовершеннолетними, подозреваемыми или обвиняемыми. Во-первых, утверждается, что следователи, дознаватели не верят в эффективность присмотра за несовершеннолетним как меры пресечения. Считается, что процедура избрания данной меры отнимает большее количество времени из-за своей сложности. Кроме того, называют отсутствие специальных бланков процессуальных документов, необходимых для избрания меры пресечения, практики применения этой меры пресечения, что является определенным психологическим барьером для следователей, дознавателей. Опросы должностных лиц, ведущих предварительное расследование, показывают, что еще одна причина — это, зачастую, отсутствие лиц, которым можно было бы отдать несовершеннолетнего под присмотр. Хотелось бы более подробно остановиться на данной причине.

Согласно ст. 105 УПК РФ присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым состоит в обеспечении его надлежащего поведения родителями, опекунами, попечителями или другими заслуживающими доверия лицами, а также должностными лицами специализированного детского учреждения, в котором он находится, о чем эти лица дают письменное обязательство.

Таким образом, надлежащее поведение несовершеннолетнего, а именно:

1. не покидать постоянное или временное место жительства без разрешения дознавателя, следователя или суда;

2. в назначенный срок являться по вызовам дознавателя, следователя и в суд;

3. иным путем не препятствовать производству по уголовному делу должны обеспечить родители, опекуны, попечители или другие заслуживающие доверия лица, а также должностные лица специализированного детского учреждения.

В этом случае родители как участники правоотношений законодателем поставлены на первое место не случайно. Именно родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей перед всеми другими лицами (ст. 63 Семейного кодекса Российской Федерации). Как показывает практика, не всегда следователи, дознаватели или суды, решая вопрос о выборе присматривающих лиц, отдают предпочтение отцу и матери несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого. Далеко не все родители способны осуществлять должный присмотр за ребенком. Как отмечают исследователи, прежде всего это связано с антиобщественным образом жизни родителей, их злоупотреблением спиртными напитками, употреблением наркотиков, безнравственным поведением и взглядами, безответственным отношением к воспитанию детей.

Но даже в тех семьях, где родители ведут нормальный образ жизни, не всегда возможна отдача несовершеннолетнего под присмотр из-за отсутствия авторитета родителей у подростка, конфликтных взаимоотношений подростка и родителей, в силу чего подросток может не соблюдать требования, налагаемые на него мерой пресечения, несмотря на возможные последствия его поведения для родителей. Такое положение — нередкое явление в российских семьях, переживающих в современных условиях серьезный кризис.

Помимо родителей присматривать за несовершеннолетним, подозреваемым или обвиняемым вправе опекуны и попечители. Институты опеки и попечительства достаточно близки по своей правовой природе: они предназначены обеспечить нормальную жизнедеятельность определенной категории лиц. Вместе с тем, существующие отличия имеют большое значение для уголовного судопроизводства.

Таким образом, в системе уголовного судопроизводства реализуется форма так называемого двойного представительства. Наряду с фигурой защитника, российское уголовно-процессуальное законодательство предусматривает участие специального субъекта, призванного способствовать защите прав несовершеннолетних потерпевших, подозреваемых, обвиняемых. Таким субъектом является законный представитель..[3, 145]

Долгое время российский законодатель не определял четко значение и сущность понятия «законный представитель». Следует подчеркнуть, что сущность и специфика законного представительства проблемная тема не только в сфере уголовно-процессуального права, но и в сфере частного права. Это говорит о том, что фундаментом законного представительства являются определенные жизненные обстоятельства, с которыми связывается возникновение, изменение или прекращение разнообразных правовых отношений.

Фактический состав, требующий установления законного представительства, нередко предполагает определенную совокупность юридических фактов. В уголовном процессе к фактам родства, усыновления и т. д. добавляются уголовно-процессуальные факты, связанные со статусом представляемого лица: подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего. [4, 187]

УПК РФ практически впервые в п. 12 ст. 5 предпринял попытку закрепить легальное определение законного представительства применительно к целям и задачам уголовного судопроизводства. В соответствии с этим определением законными представителями в уголовном процессе являются родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого либо потерпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый либо потерпевший, органы опеки и попечительства. В действовавшем ранее УПК РСФСР фактически такого определения не давалось, однако п. 8 ст. 34 закреплял, что законными представителями являются родители, усыновители, опекуны, попечители обвиняемого или потерпевшего, представители учреждений и организаций, на попечении которых находится обвиняемый или потерпевший. При этом данный перечень был признан исчерпывающим, о чем говорилось в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 25 декабря 1990 года и в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних». Фактически УПК РФ несколько расширил закрепленный ранее круг законных представителей, добавив к списку органы опеки и попечительства, а также, предусмотрев законное представительство не только в отношении несовершеннолетнего обвиняемого или потерпевшего, но и на несовершеннолетнего подозреваемого. Несмотря на некоторые изменения в понимании значения и сущности понятия «законный представитель», сам подход к определению законного представительства является традиционным и исторически сложившимся. Например, в п. 7 ст. 23 УПК РСФСР 1923 года под законными представителями понимались родители, опекуны и представители тех учреждений и организаций, на попечении которых находится данное лицо.

Как показывает практика, роль законного представителя несовершеннолетнего в уголовном судопроизводстве нередко принижается. В итоге законный представитель из дополнительного гаранта обеспечения процессуальных прав несовершеннолетнего превращается в формальную фигуру. В этой связи следует привести некоторые данные анкетирования несовершеннолетних. Если говорить о качественном составе законных представителей опрошенных несовершеннолетних, то можно отметить, что матери выступали законными представителями чаще всего (в 65 % случаев), отцы — в 15 % случаев, государственные органы и учреждения — в 15 %, примерно в 5 % — попечители, бабушки, дедушки и иные родственники. Данные, касающиеся выполнения указанными лицами обязанностей законного представителя, в ряде случаев вызывают тревогу. В частности, примерно 30 % проанкетированных осужденных несовершеннолетних отметили, что законные представители не принимали участие в производстве следственных действий, 8 % указали, что законные представители не участвовали и в судебном разбирательстве (в основном это случаи участия в качестве законного представителя представителей государственных органов и учреждений). Вполне логичным можно считать закрепление в уголовно-процессуальном законодательстве понятия «представитель». Такое нововведение будет способствовать содержательному разграничению представительства и законного представительства в уголовном процессе, что позволит зафиксировать как общие для них характеристики, так и расставить соответствующие акценты на статусе законного представителя.

Необходимо констатировать нечеткость и схематичность в урегулировании процессуального статуса законного представителя в современном российском уголовном судопроизводстве. Наиболее позитивном видится проведение определенной дифференциации законного представительства путем разделения процессуальных фигур законных представителей, выступающих на стороне обвинения и на стороне защиты. Кроме того, очевидна необходимость редакторской правки п. 12 ст. 5, поскольку в числе представляемых лиц названы только несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый или потерпевший. Не ясно, по какой причине в данный перечень не попал несовершеннолетний подсудимый, поскольку участие законного представителя в судебном разбирательстве предусмотрено ст. 428 УПК РФ.

Также стоит отметить, что одним из важных недостатков УПК является то, что четко не определен круг прав и обязанностей законных представителей в уголовном процессе.

Разбросанность прав и обязанностей законного представителя по различным статьям УПК, неполнота и схематичность их изложения приводят к недостаточно четкому пониманию законным представителем своих процессуальных функций. Совершенствование законодательной регламентации правового статуса законного представителя несовершеннолетнего в российском уголовном процессе требует и установления более четких параметров ответственности законного представителя за ненадлежащее исполнение возложенных на него обязанностей по представлению несовершеннолетнего. В частности, возможно внесение изменений и дополнений в п. 3 ст. 428 УПК РФ, который предусматривает возможность рассмотрения уголовного дела в отношении несовершеннолетнего по усмотрению суда без законного представителя в случае его неявки. Таким образом, принятие судом такого решения без учета мнения сторон и в первую очередь без учета мнения защитника несовершеннолетнего, а в ряде случаев возможно и самого несовершеннолетнего, способно привести к нарушению прав несовершеннолетнего подсудимого. Допустимым было бы и применение мер процессуального принуждения к законному представителю, извещенному надлежащим образом, но не явившемуся в судебное заседание. В связи с этим целесообразно дополнить список лиц, к которым могут быть применены меры процессуального принуждения, изложенный в п. 2 ст. 111 УПК РФ, законным представителем.

Ряд проблем вызывает участие в качестве законных представителей в российском уголовном судопроизводстве представителей учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый или потерпевший. Здесь речь должна идти о тех случаях, когда имеется решение органа опеки и попечительства о передаче на попечение несовершеннолетнего в данное учреждение или организацию, что чаще всего происходит в ситуации невозможности устройства несовершеннолетнего, оставшегося без попечения родителей, в семью. Таким образом, необходимо закрепить возможность участия подобных лиц только в случае наличия соответствующего решения органа опеки и попечительства о передаче конкретного несовершеннолетнего под опеку или попечительство в конкретное учреждение. В противном случае возникает вопрос о допустимости такого законного представительства. Определенный прогресс в данном направлении намечается в связи с принятием 24 апреля 2004 года федерального закона № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве», вступающего в действие с 1 сентября 2008 года.[5] Хотя следует отметить, что этот Закон способен не только улучшить ситуацию, но и создать основу для законодательных противоречий. Вызывает, например, недоумение то, что данный Закон в ст. 2 называет только опекунов законными представителями, не указывая прямо, что законными представителями могут быть и попечители. Ряд вопросов возникает и в связи с допускаемой возможностью наделения статусом законного представителя нескольких лиц, которые в определенных случаях могут передоверять свои полномочия одному из них.

По аналогии данные нормы могут быть распространены и на приемных родителей, которые берут несовершеннолетних на воспитание фактически на основании гражданско-правового договора с органом опеки и попечительства. Несмотря на то, что социальный институт приемной семьи существует в России не так давно, число несовершеннолетних детей, передаваемых на воспитание в приемные семьи, постоянно растет. Это потребует в свою очередь дополнения ст. 5 УПК РФ.

Встает вопрос об эффективности привлечения в уголовный процесс представителя органа опеки и попечительства, насколько интересы данного субъекта будут соответствовать интересам представляемого лица. Поэтому привлечение в качестве законного представителя работника органа опеки и попечительства должно производиться только в исключительных случаях.

Российское уголовно-процессуальное законодательство предусматривает возможность замены законного представителя. В соответствии с п.4 ст. 426 УПК РФ законный представитель может быть отстранен от участия в уголовном деле, если возникают основания полагать, что его действия наносят ущерб интересам несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого. А в п. 2 ст. 428 УПК допускает замену законного представителя по аналогичным основаниям на стадии судебного разбирательства.

На наш взгляд, необходимо более четко определить механизм замены «ненадлежащего» законного представителя. Следует согласиться с авторами, предлагающими следователю более активно выявлять наличие или отсутствие причин, препятствующих участию законного представителя в производстве по делу на различных стадиях [6]. Связано с тем, что в правоприменительной практике возникают случаи, когда необходимо определенное время для привлечения к участию в уголовном процессе нового законного представителя. Кроме того, необходимо определиться с критериями, по которым можно судить, что действия законного представителя противоречат интересам представляемого несовершеннолетнего. В настоящее время данный вопрос решается следователем или судьей по собственному убеждению.

Литература:

1. Уголовно - процессуальный кодекс РФ, с изм. на 15 сентября 2012 г.

2. Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2006 года "О рассмотрении результатов обобщения судебной практики об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений".

3. Потехина Е.А. Присмотр за несовершеннолетними подозреваемыми или обвиняемыми как мера пресечения и ее применение следователями органов внутренних дел: Дисс. … канд. юрид. наук. СПб, 2006. С. 145.

4. Галимов О. Х. Малолетние лица в уголовном судопроизводстве. СПб., 2001.

5. Федеральный закон от 24.04.2008 г. № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве»// Российская газета. 2008. 30 апр.

6. Ожиганова М. В. Досудебное производство по уголовным делам о применении принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних, не являющихся субъектами уголовной ответственности: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ижевск, 2007