«Истинный Запад»: сравнительный анализ главных героев и их своеобразие

Мы герои своих кухонь, своих ферм, своих судеб.

Сэм Шепард.

Это сквозная мысль семейной трилогии Шепарда. Нужно уметь увидеть то, что дано здесь и сейчас. Увидеть себя самого. Если Царь Эдип бежал от судьбы и невольно к ней приближался, то для героев Шепарда важно — разгадать самих себя. Только тогда смогут сложиться в мозаику кубики их бытия. Этим занимаются Остин и Ли, герои пьесы «Истинный Запад».

Они недовольны данной им судьбой и, пытаясь отыскать свое я, они меняются социальными ролями. В этой попытке самоосознания, самоидентификации и есть пафос, или как указывает М. Гаспаров, правильнее сказать «патос» произведений Шепарда [1, c.450]. То есть, то самое «страдание», о котором писал еще Аристотель. И все-таки, ни к трагедии в классическом смысле слова, ни к «ситуативной трагедии» — пьесы драматурга отнести нельзя по нескольким причинам.

Во-первых, в его пьесах нет движения от счастья к несчастью. Мы встречаем героев, которые уже живут в каком-то расколотом мире. Это задается драматургом сразу — через выломанную дверь в «Проклятье голодающего класса», через начавшийся внезапно ливень в пьесе «Погребенное дитя», через маму, уехавшую на Аляску в «Истинном Западе».

Разбирая античную трагедию, Гаспаров пишет о том, что в античной эстетике существовал параллелизм двух очень важных «непереводимых понятий: «этос» (ethos) и «патос» (pathos). Первое означает устойчивое, ненарушаемое душевное состояние, второе — нарушенное, приведенное в расстройство.

В плане же содержания «этос» означает постоянный характер персонажа, не зависящий от ситуации, в которую он попадает, а «патос» — те временные изменения, которые он претерпевает» [1, c.450,451].

И «патос», и «этос» присутствуют у Шепарда, но в каком-то новом качестве. Сама ситуация, фабула его произведений, в особенности ранних, движется, если так можно выразиться, по прямой, жизнь не становится ни лучше, ни хуже. Что меняется между первым и вторым актом «Ла-Туристы», кроме разве что воображаемого места действия. Те же двое, тот же доктор, тот же мальчик. Может быть, поэтому любят американцы сравнивать Шепарда с Чеховым, где будто «ничего не происходит». В семейной трилогии — жизнь вокруг героев тоже меняется мало. Но вот что существенно, в произведениях Шепарда, кажется порой, что «этос» и «патос» меняются местами. Жизнь, она течет и течет, а вот характеры, сами герои постоянно меняются. «Этос» — наиболее подвижный элемент его пьес. Объективная реальность — может быть дана через будничные или мифологизированные образы — это не так и важно. Важно, что постоянно меняется сам характер, сам герой. Поэтому не только по своим эстетическим особенностям, но и по своему театральному содержанию эти пьесы относятся к «постмодернистской драме». У героев нет трагической вины, но есть «Hamartema», как «результат недостаточности человеческого знания о мире, о всеобщей связи бытия, в силу чего человек и обречен время от времени поступать «ошибочно», «невпопад» [1,453]. Действительно, люди, которых мы встречаем на этих забытых фермах, в гостиничных номерах, на старых кухнях — они живут невпопад. Им как будто не вдохнуть вовремя воздух вокруг себя. Они смотрят в зеркало и не узнают себя. Им кажется, что это не их жизнь, что они должны жить в Мексике или в Париже (как в «Проклятье голодающего класса»). Тот, кто стал отшельником, стремится стать кинозвездой, а тот, кто успешен в бизнесе, грустит по свободе пустынь. Шепард пишет о том, что есть вещи вечные, ценности непреходящие, которые остаются сквозь все века и эпохи — вплоть до сегодняшнего дня: есть земля, есть горящий очаг, есть семья.

«Истинный запад» — пьеса о вечном соперничестве двух отчужденных, но воссоединившихся вновь братьев. Остин, младший брат, сценарист в Голливуде, живет в доме матери, которая отдыхает на Аляске. Его старший брат Ли появляется в доме после долгого отсутствия. Ли живет как хочет, он вор и долгое время прожил в пустыне. Между ними не самые теплые отношения, но Остин пытается умиротворить своего старшего брата, который, как ему кажется, намного сильнее его.

Пьеса начинается с того, как два брата сидят в доме матери. Они увиделись впервые за пять лет. Мы узнаем, что их мать на Аляске и что дом остался на попечении Остина. Он работает над сценарием, но Ли все время отвлекает его глупыми вопросами. Кажется, что они не выносят друг друга. И когда Остин предлагает брату уйти, Ли решает обокрасть соседей и сбежать. Остин успокаивает брата и все становится на круги своя.

Ли рассказывает об уровнях защиты в доме матери и как он уехал в пустыню в поисках отца. Здесь мы не можем не подчеркнуть важность этого момента, т. к. во всех пьесах трилогии красной линией прослеживаются сложные отношения с отцами: это и Уэстон с Уэсли в «Проклятии голодающего класса», это и Додж с его сыновьями, и Тилден с Винсом в «Погребенном дите», и вот в «Истинном западе» мы снова сталкиваемся с проблемой сбежавшего отца. Эта проблема будто бы не дает Шепарду покоя. Он будто бы снова и снова воссоздает историю из своего прошлого, пытаясь, снова и снова решить эту задачу.

Итак, после долгого рассказа Ли о его приключениях Остин просит его уйти ненадолго, т. к. вот-вот появится еще один персонаж пьесы Сол. Примечателен выбор имени для этого героя, ведь оно в переводе с английского означает душа, и это неслучайно. Сол — продюсер фильма, для которого Остин пишет сценарий. Ли соглашается уйти в обмен на ключи от машины, что несколько смущает брата, но выхода нет, тем более, что Ли обещает привезти машину к шести часам.

Сол вообще персонаж достаточно мифичный. Он выступает в роли чего-то или кого-то неординарного. По своей природе его можно сравнить с Воландом, персонажем из «Мастера и Маргариты» М. Булгакова. Он начинает играть душами двух братьев как мячами для гольфа, на который он позвал Ли. Он предложит продюсеру идею для сценария, которая очень понравилась Солу. Остин было начал писать сценарий по этой идее, но отказался из-за ее бессвязности с реальной жизнью. Они ссорятся, Остин требует ключи от машины, Ли же считает, что его хотят лишить дома. В конце концов, им пришлось признать факт того, что они всю свою жизнь завидовали друг другу. Это приводит их к перемирию, и Остин даже соглашается написать сценарий.

Признание братьев будто бы переворачивает все с ног на голову. Вернувшись с игры в гольф, Ли сообщает брату, что сам напишет сценарий по своей идее, они ругаются, и теперь Остин уезжает в пустыню. Происходит переворот. Сол будто бы исполняет желание братьев прожить жизнь другого.

Остин пытается противостоять решению Сола купить сценарий Ли, пытается убедить его в бесполезности этой затеи, аргументируя свою точку зрения тем, что пьеса не актуальна, и что это провал. Сол предлагает Остину продолжить работу над пьесой, но поняв, что это бесполезно, решает найти другого сценариста, назначив встречу с Ли.

Остин пьян, докучает Ли, который на этот раз находясь «в шкуре» брата, пытается сосредоточится на написании сценария. Ли заключает пари с Остином, что приводит брата в бешенство. Остин отказывается покидать дом точно так же, как и Ли в первом действии, он продолжает рассуждать о бездарности Ли как сценариста. В конце концов, обессиленный, Ли просит брата о помощи и напивается вместе с ним.

И вот перед нами два брата: Остин, полирующий тостеры, которые он своровал и чем безгранично гордился, и Ли, сидящий за пишущей машинкой. Остин рассказывает, что он женат, но несчастен. И снова мы видим повторение судеб. Кто-то из братьев должен продолжить ритуал отца, должен уехать жить в пустыню. Остин умоляет Ли отвезти его туда, взамен он готов написать пьесу для Ли.

В последней сцене в полуразрушенном доме Ли и Остин работают над сценарием. Возвращается их мать, первым ее заметил Ли. Ее смущает внешний вид ее сыновей и состояние дома. Остин рассказывает матери об их с братом решении уехать в пустыню, но Ли подтрунивает над братом, считая, что он не приспособлен жить там, начинается драка, и Остин, сильно ударив брата, видит, как их расстроенная мать убегает из дома. Мать, как и в «Проклятии голодающего класса», Элла, как и мать Винса в «Погребенном дите», снова бросает своих детей. Но Остина больше волнует, что он сделал с братом, он очень сильно испугался, что убил его, но подойдя к двери, он увидел, что Ли встал. Два брата встают лицом к лицу друг с другом. Вот он, достойный финал еще одной линейной пьесы с большим количеством конфликтов без завязки, без развития, без решения.

На Западе Сэм Шепард обрёл славу и имя лет двадцать назад. Привычными стали восторженные эпитеты типа «гений театра» или «величайший американский летописец своего поколения». Театральные критики даже придумали для его драматургического стиля специальный термин — «тудейизм» — с английского «тудей» — «сегодня». Современные коллизии, насилие, жестокость, шокирующе-откровенные разговоры, неформальная лексика — и здесь же: язык метафор, философские размышления, библейские мотивы.

Пожалуй, современная драматургия «новой волны» — вот единственный аналог «тудейизма». Из четырёх десятков написанных драматургом пьес классическим бестселлером считается так называемая «семейная» трилогия: уже опубликованная пьеса «Где-то в Америке»..., опубликованная — «Погребённое дитя» и «Истинный запад». Не зря большинство исследователей творчества Шепарда, и мы в том числе, объединяют эти три пьесы в трилогию, во всех трех ясно просматриваются одинаковые конфликты: конфликт отца и сына, конфликт несостоявшейся личности, потерянных надежд, утраченных иллюзий. Во всех трех пьесах герои не желают больше жить так, как они живут, и во всех трех пьесах они отчаянно пытаются что-то изменить. Но все герои делают это как-то невпопад. Когда холодильник пуст, они ищут еду, когда же он полон, она им не нужна, так поступают герои «Проклятия голодающего класса»; когда он говорит, что ферма приносит урожай, Тилдену никто не верит, так поступают герои «Погребенного дитя», когда у них появляется шанс стать тем, кем они хотели быть, Остин не может решится уехать один, а Ли — написать сценарий.

Все они обречены страдать, и никто из них ничего не делает, чтобы как-то это изменить. Им проще обвинить своих отцов. Шепард же на собственном примере доказал, что став взрослым без отца, можно стать человеком, успешной личностью, писать отличные сценарии, иметь хороший дом и полный холодильник… Он как бы показывает читателям, что могло бы быть, но чего не произошло. И просит посмотреть со стороны, а вдруг и у Вас не идеальная «американская семья», а вдруг и у Вас есть дома отец, прошедший войну и потерявший на ней остатки жизнелюбия, а вдруг и у Вас в семье есть сестра, которая совсем не славится примерным поведением, а может, Ваша мать тоже мечтает жить в Париже. Он приглашает нас присмотреться друг к другу и услышать друг друга.

И мы считаем, что подобного рода литература очень полезна для чтения, ведь она содержит в себе богатый социально-бытовой опыт и позволяет нам самим решить, что станет с Уэстоном и его матерью, как поступит Весли, и где, а главное, как дальше будут жить Остин и Ли…

Литература:

1.                  Гаспаров М. Л. Избранные труды. Т.1 О поэтах. M, 1997.