Дискурс города Каменца-Подольского в романе Генрика Сенкевича «Пан Володыёвский»

Генрик Сенкевич является одним из уникальных авторов в мировой истории, и причиной тому не только его писательский талант и высокое мастерство стиля, но и тематико-эмоциональная направленность его творчества. Известно, что Сенкевич был одним из зачинателей польского литературного периода под названием «укрепление сердец» (пол. «pokrzepienie serc»), который восславлял историю Польши, в некоторой мере доходя до национализма. Таким же националистическим и позитивистским оказалось и самое известное произведение Г. Сенкевича — «Трилогия», в которую входят романы «Огнем и мечом», «Потоп» и «Пан Володыёвский».

Много украинских реалий стало основополагающими для романов «Трилогии», в том числе и реальные географические объекты, которые, в большинстве своем, в XVII веке входили в состав государства Речь Посполитая. Не стал исключением и славный украинский город (ныне располагающийся в Хмельницкой области) под названием Каменец-Подольский.

В романе «Пан Володыёвский» описывается период с 1668 по 1673 года, ярче всего раскрываются события Польско-турецкой войны, в ходе которой, в августе 1672 года, Каменец-Подольский был завоеван турецкими войсками султана Магомета IV. Под властью Османской империи замок и весь город пробыл до сентября 1699 года. [3, s. 131] Надо сказать, за 27 лет турецкой власти Каменецкий замок, да и сам город, значительно потеряли в своем развитии, а также утратили былое значение «столицы» украинского Подолья. Больше такой славы Каменцу зажить так и не удалось, несмотря на то, что турки всячески старались придать городу былую архитектурную красоту и даже взялись за восстановление и укрепление полуразрушенного Каменецкого замка. [4, s. 43].

Таким образом, приходим к выводу, что Генрик Сенкевич, взяв во внимание именно такой хронологический отрывок, описал Каменец-Подольский в период его расцвета, а значит, это описание составляет безусловную важность как для филологов, так и для историков. Вышеприведенные аргументы и обосновывают актуальность данного исследования.

Целью работы является описать основные элементы отражения Каменца в романе «Пан Володыёвский» и очертить тематико-атмосферное значение детального отображения дискурса Каменца-Подольского для названного романа.

Сенкевич обращает внимание на Каменец-Подольский не только как на выгодный фон для описания конкретных исторических военных событий, писателю удается мастерски отобразить саму атмосферу города, его духовную наполненность. Герои романа всячески восхваляют город, восхищаются его могуществом и верят в его способность устоять против любого врага и даже осады турецкого войска. Впрочем, Ян Собеский, король Речи Посполитой, — реальный и книжный герой — сомневался в могуществе Каменца, что правда, лишь поначалу. («Вы утверждали будто Собеский от защиты Каменца откажется, а он, верно, со всем своим войском сюда пожаловал.».. [2, с. 301]).

Сенкевичем прописан также и сам город. Писатель не вдается в архитектурные и топографические детали городских построек, зато отмечает высокую культуру зданий сакральной архитектуры. Например, в конце романа войско Речи Посполитой мстит туркам за «осквернение богородицы» — здесь имеется в виду реальное событие, а именно въезд Магомета IV в католический собор верхом на коне, после чего собор принял название мечети. Конкретное название святыни не упоминается, однако известно, что семь Каменецких религиозных сооружений, в т. ч. костел Петра и Павла, были изменены на мечети, а возле костела Петра и Павла был возведен минарет. [3, s. 132] То, как для горожан было тяжело перенести подобное издевательство над святынями их родного города, еще раз подтверждает любовь и уважением жителям к своему Каменцу. Эту черту Сенкевичу удалось бесподобно передать на страницах «Пана Володыёвского».

Каменец, как известно из истории, был большим ремесленным городом, который еще с XV века был городом Короны и принадлежал Речи Посполитой, вместе с тем исполняя ответственную функцию форпоста на оборонительной линии границ государства. Помимо этого, Каменец был еще и важным пунктом на торговом пути из Кракова до Киева или Крыма, поэтому в Каменце процветала торговля, которая нередко для людей оказывалась единственным источником не только доходов, но и функционирования их культуры и жизнедеятельности как таковой.

Это, в свою очередь, вызвало интересную тенденцию среди городского населения Каменца-Подольского — основный субъекты торговли, то есть купцы и их небольшие организации, стали играть весомую роль в городской жизни. В романе это также отображено — военные стараются договориться с горожанами, понимая, что от их компромиссного решения будет зависеть судьба тех, кого они поклялись защищать. А пан Ненашинец собирался в Каменец с целью начать переговоры «через тамошних купцов» [2, c. 153], что подтверждает важное гражданское и даже политическое положение этой части общества.

Причем торговлей занимались все каменчане, в том числе и представители других национальностей, коих в Каменце было (да и доныне есть) немало. («Греков я как-то в Каменце видела, — сказала Бася. — Они, торгуя, повсюду проникают, хотя живут довольно далеко отсюда» [2, c. 229]).

Важнейшей из характерных черт Каменца-Подольского, которая не меньше остальных делает свой вклад в глубокое, атмосферное описание города Г. Сенкевичем, была его многонациональность. Как известно, Каменец — уникальный город в плане его национальной наполненности. Долгое время в Каменце существовало и параллельно взаимодействовало сразу три национальных магистрата — Польский, Русский и Армянский. В романе «Пан Володыёвский» Каменецкий претор был армянином, а знаменитый и знатный на всю округу городской лекарь — греком. Причем такая многонациональность населения ничуть не мешала внутренней общественной и политической жизни, не привносила негативных элементов во взаимосвязи между жителями города. К примеру, над построением и укреплением Каменецкой крепости «совместно трудились горожане — люди разных народностей — под началом своих войтов» [2, c. 309], а тот самый лекарь-грек в романе Сенкевича был в обществе «человек почтенный, богатый, владелец нескольких домов и такой ученый, что его повсюду чуть не чернокнижником почитали» [2, c. 263].

Однако Сенкевич не стал бы так популярен и в результате не заслужил бы такого признания, если бы ни правдивость (или, по крайней мере, правдоподобность) не только исторических данных, но и эмоционально-атмосферного отображения реальных событий, реальной жизни людей в его произведениях. В Каменце хоть и не возникало междоусобных стычек среди городского населения, однако в критические моменты многонациональная культура давала о себе знать. Срабатывал эффект борьбы за себя, а не за родину, за что-то единственное, а не массовое. Этим горожане по сюжету Сенкевича и навредили героям романа «Пан Володыёвский». «Горожане, пока гром не грянул, тоже небось не сделали, что положено» [2, c. 275], «Мещане каменецкие очень осады опасаются; во время осады, видишь ли, торговля стоит. Эти согласны и под турком жить, только бы лавки закрывать не пришлось» [2, c. 275].

Впрочем, никто из героев не обвиняет мещан, поскольку их позиция полностью поддается пониманию. Г. Сенкевич описал позицию военных, в том числе подчиненных пана Ежи (в перевода В. А. Высоцкого — Юрия) Михала Володыёвского именно так — они защитники, и обязаны отдать свою жизнь, но не сдать врагу город с замком (именно такую клятву они давали в Каменецком костеле).

В этом же контексте удачно Сенкевич использовал и символику, которая послужила неотъемлемой частью отображения не только эмоциональной составляющей, но и городской атмосферы в произведении. «Защитить во что бы то ни стало», — пожалуй, стало девизом польских военных. Они не всесильны и, понимая это, герои говорят о возможном проигрыше в битве с турками, однако, помня, к какому литературному периоду принадлежит роман «Пан Володыёвский» и что писался он для укрепления духа и сердец молодых поляков, невозможно представить себе на страницах романа описание обессилившего войска. «Против какой мощи мы устояли за плохоньким валом под Збаражем, а уж нынче-то должны устоять, ведь Каменец — гнездо орлиное.».. [2, c. 275].

Не единожды называя Каменец орлиным гнездом, Сенкевич делает умышленное ударение на силе Каменца и его значимости для всей Речи Посполитой. Очевидно, что город служил защитным форпостом, который должен был дать отсечь турецким завоевателям. Однако вполне понятным нам представляется еще и тот факт, что не зря сами защитники так говорят о себе. Орел — это символ величайшей силы и смелости, а орлиное гнездо означает надежную защиту для тех, кто в нем находится.

Такими защитниками виделись Володыёвский, Заглоба, Кетлинг и все их подданные. Именно они должны были постоять за Каменец-Подольский. Осознавая политическую важность Каменца, герои понимали, что их задание становилось все ответственнее. «Орда двинется со дня на день. Для султана всего важнее Каменец» [2, c. 276].

Эмоциональное состояние защитников города показывается как взволнованное и ответственное. Они готовы были идти до конца, потому что верили, что смогут защитить Каменец. «К Басиной коляске приблизился вдруг верхом Нововейский. Лицо его, обычно мрачное и хмурое, было ясным и безмятежным. Улыбка не покидала его, а глаза устремлены были на сияющий под солнечными лучами Каменец». [2, c. 309].

Сам Каменец-Подольский описан в романе достаточно детально и, что важно, правдиво. Архитектурные составляющие были раскрыты достаточно точно и узнаваемо, что является безусловной заслугой Г. Сенкевича. Детальное описание замка дано ближе к концу романа, приблизительно в 50–55 главах. Описан Новый замок, башни замка (Рожанка, Лянцкоронская, Черная), также детально вспоминаются писателем и постройки оборонной стены, который входят во внешний ряд замковых сооружений — Брама Русская, Брама Польская, Башня Стефана Батория. Некоторые из них сохранились до сегодня и вместе с Каменецким замком являются объектом туристического внимания.

В Каменце знаменательна не только архитектурная культура, но и сама природная организация города — во-первых, она притягательна с эстетической точки зрения, а во-вторых, выгодна в военной организации. Сенкевич также не смог умолчать о природе Каменецких склонов и отразил это в истинном восхищении своих героев: «При виде этих скал, при виде крепостных башен и бастионов, украшавших их вершины, бодростью преисполнились сердца. Казалось, единственно рука божья может разрушить орлиное это гнездо» [2, c. 308].

Володыёвский действительно до последнего защищал вверенных ему людей и все территории Каменецких склонов, однако его усилий оказалось мало. Но даже история его смерти оставляет впечатление о Каменце как об особом месте и особом замке. Когда городские комиссары подписали акт капитуляции Каменца, пан Ежи Михал Володыёвский и его верный друг шотландец Кетлинг подрывают часть Нового замка, уводя за собой в могилу от 500 до 800 (по разным версиям) защитников замка [1, с. 49]. Этот взрыв — акт героизма и неповиновения — реальное событие истории, однако был ли это умышленный подрыв, как расшифровал его Сенкевич, историкам на сегодня неизвестно.

Подводя итоги, считаем нужным еще раз подчеркнуть, что Сенкевич выстроил свое литературное поведение как писатель-историк, который выполнил свое духовное предназначение перед нацией и наряду с этим оставил достоверное, одновременно детальное и атмосферное описание реальных исторических событий и реального географического объекта — города Каменца-Подольского.

Литература:

1.                  Гаськевич О. Замки і фортеці Західної України / О. Гаськевич, В. Томчук. — Кременець: Ладекс, 2012. — 50 с.

2.                  Сенкевич Г. Пан Володыёвский / Генрик Сенкевич; пер. с пол. К. Старосельской. — Х.: Фолио, 1993. — 384 с. — (Золотой век).

3.                  Smoliński A. Zbaraż i Kamieniec Podolski — ślady Rzeczypospolitej Obojga Narodów oraz miejsca literackich inspiracji Henryka Sienkiewicza. Dzieje i współczesność / Aleksander Smoliński // Sienkiewicz dzisiaj. Formy (nie)obecności / pod red. Bogdana Burdzieja i Ewy Owczarz. — Toruń: Wyd-wo Naukowe UMK, 2010. — S. 111–174.

4.                  Stanisławska L. Stara twierdza / L. Stanisławska; przełoż. z ukr. P. Borysiewicz. — Kamieniec Podolski: [s. n.], 2008. — 64 s.