Дискурс как новая лингвистическая парадигма

Обзор истории языкознания позволяет сделать вывод о том, что до середины 20 века в лингвистике формалистский подход занимал господствующее положение. В рамках такого подхода язык рассматривался исключительно как абстрактная семиотическая система, а такое положение вещей не позволяло адекватно интерпретировать лингвистический материал, вследствие чего к 1970–80-м годам «формализаторская редукция» языка, игнорирование человеческого фактора, стали восприниматься как слишком очевидные огрубления» [2, с. 285]. В итоге была разработана новая, отнюдь не формально-структурная, а функционально-коммуникативная парадигма, основой которой является утверждение о том, что «никакие языковые явления не могут быть адекватно поняты и описаны вне их употребления» [10].

Как следствие новой парадигмы в языкознании система научных представлений об объектах исследования эволюционировала, что позволило расширить сферу изучения языковых фактов, подвергнуть их более глубокому и всестороннему рассмотрению. «В поле зрения лингвистов именно теперь оказались «текст», «дискурс» и т. п. как непосредственные объекты описания» [9, с. 285].

Как новый объект языкознания дискурс способствовал появлению особой отрасли лингвистики, где были представлены новые методы исследования этого лингвистического феномена.

Предпосылки к изучению речи, дискурса, диалога и текста, к различению статического и динамического аспектов в языковых процессах лежат в трудах В. фон Гумбольдта, Ф. де Соссюра, Витгенштейна Л., Щербы Л. В., Бенвениста Э. Сопоставление различных дискурсивных практик привело исследователей к выводу о том, что хотя природа социальных сред, свойственных каждой культуре, неоднородна, именно социальная среда является исходной основой, обеспечивающей возможность сопоставления дискурсов и текстов [6, с. 343].

Заслуживает внимания точка зрения на дискурс как новый объект изучения в современной лингвистике, предложенная Кибрик А. А. Учёный придерживается мнения о том, что «люди разговаривают между собой дискурсами, а не предложениями и тем более не морфемами или фонемами». Это, по его мнению, отличает дискурс от других языковых единиц, поэтому «естественное построение лингвистики как науки следовало бы начинать с исследования дискурса, и лишь с учетом этого уровня исследовать более мелкие единицы, полученные в результате аналитических процедур» [7, с. 3].

Франко-швейцарский лингвист и культуролог Серио П. выделил восемь категориальных признаков «дискурса» [8, с. 26–27], что позволяет рассматривать этот лингвистический феномен как «язык в живом общении» и связь с «человеком говорящим», что легло в основу понимания дискурса в европейской и русской научных школах.

Один из пионеров теории текста, теории речевых актов и анализа дискурса нидерландский лингвист Ван Дейк Т. А. определил дискурс как высказывание, содержание и форму которого определяют когнитивные установки (фреймы) [4, с. 70–98] и предложил модель дискурса, где последний определяется как сложное единство языковой формы, значения и действия [4, с. 46], т. е. определил дискурс как коммуникативное событие, происходящее в определенном временном, пространственном и прочем контексте. Такое коммуникативное событие может быть речевым, письменным, иметь вербальные и невербальные составляющие.

Именно понимание дискурса, предложенное Ван Дейком Т. А., было принято научным сообществом и широко представлено в отечественных трудах, дающих определение понятию дискурс. В современном языкознании имеются различные трактовки термина «дискурс», но они не вступают в противоречие друг с другом, наоборот, дополняют друг друга, раскрывая сущность дискурса наиболее полно с точки зрения разных наук.

В этой связи заслуживает внимания определение дискурса, данное Арутюновой Н. Д.: «дискурс — связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте... Дискурс — это речь, «погруженная в жизнь»» [1, с. 136–137].

Исследователи теории дискурса отмечают присущую дискурсу системность, так как процесс порождения дискурса строится на принципах, которые известный лингвист и философ Грайс Г. П. называет принципами общения или сотрудничества. Эти принципы общения, или дискурсивные законы, представляют собой совокупность таких норм как, стремление к сотрудничеству; соответствие контексту коммуникационной среды и интересам участников коммуникации; достоверность сообщаемой информации; информативность; качество высказывания [2, с. 221].

Выделяют следующие характеристики дискурса: 1) целостность (структурированность и обособленность); 2) законченность или завершенность; 3) композиционная оформленность; 4) принадлежность к определенному регистру, модусу и жанру; 5) экстралингвистический аспект.

Карасик В. И. различает два регистра дискурса 1) деловой (утилитарный) или институциональный и 2) игровой дискурс. «Назначение первого — ориентировать человека в реалиях окружающего мира, назначение второго — освободить человека от детерминизма природы и себе подобных, от речевого лицедейства, опрокинуть устоявшиеся стереотипы восприятия окружающей действительности и социального поведения. Таким образом, игровой дискурс рассматривается как пространство творческого порождения и восприятия художественных произведений» [5, с. 277].

Кибрик А. А. подробно рассматривает параметры классификации дискурса и выделяет основные, а именно: тип (модус), жанр, функциональный стиль, формальность дискурса [7].

С позиции определения дискурса как «речь, погружённая в жизнь» [1, с. 136–137] именно институциональный дискурс включает условия для создания коммуникационной среды, соотнесенной с целевой аудиторией, местом и временем коммуникации. Системообразующие признаки именно институционального дискурса обуславливают прагматизм коммуникации, так как именно институциональный дискурс по умолчанию включает свойственные разноориентированной («погружённой в жизнь») коммуникации жанры, такие как научный, научно-публицистический, политический, экономический, инженерно-технический, рекламный, педагогический, медицинский, разговорный и т. д.

Таким образом, институциональный дискурс является образцом воплощения в жизнь определенных коммуникативных интенций, очень часто профессионально-ориентированных, которые реализуются через различные языковые и неязыковые средства и направлены на решение поставленной перед человеком коммуникационной задачи. При этом адекватность речевого поведения коммуникантов напрямую зависит от их уровня коммуникативной компетенции. Дискурсивная компетенция, в этом случае, является важным компонентом коммуникативной компетенции и включает конкретные сферы, ситуации и темы общения, профессионально-ориентированные тексты, языковые, страноведческие и социо-культурные знания, а также сообразные различным коммуникационным средам навыки и умения речевого взаимодействия, интеллектуальные умения.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что успешный процесс коммуникации, или речевого взаимодействия, возможен лишь при высоком уровне дискурсивной компетенции, которая обусловлена способностью порождения и восприятия дискурса. Такая дискурсивная компетенция может быть сформирована через процесс освоения различных регистров, модусов и жанров дискурса с целью решения сложных коммуникативных задач как профессионального, так и социального, мировоззренческого и межличностного характера.

С позиции компетентностного подхода определение дискурса как лингвистического феномена может быть сформулировано следующим образом: дискурс — процесс осмысления окружающей действительности с последующим профессионально-, социально-, культурно-ориентированным речевым взаимодействием, которое соотнесено с участниками, местом и временем коммуникации. Такое речевое взаимодействие композиционно оформлено, целостно, завершено и содержит экстралингвистический компонент, адекватный контексту созданной (профессионально-, социально-, культурно-ориентированной) коммуникационной среды.

Подводя итог вышесказанному, отметим, что изучение теории дискурса, в рамках которого исследователи предпринимают попытки дать теоретическое обоснование природе текста как некоей макроструктуре и сопутствующим ей языковым явлениям, становится одним из важных направлений в современной лингвистике.

Совсем недавно возникло понятие прикладная лингвистика (applied linguistics), задачей которой является обратить выявленные закономерности языка в практическую область применения. И что же мы наблюдаем сейчас? Уже сейчас, на данном этапе изучения теории дискурса, совсем молодой особой области языкознания, представляется возможным рассматривать это языковое явление в прикладном аспекте, как прикладной дискурс (applied discourse).

К мысли о возможности и необходимости рассматривать дискурс в прикладном аспекте нас приводит то обстоятельство, что выявленные дискурсивные закономерности, характеристики дискурса, его структурированность, прагматизм и т. д. обуславливают его матричность, что по нашему мнению является крайне благоприятным обстоятельством, чтобы обратить открытия исследователей теории дискурса в прикладной аспект для создания системы подходов при обучении языку и таким образом минимизировать затруднения обучающихся при порождении текста при межличностном, межкультурном, междисциплинарном, и далее, при профессиональном взаимодействии. Основой такой системы обучения языку может стать необходимость формирования дискурсивной компетенции или обучение системным свойствам дискурса, что имеет перспективу превратиться в одну из важных составляющих языкового образования в целом.

Вслед за Кибриком А. А. выскажем мысль о том, что нам представляется более важным научить, КАК говорить или выстраивать речевое взаимодействие, нежели ЧТО должно стать содержанием такого взаимодействия. История человечества полна примеров, когда отношение к культурным и даже общечеловеческим ценностям со стороны целых народов менялось под влиянием идеологического воздействия, реализованного через дискурс, соотнесённый с целевой аудиторией, с местом и временем, наиболее благоприятными для такого воздействия.

С точки зрения лингводидактики, в частности, при обучении иностранным языкам в высшей школе, высокий уровень сформированной дискурсивной компетенции может в значительной степени минимизировать трудности, связанные с решением различного рода коммуникационных задач на иностранном языке. В этом случае понимание системных принципов дискурса при речевом взаимодействии на иностранном языке позволит обучающемуся сосредоточиться на событийном аспекте высказывания, даст возможность не только проанализировать межкультурную составляющую речевого взаимодействия, но также избежать типичных ошибок технического характера, которые могут возникнуть на этапе структурирования и стилистического оформления текста, при подборе лексических единиц для адекватной презентации замысла речевой интенции (фрейма) и т. д.

Демо Д. А. отмечает, что изучающие иностранный язык могут с пользой для себя обратиться к дискурс анализу, чтобы понять, что из себя представляет изучаемый ими язык и каким образом его использовать для решения поставленной перед ними коммуникационной задачи <…> и что можно предпринять для повышения уровня иноязычной подготовки [11].

В связи с тем, что мы рассматриваем английский язык как основной инструмент речевого взаимодействия в рамках глобального междисциплинарного, межкультурного и межличностного общения, то формирование дискурсивной компетенции может быть успешно реализовано через использование англосаксонской линейной формы порождения текста [12].

Литература:

1. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: «Советская энциклопедия», 1990. — 688 с.

2. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М, 1985. — 217–237 с.

3. Демьянков В. З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. — 239–320 с.

4. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация — М.: Прогресс, 1989. — 307 с.

5. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — М., 2004. — 390 с.

6. Кашкин В. Б. Сопоставительные исследования дискурса / В. Б. Кашкин // Концептуальное пространство языка; Тамб. гос. ун-т. — Тамбов, 2005. — 337–353 с.

7. Кибрик А. А. Модус, жанры и другие параметры классификации дискурсов. Вопросы языкознания. 2009. № 2. — 3–21 с.

8. Серио П. Как читают тексты во Франции // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса / Пер. с франц. и португ. — М.: Прогресс, 1999. — 14–53 с.

9. Сусов И. П. История языкознания: учебное пособие для студентов старших курсов и аспирантов. — Тверь, 1999. — 327 с.

10. Энциклопедия Кругосвет (Дискурс/Проповедь). http://www.krugosvet.ru/articles/82/1008254/1008254a1.htm

11. Demo, Douglas A. (2001). Discourse Analysis for Language Teachers. Center for Applied Linguistics, www.cal.org/ericcll.

12. Kaplan, R. B. (1966). Cultural thought patterns in intercultural education. Language Learning, 16, 1–20.