Педагогическая подготовка офицеров середины XIX — начала XX вв. в системе высшего профессионального военного образования

Ключевые слова: педагогическая подготовка, высшее профессиональное военное образование

В силу исторической необходимости служба офицера оформилась в профессиональную деятельность со своим специфическим содержанием, целями и мотивацией, профессиональным обликом субъекта уже в начале XVIII в., при Петре I. Высокие профессиональные требования к офицеру определили необходимость эффективной системы профессиональной подготовки.

К середине XIX в. профессиональная подготовка офицеров в России представляла собой стройную и логичную систему, однако она обладала при этом и рядом недостатков, мешавших дальнейшему и качественному ее развитию.

Реализация концепции педагогической подготовки офицеров в первую очередь касалась структуры и процесса получения специального военного образования, коренным образом изменившихся в ходе военной реформы 1862–1874 гг. Военная реформа фактически ввела педагогическую подготовку в состав квалификационных требований к офицеру, т. к. ее организаторы связывали реформирование армии с появлением офицерского корпуса нового качества. По замыслу реформаторов, обновленной армии требовался офицер, способный решать задачи обучения и воспитания любой сложности, самостоятельно планирующий, организующий и контролирующий образовательные процессы, знающий психологию и быт солдата, способный преодолевать сословные и классовые барьеры в армейской среде. Разумеется, эти представления являлись идеальными, однако они актуальны и сегодня, поэтому несомненный педагогический интерес представляют способы реализации концепции педагогической подготовки в системе профессионального военного образования.

Отделить вопросы педагогической подготовки офицера в целостном содержании непрерывного профессионального военного образования достаточно сложно. Фактически, педагогическая подготовка после военной реформы середины XIX в. оказалась интегрирована во все составляющие военно-профессиональной деятельности офицерского состава, но при этом она редко выделяется с помощью обособленного содержания или особых форм.

Обращаясь к теории и практике непрерывного профессионального образования офицера, отметим, что им посвящены работы, выполненные преимущественно в жанре исторического исследования. Следует, как мы считаем, выделить комплексные, системные исследования В. Ачалова [1], Л. Г. Бескровный [2], Ю. В. Братющенко [3], С. В. Волкова [5], Ю. А. Галушко, С. В Колесникова [6], В. Б. Задорожного [11], В. В. Изонова [14], А. И. Каменева [15], В. А. Машкина [17] и других авторов, раскрывающие сущность непрерывного профессионального образования офицера с точки зрения его основных структурных характеристик в их историческом развитии. Ученые касаются проблем формирования и развития образовательных учреждений, изменения состава слушателей и профессорско-преподавательского состава, отдельных вопросов обучения и воспитания. Работы перечисленных авторов позволяют выделить следующие признаки, с помощью которых можно обобщать и систематизировать педагогическую подготовку офицеров в системе непрерывного профессионального образования:

-          степень организованности образовательных процессов, уровень собственной активности офицера и характер ведущих мотивов педагогической подготовки;

-          цели и задачи педагогической подготовки;

-          содержание педагогической подготовки, формы и методы его реализации.

Высшее профессиональное военное образование, как и сформированная в ходе военной реформы система повышения профессиональной квалификации офицеров, представляла собой совокупность образовательных процессов, в которых реализовывались квалификационные требования вышестоящей должности, учреждений их реализующих, а также органов управления. В России было создано шесть военных академий, включая Николаевскую Императорскую академию Генерального Штаба.

Исследователи системы высшего профессионального военного образования дореволюционной России А. Р. Вейсов [4], Н. А. Машкин [17] подчеркивают изначальное двойственное назначение военных академий. С одной стороны, это были специализированные профессиональные образовательные учреждения, комплектовавшие корпус офицеров Генерального Штаба, специальные рода войск, управления и штабы округов, частей и соединений, а с другой, военные академии были предназначены для распространения высшего образования университетского уровня в офицерской среде. Эта идея, в частности, отражена в Проекте положения о военной академии, изложенном в рапорте А. В. Жомини на высочайшее имя в 1826 г., а в дальнейшем она была закреплена легитимно в Своде военных постановлений 1869 г. [13; 23].

Уже в начале военной реформы Д. А. Милютиным была поставлена проблема неполного соответствия академического образования насущным потребностям реформируемой профессиональной деятельности офицера. «Офицер генерального штаба признавал cвоею обязанноcтью водить, раcполагать батальоны, но видел в этих батальонах только тактичеcкие единицы; внутреннее же уcтройcтво войcк, быт и потребноcти cолдата едва были знакомы ему; в cамом управлении войcками, они почти не принимают учаcтия. — цитирует военного миниcтра Н. П. Глиноецкий. — Подобный порядок не мог продолжатьcя в виду реформ, предпринятых в поcледнее время. Уже cамое учреждение должноcтей начальников дивизионных штабов потребовало от назначаемых в эти должности офицеров генерального штаба извеcтной подготовки к админиcтративной деятельноcти и знакомcтва c внутренним бытом войcк. Произведенное в поcледнее время cлияние обоих отраcлей штабной службы: дежурcтва и чаcти генерального штаба, новые должноcти, уcтановленные в военных округах, и другие преобразования должны были показать, что от офицеров Генерального штаба Правительcтво требует основательного ознакомления cо вcем механизмом внутреннего войcкового управления» [7]. В это же время специальная конференция Николаевской Императорской академии Генерального Штаба, которая занималась вопросами развития этого учебного заведения, выносит следующую резолюцию: «…на обязанноcти генерального штаба в руccкой армии лежит не только вcя раcпорядительная чаcть по передвижению войcк, их раcположению и дейcтвию, но на него возлагаетcя и cодейcтвие занятиям по обучению войcк. Так офицерам генерального штаба поручаетcя редакция cтроевых уcтавов; на них лежит наблюдение за обучением и раcпроcтранением в войcках грамотноcти; они же, преимущеcтвенно перед другими офицерами, занимаютcя преподаванием военных наук в юнкерcких школах, кадетcких корпуcах, и наконец в cамой Академии» [19]. От офицера — выпускника военной академии, таким образом, требовалась профессиональная компетентность в организации образовательных процессов в воинских частях и соединениях. Среди мер, обеспечивавших решение этой задачи, А. Р. Вейсов [4], Н. А. Машкин [17] выделяют:

-          подчинение академий непосредственно соответствующему ведомству, которое было вправе регулировать содержание образования, приводить его в соответствие с войсковым предназначением выпускника;

-          установление высокого общеобразовательного ценза для поступающих, обеспечивающих теоретическую базу, возможности самообразования и научной деятельности слушателей;

-          привлечение к преподаванию в академиях «научного сословия», создававшего образовательную среду.

Отметим тот факт, что в самом начале военной реформы преподавание в академиях было акцентировано на специальных дисциплинах, среди общеобразовательных же дисциплин, в особенности гуманитарных, на которых должна базироваться педагогическая подготовка офицера, в программы включались только русская словесность, история и география [10; 22].

С 1868 г. с учетом необходимости практико-ориентированной подготовки офицеров военные академии начинают работать с новыми штатами и по обновленным учебным программам [20]. Анализируя программы учебных дисциплин теоретического и практического курса ряда военных академий исследуемого периода, можно заключить, что педагогическое содержание, обеспечивавшее подготовку офицера к организации образовательных процессов и управлению ими, содержала, в основном, дисциплина «военное администрирование» [10; 21; 22]. Среди содержательных единиц, которые можно выделить на основе проведенного анализа, следует отметить:

-          новейшие теории в области педагогики и психологии;

-          основы управления обучением и воспитанием личного состава (особенно — педагогического целеполагания, контроля и методической работы);

-          методику анализа и учета результатов боевой подготовки войск, оценки их обученности и боеспособности.

Определенную смысловую нагрузку в педагогической подготовке офицеров военных академий несли исторические дисциплины. Например, и общая история, и военная история, и дисциплины, посвященные развитию военного дела, формировали у слушателей комплексные представления о военных школах, как российских, так и зарубежных. Значение истории в формировании у слушателей военных академий целостного представления о военном искусстве, включающем знания о военно-педагогических школах, с которыми всегда связаны победы русского оружия, отмечал, в частности, Император Николай I, сыгравший одну из главных ролей в создании российской системы высшего профессионального военного образования [7]. Практическое воплощение этого принципа заметно в организации комплексного испытания для выпускников специального курса Николаевской академии Генерального штаба. Разрабатывая в ходе испытания решение стратегической задачи на уровне армейского корпуса, офицер обязан был раскрыть все вопросы подготовки войск к ее выполнению, в том числе — обучение и воспитание личного состава от момента комплектования части до готовности к выполнению боевой задачи [7; 8].

Фундаментальные исследования Л. Г. Бескровного [2], П. А. Зайончковского [12], одни из немногих, содержат упоминание о том, что военная реформа актуализировала задачу специальной методической подготовки офицеров в системе высшего профессионального военного образования. Эту задачу решал ключевой предмет учебного плана — «тактика», предусматривавший изучение методики комплексных тактических занятий, командно-штабных учений, военных игр и других интерактивных форм обучения. Само преподавание тактики, которое велось как на теоретическом, так и на практическом курсах военных академий, предусматривало разработку и использование новейших методов обучения и воспитания, при этом офицеры последовательно выступали в роли обучаемых, а затем — руководителей занятий. Кроме того, военные академии рассматривались как система подготовки педагогических кадров для военных и юнкерских училищ. Практический курс подготовки слушателей, в частности, предусматривал чтение лекций в военных и юнкерских училищах, а также проведение занятий в самой академии.

Организуя педагогическую подготовку офицеров, руководство и педагогические коллективы военных академий основывались на том, что это многоступенчатый процесс, опирающийся на результаты общего и профессионального образования и самообразования офицера, его служебной практики и войскового опыта. Так, Положения о военных академиях, разработанные уже после реформы середины XIX — начала XX вв., содержат обязательные требования к служебному цензу офицера, поступающего в академию (от 4 до 6 лет, из которых не менее половины — на строевых должностях) [23].

Определенные представления об организации преемственности в педагогической подготовке офицеров дают описания вступительных испытаний и порядка подготовки кандидатов, охарактеризованные в работах Н. Н. Головина [8], Д. С. Марголина [16], Н. Н. Мельницкого [18]. Так, установленный вступительный балл и необходимый для поступления общеобразовательный минимум позволял поступать в академии только офицерам с достаточно высокой общеобразовательной и, особенно, гуманитарной подготовкой. В ходе вступительных экзаменов и конкурса оценивались владение русской словесностью и письмом, знаниями в области отечественной и зарубежной истории, философии, риторики и логики. Процедура конкурсного отбора была построена таким образом, что поступить в академию мог только офицер, готовый и способный к самообразованию, самостоятельному решению сложных научных проблем. Программы вступительных экзаменов разбирались и осваивались кандидатами самостоятельно в ходе специального подготовительного отпуска сроком в 4 месяца.

Несмотря на целый ряд позитивных идей в исследуемой нами области, высшее военное образование дореволюционной России, тем не менее, не смогло полностью решить проблему педагогической подготовки офицера, адекватной требованиям военной действительности. Этот факт, в частности, отражают работы военных аналитиков (Л. Г. Бескровный [4], Н. Н. Головин [8], А. И. Деникин [9] и др.), изучавших состояние Российской армии накануне русско-японской и Первой мировой войн. Военная наука того времени не смогла оценить значение педагогической составляющей профессиональной деятельности офицера, которое ярко определило себя как в ходе обеих войн. В результате высшее профессиональное военное образование, акцентирующее внимание на вопросах стратегии и тактики, не имело специальной дисциплины, объединяющей психолого-педагогическое содержание. Испытывая дефицит учебного времени, организаторы академического образования не учли опыт наиболее успешных российских военных практик: А. В. Суворова, Ф. Ф. Ушакова и других полководцев, в которых педагогическая составляющая имела выраженный приоритет.

Сегодня высшее профессиональное военное образование меняется вообще без учета педагогической составляющей профессиональной деятельности офицера. Значительно сокращенное в процессе военной реформы, обучение офицера в академии дает ему только специальные знания, связанные с управлением в оперативном и стратегическом звене при решении боевых задач, без учета его функций организатора и руководителя образовательными процессами в войсках.

Обобщая сведения о педагогической подготовке офицеров в военных академиях России в исследуемый нами период, сформулируем следующие выводы.

Целями педагогической подготовки офицеров являлась их подготовка к организации обучения и воспитания личного состава в масштабах воинских частей и соединений, а также подготовка педагогического состава для системы военного образования.

Содержание педагогической подготовки составляли знания, представления и практические навыки офицера в области организации образовательных процессов и управления ими, контроля и оценки результатов боевой подготовки, методики разработки и использования новых способов обучения и воспитания личного состава. Кроме того, оно включало общие знания, умения и навыки, позволяющие офицеру активно вести педагогическое самообразование и научную деятельность.

Содержание педагогической подготовки не реализовывалось в специальной дисциплине учебного плана, а было интегрировано в дисциплины теоретического и практического курса. Основными формами его реализации можно считать: специальные разделы учебных дисциплин (тактика, администрирование и др.), практическую работу офицеров в роли преподавателей военных и юнкерских училищ, решение комплексных тактических задач с педагогическими аспектами.

В ходе педагогической подготовки офицеров в высшем профессиональном военном образовании использовались преимущественно такие методы, как отбор для обучения кандидатов с высокой гуманитарной подготовкой, способных к самообразованию и самостоятельной научно-исследовательской деятельности; создание воспитывающей педагогической среды; формирование представлений о военном искусстве как сложном явлении с педагогическими составляющими, а также вовлечение офицеров в практическую педагогическую деятельность.

Литература:

1.         Ачалов, В. Всероссийское офицерское собрание: вчера, сегодня, завтра / В. Ачалов. — Казань, 1998. — 272 с.

2.         Бескровный, Л. Г. Военное образование в России в XIX веке. Доклад на секции сравнительной военной истории XIII Междунар. конгресса исторических наук. — М., 1970. — 14 с.

3.         Братющенко, Ю. В. Очерки истории военной кооперации в России (1865–1935 гг.) / Ю. В. Братющенко. — СПб., 2000. — 460 с.

4.         Вейсов, А. Р. Высшее военное образование в Российской империи (1832–1917 гг.): историческое исследование: автореф. дис. …канд. ист. наук: 07.00.02 / Вейсов Александр Рустемович. — М., 2012–23 с.

5.         Волков, С. В. Русский офицерский корпус / С. В. Волков. — М.: Центрполиграф, 2003. — 414 с.

6.         Галушко, Ю. А., Колесников, С. В. Школа российского офицерства: исторический справочник / Ю. А. Галушко, С. В. Колесников. — М.: Русский мир, 1993. — 222 с.

7.         Глиноецкий, Н. П. Исторический очерк Николаевской академии генерального штаба [Электронный ресурс] / Н. П. Глиноецкий / art of war. — Код доступа: http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/ istoricheskijocherknikolaewskojagsh.shtml.

8.         Головин, Н. Н. Высшая военная школа / Н. Головин, орд. проф. Имп. Николаев. воен. акад.: сб. статей. — СПб.: Экон. типо-лит., 1914. — 126 с.

9.         Деникин, А. И. Старая армия. Офицеры / А. И. Деникин. — М.: Айрис-пресс, 2006. — 512 с.

10.     Доклады о составлении учебных программ академии и училища / Михайловская артиллерийская академия / РГИВА. Ф. 310. 3857 ед. хр. 1803–1925 гг. Оп. 1. Д. 34. Л. 21–27.

11.     Задорожный, В. Б. Из истории подготовки офицерских кадров России / В. Б. Задорожный. — Новосибирск: НВИ, 1990. — 384 с.

12.     Зайончковский, П. А. Военные реформы 1860–1870 гг. в России / П. А. Зайончковский. — М.: Изд-во Московского Ун-та, 1952. — 375 с.

13.     Записки и проект генерала А. -Г. В. Жомини об учреждении военной академии (1826–1830) / Николаевская военная академия / РГВИА. Ф. 544, 2261 ед. хр., 1826–1922 гг., Оп. 2. Д. 12. Л.19–26.

14.     Изонов, В. В. Подготовка военных кадров в России (XIX — начало XX вв.): автореф. дис. …д-ра ист. наук: 07.00.02 / Изонов Виктор Владимирович. — СПб., 1998. — 42 с.

15.     Каменев, А. И. История подготовки офицерских кадров в России / А. И. Каменев. — М.: ВПА им. Ленина, 1990. — 195 с.

16.     Марголин, Д. С. Программы и правила для поступления в военные пехотные, кавалерийские, артиллерийские и технические училища и офицерские школы, а также в военные и морскую академии: С новейшими узаконениями, разъясн. и доп. 7-е изд. / сост. Д. Марголин. — Киев: Изд-во И. И. Самоненко, 1916. — 144 с.

17.     Машкин, Н. А. Высшая военная школа Российской Империи XIX-начала XX века / Н. А. Машкин. — М.: Академия, 1997. — 347 с.

18.     Мельницкий, Н. Н. Сборник сведений о военно-учебных заведениях в России (сухопутного ведомства): в 4 т.: в 6 ч. Т. 1: Ч. 2. / Н. Н. Мельницкий. — СПб.: Тип. военн. ведом., 1857. — 128 c.

19.     Отчет о занятиях Конференции Николаевской академии Генерального штаба за 1962 -1963 уч. год / Николаевская военная академия / РГВИА. Ф. 544. 2261 ед. хр.. 1826–1922 гг. Оп. 3. Д. 57. Л. 11.

20.     Приказы по Николаевской академии генерального штаба / Николаевская военная академия / РГВИА. Ф. 544. 2261 ед. хр. 1826–1922 гг. Оп. 1. Д. 1056. Л. 3.

21.     Программы по отдельным дисциплинам / Николаевская инженерная академия и училище / РГВИА. Ф. 351. 1862 ед. хр. 1822–1918 гг. Оп. 1. Д. 21. Л. 15–22.

22.     Программы по учебным военным дисциплинам, методические установки по проведению занятий / Николаевская военная академия / РГВИА. Ф. 544. 2261 ед. хр. 1826–1922 гг. Оп. 3. Д. 17. Л.30.

23.     Свод военных постановлений 1869 г. Изд-е второе (по 1 января 1896 г.). Часть четвертая. Военные заведения. Книга XV — Заведения военно-учебные. — СПб.: Государственная типография, 1896. — 429 с.