Белорусская традиционная праздничная культура в жизни носителей народной традиции Речицкого района Гомельской области

Каждый режиссер народного праздника должен использовать в своей работе местный фольклорный материал, определяющий локальную традицию, ведь именно от этого зависит развитие праздничной культуры и сохранение особенностей конкретного региона. Но сегодня очень трудно найти местность, где восстановление обрядово-праздничной культуры и фольклора было бы на должном уровне. На то есть разные причины: во-первых — носителей традиции осталось очень мало, и они не всегда могут дать полную информацию по определенным обрядом, или праздником из-за преклонного возраста, во-вторых — национальная культура Беларуси в советские годы переживала не самый лучший период и под влиянием идеологических условий носителями традиции забывались праздники и обряды народного календаря, не выполнялись определенные ритуалы и действия. И поэтому можно сделать вывод, что фольклор как система разрушился, об этом писали многие фольклористы и этнографы прошлого. Возможно поэтому нет последовательности в проведении обрядов, которые осуществляют работники культуры, по причине несовершенного знания местной традиции.

На наш взгляд, изучение местной традиции в современных условиях возможно двумя путями:

1)                 Изучение литературы, которая опубликованна по конкретному региону Беларуси и паспортизации, которую можно найти в серии БНТ (Белорусское народное творчество).

2)                 Перенятие мастерства от носителей традиции и знаний в области обрядово-праздничной культуры, которые сохранились в их памяти «как было раньше».

В этом смысле Речицкий район Гомельской области является по-своему уникальным, ведь можно еще познакомиться с существованием праздничной культуры прошлого и зафиксировать определенные фольклорные произведения.

Например, в деревне Бронное нам посчастливилось записать от Руденко Софьи Модестовны, 1935 года рождения, интересное купальское гадание, которое до сих пор не встречалась в публикациях по фольклору Речицкого района. Слова женщины оставляем в оригинале (перевод с белорусского языка смотрите ниже). Информант сообщает: “Яшчэ варажылі на долю. Мы з сястрой пойдзем на гару шукаць долю (такая трава, чымсці падобная на дз’мухавец, але сухенькая). Знойдзем і нарвём на ўсю сям’ю. Потым прыдзем дадому, кожны выбярэ сабе па адной і падпіша на паперцы сваю. Увечары кожны сваю долю ставіў за віконы. А на ўтра бралі іх і глядзелі, чыя доля прыгажэй распусцілася, значыцца ў таго доля будзе добрая»«.

Перевод с белорусского: “Еще гадали на долю. Мы с сестрой пойдем на горку искать долю (такая трава, чем-то похожая на одуванчик, но сухая). Найдем и нарвем на всю семью. Потом придем домой, каждый выберет себе по одной и подпишет на бумажке свою. Вечером каждый свою долю ставил иконы. А на утро брали их и смотрели, чья доля красивее распустилась, значит у того доля будет хорошая.” Можно сделать вывод, что в этом гадании отразились языческие и христианские начала.

Уникальность этого района заключается еще и в том, что здесь в свадебной обрядности сохранилась ромба-точечная система. Об этой системе рассказывал в своей работе русский ученый Б. А. Рыбаков. Он считает что, связь ромба-точечного узора со свадебной обрядностью и бытом молодой замужней женщины подталкивает нас обратить на него внимание, потому что весь свадебный ретуал пронизаны магическим содержанием, и в первую очередь магией плодовитости. Например, этнографом В. В. Богдановым было записано, как пременялася ромба-точечная система в Беларуси. При постройке нового дома (что являлось естественным продолжением появления новой семьи) глава семьи должен был освятить землю, отведенную под строительство нового жилья. С этой целью он рисовал на земле большой квадрат, размером с усадьбу, делил этот квадрат на четыре части так, чтобы образовались четыре малых квадрата. Затем хозяин будущей усадьбы отправлялся «на все четыре стороны» и приносил с четырех полей по большому камню. Камни укладывались в центре каждого малого квадрата, начерченной на земле. После этого земля будущей усадьбы считалась освященной. Таким образом, построение нового дома было связано с рождением новой семьи.

Как замечаем, белорусский крестьянин освящал свою землю той самой ромба-точечной композицией, которую девушка вышивала на своей свадебной одежде. [1, с. 42]

Элементы этой системы можно увидеть на рушнике, который был передан в приданое Довыденко Светлане Ивановне, 1971 г. р. от бабушки Руденко Анастасии Васильевны, 1907 г.р. в деревне Бронное. На наш взгляд, ромба-точечная композиция имеет здесь местные особенности. На рушнике можно увидеть обычные растительные узоры, но интересно то, что наверху, где должен быть бутон находится красный ромб, что по нашему мнению символизирует начало, зарождение новой семьи.

Сохранились и свадебные песни в д. Броннае. Они были записаны от группы «Вячоркі", который существует с 1988 года при сельской библиотеке, основной целью которого является: сбор материалов о фольклорном наследим своей местности. Вот один из примеров свадебных песен из д. Бронное:

Да казала Ганначка,

Замуж не пайду.

Насеяла чарнабрыўцаў

Цэлую граду.

Ох, хто тыя чарнабрыўцы

Будзе паліваць,

А хто ж мяне маладую

Будзе ўспамінаць.

Будзе, будзе ўспамінаць

Дробны дожджык.

Будзе, будзе ўспамінаць

Родны сёстрык.

Да хадзіла Ганначка

Вакол саду,

Ды гукала татачку

На параду.

Перевод с белорусского языка:

Да говорила Аннушка,

Замуж не пойду.

Насеела чернобривцев

Целую гряду.

Ох, кто те чернобривцы

Будет поливать,

А кто же меня молодую

Будет вспоминать.

Будет, будет вспоминать

Мелкий дождик.

Будет, будет вспоминать

Родной сёстрик.

Да ходила Аннушка

Вокруг сада,

Да звала папочку

Для совета.

Но надо отметить, что эти песни уже не используются в современной свадебной обрядности и сохранились они только в памяти людей старшего возраста.

Большой интерес представляют пазаобрядовые песни жительницы деревни Жмуровка Веры Григорьевны Кацура. Песни, которые мы записали, отражают тяжелую женскую долю. Прекрасный голос и манеру пения Вера Григорьевна переняла от своей матери, и так хорошо поет вся их семья. Бытует в народе шутка на счет их сильного голоса: «Ну, такие голоса, что рвали небеса». Такую интересную песню мы записали от нее:

У цёмным лесе зязюля кавала,

Да ўсім хлопцам перамену дала.

Дай не дала таму казачэньку,

Што ён рана ходзіць да дзяўчыны.

Што ён ходзіць рана да дзяўчыны,

Спаць лажыцца на белай пярыне.

Спаць лажыцца на белай пярыне,

Бо дзяўчына казака любіла.

А дзяўчына казака любіла,

Сама ўстала яго не ўзбудзіла.

Сама ўстала яго не ўзбудзіла,

Шчэ цяплейшым адзіялам крыла.

Шчэ цяплейшым адзіялам крыла,

Затуліла яснае аконца.

Затуліла яснае аконца,

Чтоб не грэла на казака сонца.

Чтоб не грэла на казака сонца,

Не балела ў казака галоўка.

Не балела ў казака галоўка,

Бо дзяўчыне жыць адной не лоўка.

Перевод с белорусского языка:

В темном лесу кукушка куковала,

Да всем парням перемену дала.

Дай не дала тому казаченьке,

Что он рано ходит к девушке.

Что он ходит рано к девушке,

Спать ложится на белой перине.

Спать ложится на белой перине,

Ведь девушка казака любила.

А девушка казака любила,

Сама встала его не будила.

Сама встала него не будила,

Еще теплее одиялом крыла.

Еще теплее одиялом крыла,

Закрыла ясное оконце.

Закрыла ясное оконце,

Чтоб не грела на казака солнца.

Чтоб не грела на казака солнце,

Не болела у казака головка.

Не болела у казака головка,

Ведь девушке жить одной не ловко.

К сожалению, Вера Григорьевна помнит только позаобрядовых фольклор, но это еще раз свидетельствует о том, что его условия сохранения были очень сложными. Сегодня Вера Григорьевна находится на пенсии, а песни и манеру исполнения передает своей внучке Виктории.

Таким образом, можно сделать вывод, что на сегодняшний день носителей традиции осталось очень мало и воссоздать определенные обряды бывает сложно, потому что данные этих людей не всегда полные и понятные. В то же время это свидетельствует о том, что режиссеру необходимо скрупулезно обследовать каждый населенный пунк, той местности, в которой он работает. Можно уверенно сказать, что еще много интересного, что можно использовать в каждом празднике. Именно местные особенности придают празднику уникальную неповторимость. Поэтому режиссеру обрядов и праздников нужно спешить, чтобы записать и сохранить местную традицию, ведь от этого зависит состояние традиционной праздничной культуры белорусов.

Литература:

1.      Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1994. — 608 с.