Взаимодействие семантических категорий времени и причины (на материале обстоятельственных фразеологизмов русского языка)



В статье описываются различные проявления взаимодействия семантических категорий времени и причины обстоятельственных фразеологизмов, что является одним из доказательств системности русского языка.

Ключевые слова: семантическая категория, обстоятельственные фразеологизмы, время, причина, язык как система

Язык представляет собой систему систем. Системность языка и каждой его составляющей заключается не только в наличии определенной структуры, в которой каждый элемент занимает свое, четко определенное место, но и в существовании устойчивых, закономерных взаимосвязей между элементами. Одним из проявлений этих взаимосвязей на семантическом уровне является взаимодействие различных типов семантики, или семантических категорий.

Обстоятельственные фразеологизмы русского языка, обозначая различные обстоятельства протекания действия или проявления признака, делятся на семь семантических категорий: времени, места, цели, условия, причины, следствия, уступки. Все названные категории, с одной стороны, взаимодействуют с категорией качества, что закономерно, так как значения качества и обстоятельства образуют единый категориальный тип семантики — качественно-обстоятельственный [4]. С другой стороны, семантические категории обстоятельственных фразеологизмов естественным образом взаимосвязаны и взаимодействуют между собой. Рассмотрим взаимодействие семантических категорий времени и причины обстоятельственных фразеологизмов русского языка.

Время является универсальной философской категорией и выступает как основное обстоятельство совершения действия, проявления признаков, состояний и т. д. Л. П. Юздова считает фразеосемантическое поле темпоральности «всеобъемлющим», так как «все признаки или имеют протяженность во времени, или носят вневременной характер» [5, с. 45]. Поэтому категория времени так или иначе связана со всеми семантическими категориями обстоятельственных фразеологизмов.

Взаимодействие категорий времени и причины имеет несколько проявлений в сфере фразеологии.

Семантические категории не просто граничат друг с другом, а пересекаются, образуя своего рода «наслоения». В областях «наслоения» располагаются единицы, которые могут быть отнесены сразу к нескольким категориям. Во фразеологическом составе языка таких единиц большинство, так как сложность семантической структуры, то есть совмещение в значении нескольких семантических элементов, есть отличительная особенность фразеологического значения. Обусловливается эта сложность тем, что фразеологизм складывается из компонентов, каждый из которых привносит что-то свое в целостную семантику сверхсловного образования. «Пересечения, наслоения — свидетельство мобильности языка, свидетельство связанности смыслов» [5, с. 98].

Таким образом, первым проявлением взаимодействия рассматриваемых семантических категорий является существование фразеологических единиц, в семантической структуре которых объединяются элементы временного и причинного значения. В разных условиях употребления семантика таких единиц проявляется по-разному. Например, Т. Е. Помыкалова пишет о фразеологизме от рождения: «Когда указанная единица сочетается с глаголами, проявляется чисто временное значение. При определении же ею имен прилагательных в семантическую структуру входит элемент значения причины» [2, с. 66]. Такими же особенностями характеризуются фразеологизмы от природы, от роду: В человеке от природы заложено сознание справедливости расплаты за убийство (Ю. Нагибин); Он — испанец с Гибралтара с нереально смуглой от природы кожей и белоснежными зубами, как у породистой лошади, — таких я ни у кого не видела (Сати Спивакова).

Абсолютное большинство фразеологизмов семантической категории причины образовано по модели предложно-именного сочетания слов, и именно предлог в сочетании с определенной падежной формой формирует причинное значение фразеологического целого. Так, значение указания на причину имеют предлоги за (за истечением срока, за давностью лет), от (от рождения, от природы, от роду), по (по молодости лет, по пьяному делу), под (под запал, под настроение, под сердитую руку), с (с горя, с пьяных глаз, с устатку). Источником же временного значения выступает существительное в сочетании с прилагательным или без него. Например, в качестве причины действия фразеологизмами может быть названо настроение человека (под горячую руку, под сердитую руку, под веселую руку) или его состояние (по пьяной лавочке, с пьяных глаз, с устатку), то есть признаки непостоянные, «привязанные» к определенному времени, что обусловливает наличие причинной и временной семантики в таких единицах.

По нашим наблюдениям, сема причины ярче проявляется при употреблении подобных фразеологизмов с глаголами прошедшего времени: Я недоверчивый, неистовый, строптивый! Какие клеветы произносил ссердцов! Для оправдания мне не достанет слов (А. С. Грибоедов); Веру усадили за стол-верстак, подсунули хлеб с вареной колбасой, налили горячего чаю, и Владимир Кириллович долго объяснял ей, как строится перспектива… Она даже заснула с устатку… (Дина Рубина); Под запал он сочинил развеселую сцену — хоть сейчас вставляй в кинокомедию… (И. Стрелкова) Возможно, это объясняется отношением между категорией времени, с одной стороны, и категориями причины и следствия, с другой: «Причина всегда предшествует во времени следствию. Сначала железо нагревается, а затем начинает расширяться. Окно раскалывается не до удара камня, а после него и т. д. Основываясь на этом очевидном свойстве причинности, человек всегда ищет причину интересующего его явления только среди тех явлений, которые предшествовали ему, и не обращает внимания на все, что случилось позднее» [3, с. 689].

Для фразеологизмов под горячую руку, под веселую руку, под сердитую руку значение имеет не только грамматическое время сказуемого, с которым они сочетаются в тексте, но и характер выражаемого глагольного действия. Если названными единицами характеризуется однократное действие, имевшее место в прошлом, то на первый план выдвигается сема причины. Временной элемент в данном случае либо незначителен, либо отсутствует вовсе: В тридцатом году под горячую руку Степана Андреяновича едва не раскулачили (Ф. Абрамов); Что-то у нее случилось с немцами, которые одно время оккупировали село, кажется, под горячую руку зарубила топором ефрейтора (Н. Грибачев). В сочетаниях же со сказуемыми, обозначающими повторяющиеся или потенциально возможные действия и состояния, ярче проявляется временное значение анализируемых фразеологизмов: Господин Голядкин под веселую руку («когда бывал весел») любил иногда рассказать что-нибудь интересное (Ф. М. Достоевский); — Вы не сердитесь на меня, Михаил Павлович, — под горячую руку («когда раздражен») я бываю резок (А. Степанов).

Во фразеологизмах по пьяному делу, по пьяной лавочке, по пьянке предлог по в сочетании с именем в форме дательного падежа из 14 значений, отмечаемых словарями, реализует значение «вследствие чего-нибудь» [1, с. 516]. Однако, помимо причинной семы, семантическая структура названных единиц содержит сему временную: «в состоянии опьянения» = «потому что пьян(-а, -ы)» и «когда пьян(-а, -ы)». В разных контекстах та или другая сема выходит на первый план: Казаки беззлобно засмеялись, но Давыдов, проворно снимая хомут, отшутился: — Нет, зуба лишился давно, по пьяному делу!.. (М. Шолохов); — А как ваши партизаны к возвращенцам относятся? Не притесняют? — По пьяной лавочке иногда куражатся, морду набить норовят (К. Седых).

Вторым проявлением рассматриваемого взаимодействия является существование причинных единиц, включающих в качестве компонентов слова с временным значением. Такими единицами обозначается, что причиной действия является само течение времени — «потому что прошло время» (за истечением срока давности, за давностью лет, за давностью срока) или осуществление этого действия в прошлом (в память былого, по старой памяти, по старой привычке, по традиции): К шляпе приделав султан, Впамять былого, от скуки, Учит старик Иоганн Деток военной науке (В. Ходасевич); За давностью лет Вы простите мне их, тем более, что они не обязательны и сделаны не чернилами (А. П. Чехов); Теперь ружье оставалось у Тараса только по старой памяти да на всякий случай, если бы забежал волк (Д. Н. Мамин-Сибиряк).

Фразеологизм по молодости <лет> также содержит временной компонент и на первой ступени фразеологизации имеет значение времени: Много было у нее женихов; но по молодости лет она [Н. П. Ушакова] не спешила замуж (П. Бартенев); Думаешь, мне все так уж нравится в нашем Мире? Но ведь молчу. А когда-то по молодости тоже хотелось высказаться… (В. Кунин) Во втором значении, на более высокой ступени фразеологизации, единица выражает значение причины, что подчеркивается контекстом: По молодости лет ей [Софи] не полагалось принимать участие в беседе замужних дам, и девушка, забившись в уголок дивана, вышивала кошелек (Г. Серебрякова); Отец тем и отличался от дочери, что она по молодости лет еще не научилась тайно пастись на дармовом лужку — не умела скрывать безмятежного вида, радости бездумного бытия, вальяжности и даже сытости (В. Липатов). Фразеологизм по молодости <лет> и ему подобные фразеологические единицы (с возрастом, с годами, с летами, с течением времени, со временем), в разных значениях принадлежащие к разным семантическим категориям, мы рассматриваем как третье проявление взаимодействия категорий времени и причины.

С другой стороны, в русском языке существуют и активно функционируют в речи синонимичные фразеологизмы по любому (каждому, всякому) поводу и по поводу и без повода, у которых первым значением выступает значение причины «из-за любой мелочи, беспричинно», а производным — значение времени «часто, постоянно, всегда». Первичность причинного значения объясняется наличием в составе этих единиц компонента повод, который в свободном употреблении означает «обстоятельство, способное быть основанием для чего-нибудь» [1, с. 519]. Для названных фразеологизмов в причинном значении характерна невысокая степень фразеологизации: Дарья оказалась права: люди в Истошном были высоки ростом, дружны и степенны, знали себе цену за пределами деревни, а дома забывали все и веселились по каждому поводу, а иногда и без повода (З. Е. Прокопьева); Цветы и коробки конфет исправно доставлялись сюда по всякому поводу — в дни рождений и годовщины свадеб и смертей, в государственные и религиозные праздники, отмеченные в календаре красным числом (Д. Маркиш); Бабушка с Шуркой часто скандалили, ссоры вспыхивали по любому поводу и без повода (З. Синявская). Источником временного значения на более высокой ступени фразеологизации выступает в первой единице компонент-местоимение любой, каждый, всякий, а во второй — синтаксическая модель сочинительного сочетания словоформ с антонимичными значениями по поводу и без повода: Всю дорогу дружинники по всякому поводу избивали их и пороли нагайками (К. Седых); Своей нудностью я, наверное, мог поспорить с Марком Порцием Катоном Старшим — римским политиком и писателем, по любому поводу заявлявшим о необходимости разрушить Карфаген (А. Коткин); В самом деле, современный политик западного типа просто обязан мелькать на телеэкране, раздавая интервью и выступая с речами по поводу и без повода (И. Пыхалов).

Таким образом, обстоятельственные фразеологизмы семантических категорий времени и причины являются одним из доказательств системности фразеологического состава русского языка.

Литература:

1. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — 3-е изд., стереотип. — М.: АЗЪ, 1996. — 928 с.
2. Помыкалова Т. Е. Семантическая структура фразеологизмов генитивной модели группы времени / Т. Е. Помыкалова // Фразеологическое значение в языке и речи: межвуз. сб. науч. тр. — Челябинск: ЧГПИ, 1988. — С. 60–68.
3. Философия: энциклопедический словарь / под ред. А. А. Ивина. — М.: Гардарики, 2004. — 1072 с.
4. Чепасова А. М. Семантико-грамматические классы русских фразеологизмов: учеб. пособие / А. М. Чепасова. — Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2006. — 144 с.
5. Юздова Л. П. Категория квалитативности в русском языке. Анализ качественно-обстоятельственных фразеологизмов / Л. П. Юздова. — Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2007. — 417 с.